- Тогда там я вас и буду искать, — отозвалась нежно-желтая пегаска. - И, Дэши...
- А? - уже собирающаяся уходить спортсменка остановилась и обернулась к старшей подруге.
- Хотя бы сегодня не напоминай ему о "цыплячьем сердце", — серьезным тоном попросила розовогривая летунья.
- Да когда это я... - хотела было возмутиться спортсменка, но наткнувшись на ироничный взгляд ветеринарши, сдалась и протянула: — Ла-а-адно. Но он так забавно на это дуется...
...
Прокравшись за сцену, где уже были расставлены музыкальные инструменты, нежно-желтая пегаска выследила темно-синюю аликорницу, с довольным видом что-то мурлычущую себе под нос. Бесшумно выскользнув из-за угла, розовогривая летунья встала так, чтобы ее отражение смотрело точно на принцессу ночи, и произнесла:
- Ты что-то задумала.
- Флаттершай! - воскликнула увлекшаяся своими мыслями младшая диарх Эквестрии, которая совершенно не заметила подкравшуюся подругу (впрочем, причиной тому могло быть и то, что эта кобылка подсознательно не воспринималась угрозой, и даже наоборот — ее присутствие рядом словно бы успокаивало). - Спасибо, что зашла: нам... мне как раз нужна твоя помощь кое в чем важном.
- Конечно, Луна, — подойдя к крылато-рогатой кобыле вплотную, нежно-желтая пегаска привстала на задних ногах и потерлась мордочкой о бархатистую шерстку на шее подруги. - Можешь на меня рассчитывать. Но все же, что ты задумала?
- Не понимаю, о чем ты, — постаралась изобразить недоумение принцесса ночи.
Взгляд розовогривой летуньи стал скептичным, а брови изогнулись, выражая немой вопрос: "И ты думаешь, что я в это поверю?".
- Я ничего не задумала, — сделала новую попытку Луна.
В глазах ветеринара отразилась укоризна.
- И не смотри на меня так: как у Селестии, когда она в очередной раз пытается нарушить режим питания, все равно не получится, — усевшись на круп, сдала старшую сестру темно-синяя аликорница.
Взгляд Флаттершай стал грустным, ушки опустились, а крылья поджались. При виде этого у младшей диарха Эквестрии в груди неприятно закололо, и она заявила со вздохом, вложив в это действие вселенскую печаль:
- Я действительно кое-что придумала, но ты все узнаешь вместе с другими гостями. И точка.
- Вот и чудно, — улыбнулась розовогривая летунья, мигом сбрасывая с себя печальный вид. - Так в чем тебе надо помочь?
* * *
Отвлечь Флаттершай от подготовки сюрприза оказалось несложно: нужно было только воспользоваться отзывчивостью подруги, переложив на ее плечи парочку несложных заданий. Позже, конечно, Луна собиралась извиниться, все же обманывать первую пони, ставшую настоящим другом, даже в мелочах было почти физически неприятно.
"В сторону рефлексии: мне нужно сосредоточиться".
Единороги из команды сноходцев, которым предстояло поддерживать осознанный сон наяву, уже заняли свои места по всему дворцу и погрузились в общую грезу. Оставалось только отдать им команду и начать выступление. Меткоискатели тоже заняли свои места и явно мандражировали, опасаясь попасться на глаза сестрам-мамам без маскировки.
"Интересно, их хоть кто-нибудь узнает?" — предвкушая маленькую шалость, темно-синяя аликорница прогарцевала по сцене за кулисами, в нетерпении поглядывая на часы, висящие на стене, стрелки которых ползли предательски медленно.
Но вот настал долгожданный момент и, глубоко вздохнув, принцесса ночи гордо вскинула голову, а затем торжественно вышла из-за занавеса, тут же ощутив на себе сотни пар глаз гостей, собравшихся прямо перед ней, будто живое разноцветное море. На миг даже стало страшно, что она не справится, и... Но тут взгляд нашел шестерых подруг, которые стояли в первом ряду (нежно-желтая пегаска незаметно подмигнула старшей подруге, вызвав легкую ответную улыбку), а затем скользнул дальше, туда, где над всеми возвышалась Селестия, каким-то образом умудряющаяся быть незаметной для абсолютного большинства жеребцов и кобыл.
