Крестоносец: Железная Земля

— Я приветствую ваше решение, милорд, — сказал я, искренне обрадованный таким поворотом событий.

— Пришло время всем нам покидать Мьюр, — задумчиво сказал Варин. — Поэтому готовьтесь в путь. Капитан Орфин доставит вас в Каль. Его корабль "Афалина" один из самых быстроходных, так что через несколько дней вы бросите якорь в тамошней гавани.

— Могу я задать тебе вопрос, милорд?

— Да, фламеньер.

— Почему вы не стремитесь обрести землю? В океане немало островов, где виари смогли бы осесть, и ваши скитания прекратились бы? Власть магистров Суль не беспредельна и вы...

— Ты не понимаешь, — оборвал меня дуайен. — Нам нужна наша земля. Не клочки суши среди безбрежного моря, а те земли, которые изначально принадлежали моему народу. Тот, кто обедал за столами в королевском чертоге, не станет есть выброшенные кем-то объедки.

— Хорошие слова, милорд. Обещаю, император услышит их.

— К завтрашнему утру вы должны быть готовы отправляться к имперским берегам. — Варин тяжело вздохнул. — Много опасностей ждет вас, поэтому будьте осторожны. И помните, что мы вручили вам судьбу нашего народа. Мы будем ждать вас. Я буду ждать...

* * *

Последние корабли виари покидают бухту Мьюра, и мы отплываем вместе с ними. Моряки "Афалины" поднимают паруса, а мы с Домино стоим на баке и смотрим вперед, в открывающуюся за утесами бухты даль океана.

Странно, но сейчас мне вспоминается сцена из фильма "Титаник", когда герои ди Каприо и Кейт Уинслет стоят на носу лайнера, и девушка разводит в стороны руки, будто летит. Красивая сцена, но почему-то мне кажется, что слишком много в ней наигранного, киношного, хотя...

— О чем думаешь? — спрашиваю я, наклонясь к ушку Домино.

— О нас с тобой. О том, что вот-вот начнется.

— Что начнется?

— Не знаю.

Паруса "Афалины" разворачиваются, хлопают, наполняются ветром, и корабль начинает движение туда, где изящные виарийские суда, выстроившись в караван, плывут в открытый океан. Матросы-виари суетятся, проносятся мимо нас, занимаясь своим делом, и я почему-то чувствую себя на корабле лишним.

— Все будет хорошо, — шепчу я Домино. — У тебя все получится.

Я замечаю, что Элика стоит у носовой надстройки, постукивает себя по левой ладони магическим жезлом и наблюдает за нами. Ее глаза серьезны, в них нет насмешки. Только какая-то печаль.

— Начинаем путешествие, милорд собрат рыцарь! — громыхнул подошедший к нам Домаш. — Госпожа Брианни, ты нынче прекрасна, как это утро. Счастливец твой супруг, Матерью клянусь, счастливец. Не каждому дано эдакой красотуни взаимную любовь заслужить.

— Ты такой любезный, сударь, — Домино опустила глаза.

— А ты не смущайся, госпожа, не надо. Матерь наделила тебя красой неземной, сим гордиться пристало! — Домаш совсем по-свойски хлопнул меня по плечу. — Убедил ты меня, милорд Эвальд, вот вернусь к себе в Бобзиглавицы, начну искать себе невесту.

— Давно тебе пора хозяйкой обзавестись, — сказала со слабой улыбкой Домино. — Такой видный мужчина, и один.

— Видный? — Домаш аж задохнулся от счастья. — Ну, скажешь тоже...

— И воин славный, — продолжила Домино. — Эвальд мне про твои подвиги рассказывал. Такому нужно много наследников родить, чтобы о славе твоей поколениями помнили.

— Ах, госпожа, твои бы слова да Матери на слух! Давно о сем мечтаю, да все не складывается. — Тут Домаш подкрутил усы. — Ничего, как женюсь, за шесть лет двенадцать детей с женкой моей родим.

— Это как? — не удержался я.

— А каждый год по двойне! И сил и желания у меня вполне достанет на такое увеличение рода Домашей. — Роздолец наклонился ближе, перешел на шепот. — Вон, возьму да и паненке Элике нашей руку, сердце и все мое прочее достояние предложу! Как думаете, примет она?

