После непродолжительных пульсаций кристалл засветился и с возникшего над ним изображения, повисшего прямо в воздухе, на Даниэля с изумлением уставился крепкий седовласый мужчина с неожиданно довольно черными усами под орлиным носом. Первоначально прищурившись, он, спустя несколько мгновений, широко открыл глаза, узнав того, кто осмелился с ним связаться.
— Ваша Светлость, что случилось?! — справившись со своими эмоциями, коротко спросил он.
— Код красный! Город Лучезар. Местная Служба Дознания, тюремная охрана, возможно магистратура. Сотрудники Службы Лозенче и Фурос, предварительно вне подозрений и отрабатывают "код" на месте. Но проверить их тоже стоит.
Мужчина резко подобрался, взгляд потяжелел.
— Обоснование?
— Нападение перед городом на имперскую принцессу Даши Финист, специально выманенную сюда из столицы. Заказчик — глава местной Службы Дознания господин Крамен, оказавшийся незарегистрированным темным магистром.
Собеседник изменился в лице и напрягся.
— Принцесса?!
— Жива, сейчас с отрядом имперских гвардейцев должна пересекать границу через перевал возле города Светлый.
— Понял. С вами все в по...
Мигнув и прервав общение, изображение неожиданно пропало, а кристалл, резко потемнев, вдруг рассыпался. Люцифиано с возникшей грустной и наверно никому не понятной улыбкой посмотрел на эту небольшую горку песка. Что же, все равно собирался сам разорвать связь, так что даже неплохо получилось. Увы, время, похоже, не пощадило этот, по сути, один из последних артефактов ушедшей эпохи, предназначенный для кратковременной экстренной связи. Энергии в нем, оказывается, осталось даже меньше, чем Даниэль думал. Ладно, туда артефакту и дорога, по крайней мере, был потрачен не зря. Заразу надо срочно вырвать с корнем, пока еще можно. И кто, как не сам глава Службы Дознания королевства Света Аллен де Бенсон способен это сделать. И главное, Люцифиано ему доверял, все-таки предшественник Игоря на посту заместителя начальника охраны замка, на должность которого традиционно назначали сотрудника этой службы. Проходная, но обязательная ступенька на пути наверх. На самый верх.
"Так, дело сделано, и пора немного перекусить и лечь спать, — с удовлетворением от устранения последнего препятствия для возвращения в замок, подумал Даниэль, — и еще явно стоит поговорить и успокоить Кайнэ. Эх, все-таки зря он все это время жестко выдерживал дистанцию со столь верной и явно достойной большего девушкой. ...А может быть еще не поздно?"
Даниэль Люцифиано. Ночь. Сон
...
Ничего не изменилось. Все тот же серый туман и гигантский клубящийся водоворот. Расположенные чуть выше две черные широкие щели-глаза. Ощущение терпеливого ожидания...
Хотя нет. Перед ним сейчас находится, слегка размытая в мареве небольшая фигура. Странно, это же его Судьба!
Несколько шагов вперед и фигура приобретает четкие очертания. Белые, рассыпанные по плечам волосы, разноцветные глаза и безошибочно узнаваемый голос, но без привычного, вызывающего умиление, искажения слов:
— Пап, я наверно пойду первой...
— Н-неет!
...
Даниэль резко проснулся. Что это? Знакомый и привычный сон, но что в нем делает Эли?! И что за неприятное и тянущее чувство внутри? Люцифиано, резко покрылся испариной, а сердце сжало ледяными тисками. Так, связь! Почему она ощущается четко и одновременно как-то уж больно приглушенно? Знакомое чувство, такое уже было когда... дочка это делала специально, блокируя ее со своей стороны! Может все в порядке, просто, Эли не хочет, что бы Даниэль видел, что она делает? Ну... имеет право. Возможно, ничего опасного, но проверить все равно стоит, уж больно сон неприятный. Потом Люцифиано обязательно извиниться перед ней, а сейчас... "Мастер — Химера: принудительное восстановления "связи" в режиме полного соединения!" И... что?!.. не может быть!..
— "Эли, назад, немедленно!"
— "Выполня... Папа?! Хм, ну, это, я..."
— "Не имеет сейчас значения. Она к тебе успела прикоснуться?"
— "Она? Нет, а что? И кто это, она?"
— "Так, отойди еще подальше, за угол. Молодец. Нет никаких покалывающих ощущений?"
— "Да нет, пап, все хорошо, прости, я сейчас все объясню..."
— "Не надо, я уже понял, где ты находишься. Опять "зов"?"
— "Да... прости..."
— "Эли..."
— "Прости..."
— "Ладно, потом поговорим о твоем поведении, сейчас надо решить, что делать с ней!"
— "Да кто же это?"
...
— "Дриада... Проклятая дриада!"
...
