Зрачки ее расширились, и она завертела головой, готовая выследить и уничтожить соперницу.
— Это моя Хранительница, она спасла мне жизнь, приняв удар морийской стали на себя.
— Морийской? — глаза Эры по-звериному засветились, — Кто посмел?
По земле прошла дрожь, и деревья закачались, издавая скрипящие стоны.
Эльфенок знал: скажи он про Павлиэля и про то, что тот не только жив, но и путешествует свободным вместе с ними, от племянника императора не осталось бы и мокрого места. Знал он и то, что врать Праматери он пока что не мог — она бы прочла все его уловки как открытую книгу.
— Я... разобрался с ним. Думаю, это было худшее, что происходило в его жизни, — пытался уклониться ребенок.
— Точнее, — Праматерь топнула ножкой.
Ксандриэль приподнял брови — такой наглости он в жизни своей не встречал. Мало того, что смеет с Повелителем так разговаривать, так она еще и контролировать его собирается!
— Мальчик мой, ты немедленно расскажешь, где этот несчастный, и я сама решу, сколько и как именно он будет мучиться перед смертью.
По тайному приказу Ксандриэля Предрассветные позволили воинам и ту Эрро протиснуться на полянку, и прорвавшиеся услышали последние слова Эры. Павлиэль затрясся, его рот искривился, и он в отчаянии уставился на Глэна. Красноволосый же переводил взгляд с Дениэля на Праматерь и чуть не закричал от радости, когда смог рассмотреть тонкие нити, связывающие дриаду с ребенком. Ему даже удалось разобрать шоколадной оттенок ее кожи. 'Неужели это наша Праматерь? — для красновласого ученого это было сродни потрясению,— Нет, не может быть! Эру всегда изображали самой прекрасной светловолосой и светлокожей эльфийкой, какую он только видел! Чего еще я не знаю о таких, казалось, незыблемых вещах?'
Глэнтона затрясло от предвкушения. Находясь рядом с принцем, он сможет разгадать столько тайн, он сможет приблизиться к самому Создателю! Он сможет даже узнать, на самом ли деле существуют драконы. И если да, то как Изначальный Правитель связан с ними? Здесь явно была какая-то тайна. 'О, Клози будет просто в восторге! Нужно только заставить ее не трогать мальчика — расчленение Дени пока что не входило в его планы'. Супримо усмехнулся, на Дени у него были совершенно другие планы.
— Нет, — прозвенело в воздухе. Твердый отказ маленького принца потряс не только Павлиэля.
— Я не собираюсь оставлять безнаказанным подобное святотатство! — категорично обрубила Праматерь.
Как разозленная тигрица она прожигала взглядом толпу, используя свою связь с подопечными. Будто огненная плеть ударила каждого из присутствующих. На поляне раздались крики и стоны. Только воины старались сдержать эмоции, но и им не удалось сохранить то бесстрастное выражение, которое прочно обосновалось на лице Хранителя. Глэнтон сморщился, как от зубной боли. Как же его раздражал этот хладнокровный пес! Стоит перед самой Праматерью, не выказывая и доли почтения, с той же непроницаемой миной, мало того, он смеет еще и пререкаться с нею. 'Хм, это звание Тени дает ему подобные привилегии? Интересненько. Как же тогда общается с Эрой сам Повелитель?'
— Нашла! — Эра невидимым арканом выдернула племянника императора, цепляющегося за своего 'сторонника'.
Павлиэль заверещал, а Глэнтон только сейчас заметил бывшего эльфа. На какой-то миг ему стало жаль такую удобную марионетку, тем более красноволосого всегда забавляли перепалки глупышки Павлиэля с его умницей-сестренкой, искренне не понимающей, как брат может общаться с таким ничтожеством, как императорский племянник.
Эра, натянув нити, связывающие молодого Комподжоу, протащила его по пыльной дороге и пинком заставила подняться и встать на колени.
— Мразь, да ты даже не Первородный! — глаза Праматери налились кровью. Ее свет ослеплял эльфов, а огненно-красные глаза запылали еще ярче. Павлиэль дернулся, когда Эра возникла прямо перед ним.
