Бочка порядка 2

А еще нужно не забыть рассказать о том, что мужик в оранжевой хламиде заинтересовался шрамами, вдруг оно что-то значит? И расспросить о кукловодах и о том, что Танкье хочет с собой сотворить. Не такая уж плохая девушка. Может стоит ее отвлечь от суицидальных идей.

Да, и не забыть потребовать привести сюда маму. Если кто-то и знает, что означает тот хиленький ручеек хаоса, то это она. Максиму нужно было удостовериться, что его догадки хоть в какой-то степени верны. А потом уже решать, что делать дальше.

А что-то делать было нужно, парень это чувствовал.

Вообще, было ощущение, что что-то необходимое может сделать только он.

А еще он упустил из вида какую-то мелочь, но тут лучше не думать, насильно ее на божий свет не вытащишь. С такими мелочами вообще, чем меньше о них думаешь, тем быстрее они о себе напоминают. Не хотят быть забытыми, заразы. Нет, чтобы сразу не прятаться.

— Женщины, — пробормотал Максим, стягивая рубашку.

Трофейную книгу он бросил на столик у окна. Да так о ней и забыл.

Пошли туда, не знаю куда.

Комната, в которую Ижен привел сына, была мрачная и неуютная. Пейзаж с дождливым осенним лесом, висевший на стене, только усугублял впечатление, а горевший камин его не улучшал. Максим сидел за столом напротив отца и внимательно слушал. Стул, как назло, был неудобный, но поменять положение казалось кощунственным, особенно когда папаша сидит вот так ровно и с такой задумчивой физиономией.

Рассказывать Максиму, как он не прав, отец почему-то не стал, и парня оно напрягало. Лучше сразу узнать все, что о тебе думают, чем сидеть и ждать, пока об этом вспомнят.

Вместо лекций Ижен обстоятельно рассказывал о том, чем он с командой Ризмы занимается в мире зеркальщиков. Максим, в принципе, и так догадывался, но перебивать не решался. Потом рассказ плавно перешел на убитых людей из хаоса и к выводу, что бездонные провалы как-то с этим фактом связаны.

— Уверен, что связаны, — сказал Максим. — У их там почти нет потока. Он совсем крошечный и какой-то вялый.

— Потока? — переспросил отец.

— Ну, понимаешь, я же не просто ходил книги красть. Заодно я проверил одну свою догадку. Ярик... тот парень, создатель, он говорил, что драконы неотъемлемая часть мира, и что дракон во мне новорожденный и глупый. При этом, когда я умру, он все равно останется и будет жить, пока то, что он в себе несет не устареет и не станет бессмысленным. Как-то так. Точно не помню. Получается, у зеркальщиков драконов почти нет, вот и...

— Понятно, — сказал Ижен.

— Поэтому мне надо поговорить с мамой! — заявил Максим.

Отец покачал головой.

— Ты не слушал, что я тебе говорил, — сказал задумчиво. — Марика пришла ко мне из хаоса. Она тоже очень молодой дракон, по твоей терминологии. Так что... Может Лакью попросить? Его меч старый, по наследству достался. Правда, уговорить этот меч стать человеком и поговорить практически нереально.

— Давай попробуем, — согласился Максим.

Ижен задумчиво потеребил подбородок.

— Так. Лакью пускай ищет Айра, может она даже знает, где его носит. А нам нужно сделать еще одну вещь.

— Какую? — напрягся парень.

Ижен улыбнулся.

— Не переживай, — сказал сыну. — Нам всего лишь нужно поговорить, посоветоваться с одним твоим знакомым.

— С Ярославом? — догадался Максим.

— С ним.

Парень вздохнул. С Яриком он собирался поговорить в любом случае. А вот впутывать в эти разговоры отца наоборот не хотел. И что теперь делать?

— Я не уверен, что смогу его найти. Я даже не представляю, как искать и у кого спрашивать...

