Возвращение к истокам

— Ну что ты пугаешь господ, Иван?— Вмешалась его жена, такая же полная и добродушная, как и он.— Ведь всё же обошлось. Не слушайте его, господа.— Она повернулась к девушке.— Может быть, вы лучше пойдете, примите ванную, милочка?

Анна тут же согласно закивала.

— Вот видите, что значит женская солидарность, полное совпадение мыслей.— Женщина улыбнулась постоялице, указывая рукой в неопределённом направлении.— Пройдёмте, моя дорогая, мужчины сами здесь со всем разберутся. Не обижайтесь, но от вас... как бы это сказать... не очень хорошо пахнет.

Анна смущённо улыбнулась и, повернувшись, кинула последний взгляд на Димитрия.

Тот молча кивнул и что-то едва слышно прошептал, но только лишь одна его спутница поняла, что он попросил кого-то из Хамелеонов сопровождать её с Кристиной, обязанность, которую Хамка взяла на себя с удовольствием и полным согласием с самой собой.

— Андрейка,— проходя мимо, крикнула женщина полному мальчугану лет десяти, судя по схожему внешнему виду их сыну,— проводи господина, с которым разговаривает батюшка, к конюшне, пущай выберет себе достойных лошадок.

Когда на следующий день, в полдень, они отправились в указанном направлении, которое должно было максимально приблизить их к замку Димитрия, то выяснилось, что Анна нисколько не преувеличивала, когда жаловалась на то, что ни разу в своей жизни не ездила верхом, да и понятия до сих пор не имела, что это за животное такое странное, лошадь.

Девушка постоянно сползала то на один бок, то на другой, а то и откровенно заваливалась вперед или назад, так что Димитрию приходилось не только везти Кристину на своём жеребце, но и периодически придерживать свою спутницу за локоть, а то и за другие куда более интересные места.

Из-за всех этих не очень приятных нюансов, скорость их передвижения, по сравнению с пешим, почти не увеличилась. А вот Анна за первый же день приобрела мозоли в очень даже неблагопристойных местах, которые, после того как Димитрий уставшую и совершенно обессиленную снял её с лошади, тут же дали о себе знать. Они заставляли девушку стонать при каждом совершенном ею шаге и передвигаться несколько в раскорячку.

Димитрий попытался, было рассмотреть их и оказать хоть какую-то первую медицинскую помощь, но тут же был с головы до ног покрыт непотребными словами и получил лёгкий, но весьма обидный шлепок по физиономии.

— Да как вы смеете, милорд?— Вспылила Анна, кривясь одновременно от боли и возмущения, даже не обращая внимания на встревоженную Кристину.— Ваше настоящее поведение не достойно аристократа.

— Милая Анна,— попытался объяснить ей свои действия Димитрий, скрывая улыбку, так и напрашивающуюся на лицо и сотворённую всей комичностью данной ситуации,— я всего лишь хотел вам помочь.

— Да уж,— проворчала Анна, смешно расставляя ноги и приседая на мягкую траву,— знаю я вашу помощь.

— Знаете что, уважаемая девушка, если бы я хотел воспользоваться вашим беспомощным положением, то уже давно бы им воспользовался, и заметьте, я не садист и не извращенец, чтобы с наслаждением разглядывать растёртые до крови толстые бабские ляжки.— В злости выкрикнул Димитрий, уставив руки в бока.

— Да как вы смеете!— Анна от возмущения резко подскочила, забыв об испытываемой боли, и тут же со слезами и стонами осела наземь.— И вовсе они не толстые. Грубиян!— Выкрикнула она и разразилась бурными рыданиями.

Димитрий уже пожалел о том, что не сдержался и выдал столь злостную тираду. Он сделал несколько шагов в одну сторону, затем в другую, по-прежнему подпирая кулаками бока. Затем выругался, махнул рукой, бросил извиняющийся взгляд на молчаливую как никогда Кристину, и присел рядом с Анной.

— Ну, простите меня, Анна, простите дурака.— Он положил свою большую ладонь ей на плечо, но она её тут же высокомерно сбросила.

