— Россия просто не доросла еще до такой ситуации. Это не Франция, где революция послужила толчком в развитии нации. Они же, как были рабами монголов, так и остались рабами, только уже своих, выросших на монгольской крови, князей, графов и прочих дворян. Я считаю, что из всего этого ничего путного не выйдет. Это не просвещенные французы, которые сумели из всех своих революций сделать вывод и создать мощное государство. Говорить даже не стоит, а тем более обсуждать.
Жульен, фыркнув от возмущения, заявила:
— Вы националист, ваши взгляды я не разделяю. Я считаю, всякий индивидуум заслуживает право называть себя человеком лишь потому, что и в других людях видит именно человека, а не раба, крестьянина или князя. И независимо от того, кто перед ним он остается воспитанным, учтивым и вежливым.
Высказав свою точку зрения на одном дыхании возмущенная Жульен, схватив мою руку, потащила за собой, в сторону от этого надутого индюка, попав как раз в поток гостей, спешивших к началу таинства, проводимого специально приглашенным евреем для осуществления процедуры по обрезанию плоти младенцу. Я впервые попал на подобное мероприятие, и мне естественно все происходящее в зале было интересно.
— Это моэль, — шепчет Жульен — я его знаю, он хотя и не врач, но очень неплохо умеет делать операцию по обрезанию плоти у младенца. Реб Шайя, он друг семьи и его постоянно приглашают на такие мероприятия.
В зал входит мать новорожденного и вносит своего сына, передает сверток с ребенком, стоящему рядом мужчине, тот в свою очередь аккуратно кладет его на кресло. Жульен торопится все также шепотом рассказывать, что происходит на наших глазах:
— Кресло предназначено для пророка Элияу, он незримо присутствует на каждом обрезании, так распорядился наш Всевышний.
Тем временем моэль произносит что-то типа молитвы:
— Благословен Ты, Господь, Бог наш, Владыка вселенной, освятивший нас своими заповедями и повелевший исполнять нам заповедь обрезания.
Впервые пожалел, что не знаю еврейского языка, мне это и последующее действо переводила и объясняла шепотом Жульен. И я по ходу действия узнал: — происходит узаконенный ритуал, а после слов моэля с подобным напутствием выступит папа младенца, и только уже потом начнется сам процесс обрезания.
Я не старался особо вникать, что там происходит, просто смотрел на ритуал и думал о том, как в этом мире все устроено сложно и в тоже время просто. Рождение человека, например. Ведь у каждой народности есть свои правила и традиции в таком важном деле как освещение впервые появившегося на свет человека. Торжественно, а порой сказочно обставляется появление ребенка. И никто не задумывается, что же в дальнейшем получится из новорожденного дитя? Какая карма ожидает в этом мире ангельскую душу, будут ли будущие его дела приняты другими людьми с благодарностью или наоборот станут проклинать, и человека, и тех, кто его родил? Как сложится судьба вот этого конкретного младенца, что он привнесет в мир своим появлением? Тайна! Она скрыта во всем этом. Даже в мое время все еще рассуждают, пытаясь понять, каким образом появилась жизнь на планете, но так и не пришли к единому мнению. Я лично склоняюсь к мысли — здесь присутствует рука Создателя, без него жизнь не появилась бы ни на нашей планете, ни на какой другой.
Тем временем операция подошла к концу. Наблюдавшие за ее ходом приглашенные облегченно перевели дух, шепотом воздавая хвалу Единому. Жульен оставила попытку раздавить мою руку от испытываемого волнения и вновь принялась меня просвещать:
— Сейчас женщины зажгут свечи, и все присутствующие кинутся поздравлять отца. Мать с сыном уйдет в свои покои, а отец пригласит всех к столу, чтобы в веселье встретить это событие. По нашим правилам специально не приглашают на этот праздник никого, желающие сами приходят, только дату сообщают заранее.
— А как же мы, я видел приглашение, адресованное графу?
— Но в нем написана просьба, прийти по случаю рождения наследника, но не приглашение по поводу обрезания, ведь так?
— Вроде да.
— Ну, вот, все согласно традициям. Посмотри, люди двинулись в зал, где уже накрыт стол. Пойдем и мы.
Вслед за толпой мы степенно, подстраиваясь под торжественный настрой присутствующих, прошли в просторный зал к празднично накрытому столу. Только одними своими огромными размерами он поражал воображение. Кипельно белая скатерть подчеркивала яркие краски атрибутов сервировки, особенно впечатляла изысканность оформления, здесь все блестело, искрилось и переливалось разными цветами, а содержанием блюд предвосхищало все ожидания окружающих его людей. Напитки, стоящие в хрустальных графинчиках тут и там, ошеломляли своим количеством и разноцветными радужными всполохами переливались в глазах неспешно рассаживающихся гостей.
Как и в любом другом обществе, перед тем как пригласить отведать все то, что создано кулинарными волшебниками на столе, здесь тоже нашелся тамада и после небольшого словесного вступления он дал слово главному на сей день человеку.