— У прохожих, — серьезно сказал Ижен. — Рано или поздно мы наткнемся на того, кто будет знать, где он находится.

— Или нас побьют. Или в тюрьму бросят. Или...

— Или ничего плохого не случится.

Максим еще раз вздохнул. Отец принял решение. А от своих решений он не отступает. Теперь либо будет так, как он хочет, либо все пожалеют, что не согласились. Вспомнить только, как папа еще на Земле боролся с машинами загораживающими выход из подъезда. Черт его знает, что он сделал, Максим тогда был маленький и не догадался спросить, но спустя всего четыре дня между машинами был проход, через который спокойно могли мамочки провезти своих чад в колясках. А до этого и без колясок приходилось протискиваться чуть ли не боком. Умеет папа убеждать. И лучше его до этого не доводить.

— Ладно, я попробую, — сказал Максим.

— Мы попробуем, — опять улыбнулся Ижен.

— Но...

— Ты ведь не знаешь о чем спрашивать и куда вести.

— Знаю, — возразил Максим.

— Поверь мне, не знаешь. Даже Ризма не знает. Ей не пришло в голову спросить у Етанай-до где именно находится бездонный провал появившийся первым. И о жертвоприношении солнцу ей никто не рассказывал. Так что...

— Блин, — сказал Максим, ярко представив, как водит папашу по тому странному городу в мире Ярослава. — Ладно, идем.

На ромашковом плато шел дождь. И свитер, который Максим почему-то не догадался снять, был совершенно неуместен.

А еще на плато, у ручья спал дракон. Красивый. Ярко-красный, с черным гребнем.

— Ого, — только и сказал Ижен.

Сон у дракона был чуткий. Он поднял голову, несколько раз моргнул и недовольно уставился на людей.

— Извините, — сказал на русском Максим. — Мы Ярослава ищем.

Дракон зевнул, выпустил из ноздрей струйки дыма и уронил голову в ромашки.

— Эй! — позвал Максим местного жителя. — Вы не знаете, где Ярослав?

Дракон опять поднял голову и о чем-то подумал. Еще раз зевнул и сказал:

— Знаю. В замке прячется.

И опять уронил голову.

— Спасибо, — вежливо поблагодарил Максим и потащил отца домой. Переодеваться и сушиться.

Вторая попытка была удачнее, получилось шагнуть в город, на ту улочку, где росло огромное дерево. И на улице были прохожие. Правда, они не понимали русского языка. Языка сати не понимали тем более. В результате, бродили отец с сыном по городу долго, пока совершенно случайно не наткнулись на бородатого мужика, матерившегося через каждых два слова, но матерившегося именно на русском.

— Какое счастье! — широко улыбнулся Максим, в ответ на посыл в далекое эротическое путешествие.

Мужик ошарашено на него посмотрел. Такой реакции он явно не ожидал.

— Где замок?! — рявкнул Ижен, которого хождение по пестрым улицам этого города достало до печенок.

Мужик посмотрел и на него. Потом как-то неуверенно указал себе за спину и вежливо объяснил:

— Серое здание, четырехэтажное. С башней и гербовым щитом над входом.

— Спасибо, — поблагодарил Максим, а папа молча развернулся и пошел в указанном направлении.

Замок они, не смотря на описание, узнали не сразу и чуть мимо него не прошли. Максим замки представлял как-то иначе. А тут серая коробка с присобаченной сбоку белой тонкой башенкой со шпилем и флюгером.

Зато над входом этого недоразумения был щит с каким-то абстрактным рисунком.

Злой на весь этот мир Ижен постучал кулаком в дверь, потом заметил свисающую веревку и решительно подергал за нее. Почти сразу открыл заспанный темноволосый парень и хрипло что-то спросил.

— Мы не понимаем, — сказал Максим.

Парень зевнул и повторил на русском, с каким-то странным акцентом:

— Его нет, он где-то бродит.

— А мы подождем! — жизнерадостно решил Ижен, отодвинул парня в сторону и вошел куда не звали.

