Я скоренько припустил следом. Кажись, пронесло.
М-да, долго и нудно путешествовать со скоростью легкомоторного самолета, единственно, можно похулиганить, сшибая головой верхушки вертикальных, похожих на обелиски, валунов. Они разлетались со страшным грохотом, напоминающие взрывы, а их обломки красиво вертелись в воздухе, вызывая у девочки недовольное фырканье и утомленное возведение очей к небу. В конце концов, я прилично приложился макушкой и вылетел из облака камней, отчаянно чихая и кашляя. Деф ехидно улыбалась, наблюдая, как я, ожесточенно отплевываюсь и отряхиваюсь от белой, как мука, пыли. Она облетела меня по кругу, недовольно сморщила носик, попав в тянущейся за мной дымный след, уверенно заключила: — верблюд — и гордо улетела вперед, заложив руки за спину. Вот вредина.
— Я все слышу. — Раздалось издалека. Вот как так жить, а?
Мы перелетели через забор с колючей проволокой, затем еще один, повыше.
— Вот этот самолет подойдет. — Заявила девочка. — Топливо под завязку. Садись.
— Так ведь это военный самолет. — Я не верил своим глазам.
— Зато летает быстро. И вообще, если не нравится...
Я поспешно вскинул ладони.
— Все нравится, замечательный самолет. Только он ведь одноместный. Как я без тебя полечу? У меня, может, клаустрофобия проснется.
— Не проснется. Садись, давай. — Фонарь кабины откинулся, я юркнул в кресло.
— А ты где же... — Я заозирался и удивленно увидел девочку, деловито устраивающуюся на заднем месте, взявшимся непонятно откуда. Прозрачные колпаки кабины опустились, загорелись многочисленные лампочки, что-то запищало. (Однажды я все-таки спросил у нее, каким волшебным образом она превратила одноместную кабину в двухместную. Но она лишь загадочно улыбнулась и сказала: — Это был мираж. — Когда же я возразил, что это был вовсе не французский истребитель, она лишь насмешливо фыркнула и отвернулась, уткнувшись в книгу. Так мне ничего и не объяснила.)
— Мне впереди не видно ничего. — Возмутился я, глядя на заслонившую передний обзор панель приборов, и снова обернулся. — Низко тут.
— Разумеется. — Вредным голосом ответила Деф. — С твоим ростом тебя бы даже в истребительную авиацию не взяли.
Я не понял, что она имеет в виду, но обиделся.
— Подушку мне подложи. — В приказном порядке потребовал я. Девочка подняла взгляд от панели приборов и растерянно посмотрела на меня. Я гордо фыркнул, почувствовав под собой возвышение, отвернулся и с независимым видом откинулся на спинку кресла, стукнувшись шлемом с наушниками о подголовник. Не все ей доминировать. О, словечко новое, надо запомнить. В нашей паре я являюсь доминирующей особью, ни с того, ни с сего, подумалось мне.
— Вот именно, что особью. — Подтвердила отражающаяся в зеркальцах девочка, нажимая кнопки и переключая многочисленные тумблеры, непостижимым образом переключающиеся и на моей панели приборов. — Но кто говорит о паре? Свадьбы не было, даже помолвки. Свиданий ты мне не назначал. Даже в парке мы под ручку не гуляли. Причем здесь пара?
Я обеспокоенно заерзал, неудобно на подушке сидеть, ужас, прямо. Деф насмешливо фыркнула. Взревел двигатель, что-то принялось моргать. Отражающаяся в зеркале девочка пощелкала, сделала что-то еще и рев усилился.
— Мы поедем, или как? — Капризно спросил я.
— Поедем, поедем. — Согласилась она. Меня вдавило в спинку кресла с такой силой, что я едва не откусил свой чудом спасшийся этой сумасшедшей ночью язык. Вскоре перегрузка спала, я огляделся.
— А мы взлетать, когда будем? — Недовольно спросил я.
— Мы летим. — Деф невозмутимо нажимала и щелкала.
— Да ладно. — Не поверил я. Самолет просел, резко лег набок и я едва не завопил от страха, глядя на вертикально вставшую слева черно-серую мелькающую стену. В зените вспыхнуло, я задрал голову, глядя на вздымающийся огненный шар.
