Несмотря на то, что частную инициативу в период "развитого социализма" душили как сказочный Шариков бездомных котов, она всё никак не хотела умирать — оказавшись живучей как кошка с её пресловутыми "семью жизнями" и, в конце концов пережила своих гонителей. Самый яркий тому пример — бригады шабашников, без которых трудно себе представить село или даже небольшой город "застойных" 60-70-ых годов. Практически все колхозные хозяйственные постройки — скотные и машинные дворы, коровники и курятники, картофеле-овощехранилища, склады и прочее, в своё время были возведены шабашниками. В районе или области такие бригады были всем известны и, были они нарасхват не только на колхозном строительстве — но и на личных подворьях.
Зачастую, все их объекты были расписаны ещё за два-три года вперёд!
Хотя, такая деятельность официально была запрещена государством, по большому счёту — борьба с этим явлением велась лишь на бумаге (не считая редких "заскоков", связанных в основном с "новыми мётлами" в местном руководстве), поскольку шабашники были выгодны всем без исключения. Их бригады строили быстрее и качественнее специализированных государственных строительных организаций и, в конечном итоге — все оказывались довольны: государство получало вовремя сданные объекты, местные руководители — награды и премии, а шабашники — свои заработанные "длинные рубли". Такая форма взаимоотношений всех устраивала.
Почему шабашники работали лучше государственных строителей, спросите?
Да вы только на любого их "бугра" — бригадира посмотрите!
Брутальный "самец", прирождённый лидер — разбирающийся в людях на уровне инстинкта, тёртый всеми жизненными коллизиями — нередко судимый и, знающий как держать в строгой узде своих работяг и, как договариваться с заказчиком о выгодных условиях оплаты, о выделении необходимой техники и стройматериалов, о создании более-менее комфортных условиях труда и отдыха для членов своей бригады.
Опять же, расставим все точки над "ё": никто никого насильно в шабашники не гнал и кого попало к ним не принимали!
Состав бригад, как правило, оставался неизменным на протяжении ряда лет: новичков брали крайне неохотно и лишь по великому блату — по рекомендациям её старожилов. Уже сложившиеся бригады городских шабашников были укомплектованы людьми — не обязательно имеющими строительную специальность, но умеющими и главное — желающими усилено работать и заработать за это "длинный рубль"... "Рвачами", как их обзывали местные — склонные трудиться с прохладцей, а всякую лишнюю копейку пропивать.
Бригады шабашников отличались умелым внутренним управлением, самой жёсткой трудовой самодисциплиной и, не причиняли местным деревенским жителям ни малейшего беспокойства. Ни пьянок, ни скандалов в их среде не наблюдалось, да вообще их крайне редко можно было заметить праздно шатающимися по улице.
Вот примерно о таких "акционерных обществах", я навязываю мысль Ксаверу.
* * *
Ещё вот какая насчёт него задумка...
Как там у Ильфа и Петрова в его "Золотом телёнке"?
" ...Он оказался прав. У него, в его подземном царстве, серьезных конкурентов не оказалось. И он свободно манипулировал своими резервами и был диктатором подпольного рынка. Он страстно работал над увеличением своих доходов, чтобы зажить полновластным владельцем яхт и особняков в тот день, когда все возвратится к прежнему. В этом он никогда не сомневался...",
Правда, в отличии от гражданина Корейко, Ксавер был не чистым спекулянтом — а имел скорее криминально-мафиозный окрас... И попробовал бы какой-нибудь "сын турецко-подданного" подкатить к нему с компроматом — пытаясь шантажом выбить "лям" для турпоездки в Рио!
Лишь одно сходство меж ними я заметил сразу: как и у литературного Корейко — у реального гражданина Ксавера, предположительно имеется очень много денег.
А для чего они ему? Для чего человеку деньги, если он не может их потратить?
