— Странно, что ты вспомнила о них, только прочитав этот документ! Помнишь, как ты плакала на моем плече, говоря, насколько тебе опостылело быть никем, быть тенью? Теперь, когда я сделал для моей любимой все, чтобы она из этой тени вышла, моя девочка начала задавать глупые вопросы...

— Прости, сердце мое, но на месте Короля я видела тебя!

— Я не честолюбив. — Опустил глазки герцог. — Зато у тебя появился реальный шанс проявить свой ум, милосердие и власть!

— Но я...

— Не волнуйся, милая, мага для коронации обязательно найдем. А Всеблагому пожертвуешь землицы и денег на небольшой монастырь у теплого моря. Надо же ему где-то греть свои старческие кости и заплесневевшие мозги?

— И когда она должна быть, эта коронация?

— Как сошьешь новое платье, любимая. Закажешь у ювелира новые драгоценности... А хочешь, мы закажем для тебя новую корону?

— Но... это долго?

— А ты торопишься? — Герцог рукой привлек женщину к себе. — Сладкая моя, иди, я поцелую твое розовое ушко!

Та хихикнула, но вывернулась из его объятий.

— Ты бросишь свою жену и женишься на мне?

— Непременно, цветок моих несбыточных грез!

И мужчина с силой дернул женскую руку на себя.

Вовке казалось, что он смотрит фильм ужасов или страшный сон. Этого не может быть! Против зрительных образов бунтовал его разум. Может, если хорошенько постараться, он проснется и все будет, как прежде? Он даже ущипнул себя за руку. Оказалось — больно.

Тем временем в комнату постучались.

— Да! — Отлепился от женщины герцог. — Кто там?

Дверь приоткрылась, и кто-то пробурчал что-то невнятное.

— Как ушли? Тоже порталом? — Раздался невнятный рык. — Дорогая, иди к себе. У нас тут небольшие дела, которыми незачем засорять твою красивую головку.

Едва смолк шелест юбок, и захлопнулась дверь, герцог чем-то так шандарахнул по столешнице, что осколки стекла рикошетом полетели по всей комнате. 'Бутылка', — подумал Вовка. — 'Плохо, не о голову!' И снова приник к щели.

— Вы там осмотрели все?

— Да, кругом кровь, наши по стенам размазаны... И никого.

— Колдунишка всех успел увести... Как же я просмотрел его силу? Кто мог подумать, что в столь тщедушном человеческом теле прячется столько умений? Ладно, Триз, иди. Вы ищите все, что может помочь определиться с направлением поисков. А я подумаю...

Сначала неведомый Триз, а потом и герцог вышли из комнаты.

Вовка плюхнулся на сумку, чуть не раздавив бутыль из-под молока. Значит, они ищут принца. Почему-то он для них важен. Кого еще, кроме него, можно назвать мальчишкой? Вовка немного подумал, зевнул и принял для себя важное решение: вечером все новости наверняка снова стекутся в эту комнату. Он прихватит Кунца, и они вдвоем постараются обойти все этажи и собрать как можно больше сведений. А сейчас ему просто необходимо выспаться. Иначе к ночи он свалится с ног. Да и помыться было бы неплохо. Поэтому, развернувшись, он потопал в свою комнату.

К его радости, Юрген так и не смог взломать замок на деревянной двери. Уплотнив структуру дерева до состояния металла, Вовка поставил непроницаемый для звука и любых других воздействий щит. А потом разделся и пошел в ванную. Включив горячую воду, он с головой погрузился в невесомость поднимающихся со дна пузырьков. Распущенные волосы поплыли по воде, на глазах меняя цвет с белого на золотой. Уснуть хотелось прямо здесь. Но все-таки, это было бы несколько неосмотрительно. Поэтому он вылез, обсушился и переплел волосы. После чего снова полностью оделся и вытянулся на кровати. Глаза сами собой налились тяжестью, а ресницы плотно сомкнулись. Наконец, сон окончательно завладел измученным парнем.

