Морской волк(полная версия)

Сигнал "Лиственницы" — командиру срочно в ЦП.

Блин, что там еще?

— Михаил Петрович, кажется, у нас гости!

Этого только не хватало. Опять фрицы лезут? Надоело уже, ей-богу! Вчера троих утопили походя — это, конечно, хорошо они придумали, на грунте тихариться, но только оторвались, как все! Ну не ровня нам по скрытности подлодки этих времен! Нет, теоретически атомарина много шумней — там, кроме главных турбин, еще и турбогенераторы, насосы второго контура, конденсатные насосы, насосы третьего и четвертого контуров, насосы главных конденсаторов (а это киловатт триста), холодильные машины — и еще пар в клапане травления свистит, либо стучит сам клапан, если ЭУ с запасом мощности, чтоб ускориться сразу. А на дизельной — только главные моторы на малой скорости, пара-тройка вентиляторов (гребного и поста акустика), гирокомпас и умформеры акустиков. Так что теоретически шум должен быть меньше в разы — но вот о малошумных винтах с большим количеством лопастей (чем меньше лопастей, тем больше каждая из них шумит) тогда не задумывались. Механизмы, в том числе и ходовые, крепили прямо на корпус, без амортизации. Вал и его подшипники почти никогда не амортизировались (эксперименты были, в серию не пошло). И форма корпуса тех лодок с выступающими обтекателями пушек и рубки и незащищенными шпигатными отверстиями — это тоже при обтекании лишний шум. Короче, встретив и утопив торпедами аж девять штук фрицевских "семерок", я укрепился в убеждении: субмарина этой войны, подкрадывающаяся на глубине со скоростью в узел-два, на расстоянии даже пяти миль, для нашего ГАК — уже цель, ну а ближе — анекдот "тихо и незаметно крадется слон по посудной лавке".

— Пеленг триста семнадцать, дистанция свыше пятидесяти (кабельтов). Сигнал очень слабый. Периодически пытается облучать нас локатором, в активном. Сигнал опознан в базе данных.

Мля!!! Боевая тревога!

Локатор — значит, не "семерка": не было у них активной ГАС. Наших кораблей и лодок тут быть не должно — предупреждали. А кто еще у нас есть в базе из этих времен, раз компьютер опознал? А если не из этих? Если тот сон в руку? Или не сон, а каким-то образом пойманная "передача"? Неужели и впрямь "Вирджиния"?

Холодная ярость — и полная мобилизация. Плевать мне на все ваше галактическое равновесие! За мной СССР сорок второго! И столько еще не успел сделать, информацию передать, "Тирпиц" утопить; да ведь если проиграем — они ведь не остановятся, чего-то там восстанавливая, и "Шеер" тоже на дно, и наших всех.

"Вирджиния" — противник, конечно, опасный. Но вот "Пакета" у нее нет, и ГАК не лучше нашего. Еще поиграем!

— Цель по базе данных?

— Не опознана. Внесена в базу 12 июля 1942 года.

Тьфу, черт! Точно — был у нас, еще в Атлантике, контакт с кем-то, "портрет" записали — по утверждению Саныча, то ли "девятка", то ли англичанин.

Но "девяток" вроде в 11-й флотилии Кригсмарине не было. И был ли на них гидролокатор? А если англичанин, то что он делает здесь, на меридиане острова Колгуев?

Цель пока не пытается сближаться. Идет параллельным курсом, изредка включая локатор в активном режиме. Что дальше?

— Пеленг двести семьдесят пять, дистанция двести — множественная цель. Дизельная, опознание по базе... Две "семерки" в надводном положении, идут на сближение!

Уточки плывут — на утоп. Если бы не этот мутный у нас на фланге. А если все-таки?..

— Классифицировать цель один! Дизельная или атомарина?

Течет время в молчании.

— Дизельная, под моторами, тащ командир! С большой вероятностью — процентов девяносто!

Гора с плеч. Топить или не топить? В принципе, мы ее свободно достанем — что УГСТ, что "малютками". А если все ж наши — в прикрытие?