— Анна, ну, пожалуйста, я был не прав, но и вы, заметьте, ко мне не справедливы.— Димитрий совершил вторую попытку, и на этот раз скачок плеча был не столь сильным и уверенным. Он понял, что девушка начинает остывать, обдумывая всё вышесказанное и само создавшееся положение, и решил использовать свой шанс.— Анна, поймите, я просто хотел вам помочь. Ведь мозоли надо промыть и обработать, а перед этим проверить вскрыты они или нет.

— Хм.

— И не хмыкайте, моя дорогая, нам, между прочим, предстоит ещё вместе преодолевать многие и многие километры пути.

— Ну, и что вы мне предлагаете?— С вызовом спросила Анна.

— Рану, если таковая имеется, следует обработать и вообще сделать так, чтобы в дороге она доставляла нам с вами как можно меньше неприятностей. Мы ведь с вами в одной упряжке, пока не выберемся из этого дерьма....

— Димитрий!— Возмущённо вскрикнула девушка.— Как можно!

— Простите.— Лорд повернулся к девочке.— Прости, детка, я больше так не буду. Не запоминай и никогда не повторяй это плохое слово. Поняла?

Анна тоже выжидающе посмотрела на Кристину и тихо пробормотала.

— Димитрий, она ещё ничего не понимает.

Кристина перевела взгляд с одного на другого и всё же согласно кивнула.

Димитрий же с растерявшейся от неожиданности Анной вновь возвратились к прерванному спору.

— Так вот, как я уже сказал, мы с вами в одной упряжке, пока не выберемся из...,— он покосился на девочку, смотревшую на него во все глаза и внимательно его слушавшую,— этого гиблого места, так что давайте-ка относиться друг к другу с должным пониманием, где-то возможно терпением и уважением. Вы как, согласны?

Анна на секунду задумалась.

— А теперь, пожалуйста, скажите мне по-русски, чего конкретно вы от меня хотите?— Неожиданно выдала она.

— В смысле?— Димитрий оторопело уставился на девушку.

— В смысле того, чего именно вы сейчас от меня ждёте?— Раздражённо спросила Анна, резко повернувшись, и при этом невольно скривившись от боли.

— Я... хочу, чтобы... вы...,— медленно стал произносить Димитрий.

— Не говорите со мной, как с умственно отсталой. Мы умные книжки не читали, за исключением некоторых, что нашлись в библиотеке Руди, но тоже не дураки.

Димитрий с искренним любопытством придвинулся к ней поближе.

— Так значит, вы кое-что всё же успели прочесть в той библиотеке, а нельзя ли узнать поподробнее что именно?

Анна несколько смутилась.

— Это не имеет отношения к делу. Лучше объясните мне, чего вы сейчас от меня хотите, только без этих ваших слабоумных пауз.

— Хорошо, но объяснять тут особо нечего. Как я и говорил выше, я просто предложил вам относиться друг к другу с должным уважением, терпением и пониманием на время нашего вынужденного совместного пути. Ну а что касается непосредственно настоящего момента, то вам, наверное, в первую очередь следует осмотреть свои мозоли, промыть их, и неплохо было бы смазать их какой-нибудь смягчающей мазью.

— Отлично, тут думаю, я обойдусь как-нибудь без вашей помощи и сама прекрасно осмотрю свои мозоли, промою их, а вот....— Она заискивающе заглянула ему в лицо.— А у вас случаем не найдётся той самой смягчающей мази, о которой вы тут упомянули?

— Как, а вы разве не заметили?— Опешил Димитрий.

— Что?

— Я ведь из рода известных русских целителей.— Доверительно сообщил ей лорд.

— Да вы что? Правда?— Искренне удивилась Анна.