— Еще как примет! — с самым серьезным видом заявила Домино.

— Коли собрат мой Эвальд женился на виарийской деве, то и мне не след отставать. Да и хороша собой волшебница наша.

— Помнится, пан Домаш, говорил ты мне, что волшбы боишься, — заметил я.

— Так то ж черной волшбы. А паненка Элика наша златоволосая — добрая ворожея, чаю, меня колдовством изводить не станет.

— Ой, Домаш, это ведь любовь!

— Так и мне порой кажется. Или душой я к ней прикипел за время странствований наших? А еще я женской красоте ой как неравнодушен, а дамзель Элика ну уж очень красивая. Разве возможно мимо такой вот барышни пройти спокойно? Никак нельзя. Но госпожа Брианни лучше, — Домаш неожиданно наклонился и, взяв руку Домино, запечатлел на ней звучный поцелуй. — Оставлю вас, а то вы, верно, вдвоем желаете побыть.

— Он и впрямь обхаживать ее начнет, — шепнула Домино, глядя, как Домаш подошел к Элике и о чем-то с ней заговорил. — И вот будет забавно, если у него все получится!

— Да, было бы здорово.

— А ты не ревнуешь? — внезапно спросила Домино.

— Ревную? К кому?

— Ну, Элику к этому рыцарю, — тут Домино покраснела, опустила глаза. — Прости, я глупость сказала.

— Глупость, — я обнял ее и крепко поцеловал в губы. Потом мы стояли обнявшись, и над нашими головами хлопали паруса и кричали чайки, будто слетевшиеся сюда со всего острова. "Афалина" понемногу набирала ход, плавно скользя мимо последних ледоров, еще не покинувших бухту.

Я подумал, что очень скоро мы вернемся в имперские земли. А там...

— Ты думаешь о будущем? — Домино непостижимым образом угадала мои мысли. — Не надо, не стоит.

— Я боюсь за тебя.

— А я за тебя. Но это всего лишь любовь.

— Любовь, — я посмотрел ей в глаза. — Да, любовь. Я люблю тебя.

— А я тебя, — Домино прижалась ко мне, вздохнула. — Как хорошо, что есть любовь. И она бережет тех, кто в нее верит.

* * *

Мне снилась пучина. Темная, холодная, бесконечная, куда я медленно погружался, раскинув руки и ноги. И из этой смертельной глубины мне навстречу поднималось нечто. Что-то, не имеющее названия, никогда не виденное живущими на суше, огромное, бесформенное и смертельно опасное. Оно будто обволакивало меня струями тьмы, похожими на щупальца. Странно, но я не боялся. Я понимал, что эту неведомую тварь можно одолеть, и потому бесстрашно опускался ей навстречу, раскачиваемый подводным течением, сопровождаемый целой стаей рыб. Мне нечего бояться — со мной меч Зералина, со мной сила Домино, которая ждет меня наверху, на корабле и знает, что я обязательно вернусь к ней! Ведь я же фламеньер, и еще — я уже столько раз ходил рядом со смертью, что этой мерзкой глубоководной твари меня не напугать. Только бы спуститься на расстояние удара мечом, и подводная гнусь получит то, что заслужила...

— Эвальд!

Это Домино, она зовет меня. Я хочу крикнуть, что у меня все хорошо, что я вот-вот расправлюсь раз и навсегда с мерзким подводным ужасом, но не могу раскрыть рта. Скорость падения в пучину внезапно убыстряется, и я уже почти лечу навстречу подводной гадине.

— Ааааааааааааааааа!

— Эвальд!

Пробуждение пришло мгновенно. Пучина исчезла, я лежал на койке в каюте. Прикроватный фонарь почти погас, и я увидел в круге колеблющегося света Домино. Рядом с ней стоял капитан Орфин.

— Идем, милорд, тебе надо это видеть, — сказал эльф очень нехорошим тоном.

— Что-то случилось? — спросил я, натягивая дублет.

— Сейчас все сам увидишь.

Наступавшее утро было серым и ветренным, тяжелые облака почти сплошь скрыли небо. Похоже, надвигался шторм, но капитана Орфина, как оказалось, озаботило совсем не это. На корме "Афалины" уже стояли Домаш, Ганель, Джарем и Элика. Магичка выглядела очень встревоженной.

