Любимый город

Он оставил самоход где-то между ощетинившимся антеннами микроавтобусом "Réseau International d'Information"251 и другим таким же с белым флажком с голубыми полосками, голубым полумесяцем, голубой шестиконечной звездой и какими-то закорючками под ним, угловатыми и не очень. Познания Бориса как в турецком, так и в идиш были нулевыми, но он полагал, что при более близком знакомстве с хозяином этого средства передвижения, господином Хаимом Вейцманом из Аммана, ему удалось бы найти с ним общий язык. Бориса очень интересовало, кто именно посоветовал скромному подданному турецкого султана так спешить к Храму. Он ещё уточнит с ним этот вопрос. Потом, когда всё закончится. Если всё закончится...

Полицейский удивлённо посмотрел на его удостоверение УБ, потом на одетый на нём мундир "Błyskawicy". Секунду он стоял в неуверенности, затем отдал честь.

— Проходите, господин... капитан, — и кивнул головой.

По дороге его документы проверили ещё трижды полицейские и лица в штатском, каждый раз запинаясь, видя несоответствие между формой и содержанием. Однако робели перед документами всемогущего Управления и пропускали его дальше, до самой площади перед Собором. Там, перед памятником Павшим Героям Второй Мировой252 его окружили четверо в чёрных мундирах со знаком орла, держащего в когтях молнию, на груди и с "кашаками"253 наперевес. Предыдущий контроль, как и ожидал Борис, передал честь проверить настоящую личность капитана "Błyskawicy" с удостоверением полковника беспеки на самих "молниеносных". Начальник патруля с погонами подпоручика поднёс к каске два сложенных пальца и резко отвёл предплечье так, что они встали вертикально подушечками в сторону Бориса. Борис отсалютовал ему таким же "молниеносным" образом. "Как в старые добрые времена", — подумал он.

— Poproszę o Pańskie dokumenty, Panie kapitanie,254 — подпоручик был исключительно серьёзен.

Борис подал ему своё "убецкое" удостоверение. Не ожидая дальнейших неизбежных вопросов, обратился к нему сам.

— Mam pilną wiadomość do majora Kraśnickiego, — спокойным голосом произнёс он, — niech Pan jak najszybczej odprowadzi mnie do niego, podporuczniku.255

Подпоручик исключительно вежливо предложил поднять руки. Стоявший справа от Бориса сержант тщательно обыскал его. Найденный пистолет, а также оба ножа он передал подпоручику, после чего тот так же вежливо предложил "господину капитану" следовать за ним. Звание, указанное в удостоверении, он демонстративно игнорировал. Борис внутренне усмехнулся — "молниеносные" по-прежнему соблюдали традицию, считая свой мундир выше всех прочих. Это вселяло надежду.

Красницкий оказался неподалёку — укрывшийся за одной из стоящих поперёк Волхонки "Росомах" с направленными на закрытые двери Храма пулемётами. Задний люк транспортёра был распахнут, офицеры разглядывали лежащую на полу карту. Борис молчал, ожидая, пока "его" подпоручик закончит доклад своему майору. Привычное звучание государственного языка настраивало на боевой лад и порождало готовность вытянуться "na baczność"256. Так, как когда-то.

250 "Nasza TV" ("Наша ТВ") — крупный центральный телеканал.

251 "Réseau International d'Information" ("Международная Информационная Сеть" — франц.) — международный информационный телеканал, вещающий 24 часа в сутки. Штаб-квартира находится в г.Монкальм (Канада).

