— Руки! Держите их на виду! Оружие на пол!
— Чего вы хотите? — тон Карвера не изменился.
— Я хочу, чтобы вы отвезли мистера Джелла домой. И я еду с ним!
Карвер видел, что женщина близка к истерике. При этом в руках у нее оружие, заряженное и готовое к бою, и пользоваться им она явно умеет. По крайней мере, вполне может убить их всех. Даже Ника. И не прыгнешь на нее, и в коридор отскочить не успеешь, и бронежилетов ни у кого нет, да и толку от них — от автоматной очереди в упор не защитят. Нужно договариваться.
— Мисс Ольга, это я и собирался сделать — отвезти его к месту эвакуации. Хотите ехать с ним? Не возражаю, так даже лучше, мне понадобится помощь.
— Помощь? Что с ним?! Это ты сделал ему больно?! — автомат повернулся в сторону Ника. Тот лишь слегка качнулся в сторону, словно намереваясь закрыть собой сестру...
В глазах у Ольги потемнело от ярости. Они все равно пытаются ее обдурить! Автомат дернулся, неожиданно громко выплевывая пулю. Палец, словно прилипший к спусковому крючку, сжался снова. Еще выстрел. Еще.
Она даже не поняла, что американец тоже не остался на месте. Четвертая пуля ушла в потолок. В себя Ольга пришла на полу, придавленная тяжестью чьего-то тела. Автомата в руках не было. Вывернутая рука болела.
Слышался чей-то плач.
— Ты убила его! — прорычал американец. — Зачем?! Он нужен был нам живым!
— А мне — нет! — прохрипела Ольга. — Почему он раньше не сдох?! До того, как появился в моей жизни?!
— Дура, — устало резюмировал Карвер, — ты просто всего не знаешь... Извини, я пока что свяжу тебя. Пока ты еще кого-нибудь не убила.... Кстати, почему ты просто не застрелилась? Всем было бы проще, не находишь?
На это Ольга не нашла что ответить — лишь бешено вращала глазами и сопела. Впрочем, если бы и нашла — не смогла бы. Карвер заткнул ей рот. Похоже, майор не выносил женских истерик.
Все же подтащил ее к стене и усадил, прикрыв ноги чьей-то курткой — в помещении не было жарко. Она видела, как майор подошел к неподвижно лежащему бывшему мужу, вроде бы проверил пульс, покачал головой, потом осторожно отодвинул плачущую девушку — та обернулась к Ольге, окатив ее полным горя и ненависти взглядом, — и, подхватив за ноги, вытащил мертвое тело в коридор. Тяжелая туша, судя по тому, как он пыхтел.
И что теперь? С этого солдафона станется убить ее или просто бросить здесь подыхать. Вся надежда на того, кого здесь нет. И на то, что он жив.
Майор вернулся и поманил сидевшую напротив нее девушку. Надо помочь, мол. Ольга осталась одна.
Следующие полчаса или даже час — чувство времени ей отказало — до нее доносились какие-то шорохи, скрипы, совсем уж непонятные звуки, приглушенная ругань. Время от времени хлопали двери, тянуло холодом. Было похоже, что американец вытаскивает из дома трупы. Правильно, неинтересно ночевать с кучей покойников. И пусть эта сука поработает, прежде чем сдохнет.
Потом довольно долго было тихо, она даже задремала — пока ее не разбудил шум запускаемого мотора снегохода. Они что — хотят уехать без нее?! Ольга заворочалась, задергалась, надеясь освободиться, но не успела даже убедиться, что ничего не выйдет — мотор затих, зато хлопнула входная дверь и послышались чьи-то голоса.
В дверном проеме показался майор Карвер. Подойдя к Ольге, вытащил кляп, сделал извиняющееся лицо и сказал:
— Есть хочешь? — Ольга кивнула. Есть действительно хотелось. Очень.
— Сейчас я тебя развяжу. Только без фокусов, ладно?
