— Какие владения? Нам еще надо сразиться с самым главным и его свитой! — возмутился Макс.
— Сдается мне, что не будет тут больше никого, если, конечно, ты еще чего-нибудь не выдумал.
Женя оказался прав. Они обшарили весь замок, но никого не нашли. В одной, особо красивой полутемной зале, они наткнулись на большое зеркало. Гид подождал, любуясь на в отражение на приятеля по походу, приближающегося сзади. И когда парень подошел, произнес:
— Вот, полюбуйся: создатель этого мира перед тобой! Ты дошел!
— Так это ты создатель? — блеснула догадка в голове Макса, но тут же потухла под натиском Женькиного смеха.
— Ну, даешь! Чтобы я придумывал магов в безразмерных количествах? Нет, я бы до такой хохмы не додумался, — потом серьезно посмотрел на Макса и пояснил. — Это ты дошел! А значит, что настала пора освободиться от оков собственных шаблонов, привычек и страхов. Чувствуешь, что тебе больше некуда идти?
— Да, — послушно ответил Макс.
— Тогда подойди к зеркалу и смотри себе в зрачки, пока они не заполнят все пространство вокруг, — Женя тихим, гипнотическим голосом, нашептывал. — Дай руку, я поведу тебя в астрал. Отрешись от этого мира — он всего лишь плод твоей фантазии.
Макс до боли всматривался в собственные глаза, и постепенно сумерки комнаты начали исчезать из поля зрения, превращаясь в кромешный мрак.
— Все! — вдруг прозвучал комментарий его наставника. — Поздравляю! Ты в астрале и свободен над своими страхами!..
ГЛАВА 15. ВЫЖИТЬ СРЕДИ БРЕДА
Женя потерял счет времени. Да и какой мог быть здесь счет, если он плыл в абсолютной темноте этого нигде и ничто? Он устал искать выход отсюда. Он не мог вернуться к своим настоящим близким и был не в состоянии выдерживать присутствия их подделок в порожденных собою мирах. К чему было это могущество клоуна, когда можно плодить реальности, которые будут лишь плохими копиями собственных воспоминаний? Единственной надеждой оставалось то, что сама жизнь подскажет, как выбраться из гигантской ловушки.
А пока он пытался помочь другим, поскольку себе помочь был не в состоянии. Астральный разведчик знал, что в этой черноте, затерялось множество душ, которые даже не подозревали, где оказались. Сначала не было понятно, как их искать и поэтому он просто пытался плыть в астрале, настраиваясь на ощущения каких-нибудь эмоций. Это оказалось новым делом, но Жене не являлось секретом, что многие духи в астрале находят свои жертвы по всплескам страха или других чувств.
Он отрешился от всего и попытался представить себя универсальной антенной, улавливающей малейшие всплески информации и постоянно увеличивающей свою чувствительность. И сигнал пришел...
Женя ощутил легкую волну отчаяния, непонимания и обиды — почти легкую рябь, которая тут же стихла. Но он не был новичком в астрале и, раз уцепившись за хвостик этой мысли, стал тянуться к ней сквозь несуществующую бесконечность. Ему удалось удержать цель, несмотря на то, что сигнал почти пропал...
Он стоял на улице Нью-Йорка тридцатых годов прошлого века. Это было видно по транспорту и случайным прохожим. Женя чувствовал, что тот, чей крик души он поймал, спит в доме напротив, залечивая психическую травму. Простояв несколько минут, гость из астрала заметил, что одни и те же машины и прохожие с методичной повторяемостью передвигаются из стороны в сторону по улице. Но это и понятно: что еще делать ангелам-статистам, изображающим случайных персонажей? А спустя еще некоторое время в темноте коридора появился худощавый мужчина, судя по одежде — небогатый служащий...
