Я молчу. Настраиваю себя на то, что сейчас встану, выйду из его квартиры и поеду к себе.
Домой.
Саша молчал очень долго, иногда смотрел на меня и снова отворачивался. Что происходило в его голове в тот момент, боюсь даже представить.
Но решать ему.
Я люблю его. Я хочу быть с ним, но я сам себе не прощу, если ребенок окажется моим и меня не будет рядом.
— Я не могу опять быть только любовником, — его голос почти не слышно, но мне и этого хватило, чтобы внутри от его слов больно кольнуло. — Я не хочу опять пройти через это и остаться ни с чем, — он говорит будто не мне, смотря прямо перед собой. — Я не выдержу. Понимаешь?
Он обернулся.
Всё закончилось, так и не успев толком начаться.
— Спасибо за ужин, — мне не хватает воздуха и это даже не шепот. — Было очень вкусно, — я опустил кота на пол, поднялся со стула и, наклонившись к нему, тихо произнес: — ...люблю...
Вышел из кухни. Ноги не идут. Внутри пусто, холодно и снова привкус гнили. Нет меня. Кончился.
Не хватило сил даже свет в коридоре включить. Стою, уткнувшись лбом в дверь.
Не слышу, не вижу, не чувствую.
"Надейся на лучшее, но готовься к худшему", — частенько говорила мама.
Я готовился, не надеясь, но всё равно не ожидал.
Такого холода в его голосе.
"Анжела, молись, — носится в голове. — Молись,чтобы он был моим".
Глава 100. Ночь
Я не услышал шагов, раздавшихся за спиной, я не почувствовал осторожного прикосновения ладони к спине, я только понял, что он тянет меня за футболку. Из коридора. В комнату. На свет.
— Будь, что будет, — его глаза, огромные, голубые. Замерли и смотрят на меня. — Любовник, так любовник, потому что без тебя ещё хуже, — он обнимает, прижимается ко мне и шепчет, не отводя взгляд. — Видеть тебя каждый день, разговаривать с тобой и знать, что ты меня любишь, но ничего не получать...никогда...
— Ты не любовник, — упираюсь лбом в его лоб. — Я не позволю ей этого сделать.
На Сашиных губах впервые появилась улыбка. Ни довольная, ни счастливая, другая. Особенная. И взгляд его стал другим. Нежнее, теплее, ласковее.
— Я не могу дать тебе всего себя...сейчас, — шепчу, наклонившись ниже.
— Значит, буду получать тебя по частям, — он поднимается мне на встречу.
— Каннибализм?
— А что делать...
Немного потряхивает, но я крепко держу его худую фигурку в руках, обхватив за ноги и приподняв вверх. А Саша обвил руками за шею и тихонечко бормочет:
— Я очень тебя люблю...пусть будет так, как будет...
— Что-то я переволновался, — раздалось в ухо.
— Я чувствую, — и руками и телом, как он тихонечко дрожит. — Успокаивайся. Как я тебя в таком состоянии оставлю?
Саша отстранился, посмотрев на меня, и медленно сполз вниз. Теперь я снова смотрю на него, опустив глаза.
— Она у тебя?
Кивнул.
— И, наверное, разносит квартиру в мелкую щепку.
— А ты не можешь остаться... — почти не слышно. — Хотя бы сегодня?
— Могу... — я улыбнулся, заметив, что он смутился. — Если хочешь...
Я никуда не поехал и морально готов к скандалу/истерике/битой посуде, которые сто процентов ждут меня стоит появиться на пороге. Я вообще сейчас могу вынести и вытерпеть всё, что угодно, потому что его светлая голова лежит у меня груди, а руки, обхватив за пояс, с силой прижимают к своему тельцу.
Больше ничего и не надо.
Он вздыхает.
— Ты чего опять сопилюху пускаешь?
Саша усмехнулся и обернулся ко мне.
— Они так смотрели друг на друга, — он шмыгнул. — Сто раз уже видел...и всё равно сдержаться не могу...такой взгляд... — он вздохнул и снова опустил голову мне на грудь. — Эх...
Хотелось отвлечься и не о чем не думать, и Саша предложил что-нибудь посмотреть.
"Белый шквал". Первое, что нашел в его дисках, пока он плескался в ванной.
— Как думаешь, — повернув обложкой, спросил у крутившегося под ногами кошака. — Стоит, не стоит?