Максим вздохнул и пошел следом, подозревая, что после этого точно окажется в местной тюрьме. Вообще интересно проходит день. То кража, то в чужой дом врывается. Интересно, чем он закончится?

Парень за спиной ругнулся, причем таким тоном, что Максим еле удержался от того, чтобы обернуться. Вдруг он сейчас с ножом кинется?

А папаша тем временем кого-то весело приветствовал. Кого, Максим не понял, в помещении было темновато, особенно после яркого солнца на улице.

— А, это вы, — печально-печально сказал Ярослав. — Они мне надоели. Целый день пытаются навязать вторую жену. Вот зачем мне вторая жена? Мне и одной хватает и плевать мне на их традиции. Это они в мой мир пришли, а не я в их. Так нет же, тащат и тащат этих смущающихся красавиц. Достали. И выгнать не могу, сам пустил.

Глаза Максима привыкли в полумраку и он рассмотрел Ярослава сидевшего на полу под противоположной от входа стеной.

— Нам поговорить надо, — сказал Максим, подозревая, что его сейчас пошлют следом за смущающимися красавицами и теми, кто их тащит. Потер переносицу и поспешно добавил: — Привет!

— Привет, — Ярослав вяло махнул рукой и разрешил: — Говорите.

Ижен хмыкнул, подошел к создателю и сел рядом. Немного помолчал, словно собирался с мыслями, посмотрел на переминающегося с ноги на ногу сына и завел рассказ. Начал он издалека, с того самого исторического момента, когда в мир сати пришли какие-то недоумки с демонами и попытались отобрать несколько островов. За что и получили хорошего пинка с ускорением. Впрочем, сати отправились следом, им стало интересно где живут подобные придурки. Вдруг их там много и они начнут бегать ежегодно.

Мир, в который попали идущие по следу их несколько разочаровал. Он был очень похож на их собственный, если не учитывать небо безумного желтого цвета и немного отличающуюся структуру энергии. Придурков в этом мире оказалось немного. Да и сравнительно умных людей тоже мало. Один из таких сравнительно умных едва Ижена не убил, после чего они познакомились, выпили, обменялись званиями официальных врагов и пообещали друг на друга охотиться. И даже честно обещание выполняли. В последний раз Ижену даже не повезло настолько, что выжил он благодаря наличию трех медиков в команде молодых балбесов, решивших поохотиться на демонов там, где их много.

А потом как отрезало. Тот мир словно исчез. Нет, было бы желание, его бы опять нашли, но искать особо не хотели. Просто имели в виду, что в том мире все еще есть придурки с ручными демонами.

А потом, спустя пару лет они опять объявились. К счастью, вовсе не недоумки со своими зверушками. Появившиеся люди были сравнительно умны. Они провели эксперимент, украв гору. Неудачно, но списали эту неудачу на недоработки и на некоторое время об этом забыли. Да и о том, что гору украли именно эти сравнительно умные, никто в мире сати не подумал. Прошло еще довольно много лет и похитителей горы приперло настолько, что они решили провести еще один эксперимент, на ходу его дорабатывая. Благодаря чему лишили мир сати двух островов и себя части мира.

Что было дальше Максим знал. В похищениях он лично участвовал в качестве жертвы и оно ему было неинтересно, еще и стыдно почему-то. Поэтому он перестал слушать и стал следить за темноволосым парнем, то пытавшимся спать в кресле у входа, то нехотя бредущим к двери отваживать очередных посетителей. В то, что Ярослав где-то бродит, верили все без исключения. Один папаша оказался недоверчивым.