- Мои маленькие пони, — начала говорить принцесса ночи, при помощи магии заставляя свой голос разноситься в самые отдаленные углы и заставляя гостей прислушиваться к каждой интонации. - Сегодняшняя ночь — особенная, и я могла бы сказать об этом тысячу слов... но ведь всегда лучше один раз увидеть, чем тысячу раз услышать? А потому... Территория дворца объявляется сном наяву!
Топнув правым передним копытцем, Луна использовала магию, чтобы присоединиться к грезе, которую поддерживали ее единороги-сноходцы, а затем потянула ее в реальный мир. Обстановка вокруг сразу же изменилась: на стенах вспыхнули голубые факелы, гобелены сменились красочными гравюрами, в воздухе закружились тысячи мотыльков. Не успели пони удивленно, — а кто и испуганно — начать роптать, как занавес рассыпался яркими искрами, открывая взглядам публики трех черно-белых кобылок, каждой из которых можно было дать лет по двадцать-двадцать пять. В следующую секунду пегаска, единорожка и земная пони, на груди у каждой из которых находилось по медальону в виде полумесяца, начали играть на своих инструментах, заполняя помещение волшебной музыкой, а сама принцесса ночи запела:
День догорает, и ночь в свою власть вступает,
Я в ней сохраняю все надежды и мечты.
И все, кто мечтают, пусть в грезы со мной вступают,
Забудешь тревоги, и во сне смеешься ты...
Засыпай, под крылом у меня засыпай.
Засыпай под музыку звезд!..
Далеко, где фантазий невидимый край,
Сотвори свой собственный рай.
Темно-синяя аликорница взмахнула крыльями — и в зале поднялся ветер, вызвавший множество возгласов, топнула ногой — и стены, пол, а также потолок исчезли, будто бы их и не было, оставив вокруг лишь беззвездное небо, из-за чего возгласы стали на порядок громче. Затем она тряхнула гривой, которая превратилась в светящийся туман, и вокруг разлетелись яркие огоньки звезд, складывающиеся в созвездия, начавшие кружить рядом с гостями.
А музыка тем временем продолжала играть, и принцесса начала следующий куплет:
Во сне и кошмары могут порой встречаться,
Покой сновидений они любят разрушать...
Не надо бояться, ведь я с вами буду рядом,
Во снах от кошмаров до рассвета охранять!..
Засыпай, под крылом у меня засыпай.
Засыпай под музыку звезд!..
Далеко, где фантазий невидимый край,
Сотвори свой собственный рай.
- В мире снов... В мире снов... В мире снов... - хором подпевали три музыкантки, продолжающие находиться на сцене, висящей в открытом небе.
- Все надежды и мечты! - вскинув голову, усиленным магией голосом протянула Луна.
Вскоре музыка затихла, и в пространстве сна наяву установилась тишина. Темно-синяя аликорница ощущала, как бешено стучит ее сердце, как воздуха в груди не хватает, чтобы усмирить наваливающееся от волнения удушье, как эмоции готовы взорваться...
А затем, прорывая незримую плотину, раздались стук копыт и радостные возгласы сперва одиночных голосов пони, к которым постепенно присоединялись все новые и новые голоса жеребцов и кобыл. Вскоре уже все зрители делились своими восторгами, обсуждая произошедшее и пытаясь экспериментировать с удивительно податливой реальностью: кто-то взлетал без крыльев, другие разбрасывались искрами (Пинки Пай устроила салют, выстреливая потоками искр из передних ног).
"Им правда понравилось", — ощущая, как задрожали губы, Луна смахнула с ресниц выступившие на глазах слезы, а в следующую секунду очутилась среди учениц... Хранительниц Элементов Гармонии... подруг, которые, не стесняясь, делились с ней своими эмоциями, вымывая последние страхи и сомнения.
...