— Вон там, — она показала на горизонт. — Видишь? Корабли, и они идут за нами.

— Ca`nei a vian, soerie, — сказал Орфин, раскрыл сумку, вытащил короткую подзорную трубу и подал мне. — Смотри прямо, фламеньер.

Я посмотрел в трубу и сразу увидел корабли — их было три. Два парусника, и, похоже, ледор, поменьше тех, что я видел на Мьюре. До них было, наверное, миль пять, и они шли в нашу сторону.

— A`ren Sulean vel, — сказала Элика. — Сулиец. И с ним два наших корабля.

— Понятно. — Я посмотрел на Домино. — Такова, значит, виарийская честность. Не думал, что Варин опустится до предательства.

— Не надо говорить пустых слов, салард, — бросил Орфин с презрительной гримасой. — Мы еще не знаем их намерений.

— Пустить нас всех на дно, вот чего они хотят. — Я плюнул на палубу. — Джарем, готовь мои доспехи!

— Да, милорд! — отозвался оруженосец и побежал к надстройке.

— Эвальд! — крикнула Домино.

— Я не позволю им! — Я сжал кулаки и повернулся к Орфину. — Можете меня убить, но я не позволю.

Вот он мой сон, подумал я, затягивая ремни на куртке. Есть океанская пучина, а есть пучина предательства. Теперь я знаю, как называлась тварь в моем сне.

Проклятые предатели! Варин, сволочь, не решился пойти против воли Совета, так пошел на подлость, подстроил встречу в открытом море с сулийскими пиратами.

Подонок!

— Джарем, — я сделал паузу, ком в горле мешал говорить. — Возможно, мы сегодня умрем.

— Все в воле Матери, милорд, — ответил оруженосец, подавая мне шлем. — Она в милости Своей позаботится о нас.

— Да, ты прав.

— Эвальд! — Домино вбежала в каюту, бросилась ко мне на грудь. — Орфин ничего не знает про эти корабли. Он поклялся.

— Это все твой дядюшка, будь он... Только он мог знать, куда мы плывем. пусть он сдохнет, пес!

— Эвальд, не надо! Ты несправедлив к дяде. Он...он не мог.

— Я не отдам им тебя, — выдохнул я, пытаясь побороть охватившие меня ужас и отчаяние. — Никогда, Домино. Если мы умрем...

— Ты собрался умирать? — осведомилась Элика из дверей каюты. — А я думала, мы будем сражаться и победим.

— Да, будем. — Я взял из рук Джарема меч. — Насчет победы не знаю, но будь я проклят, если сдамся без боя.

На палубе нас ждал Орфин, окруженный матросами.

— Мы еще не знаем их намерений, салард, — сказал капитан, — но мы готовы.

— Готовы к чему?

— К бою, поглоти меня пучина!

— Значит.... — Я осекся, мне вдруг стало стыдно за своим слова, сказанные сгоряча. — Так вы с нами, капитан?

— У меня приказ Совета доставить тебя и Брианни в Каль. И никто мне не помешает этого сделать.

— Прости меня, Руэль, — я протянул капитану руку. — Я был неправ.

— Прощаю, — Орфин не принял моей руки, но положил ладонь на сердце и поклонился. — Постарайся не падать за борт, салард. Ты не выплывешь в своих доспехах и утопишь меч Зералина.

Я хотел ответить, но громкий и протяжный звук рога сбил меня с мысли. Матросы "Афалины" быстро собирались на палубе. Многие уже вооружились луками, мечами и абордажными топорами. Это зрелище меня немного подбодрило. Потом я увидел Домаша — роздолец уже успел облачиться в кольчугу и вооружиться.

— Деремся? — спросил он, подойдя к нам. — Никогда прежде не дрался в море.

— Боюсь, придется, — я посмотрел на приближающиеся корабли: теперь их было видно уже без трубы.

— Посланник Исан`д`Кур решил взять силой то, что не получил уговорами, — сказала Элика.

— Да, это "Магистр Магут", крейсер, на котором сулиец прибыл на Мьюр, — подтвердил Орфин. — И с ним наши братья из Туасса ад-Руайн. Думаю, они тайно шли за нами от самого Мьюра, а теперь решили, что время атаковать пришло.