* * *

Глава шестнадцатая. Вальтер

* * *

Пока Вальтер шел по улице, за его спиной то распускались крылья счастья, то по спине пробегали ледяные мурашки. Неужели эта чудесная девушка почувствовала, кто он такой на самом деле? Нет, скорее всего. Но кто тогда с ней разговаривает? Не аггел же в самом деле? Надо завтра посмотреть, что творится в ее ауре. Необыкновенная девушка! Зря Светка обвиняла ее в заносчивости и встречах со взрослыми мужчинами... Просто она, осознав мужскую суть, ведет себя так, чтобы праздные ловцы девичьих сердец к ней не приближались. Как жаль, что это мгновение больше не повторится! По телу Вальтера вновь прошла сладкая дрожь. А в штанах давно было тесно.

— Ну и козел же я! — Громко сказал он в ночь.

— Какая самокритика! — Услышал он мужской голос из темной арки. — Парень, закурить есть?

— Самому переночевать негде. — Бросил в ответ Вальтер.

Хриплый смех принадлежал сразу троим. Он прибавил шаг. Но шаркающим эхом за ним раздавались шаги тех, кому он показался легкой добычей.

— Парень, дай на водку! — Хриплый голос уже не смеялся. — Все равно поймаем!

Резкий переход от радости к опасности заставил Вальтера взбодриться. Резко развернувшись, он поменял тело на ангельское, и темный двор наполнился ярким светом.

— Вы это мне, мальчики? — Он щелкнул пальцами и один из этой тройки отлетел в кусты.

Выставив руку, от жара которой начали плавиться волосы на голове самого старшего, он пошел в их сторону. Не дожидаясь развязки событий, молодые люди развернулись и рванули в спасительную тень арки.

И вот на тротуаре снова стоял обычный парень. Где-то сверху хлопнула оконная рама.

— Показалось, вроде, горит что-то... — недоуменно сказал мужской голос.

— Вечно тебе кажется! Окно закрой, дует! — Откуда-то изнутри сказал женский.

Вальтер улыбнулся и побежал домой. А Олин поцелуй стал просто приятным воспоминанием ушедшего навсегда прошлого.

Тихо провернув в замке ключ, он открыл дверь в темную прихожую. Стараясь не шуметь, снял куртку и кроссовки. И на цыпочках отправился на кухню, откуда в коридор падал свет лампы над столом. На диване, с вечным кроссвордом и ручкой в руках, сидел Анатолий Иванович.

— Дядь Толь, — удивился Вальтер, — Вы не спите?

— Мать приказала тебя дождаться. Мало ли что...

Вальтер сел на другой стул.

— Без меня что-то случилось?

Анатолий Иванович швырнул на газету карандаш и откинулся на спинку стула, вытянув

вперед ноги.

— Этот, твой... Не думал, что такой дурак. Все-таки полицию вызвал.

— Зачем? — Улыбнулся Вальтер.

— Заявление настрочил, что ты дома не ночуешь, связался с компанией, что-то у него украл... Я выходил, разговаривал с ними, пытался объяснить суть конфликта. Понимаешь, он, как опекун, получает на тебя до совершеннолетия деньги. Видимо, его швабре даже их стало жалко.

— Пусть бы они зашли, посмотрели, что творится в квартире!

— А они вчера все убрали. Вот так, мой мальчик. Я тоже написал заявление. Но я для тебя — никто. Боюсь, полиция придет в школу. И вообще, чем это окончится, не представляю.

— Вот как? — Вальтер постучал кончиками пальцев в столешницу. — Ну забрать, я думаю, они меня могут только в интернат... Хотя, кто знает. Жаль, если не придется доучиться. Мне эта школа понравилась.

— Что же он тебе жизнь, гад, портит? Лидуша весь вечер корвалол пила. Знаешь, я думал, она Бегичева порвет! Он потом даже за дверь спрятался.

— Спасибо, Анатолий Иванович. Идите спать, Вам ведь вставать завтра рано. А мне еще уроки делать!

— Ладно. — Мужчина тяжело встал со стула и, положив парню руку на плечо, вздохнул. — Ты держись.

— Да. — Вальтер заставил себя улыбнуться. — Спокойной ночи!