— Простите меня, святая Праматерь, но это вот тот уродец, — Павлиэль ткнул указательным пальцем в ошарашенного от подобной наглости Дени, — Это он лишил меня моей сути, я не человечишка, я племянник самого импер...
Глэнтон покачал головой, Павлиэль никогда не был особо сообразительным, но сегодня он побил все рекорды по кретинизму за всю свою жалкую жизнь.
Павлиэль не успел договорить, когда Эра вцепилась в его лицо. Комподжоу заорал — руки дриады запылали и стали жечь тонкую человеческую кожу. Запах паленой плоти наполнил легкие эльфов.
— Я не позволю, — Повелитель накрыл руки дриады своими и оттолкнул Павлиэля.
Тот упал на землю и начал кататься по ней — ему казалось, что он горит, что пламя до сих пор изъедает его плоть. Комподжоу заливался криком, но никто, кроме Дени не откликнулся.
'— Ксандр, пожалуйста, помоги ему', — раздалось в голове Хранителя.
Губы Ксандриэля дрогнули в улыбке, ничего другого он и не ждал от Повелителя. Это было так на него похоже — спасать тех, кто нуждается в его помощи, достойны они этого или нет. И Хранитель придержал императорского племянника, накладывая на него охлаждающее и успокаивающее заклятья.
Эльфы во все глаза наблюдали за тем, как маленький принц противостоит самой Праматери, причем делает это ради спасения своего же врага. Предрассветные действительно не в своем уме, и главный ненормальный среди них — это Правитель!
— Эра, — в толпе недоуменно переглянулись, не понимая, как кто-то, будь даже самим Владыкой, мог называть Праматерь по имени, — Кажется, ты забываешься. Ты не имеешь права вмешиваться в судьбы своего народа, тем более ты не можешь отменять приказания их Повелителя.
Дени нахмурил темные брови, вспомнив, что духи лишь следят за Равновесием, но не вмешиваются в ход истории.
— Ты же знаешь, что 'закон справедлив'. И он действует даже для духов, — продолжил принц.
Розоволосые воины выдвинулись вперед и дважды ударили себя по груди:
— Закон справедлив, — повторили они за Повелителем.
Глэнтон прищурился, воины начали ошеломленно перешептываться, а жрецы и жрицы ту Эрро пораженно вскрикнули, когда Праматерь опустилась перед мальчиком на колени и обхватила его за ноги.
— Я не хочу, я не смогу потерять еще и тебя. Нет, это выше моих сил, я уничтожу всех, кто навредит тебе, я это сделаю, — Эра целовала ноги ребенка, поднимаясь все выше, она хотела его всего, она хотела контролировать каждый его шаг.
'Нет не сейчас, — останавливала себя женщина, — Еще слишком рано, я только напугаю его'.
Верховная жрица, очнувшаяся после случившегося, поверить не могла, что она оскорбила того, перед кем ее божество по собственной воле вставало на колени.
Дени присел на корточки и заглянул дриаде в глаза:
— Я могу сам за себя постоять, — твердо произнес он.
— Нет, ты только так думаешь. Ты же ничего не знаешь...
— Для этого у меня есть Хранитель, его знаний хватит на нас обоих.
— Ты так ему доверяешь? — горькая улыбка коснулась темных губ.
— По крайней мере, больше, чем тебе.
— Справедливо, — Праматерь отвела взгляд, боясь, что долгий зрительный контакт даст возможность Древнему прочитать ее мысли. Неважно, выживет ли этот недоэльф Павлиэль сейчас или нет. Убить его она может и после. Важно сейчас заручиться доверием ее мальчика. Он не должен ни о чем догадаться. Пусть считает, что она принимает его свободу.
Дени внезапно замер и обеспокоенно дернулся:
— Эра, пожалуйста, Камине становится хуже.
Эльфенок вскочил на ноги и, не оборачиваясь, рванул к выбежавшему из кареты Сентриэлю. Кузен Глэнтона размахивал руками.