Я поднял трубу, чтобы рассмотреть приближающийся корабль. Сулийский крейсер выглядел очень необычно. На таком расстоянии было трудно определить его размеры, но было ясно, что он очень большой, намного больше виарийских кораблей сопровождения. Странно, но у сулийского корабля не было ни мачт, ни весел — он напоминал огромного черного кита, выставившего из темного предштормового моря покатую спину и тяжело разрезающего высокие свинцовые волны. Судя по тому, как быстро сокращалось расстояние, — а ведь "Афалина" продолжала идти полным ходом! — крейсер повелителей мертвых развивал очень приличную скорость.

— Сколько воинов может быть на таком корабле? — спросил я Орфина.

— Не меньше сотни. Иногда полтораста.

— Добавь еще сотню виари с кораблей сопровождения, — сказала Элика таким странным тоном, что я вздрогнул. — Они тоже отличные воины.

— Да, — произнес я. — А у тебя, капитан?

— Сорок пять человек. С вами пятьдесят.

— Один к пяти, значит. Ну что ж, пусть так. Каковы наши действия?

— Погоди, они сигналят! — воскликнул Орфин. — Приказывают остановиться.

— Нет! — глухим голосом произнесла Домино. — Нельзя останавливаться.

— Как прикажешь, арас-нуани, — Орфин поклонился.

— Через какое время они нагонят нас? — осведомился я.

— Гонка не может продолжаться долго. У сулийских боевых кораблей особые машины, использующие магию и позволяющие им развивать большую скорость. Моя "Афалина" даже с попутным ветром не пойдет так быстро.

— Значит, мой сон был вещим, — пробормотал я, глядя на вражеские корабли. — Каков твой план, капитан?

— Маневрировать, не дать им протаранить нас или взять нас на абордаж. Это все, что мы можем сделать. Весь вопрос в том, как долго мы сможем уворачиваться.

Я отчетливо услышал в голосе Орфина обреченность, и отчаяние и ужас вновь овладели мной. Вот и все. Еще два-три часа, и мы...

— Поджечь их никак не получится? — спросил я.

— Корабли Туасса ад-Руайн можно поджечь, но черный корабль никак.

— Черный корабль? — Я перевел взгляд на преследующее нас чудовище. Да, действительно черный корабль. Самое то название. И теперь, когда враг приблизился на расстояние примерно в милю, я разглядел, чего не увидел раньше. Поверхность сулийского крейсера не была гладкой. Она напоминала корку черной лавы, сплошь покрывавшую судно от носа до кормы. Ни люков, ни портов, ни надстроек, только торчащие из корпуса кованые тараны, решетчатые и телескопические стрелы с абордажными крючьями и лестницами, какие-то широкие трубы с раструбами — видимо, приспособления для метания снарядов или горючей смеси. Теперь, когда сулийский Левиафан подошел к нам на расстояние не больше мили, я мог оценить его размере — вражеское судно имело не меньше восьмидесяти метров в длину и не меньше пятнадцати в ширину. Даже по самым современным судостроительным меркам очень и очень прилично, тянет на эсминец. У него и команда должна быть внушительная, а если представить себе, что это мертвецы, которых совсем непросто убить...Да еще и два виарийских корабля сопровождения.

Похоже, мы влипли.

— Снова сигналят! — крикнул капитан Орфин. — Приказывают остановиться и принять их ял. Если не остановимся, они нас атакуют.

— Чем ответим, капитан? — спросил я.

— Ничем. — Орфин повернулся и бросил несколько отрывистых команд собравшимся на палубе матросам. — Пришло время драться.

Я посмотрел на Домино. Ее лицо стало бледным, глаза сузились, в них появился нехороший блеск. Я попытался коснуться ее руки, но она одернула ее, точно мое касание было ей неприятно.

— Домино! — воскликнул я.

— Не сейчас. Погоди. Элика!

— Да? — отозвалась магичка.

— Нам нужно будет создать двойной поток магии, — сказала Домино, продолжая смотреть на приближающийся сулийский крейсер. — Мне нужна подпитка, одна я не справлюсь.