252 Вторая Мировая Война (1915-1919) — крупнейший вооружённый конфликт XX в., в котором на разных стадиях принимала участие большая часть ведущих держав мира. Военные действия велись на территории четырёх континентов: Европы, Азии, Африки и Северной Америки, а также Атлантическом, Тихом и Индийском океанах. Основные военные действия велись в Европе и характеризовались большими потерями сторон при попытке преодолеть сильно укреплённую оборону противника (т.н."позиционный тупик"). ВМВ закончилась для Цесарства поражением: согласно Пражскому договору 1920 г. оно было вынуждено пойти на крупные политические и территориальные уступки в пользу Австро-Венгрии (в частности, земель Силезской комиссарии с её столицей Вратиславией). Послевоенный экономический кризис привёл к обострению внутренних отношений и крупным политическим потрясениям в ряде государств, в частности Цесарстве, преобразованном в Речь Посполитую, и Австро-Венгрии, преобразованной в федеративную Дунайскую Империю.

253 "Кашак" ("Kaszak") — поточное наименование состоящих на вооружении Вооружённых Сил Речи Посполитой автоматов "KASz-84" ("Karabin Automatyczny Szturmowy wzór 1984" — "Винтовка Автоматическая Штурмовая образца 1984 г.").

254 Попрошу Ваши документы, господин капитан. (польск.)

255 У меня срочное сообщение для майора Красницкого. Как можно скорее отведите меня к нему, подпоручик. (польск.)

256 По стойке "смирно" (польск.)

— Czołem, Panie... kapitanie,257 — майор недоверчиво посмотрел на чистые Борисовы погоны с четырьмя звёздочками.

Что ж, войско — это войско. Это на гражданке каждый говорит, что хочет, а здесь рот открывают только согласно Общему Уставу Вооружённых Сил Речи Посполитой. На каком языке написан Устав Вооружённых Сил Речи Посполитой? Правильно, рядовой, НА ГОСУДАРСТВЕННОМ. И Вы, рядовой, обязаны говорить всё, что Вам в голову взбредёт не абы как, а по Уставу, на ГОСУДАРСТВЕННОМ языке, ясно? Кто бы тогда подумал, что сержант Дробязко будет вспоминаться с такой ностальгией? Правильно говорят, воспоминания, в отличие от людей, выживают только хорошие...

— Здравия желаю, господин майор! — ноги привычно щёлкнули каблуками, а правая рука выполнила все положенные ей (конечно, не оформленные неофициально, но неукоснительно соблюдавшиеся уже не одним поколением бойцов батальона) "молниеносные" движения, — Капитан Ницеевский прибыл согласно приказу!

— Согласно приказу? — недоверчиво уточнил Красницкий, — Вы говорили, что у Вас есть для меня сообщение. Давайте его сюда. Если меня будут искать, — повернулся он к своим офицерам, — я в здании. Пошли,... господин капитан.

Они зашли в стоящий напротив двухэтажный голубой дом. Входная дверь, заметил краем глаза Борис, была выломана. "Молниеносным" всегда проще вывалить дверь, чем искать к ней ключ. Сразу же за порогом, как только дверь закрылась, майор придвинулся к нему вплотную.

— Что это за представление, господин полковник? — командир "молниеносных" говорил вполголоса, вероятно, в доме были ещё его люди.

— Капитан, — с напором произнёс Борис Ницеевский, — моё звание в батальоне "Błyskawica" — капитан.

В этом звании он покинул "молниеносных" десять лет назад, прежде чем окончательно перешёл в Отдел. Всю декаду его мундир с молнией и капитанскими погонами провисел в шкафу и пропах нафталином. Но, тем не менее, был совершенно настоящий.

— Капитан..., — произнёс майор, как бы пробуя на вкус это слово — Капитан Ницеевский...

Десять лет назад подпоручик Красницкий был подчинённым Бориса. Одним из лучших. Сегодня они поменялись местами.

— Капитан Ницеевский, — уложил он у себя в голове новое положение дел, — давайте Ваше сообщение. Надеюсь, это что-то важное.

Борис описал положение дел внутри здания, о котором рассказала ему дочка. Умолчал только об имени "источника". Майор выслушал его со всем вниманием.

— Пойдём, КАПИТАН, — открыл он дверь, — покажешь всё это на плане.