Моэль, Реб Шайя поприветствовал всех, кто пришел сегодня на праздник, затем попытался рассказать, что и почему тут происходит. Я понял так — он это сделал для нас, тех, кто не еврей. Свои наверняка знали и без напоминания.
— В самой древней из всех известных нам священных еврейских книг — Торе, есть заповедь "плодиться и размножаться". Бог нам так завещал. Традиция обрезания плоти у младенца на восьмой день тоже происходит из заповедей нашего Бога. Сегодня мы собрались здесь, чтобы все знали — мальчик идет по дороге предков и по заповедям Бога. Эта операция успешно проведена, и мальчик по имени Бернар с этого момента присоединился к Завету.
Отмечайте это, празднуйте вместе с ним, он уже с нами.
Что-что, а праздновать могут не только русские, я это понял, когда увидел, с какой скоростью исчезают со стола приготовленные блюда в виде закусок, салатов, пирогов и множества других блюд и деликатесов, стоящих на столе, не забывая при этом отдавать должное внимание винам и напиткам. Чего не отнять у людей так это тягу наполнить свои тела калориями, причем, не особо задумываясь о соблюдении диеты. Не до того за таким обильным достарханом. Да и желание не отстать от соседей в приятном для желудка, а особенно для глаз, процессе поглощения предоставленного изобилия, прерываемого лишь на время, пока очередной поздравитель не закончит свою речь в честь новорожденного и его семьи.
Жульен, видя мою нерешительность в процессе поедания пищи, взялась за мной ухаживать. На нее в изумлении смотрела ее мать, да и другие женщины пялились и делали удивленные глаза. Я понял сразу, что девушка позволила себе большую вольность. Возможно, даже нарушила какие-то приличия. Но видя, какое удовольствие испытывает Жульен, ухаживая за мной, я не особо обращал внимание на правила этикета. Да и не знал я как себя вести в незнакомом обществе, за еврейским столом. Удивительно, но приглашенных, не евреев я имею в виду, было много, хоть я не особо разбирался в лицах гостей, да и зачем. Не физиономист я и мне сейчас вполне достаточно видеть карие глаза моей соседки с их непостоянством во взглядах, периодически бросаемых на меня. То она смотрит с надеждой узнать что-то по моему лицу, то уже смотрит с хитринкой во взгляде, как бы намекая — она знает обо мне все, даже то, что я и сам не знаю. И тут же с плохо скрытым желанием не теряя времени, и не уходя далеко, поцеловать меня. Короче если бы не гости, то мы бы тут и..., узнали бы друг друга более тщательным образом. Мне не совсем была понятна подоплека столь ярко высказанных ее глазами чувств ко мне. Не кратковременные эмоции, а именно чувство способное жить вечно, пока живы те, кто испытывает их по отношению друг к другу. Я не считал себя каким-то там "мачо", или "Дон Жуаном де Марко" да и вообще.... Мне бы мир изменить, а не любовью заниматься. Но, черт возьми! Как же приятно, видеть такое явное, желание быть рядом со мной, со стороны прекрасной девушки. Было бы большой глупостью отказаться и оттолкнуть ее влечение ко мне. Удивительно только — как так получилось, что я его вызвал у девушки не моей национальности, не моей ровни в социальном плане, и даже не ровесницы, в конце концов. Это она не в курсе, кто рядом с ней сидит, зато я знаю. В душе-то я как был старик так им и остаюсь. Тело молодое, лицо симпатичное, разговор могу поддержать не по-стариковски энергично. Но душа-то, старая, и мысли мои совсем не о любовном томлении. Хотя.... Вру ведь. Сам себе говорю неправду. Одно ее прикосновение вызывает страсть и желание. Тело не обманешь, чувства настолько острые, что я едва сдерживаю свои эмоции. Мне кажется, даже моя стариковская рассудительность, и философские мысли вмиг растворились и исчезли, меня переполняли чувства совсем другой направленности, и это было прекрасно. Казалось, я в состоянии не только мир изменить, хотелось его перевернуть. Ну-ка, где тот самый рычаг, с помощью которого можно сдвинуть с места МИР? Да я и без него могу. Мне все по силам, я переполнен энергией!!!
Я очнулся от сладких грез только тогда, когда мы с Жульен вслед за другими гостями покинули опустошенный стол и расположились в одной из комнат гостеприимного дома. Так хотелось побыть наедине с девушкой, ощутить давно не испытываемое волнение от одного лишь прикосновения к ее руке.... И тут, на тебе, меня окликнул граф, и предложил пройти в кабинет хозяина дома. Пока мы с Жульен весело болтали ни о чем, находя свои прелести в таком времяпровождении, полковник, помня нашу договоренность, сумел уговорить Ситроена, уделить нам толику своего времени для обстоятельного разговора.