Мне всё равно, Саша с удовольствием согласился.
Сидит, забравшись с ногами на диван, в домашних шортах, майке и вздыхает, прижавшись ко мне, а я поглаживаю его по спине и пытаюсь сосредоточиться на том, что вижу.
"Белый шквал". Сильный фильм. Под настроение тоже слезку могу пустить, но я не помню ни одного кадра. Голова забита другим.
Он согласился и на такие условия.
Иногда...когда получится...если будет возможность...но чтобы никто не знал...
Он согласился и на это, только чтобы быть со мной. Чтобы я был с ним.
"Любовник...", — его слова, прозвучавшие на кухне, как пощечина. Но ведь именно так и есть.
Мерзко. От себя мерзко.
Зато что поступаю так. С ним.
Прижимаю его к себе, уткнувшись носом в макушку, и шепчу:
— Прости меня, прости меня, Сашенька...
Он ничего не сказал.
Немного отстранился, поднял на меня свои голубые глаза и улыбнулся. Уголками губ.
— Если мы действительно этого хотим, — указательным пальчиком, едва касаясь моих губ. — Мы справимся.
Мы...
Оно никогда не звучало так волнующе.
Наши глаза задержались друг на друге дольше, чем положено и Сашины руки уже скользят вниз, по моему животу и не торопясь расстегивают пуговицу на джинсах. Молнию. Я чувствую его ладонь и как от участившегося дыхания, пересыхают губы. Я медленно наклоняюсь к нему, но он пятится дальше по дивану. Глаза в глаза, под мелодию титров.
О чем фильм. Не суть.
Его домашние шорты сползают следом за майкой и моей футболкой. На нем одни белые плавки и моё тело. Я навис и трусь ширинкой о ткань. Набухающую плоть. Его руки скользят по моей спине и заползают в задние карманы. Его ладони горячие и прожигают на сквозь.
— Мммммм...
Стон. Еле слышный и его тело выгибается на встречу, моему ноющему паху.
Нам сейчас никого бояться. За стенами только соседи, на которых плевать. Я двигаюсь вверх, скольжу животом, по его гладкой коже, чувствую, как он сжимает мои бока бедрами, а пальцы в карманах давят на ягодицы. Он вдавливает меня в себя.
— Я хочу, — шепчу, проведя кончиком языка за его ухом. — Заставить тебя стонать, — его ноги раздвигаются в стороны. — Я хочу, — чувствую его учащенное дыхание на своем лице. — Чтобы ты кричал, — наклоняюсь и шепчу, почти касаясь губ. — И умолял меня не останавливаться.
— Умоляю, — он скрещивает ноги у меня за спиной и выгибается ещё больше, прижимаясь попой к джинсам. — Заставь меня...как захочешь...
От его шеи пахнет клубникой. Немного странно чувствовать такой запах от парня, но не от Саши.
Спускаюсь ниже. Плечи, грудь, его розовые сосочки. Твердеют у меня во рту и он стонет. Негромко. Но по моему телу, от пальцев ног, до самой макушки. Волной. Я еле сдерживаюсь. Его руки вплелись пальцами в мои волосы и направляют, где ему больше нравится. Живот. Кончиком языка обвожу пупок, и он хихикает, втягивая живот в себя.
— Щекотно.
— Сам сказал...— отцепляю его руки. — Как захочу, — и, перехватив их одной рукой, опускаю ему за голову.
Он смотрит на меня, широко распахнув глаза, и учащенно дышит. Я держу его руки, сцепленными за головой, а другой не спеша, как можно медленнее глажу его живот, пробираясь между нашими телами туда, где уже мокро, где он уже горячий и подрагивает.
Прикасаться к нему, чувствовать его ответ, видеть выражение на его лице в этот момент, слышать его горячий шепот:
— Прошу...пожалуйста...не останавливайся...
Я не смогу САМ он него отказаться. НЕТ!!!
— Мне надо было перебрать столько женщин, — шепчу, касаясь губами мочки уха. — Чтобы встретив тебя понять, в чем я ошибся...
Он повернулся и ничего не сказав, поцеловал. Впился. Всё ритмичнее двигая бедрами.
Последняя преграда валяется на кресле. Я не удержался и, стянув с Саши плавки, запустил их в спящего кота. Тот посмотрел на нас, едва приоткрыв глаза, и снова уткнулся моськой в лапы.