— Теперь понимаю, — негромко сказал он, не оборачиваясь, — почему ты стал полковником, Ницеевский. Вот только удивляюсь, почему не генералом.

Разумеется, не обернулся и не подмигнул. Выдержка бойцам "Błyskawicy" полагалась по штату.

— Так, господа! — сказал майор, пересказав слова Бориса "молниеносным" офицерам, — Жду ваших предложений по организации штурма здания. Мышление приветствуется, но не слишком долгое. Минут на пять, — он посмотрел на часы, — Время пошло.

У Бориса предложения были. Они появились сразу, как только он узнал о том, что происходит и каков во всём этом его личный интерес. Остальные думали. И украдкой посматривали на незнакомого капитана. Для некоторых, впрочем, знакомого. Пара человек из присутствующих, тех, что постарше, в своё время служили вместе с капитаном Ницеевским. А многие из остальных о капитане Ницеевском слышала. Об этом Борис знал точно, когда несколько раз встречался с бывшими сослуживцами. Разве что они все, как один, ему врали, но это вряд ли. Батальон "Błyskawica" отличался от остального Управления тем, что здесь умение врать в глаза собеседнику, не моргая, не было жизненно необходимым качеством.

— Итак, — подвёл итог Красницкий, — все всё обдумали? Тогда излагаю вам общий план, — вслед за майором присутствующие склонились над планом Собора, — во-первых...

— Господин майор, — перебил его голос сзади, — попрошу Вас подождать. Я ещё не принял решения о точном моменте штурма.

"Молниеносные" офицеры повернулись в сторону говорившего. Все, кроме Бориса. Он и без того отлично знал, кому этот голос принадлежит. Вот только то, что именно этого его знакомого поставят командовать операцией в Храме, было несколько неожиданно. Хотя, положа руку на сердце...

— Господин капитан, позвольте Вас на минутку, — обратился к Борису Ницеевскому полковник Злотопольский, — Как Вас..., — узнал он его и замолчал.

Борис обернулся. Киянин продолжал с интересом смотреть на него. А что ему ещё было делать — в обморок валиться? Зато синяк под правым глазом его бывшего гостя, ставшего теперь начальником, доставил Борису изрядную порцию удовольствия. Такую, что он даже позволил себе чуть улыбнуться.

257 Здравия желаю, господин... капитан. (польск.)

— Господин майор, — спросил Злотопольский у командира "молниеносных", — Вы не представите мне господина... капитана?

— Да? А я почему-то считал, что Вы уже знакомы, — при желании Красницкий тоже умел делать своё лицо наивным, — Имею честь представить: Борис Ницеевский, — показал он рукой на Бориса, — капитан батальона "Błyskawica". Вальдемар Злотопольский, — так же церемонно показал он на киевского гостя, — полковник Управления Безопасности Речи Посполитой.

Он посмотрел на киянина и почтительно склонил голову. Тот медлил с ответом.

— Капитан? — скептически посмотрел он на Бориса, — Мне почему-то казалось, что Вы ВЫШЕ званием.

Борис собрался ответить, но его опередили.

— Насколько мне известно, в батальоне "Błyskawica" господин Ницеевский имеет звание капитана, — майору Красницкому явно нравилась роль версальского аристократа, — Или у Вас, господин полковник, есть на этот счёт какие-то иные сведения?

Злотопольский потёр виски и вдохнул воздух. Похоже, даже хвалёная выдержка киевской "убеции" имеет свои границы.

— Господин майор, — теперь киянин имел вид рассерженного Юпитера, — этот человек находится в розыске по обвинению в государственной измене. Как Ваш начальник, приказываю немедленно его арестовать!

Огненные стрелы не произвели на майора никакого впечатления. Неудивительно — в конце концов он сам был "молниеносным".

— Так точно, господин полковник! — ответил он, не вытянувшись, однако, по стойке "смирно", — Указанный Вами офицер "Błyskawicy" будет немедленно арестован. Как только я увижу законным образом оформленный ордер на его арест. Могу я на него взглянуть?