Когда она насытилась, майор снова связал ее:
— Извини, я тебе не доверяю, а мне еще много нужно успеть сделать. Ночевать будешь в комнате босса. Одна. И я тебя запру. Это его приказ. Мистер Джелла не очень хорошо себя чувствует, я присмотрю за ним. Лично. Советую не мучиться проблемами вселенной и побыстрее заснуть — мы выезжаем на рассвете.
— Мы?
— Я, ты и мистер Джелла.
Что ей не понравилось в этой фразе, Ольга так и не поняла. Джелла, к слову, по-прежнему не показывался, отчего в голову снова полезли подозрения, что он все-таки мертв.
— А... она? — Ольга кивнула в сторону двери.
— Она с нами не поедет.
— Вы ее убьете?
— Нет. Просто оставлю здесь. Выберется — ее счастье. Нет — ее смерть будет не на моей совести. Мне она ничего плохого не сделала. Честно говоря, я бы ее взял с собой — нас слишком мало. Но вы вдвоем вместе не уживетесь. К тому же, лучше бросить второй снегоход. Больше будет топлива, дальше уедем.
Джелла все-таки появился — когда стемнело. И после того, как майор привел сестру бывшего мужа и связал ее, усадив на ее прежнее место, отчего Ольга испытала облегчение — нет, этой сучке он не доверяет. Пусть знает свое место. Джелла... Выглядел он... странно, но слабое освещение — пара свечей, майор экономил батареи — не позволяло понять, в чем заключалась эта странность. Майор довел его до кровати у окна и помог лечь. Похоже, он был очень плох. Но вроде живой, что-то бормотал, и это успокаивало. Карвер тут же подскочил к Ольге и, развязав ее, скомандовал:
— Пошли.
Так что разглядеть, что не так с ее покровителем, она не смогла. Ужин ей принес все тот же Карвер, попутно удостоверившись, что в комнате нет оружия или чего-то способного его заменить, и что выбраться через окно нельзя. Связывать он ее не стал, но дверь, как и обещал, запер.
Ольга, поразмыслив, решила последовать его совету. Утро вечера, говорят, мудренее. Хотя с таким мудреным вечером трудно представить себе утро. Значит, точно стоит уснуть поскорее.
19 декабря
Краснолесье
Майор, как и обещал, разбудил ее на рассвете. Принес завтрак и теплую одежду, явно снятую с кого-то из погибших. Это Ольгу не смутило, как и размеры штанов и куртки, позволявшие ей спокойно набрать еще килограмм двадцать и все равно влезть в них без труда. Главное — не замерзнуть. Мороз, кажется, заметно ослаб за ночь, но все равно способен убить — только за большее время. Снегоход уже был готов, Джелла лежал на санях, укутанный, видимо, во все, что смог собрать майор. В ногах у босса стоял какой-то объемистый тюк — видимо, все оставшиеся припасы. Рядом — пластиковая канистра, литров на двадцать, явно с бензином. Негусто, учитывая, что их трое и дорога займет никак не меньше суток. Вчерашняя толпа мертвяков куда-то подевалась — лишь несколько жутковатых белесых фигур неподвижно маячили в отдалении, никак не реагируя на людей.
Ольга уселась за спиной у Карвера, снегоход тронулся с места. Почему-то майор повел машину не к шоссе, а в противоположную сторону — в глубину леса. Знает какой-то более безопасный путь? Хорошо, если так.
Когда они отъехали метров на сто от недавнего убежища, Карвер остановился, вытащил пистолет и несколько раз выстрелил в сторону сарайчика, стоявшего в стороне от дома. Ольга видела, что возле него было особенно натоптано, из чего сделала вывод, что в этот сарайчик майор затащил трупы. Видимо, стена была полита бензином или чем-то не менее горючим — потому что ответила на выстрелы появлением пламени.
Майор что-то пробормотал по-английски, потом повернулся к Ольге:
— Вот теперь ты точно вдова.
Ольга хотела ответить, но снегоход взревел и рванулся вперед, а в шуме и летящих в лицо снежных вихрях разговаривать было невозможно.