— Понятно, — сказал Ярослав, когда Ижен замолчал. — Что-то подобное я рассчитывал увидеть в вашем мире. У вас тоже близкий к критическому процент материи. К счастью для вас, не увидел. Кто-то очень удачно изменил ваш мир, возможно помог родиться дракону или даже нескольким. Думаю, это были люди, или сати. Один точно тот, кто придумал строить города на плоскостях, именно тогда то, что энергия может заменить недостающую материю стало для вашего мира аксиомой. Со вторым я не разобрался. Он каким-то образом создал ваш Большой Шторм. Я пытался понять как и откуда оно вообще берется, так и не понял. В моем мире ничего подобного существовать не может. Впрочем, города на плоскостях тоже невозможны, так что...

— Драконы влияют на то, как устроен мир? — спросил Ижен.

— Драконы заставляют мир расти и меняться. Пока мир растет и меняется, он жив. Когда перестает — умирает. Все взаимосвязано. Энергия изменений нужна ведь не только для того, чтобы маги могли показывать свои фокусы. Она помогает меняться миру. Если бы не было ее, не моли бы рождаться драконы и знания способные изменить мир не смогли бы в этот мир прорасти, как зернышко. Сложно оно все.

— Ладно, — сказал Ижен, решив поверить на слово. — Большой Шторм значит приносит энергию способную менять...

— Не уверен. Понимаете, у вас нет целых связующих, ваш мир в принципе не способен расти, но он растет. Наверное я чего-то не знаю. А может и никто не знает, сомневаюсь, что в молодой и здоровой вселенной могло быть что-то похожее на ваш мир. Так что...

— Подожди! — перебил Максим. — А как же поток?

— Какой поток?

— В который впадает мой. Он здесь тоже впадает, причем местный поток ничем не отличается от того, что находится в нашем мире. А у зеркальщиков он какой-то хилый и полудохлый, мой поток даже от него прячется, словно брезгует прикоснуться, или боится.

— Впадает поток? — переспросил Ярослав. — А-ну...

Он встал на ноги, сделал шаг и застыл, потом сделал второй шаг.

— Э-э-э-э... Как бы тебе сказать, — Ярослав почесал макушку и выдал: — Твой дракон общается с местными драконами.

— В смысле общается?

— А черт их знает, в каком смысле, — равнодушно сказал создатель. — Я драконов не понимаю и тебе не советую. Мозги иначе устроены. Думаю, они каким-то образом сплетают знания, которые в себе несут. Что-то вроде Интернета, что ли? Большая-пребольшая куча всякого мусора, в которой есть как полезное, так и абсолютно бесполезное. Но ни то, ни другое выбрасывать нельзя, оно определяет устройство мира.

— Ясно, — глубокомысленно сказал Максим. — А мой дракон ничего вредного не нахватается?

— Кто его знает? Утешайся тем, что ему виднее.

Максим только кивнул.

Сходить в мир зеркальщиков Ярослав не отказался. Он даже обрадовался. Хоть на какое-то время избавится от ходоков с прекрасными девами. А там жена вернется с подругой. И подруга жены разгонит как ходоков, так и дев, Она это умеет.

— Только давайте завтра. А то я тут кое-кого жду. А завтра смогу к вам прийти, там и договоримся.

Ижен величественно кивнул и пространно распрощался.

Максимово "пока" на этом фоне прозвучало жалко. Пора учиться величию. Наверное. Или оно с возрастом приходит? Если посчитать, отцу уймища лет.

С этими мыслями Максим взял отца за руку и провел домой, в свою гостиную.

Девчонки, как оказалось, продолжали чаепитие. Расширившимся коллективом. К чаепитию присоединились: Тайрин, русоволосая девушка-равновесница, библиотекарша, две служанки, судя по цивильным платьям, успевшие передать обязанности сменщицам, белая крылатая кошка и здоровенный торт, залитый шоколадом. Максима и Ижена девушки поприветствовали очень радостно. То ли что-то алкогольное в чай добавляли, то ли мужчин в коллективе не хватало. Умный папаша ответил на приветствие улыбкой и сразу сбежал. Максим замешкался, за что получил кусок торта, чашку чая и возможность послушать женские разговоры, которые ему были совершенно неинтересны. Но ведь не отпускали, заразы.