Ну что, съел? Красницкий был готов защищать "своего" Бориса от "чужого" Злотопольского, не щадя живота своего. А уж нервов гостей из Киева — и подавно.

— Борис Ницеевский не является офицером Вашего подразделения, — продолжал настаивать киянин, — Он не имеет права на ношение этой униформы!

Ну что же, и солнце не без пятен. Если бы Вальдемар Злотопольский служил когда-нибудь в "молниеносных", он знал бы, что наступать на их любимую мозоль, по крайней мере, неразумно. Мозоль носила название "честь мундира". Когда кто бы то ни было со стороны начинал угрожать носителю орла с молнией, его товарищи бросались на его защиту всей стаей. А уже только потом начинали выяснять, из-за чего весь этот шум и кто в этом деле прав, а кто виноват.

— Как офицер батальона "Błyskawica" свидетельствую, что присутствующий здесь Борис Ницеевский начал службу в батальоне "Błyskawica" раньше меня, — чеканному голосу майора Красницкого могла бы позавидовать не одна иерихонская труба, — Также свидетельствую, что знаю присутствующего здесь капитана батальона "Błyskawica" Бориса Ницеевского, как офицера с большим опытом и отличной подготовкой, в связи с чем я и привлёк его к сегодняшней операции.

— Как командующий операцией приказываю Вам, — выкатил тяжёлые орудия киевский полковник, — отстранить Бориса Ницеевского от участия в операции!

Да, умение заставить выйти из себя невозмутимого полковника Злотопольского — несомненный талант. Какие же ещё таланты зарывает в землю его бывший (или уже не бывший? или ещё не бывший?) товарищ по оружию?

— Прошу прощения, господин полковник, — теперь майор снова был воплощённой любезностью, — но в кадровых вопросах отдавать мне приказы может ТОЛЬКО командир батальона "Błyskawica" и никто другой.

Он снова склонил голову в учтивом поклоне. Теперь только тонкая грань отделяла Вальдемара Злотопольского от признания своего поражения в этом поединке. И Красницкий её проломил.

— Возможно, Вам стоит обсудить этот вопрос лично с полковником Нововейским, господин полковник. Уверен, он прислушается к РАЗУМНЫМ аргументам Управления. Вас соединить? — услужливо вынул он из кармана телефон.

Вот теперь всё кончено! Нокаут! Для Вальдемара Злотопольского он более недосягаем. Командир "Błyskawicy" пошлёт куда подальше любого "убека", пытающегося распоряжаться в его единоличном курятнике. И не только Злотопольского, но и кого повыше. Даже сам "в морду" не имеет права приказывать "молниеносным", тем более, в их внутренних делах. Это позволено исключительно Начальнику Управления Безопасности. Но вот в том, что он захочет лично разбираться в тонкостях назначения какого-то там капитана, у Бориса Ницеевского были большие сомнения. Вальдемар Злотопольский их, похоже, тоже полностью разделял. Поэтому и не взял протянутый ему аппарат.

Не можешь победить врага — присоединись к нему. Поэтому киевский полковник прямо на глазах успокоился и перешёл на деловой тон.

— Господа офицеры! Предлагаю обсудить план операции по освобождению Собора. Господин майор, покажите, что у Вас есть.

Майор Красницкий шагнул к штабной "Росомахе". "Молниеносные" офицеры пододвинулись ближе. Чтобы не стоять с киянином вплотную, Борис вклинился между двумя соседями слева.

...

— Вставай!

Тянут за руки, ноги теряют опору. Встать. Не упасть.

— Иди!

Шаг вперёд. Ещё один. Неудобно. Не споткнуться.

— Не туда! В иную сторону!

Повернуться обратно. Два шага. Дальше некуда — стол.

— Дверь видишь? — разворачивают вбок, — Туда!

Два шага вперёд. Не споткнуться. Ещё два шага.