Завтра не наступит.Общий файл

-Это твой единственный шанс, Тоха, в нее он стрелять не будет, никто не будет,— прошептал Влад так, чтобы слышали только мы.

-Какого черта, Влад!

-Уйди, Лена! — раздался громовой голос отца. Я медленно покачала головой.

-Уйди, Христом Богом тебя прошу, уйди,— его голос сузился до угрожающего тембра. Я продолжала стоять.

-Уйди, это последнее идиотское предупреждение! Ты не понимаешь, куда ты лезешь!

-Нет.

Выстрел. Боль. Темнота. На одно мгновенье. Я открыла глаза, потому что не смогла отключиться от этого жестокого мира, уже не смогла, как раньше не получится. Нет папиной дочки, потому что папа стреляет в собственную дочь.

Антон оторвался от меня с бешеной скоростью и через секунду снес того, кто раньше назывался моим отцом. Они пролетели полтора метра, прежде чем кубарем скатится по земле. Кто-то пальнул с той стороны, но тут же все смолкло.

-Пусть сами разберутся, Лис, если они пацаны.

Это давало шанс выжить. Выжить нам всем.

Они катались по земле, чуть ли, не вгрызаясь друг другу в глотки. Удар за ударом, крики боли.

-Тварь, я убью тебя!

Я не успела оглянутся, как на меня неслась Вика. Еще секунда, но Ян поймал ее и упал под тяжестью несущегося тела.

-Ты хочешь сдохнуть вместо нее? — закричала она, а дальше...как в замедленной съемке.

Занесенный нож, впивающийся в тело Яна.

-Нет!!!

Я подорвалась с откуда-то взявшейся силой, пуля попала в бок, но прошла на вылет, я уже не чувствовала боли. Влад летел мне наперерез.

-Дура! Куда ты? — он поймал меня, и удерживал стальной хваткой, я безуспешно пыталась вырваться.

-Отпусти! Она же...Она. ... Почему ты не вмешался?!

-Я должен защищать тебя, а не его!

Я взглянула на него с такой ненавистью, что он невольно разомкнул хватку.

Вскрик моего мужа заставил меня обернуться и то, что я увидела, было страшным сном. Отец сидел на нем верхом и передергивал пистолет, плечо мужа кровоточило, а в ладонь правой руки был воткнут нож.

Как во сне я отшвырнула Вику, сидящую возле бездыханного Яна. Выхватила пистолет у Яна из кобуры и рукояткой отключила безумную девку.

-Отец! — крикнула я, несясь сломя голову к нему. До него оставался всего лишь метр. Он вскинул голову, ища меня взглядом. Он нашел меня, и в то же мгновенье свинцовая пуля попала ему прямо в лоб. Я выстрелила.

-Кто хочет еще? — рявкнула я, прекрасно понимая, что выжить не удастся, если вся эта орава вскинет стволы.

-Что ты можешь, сука!

Влад стеной встал возле меня. Я приготовилась умереть. Все вернулось к началу. Почти девять лет назад я искала смерть, и вот она нашла меня сама.

Я бросила взгляд на мужа, ожидая выстрела со стороны наших врагов. Он отшвырнул тело того, кто раньше был моим отцом и поднялся, придерживая правую руку, которая болталась из стороны в сторону.

Антон подошел к нам, измученный, весь в крови. Нас трое, уже трое, а скоро не будет никого. Я уже слышала, как передергивается затвор.

-Отбой, пацаны! — раздался голос в конце толпы, и к нам на встречу вышел...

-Митяй! — крикнула я в тон остальным. Бледный, как мертвец, он еле передвигался, изрядно хромая, а за ним, я не верила своим глазам шли его люди, и парни Антона.

Нас стало больше, намного больше. Спасибо.

-Все по-чесноку, пацаны! Они дрались один на один, победителя не судят,— крикнул он в толпу.

-Девка вмешалась, это не в счет, мы требуем ответку.

-Печально, конечно,— усмехнулся Митяй, — Но, кажется, девка дочь Казанцева. Это их дела. Реальные пацаны не будут вмешиваться в семейные отношения.

-Ты кидаешь нам предъяву, Митяй?

-Кидаю,— ответил он и выставил свой ствол на показ.