— "Портрет" не совпадает ни со "Щукой", ни с "Катюшей".

Это гарантированно — уж данные по К-22 и Щ-422 в совместном маневрировании мы списали во всех ракурсах, на всех режимах, на различных дистанциях. А кто там еще был у нас, в североморском подплаве? "Декабрист" — одна штука, Д-3, шесть "малюток", нет, пять, М-175 погибла в январе — но "малюткам" сюда просто дальности не хватит. "Ленинцы", подводные минзаги — пока нет, Л-20 и Л-22 придут в октябре, Л-15 с ТОФ — весной сорок третьего. Еще две "Эски", С-101 и С-102, вот эти, черт возьми, имеют конструктивное сходство с "немками", а значит и шум... Но вот что "Эске" здесь делать?

Пожалуй, можно всплыть на перископную, поднять антенну. На всякий случай "Пакет" в полной готовности — противоторпедной.

— Александр Михайлович! — зову Кириллова. — Срочно запросите по своему каналу штаб флота, есть ли здесь наши ПЛ? Кроме Котельникова и Видяева, конечно.

Товарищ старший майор ситуацией проникся. Составили, отправили. Ныряем.

Цель один — по-прежнему. А вот "немки", судя по изменившемуся сигналу, пошли на погружение. Ну да, вполне могли уже видеть мачты нашего каравана. И, между прочим, не так уж далеко от цели один. А она не выказывает никаких признаков враждебности к "семеркам".

Быстро подвсплываем, выставляем антенну. Эсминцы ретранслируют нам пришедший на наш запрос ответ из штаба. Ни наших, ни союзных лодок в нашем районе быть не должно.

Ну и хватит. Считаем цель один "девяткой", флагманом группы ПЛ, наводящей на нас остальные. С лодками мы справимся, но ведь и авиацию вызвать может!

— Бурый! По цели один, УГСТ, две — нет, пока одну, еще две наготове! По целям два и три — "Пакетом".

БИУС загружена, отсчет пошел. Залп!

С "семерками" ясно было и так. Но я с волнением ждал доклад о судьбе "мутной" цели один. А вдруг сейчас выпустит имитатор, поставит помехи, совершит противоторпедный маневр, в общем, сбросит личину — десять-то процентов вероятности наш акустик оставил! — и привет, "Вирджиния"!

Нет, не было ничего. Правда, пыталась цель совершить что-то вроде маневра, резко повернув и пойдя на глубину — слышен был скрежет, как пальцем по гребенке, горизонтальные рули! Против УГСТ — даже не смешно!

— Цель один — пеленг совпал! Взрыв! Звук разрушения корпуса.

Ну вот и все. Утопили. Интересно все же кого?

Сутки спустя

Мурманск, Британская военная миссия.

— Позвольте спросить, Дженкинс, каким местом вы думали, посылая корабль фактически на убой? Объяснения будут, или вы просто идиот?

— Осмелюсь доложить, сэр, это было вызвано крайней необходимостью в свете всех этих событий получить ответ на вопрос о причине столь выдающихся успехов русских. Предательство кого-то из чинов Кригсмарине? Просто удача? Или же что-то новое, могущее кардинально изменить баланс сил, как на этом театре, так и в морской войне в целом? И боюсь, сэр, судя по печальному результату — третье, это наиболее вероятно.

— С чего вы взяли? Русские пока лишь объявили о пленении "Шеера". И вроде бы какая-то немецкая лодка перешла на их сторону.

— Боюсь, что не все так просто, сэр. По плану операции "Вундерланд", сообщенному нам русскими, кроме "Шеера" было задействовано еще пять подлодок. И они действительно перешли в Карское море, что подтверждается данными радиоперехвата. Выход на связь раз в сутки — обычная практика Кригсмарине. И вдруг, в течение недели все они замолкают. После чего нам удалось проследить, туда прошли еще три U-бота — и также вдруг исчезли из эфира. И это когда по ситуации должен идти интенсивный радиообмен. Не нужно большого ума, чтобы предположить: немцы должны будут пытаться утопить "Шеер", пока русские ведут его к себе на завод, дабы восстановить в полной боеспособности! Вывод — с большой достоверностью, все эти лодки потоплены. И еще большее подозрение вызывает то, что русские не объявляют об этом. Понимают, что это не может не вызвать вопросов — прежде всего от нас.