— Ваша энергия стала слабеть, Ваше Высочество.
Сентриэль схватился за свои волосы, которые были на порядок светлее, чем у кузена:
— Ничего не понимаю! Почему поток перестал быть однородным?
'Аарон, — застонал мысленно Дени. Этот ящер умудрился израсходовать весь их небольшой запас, — Придется делиться жизненной энергией'.
Даже такой новичок в магии, как маленький принц, мог понять, что этого делать ни в коем случае нельзя. Но Дени был бы не Дени, если бы сломя голову не мчался спасать умирающего, невзирая на обстоятельства.
Чуть не врезавшись в карету, эльфенок потянулся за золотисто-розовым сиянием в центре груди и начал плести из него тонкую нить. Пропуская ее сквозь пальцы, он направлял энергию в тело розоволосой эльфийки. Сентриэль пошире распахнул дверцу кареты, чтобы Повелителю удобнее было заниматься целительством.
— Что ты творишь! — Эра не могла поверить глазам своим, ее мальчик выкачивал последние крохи жизненной силы для своей же Хранительницы. И куда только смотрит Тень!
Ксандриэль хмурил лоб и сжимал кулаки, изо всех сил стараясь не кинуться к Повелителю и не прервать его. 'Еще немного', — уверял он себя. Либо дриада соглашается вылечить Камину, либо Дени сегодня же заканчивает с целительством'.
' — Аарон, ослабь поток, ты же не хочешь, чтобы малыш свалился от нехватки сил? Эра вот-вот решится, — Ксандр не мог дозваться Дракона, он его даже не чувствовал, — Аарон, уменьши поток, Дени совсем побелел! Аарон?'
'Что случилось с Ящером?' — Диеро посмотрел на сосредоточенное лицо своего Господина. Нет, нельзя напрямую спрашивать об этом Повелителя, ведь тогда он догадается, что они с Хищником вели тайные беседы. Но и ослаблять эльфенка он не позволит:
— Мой Повелитель, позвольте, я сам стану переправлять Вашу энергию, так будет и быстрее, и эффективнее, — Дени попытался улыбнуться. Сил хватило лишь на некое подобие улыбки.
— Спасибо, Ксандр.
Хранитель взял за руки Повелителя, вливая ему собственную энергию и имитируя лечение Камины. При этом мысленно он построил самую высокую и мощную крепость на свете, чтобы Дени не прочел его мысли. Хотя последнее было излишне — эльфенок довел себя до такого состояния, что просто не был в состоянии даже увидеть крепость, не то, чтобы ее разрушить.
Дриада усмехнулась:
'— Как всегда, интригуешь, Ксандриэль? А в детстве был таким милым и наивным пухликом. Что с тобой сделал Даркус?'
'— Подарил мне мир', — горечь и искренность.
Эра не нашла, что ответить. Даркус и для нее стал целым миром. Она посмотрела на своего мальчика. Бледный, напряженный, он до последнего намеревался спасать эльфийку. Дриада вздохнула — Даркус умел уговаривать.
— Достаточно, Дени, теперь я, — Праматерь встала рядом со своим мальчиком и незаметно начала вливать в энергию Хранителя собственные Силы. Ксандр насторожился, но потом одобрительно моргнул и стал подстраивать чужеродную энергию под Повелителя.
'— А теперь Камина, иначе малыш все равно последнее потратит на нее', — Диеро кивнул Эре, показывая на розоволосую эльфийку.
Праматерь на миг прикрыла глаза, а потом обратилась к ребенку:
— Смотри, как следует правильно лечить, не расходуя собственные силы.
Дени нырнул на Изнанку. По привычке проигнорировав звенящую пустоту внутри собственного тела, он наслаждался умением женщины работать с потоками. Камине с каждой минутой становилось все лучше, Дени был счастлив.
— Барьер, — дриада заключила сверкающую изумрудную Силу в нечто, похожее на яйцо. Теперь этот светящийся кокон стучал вместо сердца, а от него тянулись золотистые лучики.