-Давайте перемочим друг друга, братва! — раздался хриплый голос моего мужа. — Нам терять нечего, правда, Лис? — крикнул он рыжему парню. — Дома нас не ждут семьи. Или ждут? Я тоже защищал свою семью. Разве кто-нибудь из вас не сделал бы то же самое? И наши враги не поставят нам памятников у наших могил. Святой больше не у дел. Как говорят — стае нужен новый вожак. Кто хочет отомстить за Казанцева, рискуя своей шкурой?

Тишина. Несколько минут тишины, как вечность.

-Ты замочил Батю, тебя найдут.

Антон усмехнулся.

-Это мои проблемы.

Стая на стаю, взгляды волков, готовых кинуться и растерзать.

-Сворачиваемся, пацаны! — крикнул Лис. — Удачи тебе, Синица, ты реальный пацан.

Мы живы — это первое, что пришло мне в голову, а дальше ни одной мысли, я не хочу думать, только не сегодня. Гул голосов наших парней, людей Митяя заглушает ненужные мысли и это хорошо. Как я скажу это матери? Как посмотрю ей в глаза?

-Отныне ты мой брат, Митяй, — слышу голос мужа. — Как ты выжил?

Гул голосов становится громче, надеюсь, он со мной навечно.

-Что со Стрелком? — спросил Митяй. Антон ухмыльнулся и сказал:

-Жизнь его сильно потрепала, но жить будет. Клинок, который воткнула в него сестра не задел жизненно важные органы. Его сейчас отвезут в клинику к Владу.

-Заштопают, — обнадежил Митяй и похлопал Антона по спине.

Все не реально, так не может быть, не должно, но так есть. Гул голосов снова усилился, но это спасало меня сейчас.

Уже вечером мы сидели в домике у лесника, находящегося неподалеку от клиники. Это было единственное пристанище для нас всех в этом городе, да и возможно в этой стране. Было только не понятно, как эта толпа народу вместилась в двух маленьких комнатках, а вернее сказать в одной, потому что вторую занимала я, единственная женщина среди них. Викторию люди Митяя увезли в психиатрическую клинику сразу же, надо сказать, все вздохнули с облегчением. Неизвестно, что еще может вытворить эта сумасшедшая. Митяй и его люди были за нас, теперь за нас, а мне предстояло спасти от мести Антона крестного. Этот бой мы выиграли, но не проиграли ли войну?

Толпа гуляла во всю, слышался пьяный гогот, сальные шуточки — все как всегда в мужской компании. Громче всех конечно изъяснялись троица героев сегодняшнего дня — Влад, Антон и Митяй. Я сидела на кровати, поджав под себя ноги, и слушала, как они смеются, как топают, как отмечают свою победу. В окошко светила луна, и я зашторила штору, приготовилась лечь спать. За окном послышались шаги, а потом разговор двоих почти у моего окна — моего мужа и нашего спасителя.

-Я поговорить хотел,— сказал Митяй, и было слышно, как он затянулся сигаретой,— Что теперь делать думаешь?

-Не знаю. Бе-да-а, — протянул Антон, — Я уверен, у Бати осталось еще несколько верных ему людей, которые найдут меня и всю мою семью. И вырежут начисто.

-Тогда тебе пора рвать когти,— глубокомысленно заключил Митяй.

-Не учи, ученого. Сам знаю. Только у меня здесь дело осталось, незаконченное.

-Да наплюй на все, оно того не стоит.

-Нет, ты не понимаешь. Из-за этого я вылез из этой передряги и продолжаю до сих пор дышать.

Я напряглась, прекрасно понимая, о чем он говорит.

-А в чем дело — то? — спросил Митяй,— Мы с тобой как бы побратались, может, я решу твою проблему?

-Нет. Свои проблемы я решаю сам.

-Ты скажи, брат?

-Скажу! — пьяно гоготнул мой муж,— Вот ты мне ответь, как такая тварь как дядя Боря, может гулять по этой земле?

В следующую минуту послышался глухой удар, — кажется, мой муж получил по физиономии. Митяй не смог стерпеть оскорбления в адрес того, за кого не раз рисковал своей жизнью.

Было слышно, как Антон поднялся, сплюнул, и я уже представила его ухмылку на губах.

-Нормальный ход, — засмеялся он, — Но только ты дослушай до конца, прежде чем морду бить.