Я не хочу возвращаться в свою квартиру ни утром, ни вечером. Не хочу. Я и домом теперь эти помещения назвать не смогу.
Потому что там она.
Нам не надо прислушиваться к посторонним звукам. Все звуки в комнате, в квартире. Мы.
Фильм начался и кончился уже по четвертому кругу, но мы всё ещё на диване. На коленях. Прижимаюсь грудью и животом к его мокрой спине, легонько покусывая его за ухо. Он запрокинул голову назад, глаза закрыты, облизывает пересохшие губы, сплел наши пальцы и обнял, сложив руки на вспотевшем животе, и тихонько постанывает, двигаясь со мной в одном ритме.
Дыхание, биение сердца, одно на двоих.
Я чувствовал себя в нем до самого утра.
Я чувствовал его на себе, пока не зазвонил будильник.
Мы вырубились на диване, не погасив свет, не выключив телевизор, накрывшись скомканным, измятым покрывалом.
Я не смогу, я не хочу, я не стану САМ от него отказываться...
Глава 101. Утро
Мне нужно было уехать раньше. Чтобы успеть переодеться.
Я так сказал.
Но Саша и сам догадался. Чтобы успеть её проверить.
Он тихонечко вздохнул, думая, что я не услышу, и теснее прижался к моему боку. Бормоча что-то про то, какой я хороший.
"Черт!"
Он считает меня хорошим, за то, что я так с ним поступаю. За то, что я его мучаю.
Сначала "нет", потому что семья.
Теперь "нет", потому что Анжела и ребенок.
А потом? Что будет ПОТОМ?
И нужно ли ему будет это "потом".
— Саш, — целую его в лоб. — Ехать надо, — он не спит, лежит рядом, пристроившись головой на плече. — Ты в порядке? Ничего не болит?
Он улыбнулся и приоткрыл один глаз.
— Я тебе не скажу, — шепчет и поворачивается на другой бок, спиной ко мне.
Осторожно вытаскиваю руку и оперевшись на локоть провожу ладонью по его шеи, плечу. Он весь ещё липкий, а на вкус соленый и пахнет мной, а я им.
— Эндрю...ты не успеешь...переодеться, — его учащенное, сбивчивое дыхание, не дает мне остановиться и заставляет двигаться дальше. — И в первый день...опоздаешь... — он переворачивается на живот, вытянув руки вперед, и я, перекинув через него ногу, забираюсь сверху. — Эндрю... — еле слышно, куда-то в диван.
Едва касаясь кожи губами, целую его спину, каждую клеточку.
Запоминая.
Выпирающие лопатки, позвонки, ребра...поясницу и дальше...каждую половинку. Он замер, когда я провел языком от шеи вниз, скользнув между ягодиц, но он сам поддается вверх и смотрит на меня, покосившись через плечо.
— Сидеть не сможешь, — шепчу, подползая ближе и целую его в щеку.
— Я постою...
Успею — не успею, опоздаю — не опоздаю, какая разница...
— Доброе утро, — прозвучало шепотом в унисон.
Оно и не могло быть лучше...
Времени теперь совсем мало. Его нет практически. Но я еду с совершенно идиотской улыбкой на губах. Счастливый, сам себе не верю. Только надо прятать этот счастливый идиотизм.
Я, наконец, добрался до своего двора и медленно подъезжаю к подъезду.
"И как его стереть? — паркуюсь на свободное место. — Если я до сих пор всё чувствую, — заглушил двигатель и выбираюсь из машины. — Слышу его голос...и ноги стоять не хотят..."
Тянет присесть, но я уже залетел по лестнице на этаж и ищу ключи по карманам.
"О чем бы таком подумать? Чтобы мина кислее стала...— открываю замок. — Котенка...раздавили...Мориса...ОЙ, ТЫ ФУ! Господи...почему именно об этом?"
Но это помогло.
Зайдя в квартиру и встретившись взглядом с Анжелой, я промолчал и она, посмотрев на меня, также молча, развернулась и ушла обратно в комнату.
"Home sweet home...блеать..."
Тишина. Никаких криков, писков, визгов, болтающего в пустой комнате телевизора, запахов с кухни, топота неугомонных детских ножек и непрекращающегося из-за этого ворчания.