...Определившись с настоящим и будущим Джона, Женя почувствовал, что у него получилось. Только теперь до него стало доходить, сколько таких страдающих разбросано в темноте, и насколько он им нужен. Даже не он сам, а просто элементарное знание о том, что с ними произошло, и как совершать свои первые шаги в астрале. Однако впредь нужно как можно меньше вмешиваться во внутренний мир несчастных, чтобы не наломать психологических дров.
Следующая же удачная попытка показала, что иногда затерявшиеся здесь души могут немало удивить и его самого. Уже привычно раскинув свои сети и плывя в астрале, он уловил призыв о помощи. Зов не ослабевал, и Женя мгновенно достиг источника. Каково же было его удивление, когда понял, что душа отчаянно звала с границы второго уровня — оттуда, куда он сам не мог попасть, несмотря на весь свой опыт.
Думать было некогда, и он, обняв несчастную защитным полем, выдернул ее в привычную обстановку, вернее, отсутствие какой-либо обстановки. Спасенной оказалась маленькая миленькая девушка, подслеповато озирающаяся вокруг. До Жени дошло, что она смотрит в энергетическом плане, но незнакомка продолжала удивлять, признав в нем какого-то учителя. Кем-кем, но учителем он не собирался становиться ни под каким соусом.
Несмотря на заблуждения, девушка со странным именем Жасмин оказалась наиболее подготовленной из встреченных им душ. Кроме того, у нее почти отсутствовали предрассудки, навязчивые страхи и желания, которые так портили жизнь другим. Впоследствии она быстро подправила свои индуистские взгляды и стала лучшим помощником в деле помощи заблудшим душам. Девушка превратила свою туманную долину в солнечный пансионат для адаптации и начального обучения несчастных, выловленных Женей.
Жасмин оказалась подарком судьбы. Иначе у него просто не хватило бы сил возиться со всеми искалеченными душами. Ему хватало мороки с вытаскиванием найденышей из их иллюзий. Случай с Максом, играющим в выдуманной виртуальности, показал, насколько это может быть трудно. Парень никак не хотел выходить в открытый астрал. Так что, пришлось пройти с ним до самого конца, чтобы убедить, что тот живет в выдуманной реальности.
Постепенно вырисовывались общие закономерности. Все, оказавшиеся здесь, прошли одним путем. Почти все не понимали, что с ними произошло — Жасмин являлась счастливым исключением из этого грустного правила — и все создавали себе внушительные астральные якоря, тянущие даже на маленькие миры, в которых возникали довольно самостоятельные ангельские сущности, скопированные из памяти нечаянных "творцов".
Самым грустным оставалось то, что он пока ни на йоту не приблизился к решению главной проблемы: как выбраться из этой огромной ловушки, и кто заправляет всем этим балом затерянных душ? Поэтому Женя продолжал плыть среди пустоты, раскинув свои сети и ловя малейшие сигналы "потеряшек"...
* * *
"Холод... пронизывающий холод. Когда он кончится? — Стив лежал, скорчившись на самодельном топчане и укрывшись сразу несколькими ватниками: Никогда. Ты сам понимаешь, что выбраться отсюда невозможно — по крайней мере, не с твоими возможностями!" С ним случилось что-то страшное, и он пытался вспомнить, как здесь оказался...
Они, около десятка полярников, шли на небольшом судне ледокольного типа на обследование северных островов западнее Гренландии. Задачу они выполнили и могли бы повернуть обратно, но их сгубило пустое тщеславие. Погода, несмотря на конец лета, стояла теплая — акватория пролива Смита была только на треть заполнена льдом, и исследователи решили поставить рекорд: дойти до 79-го, а то и до 80-го градуса северной широты.
В принципе дело могло вполне завершиться удачей. Их судно, не в пример деревянным баркасам прошлого, являлось паровым, тяжелым буксиром с мощным форштевнем, способным с разгона ломать двухметровый лед. К тому же было видно, что льда в акватории осталось немного, да и тот не обладал значительной толщиной. Единственный, кто высказался против этой авантюры, оказался капитан, но начальник экспедиции, выслушав мнение всех специалистов-полярников, принял решение пройти еще триста километров на север.