Он убрал в сумку фотографии, а потом, достав учебники и тетради, разложил их перед собой. Все-таки хорошо, что когда-то у него были прекрасные учителя! Благодаря им он научился быстро запоминать материал и искать разные подходы к решению поставленных задач. Но на запись результата все равно уходило время. Как здорово, что после посещения плана аггелов у него не стало проблем с русским языком! Впрочем, как и с любым другим этой земли. Если бы его попросили изобразить японские иероглифы, он бы справился. Усмехнувшись, он нарисовал их в конце тетради по физике:

'Река жизни. Водопады и заводи. Течение времени'.

Получилось забавно.

Закончив с уроками, он разобрал раскладушку. Потом помылся и лег, подложив руки под голову. Ну почему все время так получается, что как только все налаживается, ему снова приходится бороться за место под солнцем, начиная с нуля? Вот такие, как Танюша, словно жирные пауки, живут долгой счастливой жизнью, портя эту самую жизнь окружающим. А доверчивые мухи, вроде истосковавшегося по женской любви Бегичева, обязательно попадают в расставленные сети и кормят их своей кровью, поскольку выбраться из липких объятий возможно лишь при желании самого паука. Но даже если паук перебирается к новой, пока еще полнокровной, жертве, та, недоеденная, все равно волочится за ним на последнем издыхании, пытаясь выяснить, а что было не так, дорогая(ой)?

Вальтер расширенным сознанием потянулся к спящему и расслабленному сознанию Бегичева, заодно просматривая ауру. Удивительно, но за пару месяцев, проведенных вместе, женщина порядком истощила его энергетику. Парню стало жалко этого, в-общем, хорошего, но слабого человека. И он начал отсоединять привязки, созданные с двух сторон. Немного почистив бывшего опекуна, он переключился на возлюбленную. Ничего такого страшного в ее ауре не было. Обычная женщина. Но кто не мечтает стать королевой, если через прогрызенную в тыкве дыру удалось пробраться на бал? Конечно, мальчик ей мешал. Ведь сделать безмолвным рабом его не удалось. Ей постоянно приходилось на него оглядываться и опасаться. Вдруг он найдет или узнает что-то такое, о чем можно рассказать опекуну и трон под ее попой пошатнется? Конечно, она борется за свое маленькое королевство как умеет, пусть даже с потенциальной угрозой. Вальтер посмотрел... и оставил все, как есть. Если Бегичев после чистки каналов снова начнет воссоздавать привязки... что ж... он сделал все, что мог. Повернувшись на бок, парень поставил будильник и с легким сердцем уснул.

Тихий шепот разбудил парня еще до будильника. Не открывая глаз, он прислушался. В темной прихожей разговаривали хозяева квартиры.

— Я зайду после работы в полицию, узнаю, где у нас опека, подам туда заявление. — Негромко говорил Анатолий Иванович. — Ох, как он ее с утра пораньше!

— Так и надо стерве! А то ишь, весь свой колхоз задумала притащить! Только мальчик ведь больше к нему не пойдет.

— Точно. Не простит.

— Такое не прощается. — Вальтеру послышалась тихая возня. — Ну что? Чемодан на лестницу выкинул?! Да ну?

— Милые бранятся, только тешатся. Нам-то парнишку все равно не отдадут, пока опекун сам не откажется от опеки. И полиция, если он туда заявит, впаяет нам административный штраф.

— Ш-ш! Пусть еще немного поспит. Где бы его спрятать до шестнадцати лет?

— Восемнадцати, мать. А ведь ему учиться надо. Да и школа здесь хорошая. Мальчик-то — умничка!

— Хватит реветь. Посмотрим, как будут развиваться события. Вдруг все обойдется?

У Вальтера на телефоне прозвенел будильник. Шепот тут же прекратился, а входная дверь с тихим щелчком закрылась. Он потянулся и, сразу прыгнув в школьные брюки, встал с раскладушки.

— Доброе утро! — Лидия Петровна, сияя улыбкой, вошла на кухню. — Как спалось? Как прошло вчерашнее свидание? Еще вчера хотела спросить, но заснула...