— Да. Вы что не видели, что я всю дорогу только и делал, что собирал различную травку, да птичьи какашки? А затем варганил из них смягчающие и успокаивающие мазьки, как раз для таких избалованных принцесс, как вы, которые бояться, что бы кто-нибудь, не дай Бог, не приподнял им юбки или не спустил порты и не разглядел их женские прелести. У вас, похоже, даже и мысли такой не возникает, что кому-то возможно и дела нет до ваших кривых ножек и округлой толстой попки, а мой личный интерес так и вовсе ни в коем случае не затрагивает все ваши выпуклости и вогнутости. Я хотел всего лишь предоставить вам свою посильную помощь, от которой вы всё равно уже отказались. Так что зализывайте свои раны в полном одиночестве, а мы с Кристиной пойдём, пройдёмся по окрестностям, пока ещё не совсем стемнело, чтобы не мешать вашему, так сказать, лекарскому мастерству.

Димитрий резко развернулся и широким шагом направился к девочке, которая уже согласно протягивала к нему руки.

— Стойте, Димитрий, подождите.— Окликнул его жалобный женский голосок.

— Ну, что ещё?— Его слегка повёрнутое хмурое лицо не предвещало ничего хорошего.

— Вы даже не принесёте мне воды?— Тихо спросила Анна.

Димитрий подошёл к седельной сумке, резко выхватил оттуда фляжку с водой и бросил её рядом с девушкой.

— Да пожалуйста!

— Спасибо.— Сквозь зубы процедила та, испепеляя его спину ненавистным взглядом.

Димитрий равнодушно пожал плечами.

— Кстати, не для протокола, ноги у меня не кривые,— крикнула она ему вдогонку,— но и не ровные, просто у меня весьма пышные формы. И, кстати говоря, мужчинам это очень даже нравится.

— Рад, что вы расширили свой кругозор, Анна. Думаю, вам это ещё не раз пригодится в жизни.— Пробурчал Димитрий под конец, но она расслышала.

— Хам и грубиян.— Обиженно крикнула ему вослед девушка.— Нет-нет, мои Хамелеончики, это я не вам. Ой, вы мои хорошие.

Ещё немножко Анна посюсюкалась с собаками, затем огляделась и начала сооружать рядом с костром некоторое подобие шалаша. Она неумело скрестила несколько сухих веток и стала набрасывать на них кое-какую свою одежду и одеяло.

— Что это вы там такое городите?— Осведомился Димитрий, выглядывая из-за деревьев и критически осматривая строение её неумелых рук.

За ним показалось ещё одно любопытное маленькое личико.

— Мастерю защиту от таких, как вы.— Зло ответила ему Анна.

— Хотите сказать, у вас есть что прятать?— Ехидно поинтересовался он.

— Хотите сказать, что у вас совсем нет вкуса?— Парировала его вопрос Анна.

— А при чём тут мой вкус?— Удивился Димитрий, выступая на пустое пространство теперь уже полностью.

— Спросите это лучше у своего дружка, который на днях меня весьма недвусмысленно приветствовал, когда я омывала свои кривые ноги.— Безразлично произнесла девушка.

— Какого такого дружка?— На мгновение растерялся Димитрий, (на что Анна только многозначительно фыркнула) но когда понял, что именно она имела в виду, смутился и ретировался за всё те же кусты, из-за которых пару минут назад вырулил. Но перед уходом он всё же не преминул вставить в конце хоть какую-нибудь, да фразочку.

— Кстати, тогда это была реакция не на ваши кривые ноги, а на хороший отдых и добрую пищу.

— Ну-ну,— произнесла Анна, наклоняясь и влезая в свой импровизированный шалаш, который в данный момент она собиралась использовать в качестве душа.— Самоуверенный болван!

Тёплую ночь сменило не менее тёплое утро. Димитрий уже давно избавился от своих шкур, сложив их и удобно уместив в седельной сумке. Он надел новую рубашку, позаимствованную из волшебной кладовой Руди, точную копию своей старой, оставив верхние пуговицы расстегнутыми.