-Ну? — пьяно икнул Митяй.

Антон пересказал ему, как мы сидели в домике Бати, как я "во всем призналась", и как он решил, что выйдет оттуда, во что бы то ни стало, для того, чтобы отомстить.

Минуту была тишина, и эта тишина была громче тысячи барабанов. И я понимала, что Митяй не поверил ни одному слову, и сейчас правда откроется. Судьба распорядилась так, что никто не будет ждать моих объяснений.

-Брат,— вздохнул Митяй,— Я даю на отсечение башку, что все это поклеп.

-Ты хочешь сказать, что Ленка врет?

-Я тебе даю гарантии того, что дядя Боря не насильник, не извращенец и так далее. Ты лучше подумай, для чего твоя женушка могла тебе эта сказать. С какой целью?

После этих слов цель была понятна и дураку, а Антон дураком никогда не был. В секунду раздался душераздирающий рев, именно рев, так страшно мне не было, пожалуй, никогда.

-Лена!!!— кажется, стекла дрогнули.

Шаги протопали в сторону входной двери и, через полминуты, Антон влетел в комнату. За ним Митяй, еле вписывающийся в дверной проем. Мой муж стоял бледный, сжимая кулаки, не замечая боли в проткнутой ножом руке, хотя я не отвечаю, за цвет своего лица, возможно в бледности мы могли бы поспорить.

-Ты что натворила — то, а?

Главное пережить бурю, только как?

-Синица, брат,— спас положение Митяй,— Она спасла твою задницу.

-Ты даже не можешь себе представить, что я пережил, когда услышал это из ее уст! — взревел Антон.

-Между прочим, она дважды спасла тебя, убив сегодня своего отца.

Антон застыл, как вкопанный, а я вдруг осознала, до конца, до каждой клеточки мозга, то, что сейчас произнес мой защитник.

Я. Убила. Отца. Я убила. Я.

Рука, качающая колыбель. Улыбка. Слова утешения, когда я подвернула ногу в пятом классе.

Лешка. Чечня. Пистолет, летящая пуля прямо в меня.

Рука, качающая колыбель, безжизненно повисла....

Я подлетела к Антону на всех порах и выхватила пистолет из его кобуры. Не хочу с этим жить! Только не с этим!

Антон скрутил меня в железные объятья и это с одной-то рукой. Не успела!

-Лена! Лена, милая моя, успокойся! Митяй, уйди!

Меня прорвало, наконец-то, и я зарыдала в голос, продолжая вырываться.

-Не надо так, родная моя.

Я не хочу слышать. Не хочу. Не хочу.

-Ты спасла меня, милая,— продолжал он,— Я бы умер, если бы не ты. Солнце мое, я люблю тебя, слышишь? Ты самая хорошая, добрая...

-Я злая! Злая, твою мать! Не называй меня хорошей!

-Лена! Пожалуйста! — он заставил посмотреть ему в глаза,— Люблю тебя, я никогда не забуду, чем ты пожертвовала сегодня. Я знаю, знаю, как тебе плохо.

-Знаешь? — истерически рассмеялась я,— Ты убивал своего отца?

-Нет, но я убивал.

-Это не одно и то же,— я покачала головой,— Я чудовище.

-Значит, мы породнились.

Эти простые слова прекратили мою истерику, и я посмотрела ему в глаза. В глаза мальчишки, не хотевшего убивать. Он просто выбрал не ту дорогу, как в сказке: налево пойдешь — смерть найдешь, направо пойдешь...Он хотел просто жить, он хотел семью, которой у него никогда не было. У него есть я и Кира. И больше ничего не имеет значение.

-Помоги мне,— тихо прошептала я,— Я без тебя не справлюсь.

Он обнял меня крепко и нежно, положив мою голову к себе на грудь.

-Давай поженимся? — спросил он.

-Опять?

-Заново.

Я улыбнулась. У меня есть он и Кира, и мы начнем жизнь заново.

-Нас больше ничего не держит в этой стране, мы уедем. И я обещаю тебе, малыш, больше никаких игр с переделом власти не будет,— серьезно произнес он. — Я уже совершил ошибку и чуть не потерял вас.

-А Ян? Что будет с ним? Не убивай его,— тихо попросила я.