— Опять твой дружок по нам шваркнул. И когда он угомонится? — Раздраженно спросил я.
— Это не он. — Произнес в шлемофоне голос девочки. — И он не мой дружок, сколько раз повторять.
— А что тогда взорвалось? — Я заворожено смотрел на медленно темнеющие клубы огня.
— Это мы. Вернее, созданная мной копия самолета.
— Это же зачем такое? — Я попытался почесать ухо, вместо этого поскреб жесткую поверхность шлема.
— Мы самолет угнали? — Поинтересовалась она.
— Не мы, а ты. — Возразил я.
— Не ты, а мы. — Деф направила полет машины горизонтально, едва не задевая крыльями высокую траву.
— Это почему еще, мы? — Не согласился я. — Ты угнала, это да. А я, беспомощная жертва обстоятельств.
— Жертва. — В наушниках послышалось ехидное фырканье девочки. — Я тебя заставляла садиться в самолет?
Я подумал. — Нет, не заставляла. — Признался я.
— Вот. Значит, ты мой соучастник. Нам ведь не надо, чтобы за нами весь Китай гонялся?
— Не надо. — Подтвердил я.
— Молодец, делаешь успехи. — Я вздрогнул, почувствовав под шлемом ласковое прикосновение маленькой ладошки.
— А почему ты сразу не сделала копию самолета, на которой мы бы улетели? — Поинтересовался я. — Зачем надо было угонять настоящий, а потом все равно делать копию?
— Умный, да? — Нехорошим голосом с весьма знакомыми интонациями произнесла Деф. Она помолчала, потом неохотно ответила: — Думала, прокатит.
— Что прокатит? — Не понял я.
— Пропажу не сразу заметят! — Рявкнула девочка. Вот что злится, непонятно.
— Как не заметят? — Попробовал выяснить я. — Когда ты двигатели включила...
— Я полог беззвучия поставила! — Еще громче крикнула она. Похоже, истерика назревает. Я покачал головой. Ну, ее, не буду больше ничего спрашивать, себе дороже может выйти.
— Сейчас выйдем из зоны прямой видимости, — сообщила Деф, как не в чем ни бывало, — и в стелс-режиме полетим высоко-высоко, и быстро-быстро.
— На этом самолете есть такой режим? — Удивился я.
— На самолете нет, у меня есть.
— И сколько нам лететь?
— С учетом добавления мной топлива, снятия перегрева и прочего, часа полтора.
— Жесть. — Я задумчиво потыкал кнопки с иероглифами. — А что так долго?
— Быстрее нельзя. Не трогай ничего! — Свирепо рявкнула девочка у меня в наушниках. — Ты только что едва ракету не запустил!
Я поспешно убрал руки.
— Извини. А что нам мешает подняться в космос, или, хотя бы, в верхние слои атмосферы, и там увеличить скорость?
— Двигателям не хватит кислорода для их работы. Они отключатся, и мы упадем.
— А что тебе мешает так же вводить в них кислород, как ты вводишь топливо? — Удивился я.
Деф молчала.
— Я запросила разрешение на увеличение скорости полета транспортного средства и получила отказ. — Наконец сообщила она.
— И кто его дал? — Спросил я, смутно представляя ее ответ.
— Хмырь в шляпе. — Мрачно сказала девочка.
— Мстит. — С удовольствием произнес я.
— Говорит, ограничения по скорости прописаны Правилами и если данное средство передвижения не рассчитано на большую скорость, передвигаться с ней запрещено.
— Вот гад. — Пробормотал я и тут меня осенило. — А если это будет средство с неизвестной скоростью, что тогда?
— Ее тактико-технические характеристики будут выяснены в процессе летных испытаний.
— Ага. — Я довольно улыбался. — Ладно это потом, а пока ответь, интернет у тебя есть?
Девочка в зеркале открыла рот, несомненно, решила позлословить, но посмотрела на меня и сказала: — Есть.
Передо мной в воздухе повис здоровенный плоский монитор. Спустя пару минут поиска я с победным видом указал на фото.
— Вот такой самолет давай.
— Норт америкэн экс фиф тин. — Прочитала Деф вслух. — А у тебя губа не дура. Лишь одна маленькая проблема — у меня его нет в банке памяти. А раз нет, то извини.