- А мы действительно клево играем, — возбужденно заявила Скуталу, поправляя ремень гитары.
- Это ж сон, — усмехнулась Эпплблум. - Думаю, даже если бы мы инструменты сегодня в первый раз увидели, то все равно получилось бы шо-нибудь толковое.
- Помните, что говорила принцесса, девочки? - поспешила перевести тему разговора Свити. - Главное — уверенность в успехе.
- Тогда... - пегаска, ощущающая себя во взрослом теле вполне комфортно, ударила копытцем по струнам и предложила: — Давайте зажигать? Вряд ли у нас еще раз возникнет возможность выступить на такой сцене!
Комментарий к Часть 31,5
Вот как-то так.
Арка снова затягивается.
Жду отзывов, предложений, дополнений.
В главе использован слегка переделанный текст песни группы Ария — Потерянный рай.
========== Часть 31,8 ==========
После начала мероприятия, ознаменовавшегося выступлением новой музыкальной группы, гости Гранд-Галопинг Гала получили возможность в полной мере испытать свободу, даруемую общим осознанным сном. Рарити, пользуясь предоставленным шансом, вытащила принца Блюблада на прогулку, предложив полетать в облаках...
- Какая ночь, мой милый принц, луна так ярко светит...
- Мой силуэт в ее лучах прекрасней всех на свете, — хорошо поставленным голосом пропел белый жеребец. - Меня на свете лучше нет, и потому — могу судить. Я о себе готов все время говорить.
Облетев замок по кругу, единороги в окружении светлячков поднялись в небо и устроились на пушистом облаке. Модельерша собралась с мыслями и сделала еще одну попытку заговорить:
- Мой милый принц, вы так скромны, таинственно прекрасны...
- Я благороден и богат, мои глаза опасны, — небрежным жестом правой передней ноги Блюблад пригладил гриву. - Ведь на кого не посмотрю — кобылку ту заворожу. Поверь, все будет так, как я скажу.
- Поведайте, о милый друг, как тяжек титул принца, — белая единорожка и сама не заметила, как в голосе прорезались саркастичные нотки.
- Вокруг меня немало слуг, им в радость, без сомненья, мне услужить в любых делах без слез и сожаления, — жеребец бросил на спутницу надменный взгляд. - Я благороден и богат, мне в Кантерлоте каждый рад. И это, без сомнений — главный факт.
Волшебная музыка, словно бы окружавшая двух пони до этого момента, исчезла и кружащие мотыльки разлетелись в стороны. Рарити еще раз осмотрела своего спутника, любующегося блеском изящного накопытника в лунных лучах, а затем заявила:
- Пожалуй, я достойна большего, нежели жеребец, который проводит перед зеркалом больше времени, чем я и мои подруги вместе взятые. Всего доброго, принц.
Произнеся последние слова, хранительница Элемента Щедрости соскочила с облака и начала планировать обратно к дворцу, собираясь найти Эпплджек и пожаловаться ей на жестоко растоптанную мечту (крепкое плечо подруги — это то, на что модельерша всегда могла рассчитывать).
- В этот раз получилось даже без откровенного хамства, — абсолютно спокойным голосом произнес оставшийся в гордом одиночестве единорог. - Похоже, мое актерское мастерство растет.
- С такими навыками лицедейства тебе только в театре выступать, — укоризненно произнесла принцесса Селестия, появившаяся из воздуха позади племянника.
- Тетушка? - подскочив с места и совершенно забыв о том, что находится во сне, жеребец круто развернулся и уставился на белую аликорницу круглыми глазами. - Нельзя же так пугать! У меня чуть сердце не остановилось.
- Ничего страшного, племянничек, — хмыкнула Селестия, усаживаясь на круп и складывая передние ноги на груди. - Может быть, хоть так поймешь, как себя чувствуют кобылки, которым ты сердца разбиваешь. Это что было за представление в стиле мюзикла?
- Вам ли не знать, тетушка, — виновато повесив голову, отозвался Блюблад. - Трех дней не проходит, как очередная пони пытается меня на себе женить... Может, сошлете меня в какой-нибудь гарнизон на границе? А ещё лучше — в колониях на соседнем материке.