Общаясь с Ксавером, я по некоторым высказываниям уловил его второе сходство с пресловутым Корейко: мой знакомый "подпольный миллионер" — страстно работает над увеличением своих доходов, чтоб дождаться возвращения капитализма и, "тогда уж — повеселиться всласть"!
Что это означает, я не совсем понимаю... Возможно он заложит самую большую яхту в мире, купит Чукотку, заведёт гарем из самых центровых тёлок, построит какой-нибудь роскошный особняк или даже целый квартал роскошных особняков — где-нибудь на Рублёвке, или ещё где...
Думаю, он сам ещё этого не понимает, действуя в соответствии с восточной мудростью: "Движение — всё, конечная цель — ничто!".
А в реставрации капитализма в России, Ксавер — ни на йоту не сомневается и, как я понимаю из своего "послезнания" — не необоснованно...
Вот только, он этого при жизни не дождётся!
Главное, что?
Он смотрит на меня, как на ещё одного своего "пройдоху" и, прикидывает мысленно — сколько я смогу приносить доходу. Но, главная мысль, что я Ксаверу жую: деньги это — тлен!
Долгий в тот раз был у нас с ним разговор:
— Ты в чём хранишь бабло, Ксавер? ...Заметь — не спрашиваю где, но сильно сомневаюсь — что в ассигнациях в сберкассе.
Тот, ржёт как орловский жеребец:
— Бугагага!
Посмеявшись вместе с ним, продолжаю:
— В золотишке поди, да?!
Тому уже не до смеха:
— Не твоё собачье дело!
— Конечно, не моё... Однако, я с тобой сотрудничаю и мне это не безразлично.
Настораживается и, пытается заглянуть в самую мою душу через глаза:
— Ты что-то знаешь?
— Да про то, любой дурак знает — государству нужно золото! А где его взять? Только экспроприировать у экспроприаторов... У таких как ты.
Приближаю к нему лицо и шепчу практически на ушко:
— Первый же приличный шмон и, ты останешься с голым задом, Ксавер!
— Про мой "зад" не беспокойся, — ярится, — ты про свой больше думай.
Ржу:
— А на мой голый зад, никто и не позарится.
Успокоившись, уверенно отмахивается:
— Пусть шмонают — не найдут ничего...
— Сам отдашь, — и снова шёпотом, — не маленький поди, сам понимать должен: в ГПУ сейчас такие же бандиты как ты — только при государственных "ксивах" и "шпалерах"!
Смотрит на меня крайне подозрительно:
— А что это ты о моём "золотишке" так печёшься?
Зеваю:
— Так же как и ты, я пекусь о своей неизбежной — как крах коммунизма, старости. Хочется не под забором сдохнуть — а хотя бы в приличной богадельне... Хахаха!
— Хахаха!
Намёк был достаточно толст и, Ксавер оживает:
— Думаешь, большевики ненадолго?
— Индюк "думает", а я уверен — большевики недолго останутся большевиками, переродившись. Идеологи коммунизма не учли "человеческий фактор" в своих утопиях. Коммунарами способны стать лишь ничтожная часть населения, а абсолютное большинство двуногих тварей — предпочитает жить при капитализме, а то и при феодализме... Вскоре, советские правители это поймут и будут строить не социализм, а государственный капитализм — который построив, неизбежно захотят приватизировать — превратив в частный... "Круговорот дерьма" в природе, увы!
Всё так и будет, правда, я забыл уточнить когда и, Ксавер считает — что вполне сможет дожить до тех времён — вон, как глаза загорелись! Пока "железо горячо", ставлю вопрос ребром:
— Деньги, если они есть, надо вкладывать в недвижимость — приносящую прибыль. Если даже её конфискуют — то по возвращению "наших", её по суду можно вернуть.
* * *
Помолчав ещё, размышляя над моими словами, Ксавер перекрестился двуперстно и, как в воду бросившись:
— Место для своего "домостроительного комбината" уже нашёл?
— Обижаешь, компаньон?!