— Вы меня убиваете, Анна, иметь трёх крепких лошадей и передвигаться при этом как черепахи. Мне бы таких... несколько месяцев назад, давно уже сбился со счёта, так я бы горя не знал. Правда их, вероятнее всего, задрали бы в том лесу, из которого я и сам-то с трудом выбрался, но всё ж таки лошади эти хороши, да и вообще верховая лошадь это лучшее из существующих средств передвижения. В древности, правда, существовали машины, знаете, я читал, что они развивали огромные, просто невероятные скорости. Блеск! Но то было много веков назад и не известно действительно ли такое могло существовать на самом деле, если да, то возможно мы ещё в далёком будущем снова придём к этому. Но только боюсь что нас с вами,— он задумчиво взглянул на девочку,— а возможно даже уже и Кристинки, не будет на тот момент существовать на этой бренной земле, как отдельных биологических особей. Но вообще-то я, честно говоря, не совсем уверен, что такая технология на самом деле когда-то имела место быть, хотя и очень хотелось бы в это верить. Так что в данный момент верховые животные это лучшее, что есть у нас для того, чтобы мы двигались быстрее и при этом не перетруждали свои столь драгоценные человеческие ножки.

— Как вы вообще можете ездить на этих жутких тварях? Нет, я ничего не имею против самих лошадей, но посмотрите на них, по-моему, они совершенно не приспособлены для того, чтобы на них ездили верхом.— Поделилась своими впечатлениями горе-наездница. Может быть, она на самом деле так думала, а может быть, просто натёртая задница давала о себе знать и жаждала мести в виде унижения всего лошадиного рода, путём ущемления прав всех лошадей как верховых животных.

— Анна, Анна, да что вы вообще можете об этом знать, когда и лошадь-то увидели только пару-тройку дней назад? Лошадь это кладезь верхового искусства.— Позволил себе не согласиться Димитрий.— Я езжу верхом с самого малолетства и, если хотите, могу продемонстрировать вам несколько приёмов верховой езды.

— Нет уж, увольте.— Анна, словно сдаваясь, подняла руки вверх.

— А зря, знаете ли, то ещё зрелище, по крайней мере, есть на что посмотреть.— Разочарованно вздохнул лорд, готовый уже было тряхнуть стариной и блеснуть перед "благодарной публикой", в лице девушки, девочки, двух Хамелеонов и трёх вяло передвигающих ногами лошадок, своим мастерством джигитовки.— А вот Кристине лошади нравятся.

— Она ещё ребёнок, и довольно маленький, ей нравятся все животные, посмотрите хоть на Хамелеонов.— Отрезала Анна.

— А они, между прочим, отвечают ей взаимностью. И знаете почему?

— Ну, и почему же?

— Да потому что они чувствуют и знают, кто их по-настоящему любит, понимает и ценит.

Какое-то время они ещё шли пешком, но потом Димитрию всё же удалось уговорить Анну сесть на лошадь. Он не стал ожидать, когда она усядется самостоятельно, как и впервые, когда она после ряда неудачных попыток, каждый новый раз, вновь оказывалась на земле, а посадил её сам и не путём подсаживания, а просто подняв за тонкую талию и опустив прямиком в седло. Так было проще и надёжнее, особенно если имеешь дело с Анной.

— Ничего, Анна, скоро привыкните, ещё понравится, так потом вас с лошади и не стащишь.— Предположил Димитрий.

— Никогда.— Покачала головой девушка.— Вы всегда так склонны преувеличивать или эта честь выпадает только избранным, а в данном конкретном случае мне?

— И почему только мы с вами дня не можем прожить без спора?— С искренним сожалением в голосе, спросил Димитрий.

— Не расстраивайтесь так, милорд,— на удивление мягко произнесла Анна, своим обращением лишний раз подчёркивая разность их социального положения,— просто мы с вами разные. Вы аристократ, а я простолюдинка.

— Нет.— Резко выкрикнул её спутник.

— Да.— Всё тем же сладким голоском подтвердила Анна.— Порой мы с вами и не знаем даже, как друг с другом обращаться. Мы ведь чужие люди, с разным прошлым и разным будущим. Нас связывает лишь тот короткий миг настоящего, что мы сейчас переживаем. Но спросите себя, надолго ли мы с вами вместе или, быть может, уже скоро расстанемся? Так вот, думаю, мы оба прекрасно знаем ответ на этот вопрос и понимаем, что ещё месяц, другой и мы с вами, скорее всего, так больше никогда и не увидимся.