Элинэ Сатинэль Люцифиано. Самый нижний уровень тюремных подземелий
...
— "Эли, назад немедленно!"
...
Спалился! По полной! И как он только узнал, что происходит что-то не то? И еще меня смутил, столь явственно ощущаемый во время папиного крика по связи... страх. Сильный страх за меня! Первый раз такое пришло. Стало невероятно стыдно. А ведь он так не боялся, даже когда принцессу спасали. Значит, опасность действительно была очень сильной. Но почему я ничего не почувствовал?! И сейчас не чувствую. Кроме того, что существу плохо? Хотя странно, боль ощущаю, а вот эмоции нет. Есть какие-то непонятные всплески, но опять, это отражения ощущений тела, не более. Самые сильные после боли: голод, жажда и холод (мерзнет?). То ли оно так хорошо скрывает свои эмоции, то ли их... просто нет?
...
Проклятая дриада?! Сама мысль-образ, пришедшая от Даниэля, мне показалась ужасно знакомой, сразу что-то завертелось в сознании, но никак не мог ухватить. Стоит расспросить поподробнее, время теперь есть. Я присел на корточки, откинулся спиной на каменную стену и коротко выдохнул, успокаивая возбужденно мечущееся сознание. Хорошо еще Сати не проснулась, на удивление сильно отключившись. Даже сейчас не отреагировала. Ладно, пускай спит. Так, теперь будем уточнять.
— "Пап, а кто такие эти проклятые дриады?"
После необычно длительного молчания отец нехотя ответил:
— "Хранительницы Великого Леса. Бывшие".
Стоп! Нет, ну вот крутиться, а не ухватить, ведь чувствую, что знаю, но...
— "А почему бывшие?"
— "...Потому что Великого Леса больше нет".
Да что это из него клещами приходиться вытягивать каждое слово? Почему?
— "Пап, не надо заставлять себя, скажи, что с ней сделать и все. Когда решишь, что я должна знать тогда и..."
— "Да нет тут никакого секрета, извини, просто... личное. Ты помнишь, я упоминал про Последнюю Войну?"
- "Да".
— "Я в подробностях не рассказывал и сейчас не самое подходящее время и место, чтобы делать это, но если очень коротко..."
Выдержав небольшую паузу, Даниэль с четко ощущаемым волнением продолжил:
— "Война была с... эльфами. И она закончилась... не очень хорошо для всех сторон. Но людям повезло больше. А Великий Лес, где обитали эльфы... ты видела его на карте. Теперь он называется Землями Демонов или по-другому Проклятой Землей. Дриады погибли вместе с ним. Это если очень коротко".
Все, наконец-то, пришла "картинка", и какая! Заодно и "образы" от отца. Вот оно как! Ну, в принципе, совпадает. Только уши не такие длинные, скорее просто с сильно заостренными верхними кончиками. Лица, кстати, вполне, симпатичные и даже как-то неуловимо знакомые. И еще характерный зеленоватый оттенок волос. Не цвет, а именно оттенок. И жить они действительно должны в Великом Лесу. А вот дриады... нет пока пусто.
— "Так если они все погибли, то почему эта жива?"
— "Я не совсем правильно выразился. Дриады действительно, погибли не все. Просто те, кто выжил стали Проклятыми. Они же изначально были созданы для контроля и выращивания Леса, находясь с ним в своеобразном симбиозе, и все окружающее их интересовало только относительно взаимодействия с Лесом и не более того. Погиб Лес — погибли дриады".
— "Созданы?"
— "Да, это... искусственные существа. Разумные, но со своей особой логикой, специально структурированной под профиль деятельности. И поведенческая матрица не предусматривала изначально нанесения вреда живым организмам, хотя и разрешала, при необходимости, внешний контроль. Ой, прости, наверно я слишком сложно говорю".
— "Нет, все понятно. Так что, значит, стали Проклятыми?"
— "Фактически потеряв цель своей жизни, дриады сошли с ума. А произведенное на них, хм, определенное воздействие окончательно их изменило. Сместились приоритеты, исчезли наложенные ограничения, и... они начали убивать".
— "Определенное воздействие, это та "зараза"?"
— "Э-э, да. Хотя надо признать, что от самой "заразы" дриады как-то избавиться сумели или не получили. Может, сказалось то, что они частично не живые".
— "А, убивать?"
— "Не стало разницы между землей под ногами и любым существом, находящимся рядом. Все это теперь было просто пищей. А возможность наведенного контроля позволяла за такой едой не бегать, сами подходили. Так они и скитались по землям, уничтожая все подряд, пока не были сами уничтожены. Я не понимаю, как эта выжила. Хотя, если ее схватили и все это время держали... Да нет, дриада бы без солнца уже умерла, странно. Да и теневая гильдия говорила, что опасность стала ощущаться недавно..."