Рядом с Ульяновским полустанком имеется очень хорошая площадка с подведёнными туда железнодорожными путями, остатками дровяных складов и даже примитивнейшим мостовым краном. Там во время Гражданской войны — пилили, складировали, а затем грузили в вагоны дрова — заготовленные заключёнными "стана принудительных работ"... Концлагеря, то есть.
— Если что с твоей инфы заимею — четверть твоя, как и договаривались, — вслух прикидывает, — тебе что ещё от меня нужно, кроме денег?
— На первое время нужны строители, которые будут работать — а не волынить: бригада плотников, бригада столяров, печников... Только не фуфлагонов каких — а, РЕАЛЬНЫХ(!!!) строителей, понимаешь?
С усмешкой:
— Как не понять — не дурак, чай.
— Кроме этого — пиломатериал: брус, доски. Первое время для пробы совсем немного надо, а вот со следующего года... Так что, массовые заготовки древесины уже этой осенью начинать надо — чтоб лес за зиму подсох.
Ксавер бурчит:
— Поучи ещё...
Сперва кратко перечислив вслух, подаю ему папку с полной выкладкой:
— Вот здесь всё — все расчёты.
Весело хмыкает:
— Ух ты, как всё у нас сурьёзно!
Нацепив на нос очки, тот став опять похожим на какого-то колхозного бухгалтера, не поленился всё до последнего листочка внимательно изучить — делая время от времени пометочки в блокнотике. Закончив, поднял на меня глаза и посмотрел поверх очков:
— "Акционерное общество", говоришь?
— Думаю, да! Лучше всего начать с АО "Жилстрой", номинально входящий в какой-нибудь фиктивный государственный трест. Послабуха от комиссаров с налогообложением, кредитами и так далее.
— Ну ты и, аферист..., — только головой вертит восхищённо, — ладно, давай по рукам.
Мы с ним "ударили по рукам" — древним обычаем подтверждая сделку.
Итак, полдела сделано!
И неважно, что Ксавер будет считать, что он меня "доит". Меня или государство — не суть важно. Я отдаю себе отчёт, что равноправного симбиоза не бывает — один из организмов-партнёров обязательно будет являться паразитирующим глистом...
Меня это пока — на первом этапе, вполне устраивает!
Лишь бы дело делалось, ведь я в одном прав: недвижимость, построенная на украденные у государства средства — действительно, никуда не денется. Она, так или иначе — достанется народу, который будет в ней жить, учиться или работать...
* * *
Ещё одно у меня к нему дело:
— Ксавер! Мне срочно нужно заграничное оборудование... Сможешь достать?
Протягиваю ему список оборудования для химико-металлургической лаборатории, по сути — мини-завода по добыче редкоземельных элементов. Внимательно рассматривает, шевеля губами:
— Шибко мудрёно написано, конечно... Но есть у меня один "умник" — разберётся. "Заграничное", говоришь?
— Да, заграничное... У тебя подход к контрабандистам есть?
Подумав, тот неуверенно отвечает, пряча глаза:
— Даже и не знаю, что тебе ответить... С одной стороны, есть вроде кое-какие подвязки... С другой стороны — это несколько по другому профилю... Нет, навряд ли — ищи кого другого.
Однако, просто так я с тебя не слезу! Вкрадчиво:
— Это оборудование мне нужно уже этой осенью, Ксавер, не позже.
Тот, начиная психовать, хлопает ладонью об стол:
— Ему, видите ли — "нужно"! Соображать должен: это тебе не штуку ситца, через кордон — на собственном хребту переволочь.
Я ему небрежно:
— Всего то делов, на той "стороне" в "транзитке" с каким-нибудь фирмачом договориться. За деньги, они тебе Эйфелеву башню через границу перетащат, не токмо это...
— "За деньги", говоришь?! А ты знаешь, во сколько это обойдётся? При всём моём глубоком уважении к тебе, Серафим, я этим всем за тебя расплачиваться не буду.