— Так скачай его откуда-нибудь.
— Откуда?
— Оттуда. — Я насупился. — Сама прекрасно знаешь, у кого можно разжиться нужным файлом.
— Тебе настолько важно прибыть на место на сорок минут раньше?
Я помолчал, насупившись еще больше, потом неохотно процедил: — Нет.
— Вот и славно. — Она отвернулась к приборам. Я уставился на мелькающую степь. Самолет резко взмыл ввысь, и на время мне стало не до окружающих красот, настолько поплохело, а вредная девчонка улучшать мое самочувствие не торопилась.
— Извините, ваше высочество. — Рядом возникло нечто, при виде чего я едва не заорал от страха. Рядом с самолетом по воздуху волнообразно скользило что-то вроде огромной усатой и бородатой змеи с богато украшенным седлом на спине. Из него меня и окликнула красивая миниатюрная девушка с миндалевидными глазами. — Меня не было на вашем собрании, я мало интересуюсь делами моих западных сестер, и тем более рада приветствовать Вас на своих землях. Могу ли я помочь чем-либо?
— Нет. — Недовольно откликнулась Деф со своего сиденья и прибавила скорость. Дракон тоже, хотя как он держался в воздухе, не понимаю. 'Дешевые понты'. Обозлено произнесла Деф. 'Оседлала древнюю рептилию и по воздуху ее катает туда-сюда'.
— Очень даже можете. — Я кивнул. — У вас есть данные о таком самолете? — Я развернул к ней возникший монитор. Всадница кивнула.
— Разумеется. У меня есть данные почти обо всех достижениях мира. Это мое хобби.
'Хобби'. Передразнила Деф. 'Тырит отовсюду передовые технологии, и это называется хобби'.
— Вы можете передать их моей спутнице? — Спросил я. Всадница на драконе весело рассмеялась, закрывшись здоровенным веером. 'Мы летим в полтора раза быстрее скорости звука', мрачно сказала у меня в голове Деф, 'а ей хоть бы хны. Нечестно это'.
— Правду говорили о вашем чувстве юмора. — Сказала всадница. — Я понимаю, вы торопитесь попасть домой? Могу ли я оказать вам в этом помощь?
— Нет! — Рявкнула Деф и меня вдавило в кресло еще сильнее.
— Да, если можно. — Попросил я и почувствовал, как самолет кружится вокруг оси, словно падающий кленовый лист. Вдали растаял веселый смех всадницы, заглушенный отборной руганью Деф.
— Не надо было мне самолет взрывать! — Возмущалась она. — Кто же знал, что она все ЧП мониторит!
Самолет завис в воздухе над окраиной какого-то городка. Сзади что-то потрескивало, внизу лаяли собаки.
— Мы, это где? — Спросил я, крутя головой.
— Подмосковье. — Мрачно сообщила девочка. Я обрадовался.
— Полетели дальше своим ходом. — Предложил я. — Ну его, этот самолет, тошнит уже.
— Исполняю. — Мрачно произнесла Деф, и мы полетели в прохладной, наполненной ароматами ночной тишине. Внизу мелькали цепочки фонарей.
— Смотри, какое место приметное. — Я ткнул пальцем в светящийся круг дороги. — Оставь самолет здесь, только скрой его пока.
— Как оставь здесь пока? — Ворчливо спросила она. — В него кто-нибудь лбом ударится, и что тогда?
— Тогда откроешь его в виде памятника. — Выкрутился я.
— Какого памятника? — Опешила девочка.
— Такого. Жителям города от какого-нибудь известного человека.
— Ты в своем уме? — Парящая рядом Деф легонько постучала мне пальчиком по лбу. — Откуда у какого-то известного человека может быть боевой истребитель с ракетами класса воздух-воздух?
— Ракеты муляжи, а откуда самолет, придумай что-нибудь. Например, на пьянке в воинской части подарили или еще что-нибудь наври. Ты же умеешь.
Я почувствовал, как она косо посмотрела на меня, словно последнего идиота, но промолчала, и на том спасибо.