Вальтер улыбнулся ее нехитрой уловке.

— Свидание? Можно сказать, с огромной пользой.

— Интересно! В мое время говорили о счастье и любви. Нынешнее поколение — о пользе. Слышишь, отец?

Пришедший Анатолий Иванович забрал белье и раскладушку, уступив Вальтеру место в ванной.

— Ты нам сырничков пожарь, — попросил он жену, — я с собой несколько штучек возьму.

Вальтер вышел из ванной и наклонился над одной из сумок, доставая фотографии.

— Вот что я имел в виду. — Он протянул всю пачку севшему за стол и нацепившему на нос очки Анатолию Ивановичу.

— Фотографии? Чьи они, Влад?

— Моя семья. Вот это, — он склонился над столом, — мои отец и мать. Старшая сестра. Это — бабушка, она умерла. Это — я.

Лидия Петровна, изнывая от любопытства, налепила сырников и, поставив в духовку противень, подсела к ним.

— Значит, та тетка тебя так и не признала... — Задумчиво сказала она. — Жаль. Если бы твои родственники были хорошими людьми, можно было бы написать заявление и сделать опекунами их.

— Спаси и сохрани. — Перекрестился неверующий Анатолий Иванович. — Убирай свои драгоценности, малыш. Будем завтракать. И будем думать.

— Сегодня вернусь к девяти вечера. — Сказал Вальтер. — Начинаются занятия на курсах.

— Из метро выйдешь, позвони. — Сказала Лидия Петровна. — А забежать пообедать времени не будет?

— Нет, сегодня точно нет. Но, если что, я позвоню.

Парень помыл тарелку и умчался за сумкой.

Анатолий Иванович поцеловал жену и махнул рукой мальчишке.

— До вечера! Будьте осторожны! Лидуша, двери никому не открывай!

— Конечно. Иди, а то снова придется автобус догонять!

Вальтер проверил ручки и тетради. На всякий случай взял с собой паспорт.

Лидия Петровна внимательно смотрела на его сборы.

— А твой-то с утра Таньке скандал закатил. — Внезапно сообщила она.

— Вот как?

Значит, чистка помогла. Только надолго ли?

— Да, и чемодан ее на лестницу выкинул. — Соседка помолчала. — Если придет мириться, что будешь делать?

— Пока не знаю.

Вальтер вышел в прихожую, завязал шнурки ботинок и надел куртку с шарфом.

— Шапку не забудь! — Сурово сказала Лидия Петровна. — На улице — минус!

Парень молча напялил шапку с помпоном и взял сумку.

— До вечера, Лидия Петровна!

Он нагнулся и неуклюже ткнул носом морщинистую щеку.

— Приходи пораньше. Я утку потушу!

— Доброго дня!

И Вальтер, снова не дожидаясь старого, вечно занятого лифта, поскакал по ступеням.

На углу дома, тесно прижавшись друг к другу, стояли Света и Макс.

— Привет! — бросил им Вальтер. — Вы в школу или еще немного померзнете?

Макс оторвал счастливое лицо от Светкиного.

— Конечно, идем, да, Светуль?

Светка демонстративно потянулась к нему губами. Макс радостно ее поцеловал.

— Конечно, это дело не мое... — Вальтер, оглянувшись, посмотрел, скрылись ли за углом окна квартиры соседей, после чего снял шапку и убрал ее в сумку. На улице было не так уж и холодно. — Но к чему вы демонстрируете мне свои нежные чувства? У меня, конечно, есть несколько догадок... К примеру, чтобы я обрыдался от зависти. Или поссорился с другом... Макс, надеюсь, нам некого делить?

— А... — Макс тревожно посмотрел на Вальтера и отклеился от Светки. — Вроде у вас ничего не было?

— Конечно. — Кивнул Вальтер. — И быть не может.

— Это оттого, что ты по ночам с Градской гуляешь? — Не выдержала Светка.

— А-а-а... — Рассмеялся Вальтер. — Макс, закатай губы. В Свете вскипела банальная ревность. Одна д... неумная и слепая девушка позвонила другой... чересчур доверчивой... И сплетни пошли бродить кругами.