Слегка добавив оборотов:
— Я на паперти не стою, Ксавер! И подаяния у тебя не прошу. За всё это оборудование — отдаю тебе "самовывозом" клад миллионера Рябушинского.
У того шары по новенькому полтиннику:
— "Клад Рябушинского"?! Того самого?!
Конечно, можно было клад Трубецких-Нарышкиных в Питере отдать... Но, тот может и повременить — его, только уже в "моё" время найдут. А вот московский клад — уже "горячий": его случайно обнаружат в следующем — в 1924 году.
— Да, клад в подвале дома "того самого" Рябушинского — картины, миниатюры, старинные вазы, фарфоровые статуэтки и прочие ценности. Там же японские шкатулки, полные очень дорогих вещей — часов, табакерок..., — морщу лоб вспоминая, — адрес не помню, но сейчас там какой-то "Дом просвещения". Вход под поднимающейся каменной плитой, на полу кладовой в пивной — бывшей или действующей. На месте разберёшься!
Опять же есть ещё один московский клад — в особняке Юсуповых. Но таких уточняющих подробностей я про него не помню — это надо в компе смотреть. Тот клад, опять же — будет случайно найден в 1925 году. Время ещё есть — так пускай пока "в заначке" побудет.
Глядишь, ещё на что пригодится!
Однако, вижу — мой "компаньон" как-то очень нехорошо на меня смотрит. Действительно, зачем морочиться — просто приберечь этот клад до "весёлых" времён и всё! Ну, а "носителя информации" можно и даже нужно... "Того"!
Надо срочно принимать какие-то меры, поэтому зевнув говорю с некой ленцой:
— Если ты опять решил меня зарезать, Ксавер, то настоятельно этого делать не рекомендую. Во-первых: очень многого интересного не узнаешь. А во-вторых: сам подумай — люди с такой информацией "от самих себя" не приходят... Въезжаешь, да?
У того в глазах понимание и даже лёгкий испуг. Видимо он вспомнил мои "пророческие" слова про "крах коммунизма" и про то, что "крах" будет исходить именно из верхов — из самой большевистской верхушки. Он безусловно связал эти два намёка воедино и решил:
— ...За ними — обязательно кто-нибудь стоит! Я уже давно понял — что не так уж ты прост, Серафим.
Теперь, более-менее уверенно можно сказать: мы с ним сработаемся!
Уже прощаясь, Ксавер как будто обронил:
— Жди вскорости человечка от меня...
Глава 22. Про секреты Генри Форда и половой вопрос в отдельно взятой комсомольской ячейке.
На первом же после 8 марта собрании волостной партийной ячейки, доложив как идёт выполнение плана первой Пятилетки, я предлагаю:
— Товарищи! Первый пункт нашего с вами плана — переименование Ульяновки в "Ульяновск", выполнен. Выполнение второго этапа — электрификация города, практически на финишной прямой и нет никаких поводов сомневаться в его успешном выполнении... Третий: кооперация кустарей и нэпманов — в начальной стадии реализации.
Обвожу всех присутствующих внимательным взором:
— Пора приступать к подготовке выполнения четвёртого пункта, товарищи... Ибо, как говорил китайский коммунист прошлого века товарищ Мао Цзэдун: "Деньги дороги, жизнь человеческая дороже денег, а время дороже всего"!
Четвёртым пунктом было создание в Ульяновске губернского целого кластера профессионально-технических училищ с собственной производственной базой.
Меня прервали с места вопросом:
— Я всё-таки не пойму — зачем нам эта детская колония в бывшим монастыре и почему она обязательно должна быть женской? К нам же сюда всех проституток со всей округи свезут?!
После слова "проституток", в зале возникло вполне понятное оживление и послышались наводящие вопросы:
— Наши бабы, тебя убьют! Да и нас вместе с тобой, Контуженный...
— Публичный дом открываем, штоль? Почем для членов партии будет?