Тихо.
И не слышно, как я хожу.
Моя квартира снова пустая, холодная, бездушная. Сырая пещера. Для "переночевать".
Анжела лежала в зале. На диване. Где я спал этот месяц. Подтянув к себе ноги и укутавшись в халат до самых пят. Не смотрит. Как и я на неё.
Ищу в шкафу чистую рубашку и собираюсь свалить в ванну.
— Где ты был? — почти неслышно.
— В жопе... — не оборачиваюсь.
— Уже завел себе кого-то? — нотки...в её голосе чуть заметно проскальзывают нотки гасимой истерики.
— Заводят кошек, собак, — нашел! белоснежную. — Или партнера перед сексом...хотя...второе тебе вряд ли известно.
— Андрей, теперь так постоянно будет, да? — диван тихонечко скрипнул. — Я буду только грубость и хамство от тебя выслушивать?
— А на что ты рассчитывала? — обернулся. Спокоен. Даже странно. — Что я тебя на руках носить буду? Или в ножки брошусь? После того как сам тебя и послал...
— Мы собирались пожениться! — она уже стоит.
— Забудь про это...
— И про это тоже забыть? — она выпятила свой живот вперед.
— Сначала, докажи что он от меня...— посмотрел ей в глаза. — Ты та ещё блядь...
Я вышел из комнаты, прихватив с собой полотенце, чистые плавки и остатки спокойствия. Анжела идет следом. Я слышу её топот за спиной.
— Кто она? — шипит, запросто может ударить, потому что я не реагирую.
— Ты о чем? — открыл дверь ванны.
— Кто эта шлюха, с которой ты ночью трахался? — она схватила меня за локоть.
"Спокоен. Спокоен, — под левым глазом дрогнул нерв. — СПОКОЕН!!!"
— Я в машине спал, — отдернул руку, но к ней так и не обернулся.
— Да от тебя за версту несет...
— Не стой против ветра.
Захлопнул дверь прямо у неё перед носом, закрывшись на щеколду.
"Во время я её сделал..."
— Андрей! Ты хочешь, чтобы у меня выкидыш был? — она истерит, её голос приглушен деревом.
— Это не в твоих интересах, — сажусь на край ванны, дышу часто, чтобы голос не дрожал. — Тогда ты от меня нихера не получишь.
Анжела пнула дверь и вроде ушла.
Глубокий вдох, медленный выдох.
"Я спокоен...я совершенно спокоен...я...РАВНОДУШЕН..."
Да нифига! Она меня взбесила! Одним своим присутствием, смогла всё внутри перевернуть и вытащить наверх всё дерьмо, что я стараюсь никому не показывать. Мой сарказм, желчь, язвительность и глобальный похуизм. Анжела всегда с легкостью ими манипулировала и использовала против меня. Выставляя при этом всегда виноватым. Но не в это раз.
"Ничего у тебя не выйдет, малышка", — проносится в голове, и я забираюсь под душ.
Смыть с себя его запах.
"БЛИН! Не дай бог у Саши оставил! — шарю по карманам джинс. Нет сотового. — Точно! На подоконник бросил! Черт!"
Я готов. Пиджак на плечи и вперед, но она выплывает из спальни, собранная, накрашенная и говорит. Спокойно:
— Я с тобой...
— С чего бы это? — джинсы в стирку, свет выключен, иду в коридор за пиджаком и ключами. — Тоже отпуск закончился?
Тут же пожалел, что брякнул не подумав.
Мы теперь будем действовать друг другу на нервы спокойным тоном в голосе.
— Откуда ты знаешь про отпуск? Тебя же и дня не было в офисе...
Я только открыл рот.
— Ты с кем-то из наших ебёшься?
— Какая проницательность, — глубокий вдох. — Едем? Я уже опаздываю.
Едем. Я молчу и смотрю на дорогу, она сопит и прожигает взглядом мне висок.
— Анжел, пока мы не приехали, — обернулся. — И ты не разнесла свою беременность по всему зданию...говорю сразу...мы НЕ поженимся...я лучше застрелюсь... И у меня тоже есть адвокаты, поэтому больше 25% от моей чистой зарплаты ты хер получишь, а начнешь выебываться, — я свернул на съезд в подземную парковку. — Я сам тебя засужу, мало не покажется.