-Не собирался,— ответил мой муж,— Хотя легкой жизни здесь я ему не обещаю.

-Антон!

-Мы уедем, Лена! — прервал меня он,— А он останется, за ним, как и за нами, будет вестись охота. Братки не простят, он мент.

-Он столько раз спасал мне жизнь.

-Поверь, я ценю это, но не проси меня ему помочь. Я этого не сделаю.

Я отстранилась от него.

-Антон?

Он знал, о чем я его спрошу, было видно, как он напрягся и желваки заиграли.

-Наркотики,— просто сказала я, смотря ему в глаза.

-Да,— ответил он и сунул здоровую руку в карман, — Я не хочу тебе лгать. С начала, когда я только поднимался. И уже давно нет.

-Насколько давно?

-С тех пор, как ты родила.

Я вздрогнула и закрыла глаза.

-Война с Батей началась не только из-за тех придурков,— продолжил он,— Основная часть денег поступала ему в карман. Когда я отошел от дела, он существенно потерял. Я не буду рассказывать все те грязные махинации, как я это сделал...

-Да уж, уволь!

-Но я честен с тобой,— Тошка схватил меня за руку,— Я клянусь, что больше никогда не повторится тот ужас, что тебе пришлось пережить. Все кончено.

Все кончено. Мы уедем. Начнется новая жизнь. И я знаю, что посмотрю в глаза матери и промолчу. Она не понимала меня раньше, не поймет и сейчас. Правда убьет ее. Для нее он будет жить. Жить в ее памяти.

Поезд отправлялся через десять минут. Мы стояли обнявшись. Скоро я увижу Киру, я улыбалась, и кажется, была счастлива. Антон обнялся с Владом.

-Я не забуду тебя, брат,— тихо сказал Антон.

Мы уже заходили в вагон, когда услышали окрик.

-Уезжаешь, не попрощавшись, Лена?

На встречу к нам шел Ян. Голова перевязана, он прихрамывал.

-Я иду с миром,— предупредил он реакцию Антона.

А я смотрела на него. На человека, с которого все началось. На мужчину, который заставил меня чувствовать, впервые после смерти Алексея. Благодаря ему, я познакомилась с Тошкой. Нас так много связывало, и так много разъединяло.

-Как ты? — спросил он у меня, подойдя ближе.

-Нормально,— улыбнулась я.

-Все будет хорошо,— Ян дотронулся рукой до моего лица, а Тошка, как всегда напрягся. В доли секунды он обнял меня, отпустил и, развернувшись от перрона ушел.

-Ян! — крикнула я и он обернулся. — Прости меня!

Он долго смотрел на меня, а потом кивнул, прокричав на прощание:

-Прощай.

Вот и все. Муж обнял меня, и мы вместе зашли в вагон поезда.

-Мне предстоит долгое и неприятное путешествие,— тихо сказала я ему. Антон недоуменно посмотрел на меня, а я еще раз счастливо улыбнулась.

-Кажется месяц назад, в доме у Бати, мы с тобой перестарались,— пояснила я и положила руку на живот.

Муж подскочил, стукнулся головой о планку и глупо на меня уставился.

-Спокойно,— засмеялась я,— Дыши глубже. Думаю, это будет опять мальчик.

Он хохотнул и с медвежьей грацией обнял меня.

-Аккуратнее, мишка ты мой, косолапый,— пожурила я его.

-Я уже говорил, что люблю тебя?

-Сегодня нет.

Эпилог.

Франция, Нант. Год спустя.

Моя дочь Катарина лежала в своей кроватке и спала, а я смотрела на нее. В большую и светлую детскую, прорывался луч летнего солнца. Вошла няня и улыбнулась мне.

-Идите, Елена Витальевна, я посмотрю за ней.

-Спасибо,— сказала я и потихонечку вышла. Спускаясь на первый этаж нашего шикарного особняка, я услышала голоса своего мужа и сына.

-Папа! Так не честно!

Антон рассмеялся, а потом увидел меня, подошел и поцеловал.

-Вы опять? — попробовала я строго спросить, но мне не удалось, и я хихикнула.

-Лен, он мужчина, ему нужно учиться стрелять,— возразил мой муж.

-Для чего, спрашивается?

-Ну, мама! — заканючил мой сын,— Пожалуйста, это ведь так интересно!