— Вы полагаете, у русских появилось какое-то новое средство противолодочной борьбы? Я бы не стал делать столь далеко идущие выводы из одной перехваченной радиограммы. Очень невнятной и открытым текстом: похоже на грубую дезинформацию!

— Я тоже не стал бы, сэр. Но вспомните потопление "Лютцова" и запоздалое заявление русских про К-25, хотя поначалу они сами были в недоумении.

— И где тут связь с событиями в Карском море?

— Две загадки подряд, близко по времени и месту. Логично предположить, что связь есть. А если русские и в самом деле изобрели самонаводящиеся торпеды?

— То есть вы знали или имели все основания считать, что появилось что-то смертельно опасное именно для субмарин — и послали беднягу Велфорд-Брауна на верную смерть? Если уж так надо было разведать, так не проще ли было вместо подлодки послать пару эсминцев? Придать им несколько транспортов с военным грузом, послать в Архангельск и рассчитать, чтобы этот "внеочередной" конвой встретился с русским, ведшим "Шеер", где-нибудь у входа в Белое море? Очень сомневаюсь, что русские отказались бы от предложения присоединиться к каравану — это выглядело бы просто неприлично с их стороны!

— Во-первых, сэр, осмелюсь заметить, что транспортам и эсминцам надо было идти от Исландии, и еще неизвестно, как скоро выделило бы их Адмиралтейство, русские уже входили бы в Архангельский порт. Подлодки же базируются здесь, в Полярном, находясь в нашем непосредственном подчинении. Во-вторых, полагаю, что присутствие рядом наших кораблей могло бы и не спровоцировать русских показать все свои возможности, по крайней мере так, чтобы мы могли пронаблюдать. Оттого план казался вполне разумным. Мы все же пока первые в гидроакустике и радиолокации. На "Си лайон" было установлено самое лучше, новейшее оборудование — смею заверить, что мы могли следить за русскими, оставаясь для них незамеченными! И наконец, коммандер Велфорд-Браун, это умелый командир с огромным опытом: Норвегия в сороковом, Средиземное море — больше года! И задача была нетрудной — не атаковать реально, сближаясь на опасную дистанцию, а сначала скрытно провести наблюдения издали, затем слегка обозначиться, по-прежнему не приближаясь, и проследить за реакцией русских, отрываясь при малейшей опасности. Он не должен был подходить к русским ближе трех миль, а, как известно, не существует оружия, способного поразить лодку под водой на такой дистанции! Хотя... теперь я в этом не уверен, сэр!

— И что мне докладывать в Адмиралтейство, дьявол вас возьми? Кого назначить виноватым за гибель пятидесяти британских парней? Себя? Увольте! Ваша неуместная инициатива, Дженкинс — вам и разгребать этот навоз! А я умываю руки!

— Боюсь, что вы не понимаете до конца ситуации, сэр. В свете того, как в Лондоне смотрят на саму идею русских конвоев. А также с учетом того, что за океаном сейчас склонны согласиться с русскими — не с нами. Пока преимущество германского флота в этих водах служит нам достаточным предлогом — но что будет, если баланс резко изменится в пользу русских?

— Хм, а ведь вы правы, Дженкинс! И тот, кто будет на острие событий, не упустит шанс — окажется в итоге на коне! Вы не такой идиот, как я полагал, но все-таки как объяснить гибель "Си лайон"?

— А надо ли, сэр? Это война — на ней убивают! Подводная лодка Его Величества пропала без вести в Арктике, исполняя воинский долг. По причине — один господь знает, немецкая мина, или бомбы "охотников". Мы ведь не будем ничего предъявлять русским, признаваясь в нечистой игре, это нехорошо попахивает, шпионить за союзником! Но и русские вовсе не заинтересованы обострять отношения с нами. Дело будет обычным порядком списано в архив — ну а экипаж лодки... У Британии много храбрых моряков, готовых умереть за нее, сэр!