— Будь внимателен, — в воздухе появились полупрозрачные изящные руки и стали показывать на расходящиеся лучи, — То, что я заключила в барьер — источник моей Силы. Его ни в коем случае нельзя опустошать. Это — сама жизнь. Те лучи, что пробиваются сквозь броню — и есть Сила, энергия, с которой следует работать, чтобы излечить больного.
— Это работает только при исцелении?
— Не только, но пока запомни это. Чтобы безболезненно и, главное, без серьезных последствий поставить пациента на ноги, ни в коем случае не вливай Силу напрямую. Ты сейчас был слишком слаб, поэтому твоя энергии не повредила эльфийке. Но запомни — ты мог ее просто-напросто сжечь. Преобразуй Силу в нечто, похожее на энергию пациента. Сейчас ты — создатель. Ты видишь плетения там, где иной не разглядит и сами потоки, поэтому смотри, каким способом сплетена их сила: крест-накрест, решеткой, цветочным узором... Излечение будет успешным только в том случае, если ты в точности повторишь этот узор.
— Мне тоже нужно использовать еще одни руки? А спицами или иголкой это делать?
— В том-то и дело, что каждый решает для себя сам. Попробуй, просто сделай это. Знания придут сами.
— Подожди, а как же тогда я вылечил Олли? — Дени запаниковал, что старший принц мог пасть смертью невезучих — от неумелых рук своего младшего брата. Дени застонал — это было бы так похоже на Олли!
— Покажи мне, как ты его лечил, — попросила дриада.
Дени просто представил все, что произошло тогда в замке, он даже не знал, как именно передать свои воспоминания. И в то время, пока он мучился, изобретая то один, то другой способ передачи мыслей, боясь показаться полным неумехой, дриада увидела если не все, то очень и очень многое.
— Ты просто уничтожил паразитов, остальное за тебя сделал Аарон, — злость душила дриаду от всего увиденного. В этот миг она окончательно приняла решение во что бы то ни стало забрать мальчика к себе.
— Так вон оно что, — протянул ребенок, пока до него не дошло, что он еще не передал дриаде свои воспоминания.
'Так, срочно, стена на все мои мысли, — эльфенок так увлекся построением стен, что не заметил, как оказался в самом центре лабиринта из собственных энергетических щитов, — Ох, вы ж ееежики волосатые'.
И мимо Дени, озиравшегося в поисках выхода, фырча, протопал маленький колючий комочек.
'Ну вот как я только умудряюсь?' — Дени хотелось расплакаться от собственной дурости. Ему было так стыдно, что он умудрился не просто потеряться, но и запереть самого себя на Изнанке, поэтому моментально подавил первый порыв — позвать на помощь Хранителя. Он решил, что на этот раз сам во всем разберется.
'И не нужна мне ничья помощь, нам с ежиком и здесь вполне так комфортненько. Правда, мой маленький? — Дени бросил взгляд на фыркающее недоразумение, — Так, а вот это уже проблема'.
Дени смотрел на ежика, а увеличившееся по крайней мере втрое чудовище смотрело на Дени. Черные иглы на концах становились ярко-оранжевыми. 'Самые ядовитые змеи имеют яркий окрас', — всплыл в воспоминаниях гундосый голос учителя биологии. Дени вспомнил и то, что этот голос не приносил Саше из прошлого ничего, кроме позора, желания провалиться на месте и, конечно же, двоек.
— Ммама! — Дени припустился по лабиринту так, что только пятки сверкали, за ним следом покатилось колючее нечто.
Ксандр закрыл ладонями глаза и застонал, Праматерь нахмурилась, она вообще не могла понять, что делает ее мальчик. Зачем создавать на Изнанке лабиринт, потом запускать в него живого ежика и накачивать силой до такой степени, что животное стало мутировать, а потом спасаться бегством от своего же собственного творения?
— Живым не сдамся, троллья булка! — кричал улепетывающий эльфенок.
Видимо, ежику не очень понравилось сравнение с несвежей зеленой ягодицей, раз он взвизгнул и, подпрыгнув на полметра, на всех парах припустился за сквернословящим принцем.