Горящий сарай еще какое-то время просвечивал сквозь деревья, но очень недолго. Она еще успела заметить, что вокруг снова беспросветная мгла, а потом уткнулась лицом в спину американца, закрываясь от ветра и стараясь не думать о том, сколько так выдержит.
Подожженная Карвером постройка превратилась в кучу едва дымящихся головешек где-то за час до того, как окончательно рассвело. Так что вряд ли кто-нибудь мог видеть дым над лесом — он рассеялся раньше, чем стал различим. Брошенный снегоход стоял сейчас в одном из уцелевших сараев, тщательно замаскированный всяким хламом. Впрочем, воспользоваться им сейчас было сложно — в баке не было ни капли топлива. Карвер слил все, что смог.
Он закрыл сарай и, насколько мог, тщательно замел следы возле него. Изрядно ослабевший мороз и понемногу затягивавшееся тучами небо давали надежду, что очень скоро снегопад заштрихует все, что не удалось скрыть. Он не был уверен, что сможет вернуться за снегоходом, а главное — что сможет его использовать сам. Но не отвергать же возможность обменять его на что-нибудь полезное. И уж точно более нужное, чем еще одно транспортное средство, к тому же шумное, прожорливое и очень ограниченно применимое.
Обошел дом, убирая слишком явные следы пребывания недавних гостей. Ту же лестницу у стены, например. Мало ли кого может сюда занести. Спешить некуда. О дочке есть кому позаботиться, о бывшей жене... тоже. Сестра — рядом, целая и невредимая. Идиллия. Почти.
Основная задача сейчас — доставить сестру в город, а самому вернуться на хутор. И при этом не засветиться нигде. Даже для "патруля" большинство лесных дорог вокруг города сейчас хоть где-нибудь, да непроходимы. Тут, скорее, танк нужен и тонны солярки. И если с востока город можно обойти, то с запада — никак. На юг — болота и озера, на север — снова озера, а между тех озер тщательно охраняемая (тщательнее, чем сам город, наверное) дорога к нефтебазе, основе выживания Озерска. И деревень живых там много, самая заселенная часть района сейчас — вдоль этой дороги и вокруг базы. Власти еще летом озвучивали планы частичного расселения — в обезлюдевшие деревни посреди наиболее удобных для обработки сельхозугодий, однако это если и случится, то не раньше будущей весны. В этом году урожай собирали вахтовым методом, так же сеяли озимые — отбиваясь от мертвяков.
Вернувшись в дом, зацепился взглядом за стол, на котором прежде стояла аппаратура. Карвер взял с собой лишь спутниковый телефон и парочку радиостанций, так сказать, поля боя — на случай, если придется разделяться... если еще будет с кем. Прочие игрушки погибшего радиста его командир заволок в сарай к трупам, предварительно раскурочив найденным в сарае топором.
А даже если бы не раскурочил и не сжег... С кем связываться? С Сергачевым? На майора и так будут коситься после всех этих событий, с учетом проезда "патруля" через город без проверки. С собой тащить? Наверняка в начинке этих девайсов были маячки, по которым их можно найти со спутника или еще как. Нет уж, захотят найти еще раз, пусть сами стараются.
Ладно, это если и вылезет снова, то точно не сегодня и не завтра. А сейчас... Как быть с сестрой? Как переправить ее в город?
Озерск
Барышев смотрел на сидящего напротив майора с искренним сочувствием. Сергачев выглядел усталым и разбитым. Неудивительно — которые сутки на ногах. И хотя вроде бы все указывало на то, что свистопляска закончилась — чертовы вражины хоть и вырвались из окружения, но понесли ощутимые потери и определенно намеревались покинуть их территорию и не возвращаться, — майор явно ждал чего-то еще. Хотя чего? Они оба уже видели прогноз, сделанный местными синоптиками, которые понемногу учились не ошибаться без помощи спутников — морозы отступают, уже сегодня возобновятся снегопады, которые сделают любые поиски бессмысленными. Люди устали, техника тоже нуждается в обслуживании. У них и так слишком мало ресурсов, чтобы гоняться за сбежавшими до победного конца. Ушли и ладно. Но все же, все же...