— Ладно, вы меня убедили, Дженкинс. Но запрос русским мы все же сделаем. Подводная лодка Его Величества "Си лайон" пропала без вести в Баренцевом море (без уточнения района). Может, все же кому-то из экипажа удалось спастись — и русские подобрали?

Нарвик, штаб "адмирала Арктики", вице-адмирала Кригсмарине Августа Тиле

3 сентября 1942 года.

— Итак, господа, нам необходима не просто победа, а полный разгром конвоя PQ-18. Другого шанса оправдаться фюрер нам не даст. Что у нас с одиннадцатой флотилией?

— Герр адмирал, если говорить откровенно... Мы потеряли одиннадцать лодок всего лишь за две недели! Все пять, ушедшие с "Шеером", U-209, U-251, U-255, U-486, U-601, — осмелюсь заметить, что я не верю в измену Петера Грау со всей командой! И из числа отправленных перехватить "Шеер", сначала U-88, U-376, U-408, а затем еще и U-355 и U-378, не выходящие на связь уже вторые сутки.

— Это всего лишь десять!

— Еще в Белом море должны были занять позиции U-591, U-592, U-703. Однако же при переходе U-591 вдруг взрывается по неизвестной причине — кстати, это единственная лодка, судьба которой известна нам достоверно — после чего остальные две лодки, вынужденные до прояснения обстановки...

— То есть попросту струсили?

— Герр адмирал, экипажи деморализованы столь большими, а главное, непонятными, потерями! Боевой дух очень упал. Главное же — мы не знаем, с чем столкнулись: обычные меры противолодочной обороны никак не могут быть настолько эффективны! И опять же, последнее сообщение бедняги Маркса не дает нам покоя — а если у русских действительно появилось что-то новое, поражающее лодки на глубине? И мы в полной мере столкнемся с этим при атаке конвоя? Уже потеряно одиннадцать лодок из двадцати трех! Из оставшихся четыре уже находятся на позиции в Северной Атлантике, две ремонтируются, боеготовны шесть. Этого совершенно недостаточно, чтобы гарантировать полное уничтожение конвоя.

— Тогда, господа, остается одно. Во взаимодействии с люфтваффе и оставшимися лодками — удар по конвою главными силами эскадры. Не позднее десятого "Тирпиц" и "Хиппер" с эсминцами перебазировать в Альтен-фьорд. Подводные лодки развернуть завесой, обеспечив прикрытие от британской эскадры, по данным разведки — находящейся сейчас в море возле Исландии. Обговорить с люфтваффе взаимодействие — прежде всего, против эскадры прикрытия. Штабу разработать подробный план всех мероприятий. Исполнять!

*

В нашей реальности все было иначе.

"Немцы совершенно не заметили критический момент битвы, когда именно угроза появления надводных кораблей привела к расформированию конвоя и его гибели. Люфтваффе полагали, что именно их атаки привели к такому результату, но это заключение было абсолютно неверным. Поэтому немцы принимали все последующие решения на основе неправильных выводов из своей величайшей победы.

Верховное командование ВМФ заблуждалось точно так же, как командование люфтваффе, хотя проявило больше скромности. По мнению моряков, успех был достигнут благодаря прекрасному взаимодействию между самолетами и подводными лодками. Так как авиация и подводные лодки добились результатов, о которых можно было только мечтать, было решено, что именно этот метод следует применять при атаках конвоев PQ, имеющих сильное охранение. Тяжелые корабли должны выходить в море для атаки менее защищенных обратных конвоев QP, где их задача будет заметно проще".[30]

Оттого там "Тирпиц" против PQ-18 в море не выходил.

Но там и поспешное решение фюрера о сдаче на слом крупных кораблей было принято после "новогоднего" боя в декабре 1942-го, когда "Хиппер" и "Лютцов" не могли справиться всего лишь с британскими эсминцами, прикрывающими конвой.