Радость, переполнявшая человека от рождения наследника, и от только что прошедшего торжественного мероприятия, видимо немало способствовала нашему успеху при беседе. Достаточно сказать, что Ситроен обещал нам содействие в привлечении русских солдат на своем производстве. По созданию совместного концерна он полностью поддержал наши предложения, вернее он дал свое согласие, но тут же оговорился, что для подобного финансово-промышленного концерна необходимы многочисленные разрешения, согласования с правительством, причем не ниже, чем на уровне премьер-министра, и особенно наличие финансов. Все предстоящие хлопоты требуют уже на первом этапе создания штаба с высококомпетентными специалистами. Было принято решение, что поиском знающих работников займется сам хозяин. От нас требовалось пока два дела. В первую очередь — уговорить солдат перейти из категории военнослужащих Российской армии в разряд вольнонаемных иностранных рабочих без получения гражданства Франции. А во-вторых — привлечение инвестиций для строительства, как самого завода, так и жилья для будущих рабочих.
— По закону, землю продать никто не продаст, только аренда возможна. Особенно здесь в Париже. Поэтому тут необходимо строить наши взаимоотношения на сугубо доверительных началах. — Пытался коротко донести до нас очевидные понятия промышленник. — Естественно все это будет делаться с составлением соответствующих документов, но без регистрации в государственных организациях. То есть вы мне деньги я вам все, что требуется для создания предприятия. Земля — моя собственность, также, как и завод на ней, технологический процесс, инженерные кадры, станочный парк, все мое. Согласны? От вас нужны люди и деньги.
То, что рассуждения и правила нашего будущего сотрудничества были недостаточно полными, я это хорошо понимал. Ситроен надеялся все решить самостоятельно, наскоком, как он и привык делать. Наверняка был в курсе, что без дополнительных согласований и проработки соответствующих документов, во всех инстанциях начиная с клерка в министерстве промышленности до премьер-министра, не обойтись. Но не показал нам даже капельки сомнений, для него нет нерешаемых задач, он сможет сделать все необходимое и препоны как бы не ожидаются.
Слышать его заверения в благополучном исходе дела для меня считай большая удача. Настроенный на предстоящие долгие уговоры промышленника по поводу наших намерений я вдвойне был рад встретив такую поддержку с его стороны. Меня обрадовало, что все оказалось проще и особых усилий не потребовалось прилагать. Естественно, устное соглашение еще не говорит об окончательном решении вопроса, но согласие достигнуто, и это главное достижение в наших переговорах. Остановились на том, что пока будем отрабатывать намеченное, а бумаги можно будет составить и подписать по ходу дела.
— Успеется, никуда от канцелярщины не денешься, но нам на сегодня достаточно принятого устного соглашения о намерениях, а все остальное это уже рутина, ее разгребать будем вместе — подвел итог переговоров наш будущий партнер по производству автомобилей. Немного помолчав, добавил:
— Предстоит неоднократно встречаться для решения возникающих вопросов. Это в порядке вещей, но я знаю по себе, времени для ежедневных встреч с целью их решения у нас с вами просто нет. Поэтому предлагаю назначить людей, вполне компетентных и способных управлять нашим, а я уверен, что мы его построим и заставим на себя работать, акционерным предприятием.
Кстати, как я слышал от графа, вы молодой человек способны предвидеть будущее. Так вы и скажите нам, будет у нас такой завод или нет? Сможете что-то сказать по этому поводу?
— Петр Первый, я надеюсь, это имя вам знакомо, так вот он, придя на берег Балтийского моря и увидев пустынное побережье, заявил: "Здесь будет город заложен", не факт, конечно, что именно так и было, верно другое. Русский царь сказал, народ сделал. Вот и у нас сегодня примерно такое же положение назревает. Мы русские долго запрягаем, но быстро ездим.
— Что-то я ничего пока не понял. К чему нам знания о вашем царе, или, о поездках на тройках. Вы проще говорите, чтобы все ясно и понятно было.
— Так я и говорю. Заводу быть и точка. Нам надо это уяснить и к вопросу быть или не быть, не возвращаться. Другое важно. Я предвижу большие трудности в получении разрешения использовать именно русских на нашем будущем автопромышленном гиганте.
— Ну, уж, нет. Как раз этого не стоит опасаться. Во Франции всегда рады дополнительным рукам, лишь бы шло на пользу стране. А вот у вас, я так думаю, как раз, и возникнет сложность. Насколько я знаю, все русские солдаты, воюющие на фронтах, причем не только во Франции, но и на ваших рубежах, настроены против продолжения войны. Вернуться домой живым вот чего они хотят. Полковник, ведь я прав? Прав, прав. Тут не нужны комментарии, вполне естественное желание для каждого человека, попавшего в затруднительное положение. Вот где проблема, она вас должна волновать в первую очередь. Но мне думается, вы знаете, как ее решить, и прежде, чем предложить мне компаньонство вы обдумали возможные препятствия, а значит нашли выход.
Ну да ладно, оставим все разговоры на потом, что-то вы как я погляжу, прорицатель так себе, да и времени сегодня у меня нет. Сами же понимаете. Поэтому давайте закругляться, намечаем дату новой встречи и расстаемся. Надеюсь, что-то уже прояснится к этому времени.