Шли почти без задержек. Погода стояла солнечная. Но судне царило приподнятое настроение. Ведь они первыми исследовали столь северные акватории канадских островов! Лед указывал на мели, собираясь в торосы на них и у берегов — так что судно держало приличную скорость. Да и лот, который они иногда запускали, показывал огромную глубину.
Стив, как и другие участники похода, частенько стоял на палубе и любовался на красивые в своей суровости берега, по большей части покрытые ледниками. Здесь уже почти не оставалось никакой растительности. Да и что может вырасти за два-три месяца лета с температурой чуть выше нуля? Однако животный мир, процветал даже в этих широтах. Птицы, уже выведшие своих чад, подготавливали их для перелета в теплые края. Временами в море виднелись головы тюленей, а на берегу пару раз показались белые медведи. Солнце уже не описывало круги по небу, а пробежавшись по касательной над горизонтом, спешило спрятаться на несколько часов за горизонт. Но пока это ему плохо удавалось — ночи проходили в сумерках, похожих на поздний вечер, а на юге ярко светилась красная полоса заката, плавно переходящего в восход.
И все-таки их чудо парового хода так и не дошло до цели. Когда ночью они медленно шли в самом узком месте пролива, начал дуть сильный западный ветер. Если бы они повернули сразу, как настаивал капитан, все бы еще обошлось, но доблестные полярники, посмеиваясь, призывали идти только вперед. К утру небо заволокло тучами, и пошел первый снег. Впереди их путь преграждало большое ледяное поле. Капитан, уже не слушая никаких увещеваний, стал разворачивать судно обратно, но вскоре выяснилось, что сзади их догоняла другая льдина, видимо, оторванная сильным ветром от берега.
Капитан, сохраняя спокойствие, взял левее, вдоль кромки наступающей белой массы, и здесь случилось самое страшное, что могло вообще произойти: корпус судна сотряс глухой удар. Немедленно включенный задний ход уже не помог. Подводная скала повредила корпус и винт. Прекрасное путешествие в одно мгновение превратилось в кошмар. Течь в трюме локализовали и устранили, но вот о ремонте винта не могло идти и речи. Вокруг бушевала настоящая пурга.
Они беспомощно ютились в трюме, а погода делала свое "белое" дело. Подавать сигналы СОС было бесполезно: даже авиация сюда не доберется, да и до поселений эскимосов тысяча миль на юг. Только спустя четыре дня снегопад и ветер утихли. Вся команда собралась на палубе, чтобы с тоской осматривать белое поле, окружающее буксир. Откуда только могло пригнать столько льда? Казалось, все белые поля, какие нашлись в проливе, набило сюда, в самую узкую его часть. Узкой она была только по морским меркам. Ближайший берег Гренландии располагался за пару десятков миль. Да и что там делать? Лазать по скалам и фьордам, покрытым вечными ледниками? Оставалась только одна альтернатива: выживать и ждать, когда море схватится прочным льдом, чтобы отправиться пешком на юг.
Команда могла бы спокойно продержаться несколько месяцев на консервах, а запасов угля на судне хватило бы на год для отопления. Но беда не приходит одна. Где-то спустя неделю после рано наступивших холодов, плотно вмерзший в лед корабль начал дрейфовать вместе с огромным ледяным полем. Их попытки заменить винт окончились неудачей, так как вся подводная часть судна оказалась впаяна в ледяную кашу. К несчастью льдина стала двигать судно прямо на ту же скалу, с которой они столкнулись раньше. Команда ждала, когда раздастся скрежет металла о камень... и он раздался, а их непотопляемый ледокол начал опасно крениться.