В окно мы влетели в полной тишине. Я с размаха плюхнулся на диван, Деф опустилась в облюбованное кресло. Спать не хотелось, что-либо делать тоже, по крайней мере, куда-то лететь, однозначно. Чем бы заняться, желательно, полегче? О, придумал.
Я встал, подошел к зеркалу и критически себя оглядел. Выглядел я самим собой, то есть обычным мальчишкой, и в этом была проблема. Я ощущал некую тяжесть, слабый, но явный дискомфорт и, кажется, понимал, отчего.
Я напрягся и попытался превратиться в Госпожу. Бесполезно.
— Не тужься. — Прокомментировала девочка. — Наоборот, расслабься и попытайся изменить что-то небольшое. Например, нос.
— Не буду я нос менять. — Не согласился я. — Он у нас с Госпожой одинаковый.
— Почти. — Согласилась Деф. — Тогда уши себе отрасти, вернее, расслабь, и они сами примут первоначальную форму.
Я покосился на девочку и замер перед зеркалом. Через некоторое время она покачала головой и сказала: — Смотри.
Я почувствовал, как у меня шевелятся быстро отрастающие уши, а потом они еще и развернулись, точно зонтики, и стали напоминать не ослиные, а, скорее, лисьи.
— Я расслабила тебе участки головы с ушами, — объяснила Деф, — и пожалуйста, вот результат. Принять облик Госпожи тебе много легче, нежели свой, поэтому раньше они происходили бессознательно, на уровне инстинктов и контролировались твоими биологическими часами и дополнительно мной. Сейчас автоматическая система разрушена, поэтому если в Госпожу я тебя превращу относительно легко, обратно ты только сам. По крайней мере, пока я не считаю и не зафиксирую весь процесс.
— Я много раз превращался в себя. — Я легонько подергал себя за уши, пошевелил ими, свернул в трубочки, развернул. — И ты не смогла его считать?
— Не смогла. — Подтвердила девочка. — Каждый раз он происходит по-разному, очень много случайных составляющих. Как в калейдоскопе, цветные стеклышки складываются всегда иначе. А вмешаться и попробовать сложить по-своему я не могу.
— Почему? — Я оглянулся, и мои уши настороженно нацелились на нее. Деф прыснула и сквозь смех произнесла: — Я не могу работать на межклеточном уровне. Ты такой забавный. Я говорю, а они на каждое мое слово реагируют. Ты словно мне ими поддакиваешь.
— И ничего я не поддакиваю. — Я отвернулся к зеркалу, скрутил их в трубочку и уныло подумал, что вот он, красноречивый вид фразы: 'от этих слов уши в трубочку свернулись'. Девочка засмеялась еще громче, а я стиснул зубы и попытался вернуть уши в нормальное состояние. Получилось, и я гордо посмотрел на Деф. Она мгновенно успокоилась и благожелательно кивнула.
— Когда ты злишься, у тебя получается много лучше. — И с невозмутимым видом уткнулась в книгу.
Я посверлил ее подозрительным взглядом и отвернулся к зеркалу. Так, уши мы не трогаем, нос, тем более, что остается? Глаза, губы, подбородок, брови, лоб, щеки, овал лица. Волосы, да, как я про них забыл.
— Голова Госпожи немного меньше твоей. — Подала голос с кресла Деф, не отрываясь от книги. — Но если ты ее уменьшишь, перестанешь походить на подростка и тем более, мальчика.
— Почему? — Я с недоумением оглядел себя.
— У подростков мальчиков при одинаковом росте головы несколько больше, нежели у девочек. Хотя в целом это индивидуально.
— Индивидуально. — Повторил я и вздохнул. Значит, размер головы оставим прежний. — Давай так. — Предложил я, глядя в зеркало. — Ты расслабляешь мне на лице то, что я прошу, а я потом возвращаю в исходное. Идет?
— Хорошо. — Девочка отложила книгу и с интересом повернулась ко мне. — С чего начнем?
— С бровей. — Неуверенно предложил я и тут же протестующе завопил: — Нет, давай назад!
— Назад ты сам. — Возразила она, а я застонал, глядя на царственно раскинувшиеся далеко за виски черные, изогнутые как крылья чайки, брови. Почему, интересно, Госпожа блондинка, а брови угольно-черные? Может, красится? Отражающаяся в зеркале Деф отрицательно покачала головой.