— Ну так что они здесь искали?
Сергачев скривился и пожал плечами:
— Так и не выяснили. И, может быть, и не выясним. Бумажек при них никаких не было, в технике, скорее всего, ничего не расшифруем — если там есть хоть что-то, что наши Кулибины смогут запустить и не подорваться. А живым к нам никто не попал.
— А люди Михальчука?
— Их допрашивают. Говорят много всякого, но, похоже, по этой теме ничего не скажут. Не настолько он им доверял. И нет в его команде никого, кто знал бы его в прежней жизни. По крайней мере, среди тех, кто с ним не ушел.
— Понятно... Как думаешь, почему эти иностранцы на него вышли? Не просто так ведь?
— Конечно, нет. Скорее всего, завербовали его давно. Когда все рухнуло — потеряли из виду. А тут или они его как-то нашли или он сам на них вышел. А как связались... У него в доме спутниковый телефон спрятан был. И не похоже, что подбросили.
— Вот как... Если так, почему он их сейчас вызвал, а не летом, например? Чего ждал?
— Не ждал. Искал. И, видимо, нашел. А вот что...
— Ясно... — с сожалением выдохнул Барышев. Понятно было, что загадочная ценность — не чемодан с золотом. И не месторождение нефти. И не ядерная боеголовка. Что-то небольшое, что мог вывезти десяток спецназовцев.
Что они собирались вывезти? Или кого? Что, если это человек?
А его собеседник старательно прятал за усталым видом зашкаливающую мозговую активность, еще раз прогоняя в голове "официальную версию" в поисках косяков. Так, с чего началась вся эта "дискотека"? Какие-то залетные торгаши с юга прибыли в город. Записались как транзитные, мол, ищем новые рынки сбыта, но главная цель их была все же в Озерске и вовсе не торговая. Всю правду уже, наверное, никто не расскажет — уцелели только водители грузовиков, остававшиеся в гостинице, да трое охранников, карауливших технику и имущество. А те утверждали, что жена их главаря искала здесь дочку. Потому и сунулись, мол, в тот злополучный дом. Скрывать, что их действительно интересовала племянница хозяйки дома, Сергачев не стал. Как и то, что она — хозяйка — недавно переехала из Мареева, получив дом в наследство от погибшего брата. А брат — тот самый чистильщик из команды Михальчука, что погиб в Александровке. И "жена главаря" — бывшая жена погибшего. Переварив этот винегрет, Барышев пробормотал:
— Ну, прям "Санта-Барбара" какая-то...
Мыльная опера на этом не закончилась — на едва успевших расположиться южан напали гости из куда более далеких мест, что позволило девчонке выбраться из дома. Жаль, она никого не опознала, кроме матери. Был ли Михальчук в том доме — неизвестно. Но, судя по всему, скорее был, чем не был. Во всяком случае, Сергачев сам так считал, и Барышев с его выкладками согласился. Конечно, не только он мог провести чужаков в город и вывести потом обратно, даже с висящими на хвосте безопасниками. Но в Жуков Лог мог их привести только он.
Наличие в игре еще одной силы, кажется, никто не просек. Когда большинство фальшивых купцов погибло и, став мертвяками, отправилось наводить панику на улицах, вряд ли кто-то высматривал, кому на них наплевать. А нотариус жил не так далеко, чтобы нельзя было поверить, что девчонка добралась до него самостоятельно.
Кто подсказал, что нужно искать именно в Жуковом Логе? Само собой, Сергачев сдавать "источник" не собирался. Сказал, что не знает — подброшенная записка была анонимной, лица человека, ее оставившего, бойцы не видели. Но, мол, элементарная логика подсказывает, что это кто-то из приближенных Михальчука. Похоже, Барышев счел это хотя бы похожим на правду, если уж не фактом. Хотя никто из оставшихся в городе бойцов ни в чем не признался. Но это и не важно — Сергачев знал, что можно вешать это на любого из пропавших вместе с Михальчуком. Эти уже ничего не признают и не опровергнут.