- То есть за свой проступок ты просишь награду в виде отпуска? - скептично вскинула брови старшая из диархов. - Какая восхитительная наглость!
- Да что я такого сделал? - недоуменно захлопал глазами принц.
- Кроме того, что расстроил хранительницу Элемента Гармонии? - склонив голову, уточнила крылато-рогатая пони. - Выставил нашу семью в крайне нелицеприятном свете. Мы, мой милый племянник — пример для подражания других пони. Осознанно или нет, но они повторяют наше поведение... Так что я не удивлюсь, если через какое-то время аристократическое сообщество заполонят инфантильные жеребчики с непомерным самомнением и неподъемными запросами. И хорошо, если это коснется только Кантерлота.
- Но я... - потерев подбородок правым передним копытом, единорог заявил ровным тоном: — С такой точки зрения я на проблему не смотрел. Так может — в армию? Заодно все увидят, что меня наказали.
- Я бы и рада, — вздохнула принцесса дня, но увидев надежду в глазах собеседника, грубым образом ее растоптала. - Только вот сам виновник своего наказания в том не увидит. А потому с завтрашнего дня ты начнешь посещать уроки этикета с младшим курсом школы для благородных жеребцов.
- Но... Но... - мордочка белого единорога вытянулась, в глазах заплескался первобытный ужас. - Им же по одиннадцать лет!
- Докажешь, что повзрослел — разрешу не посещать эти занятия, — сжалилась старшая из диархов Эквестрии. - Но завтра канцлер будет тебя ждать и не начнет урок, пока в классе не соберутся все ученики.
- Не-е-е-е-е-е-ет! - раскинув в стороны передние ноги и запрокинув голову, полным страдания голосом возопил Блюблад.
- Не так громко, — попросила белая аликорница.
- Не-е-е-е-ет... - послушно понизив голос до обычного разговорного, снова воскликнул принц.
- Уже лучше, — кивнула принцесса дня. - Но все равно не верю.
* * *
- Цыпа-цыпа-цыпа... - позвала Флаттершай, буквально материализуясь позади прогуливающихся по парку Рэйнбоу и Соарина.
Жеребец вздрогнул, и дернувшись, как от пинка, прижал к бокам крылья, резко разворачиваясь на голос.
- Флатти! - возмущенно воскликнула голубая пегаска, вставая на задние копытца, а передние ноги скрещивая на груди. - А мне ты запретила так его дразнить.
- Не удержалась, — обворожительно улыбнулась розовогривая летунья. - Кроме того, он же откликнулся.
- Еще бы, — фыркнула спортсменка, сдувая непослушную прядку гривы, выбившуюся на мордочку. - Я бы тоже обернулась, услышав подобное в дворцовом парке.
- Девочки, вас не смущает, что я как бы тоже здесь? - вмешался в диалог обсуждаемый жеребец.
Кобылки переглянулись, усмехнулись и посмотрев на пегаса, ответили хором:
- Не-ет.
- Никто меня не любит, — повесил голову летун.
- Не расстраивайся, — подойдя к Соарину, ветеринар присела на задних ногах, левым передним копытцем став гладить его по шее, а на правом крыле протянула горсть очищенных семян. - Вот, поклюй лучше семечек.
- Флатти... - тяжело вздохнув, Рэйнбоу приложила правое переднее копытце к мордочке и закрыла глаза, но услышав характерные чавкающие звуки, удивленно распахнула веки. - Э-э-э?..
- Фто? - с набитым ртом спросил пегас. - Фкуфно вэ.
...
Спустя десять минут прогулки уже втроем (слева шел Соарин, в центре — Дэш, а справа — Флаттершай) они увидели новоявленных звезд сцены, которые о чем-то разговаривали перед статуей Дискорда. Пегаска активно жестикулировала крыльями, земная пони ничуть не менее энергично приплясывала на месте, а единорожка переводила взгляд с одной пони на другую, явно пытаясь уладить зарождающийся спор.