Быстро сообразив в чем дело, начальник партии, взяв с собой двух, смыслящих в подрывном деле человек, отправился бурить скважины и взрывать лед перед кораблем. Это помогло, но лишь на время, так как масса льда оказалась просто колоссальной и точечные расколы не успевали сбросить напряжения.
Окончательное решение пришлось принимать быстро — хорошо, что все дело происходило днем. Резко усиливающаяся течь и громоздящиеся на корабль льдины не оставляли никаких надежд на выживание их прибежища. Все спешно приступили к разгрузке судна, вынося на лед все, начиная с самого необходимого: палатки, одежду, запасы продуктов. Им удалось выгрузить почти все, даже большую часть угля из котельной, пока помятое судно тащило через скалу, не дававшую ему затонуть. Но вот скала кончилась, и через три часа агонии их железная надежда на выживание пошла ко дну.
Но переживать и расстраиваться было некогда: они срочно искали место для лагеря, сверля коловоротами шурфы и подыскивая ровную площадку. В трехстах футах нашлось ровное место с таким толстым льдом, что никаких буров не хватало. Там и установили две больших палатки и третий навес под склад. Они ждали, когда льдину, наконец, прибьет к берегу, или море замерзнет, но время шло, а ледяное поле, закрепившись на рифах, не желало больше двигаться.
Они обустроились на месте. Люди оказались привычные к невзгодам и быстро распределили обязанности. Самым главным стало, хоть как-то пополнять запасы еды, чтобы оставить консервы на случай выдвижения на юг, поэтому часть команды постоянно выходила на разведку с целью отлова тюленей. Стив тоже принимал в этом участие. Ледяная плита росла в ширину и вскоре должна была соединиться с берегом. Это давало надежду на то, что тюлени начнут делать полыньи, где их будет нетрудно выследить. Но одновременно это принесло и хлопоты: их посетил первый, пока еще не очень голодный, но любопытный хозяин льдов — белый медведь. Видимо, звери уже могли где-то переплывать замерзающий пролив.
Белый медведь — это вам не бурый и даже не гризли. Не знающий себе соперников, огромный хищник, рассматривал их припасы и самих полярников, только с гастрономической точки зрения. Даже выстрелы на него не производили должного впечатления, пока пуля не попадала в шкуру. Но тут было лучше сразу убивать — до того, пока зверь сам не начнет убивать обидчиков. Хорошо, что опытные полярники знали выход: у них имелось две ракетницы и, в отличие от пуль, у фальшфейеров особого применения не оказалось, а вот белых великанов они пугали отменно. Огня те все же боялись не меньше, чем другие животные.
Лежа и трясясь от холода, Стив вспоминал, что в тот, последний раз все собрались на охоту, а ему осталась незавидная роль дежурного по лагерю. За день до этого их маленькая разведка нашла в трех милях сразу несколько тюленьих полыней. Поэтому на охоту вышли все — ведь добычу надо еще разделывать и тащить. Вооружение: три винтовки и два пистолета, они забрали с собой, оставив одну ракетницу дежурному на случай, если появится медведь.
За палатки можно было не опасаться — их, по примеру эскимосов, обложили пилеными глыбами снега метровой толщины и, поливая водой, превратили в бронированную стену, но вот склад, представляющий перевернутую вверх дном 24-местную спасательную шлюпку, белый хозяин льдов мог и потревожить. Поэтому Стив стал регулярно обходить лагерь, и уже через полчаса увидел мохнатого гостя. Но тот, не обращая внимания на лагерь, неспешно проследовал по следам охотников.
Оставалось только удивляться, как этот гигант смог своими куриными мозгами просчитать алгоритм: где охотники, там и потроха тюленей. "Надо, будет сказать, чтобы впредь не оставляли на льду ничего съедобного, а то так скоро тут целый клан белых убийц разведется!" — озабоченно подумал Стив, но вскоре забыл об этом, поскольку такие мелочи уже оказались не актуальны.