Слова-образы, приходящие от Даниэля, становились все менее структурированными. Похоже, отец начал погружаться в размышления. Ага, кто ему позволит!
— "Пап! Так чего сейчас делать? Почему мне опасно приближаться? И что это за такой контроль?"
— "Дриада сама по себе очень сильное и быстрое существо, с реакцией равной твоему ускорению и способное держать противника на дистанции от своего основного тела. Очень опасное даже для тебя, несмотря на наверняка ослабленное состояние. А контроль... они вырабатывают особый яд, которым отравляют жертву, выстрелив в нее шипом или коснувшись лозой. Она впадает в транс и приобретает с дриадой, нечто вроде нашей с тобой связи, только односторонней и с внешним управлением. Интересно, как тюремщики избегали подобного. Хотя... были разработаны в свое время специальные амулеты, но у тебя-то его сейчас нет! И сопротивления к такому яду, скорее всего, тоже. Я не проверял, будучи уверенным, что последняя дриада умерла много лет назад!"
— "А "Покров"?"
— "Не думаю, что выдержит. Шипы у них "особенные". Достаточно просто коснуться кожи. И если помнишь, стрелу-то он пропустил!"
Крыть было нечем, тем более, я кое-что заметил на одежде и... аккуратно извлек только что обсуждаемый кусочек дерева, с интересом поднеся его к глазам, чтобы рассмотреть. А в этом месте, наконец, ощутил легкое онемение. Опять пробили. Блин, не защита, а решето какое-то! И главное, почему не заметил? Вдруг почувствовал судорожный образ-вздох от отца с сильной иглой страха, который, судя по всему, сейчас видел моими глазами:
— "Значит, все-таки успела. Как ты себя чувствуешь?!"
— "Нормально. Правда... да, возникает желание встать и подойти, но я его... контролирую. Точно, контролирую. Но... это начинает раздражать!"
Действительно, после того как я понял, что вместо благодарности за спасение, меня хотели подчинить и вполне возможно потом и съесть, то внутри появилась, отдающая чуть ли не видимыми красноватыми отсветами, волна, закручиваясь в тугой смерч ярости и злости. Навязанное желание было окончательно смыто. Но буря в душе не утихала.
— "Прости, пап, я оказалась неправа. Но и оставлять ее тут нельзя, не возражаешь, если я эту дриаду уничтожу?"
Я почувствовал, что страх внутри Даниэля сменился удивлением, и он спросил:
— "Нет, но с чего ты так сильно этого захотела? И откуда такие эмоции?"
— "Только ты имеешь право мне приказывать и никто более! Не переживай папа, я сейчас с ней разберусь..."
Боевая химера Эли и проклятая дриада
Ярость уже заполнила меня всего, выплескиваясь наружу, и я с некоторым отстраненным удивлением увидел алые всполохи на своих руках и даже одежде. Папа что-то там говорил об осторожности, требовал остановиться, пытался перехватить контроль над телом, но я уже его почти не слушал и не воспринимал. Меня хотели подчинить?! Что же, это существо само выбрало свое спасение... от жизни!
Поднявшись на ноги и спокойно выйдя из-за угла, я, не торопясь, направился в сторону камеры, где находилась дриада. Кожу в нескольких местах легонько кольнуло. Потом еще раз. И еще. Да, ощущение принуждающего чужого Желания, опять вернулось и даже стало усиливаться, но ничего, кроме увеличивающейся злости, это не принесло. Неожиданно из-за решетки взметнулись в мою сторону гибкие длинные ветви и... упали на пол безжизненными обрубками. Последние две лозы я просто вырвал из висящего посередине камеры кокона, вызвав громкий стон боли. Что, не нравится? Это только начало...
...
Коридор, покрытый сплошным ковром из разорванных на части ветвей и корней. Вырванные с кусками кирпичной кладки прутья решетки, разбросанные перед камерой. Небольшая фигура, окруженная четко видимым в темноте красным ореолом, стоящая перед висящим на цепях, подрагивающим и издающим полные боли крики и стоны, коконом. Под ногами у зашедшего в камеру небольшая кучка слабо шевелящихся остатков ранее растущих тут растений.
Фигура не спеша отрывает от кокона что-то, напоминающее мелко переплетенные и странно проросшие друг в друга листья и маленькие веточки, каждый раз вызывая новый болезненный звук. Постепенно сквозь вырванные куски начинает проступать "нечто", напоминающее скрючившийся человеческий силуэт. Неожиданно он приподнимает верхнюю часть, на ней загораются зеленым два глаза и сквозь новый стон, слышится:
— Пощады!
Фигура не останавливается, наоборот, начинает примериваться к чему-то похожему на руки. Висящее на цепях существо содрогается в болезненном крике и выталкивает в воздух:
