— И все? А тигрица из-за красивых полосок?
— Причем здесь полоски? Пятна, полоски — это закон упорядоченного распределения, чистая математика, — он озадаченно разглядывал ее отвисшую челюсть, — вы что, даже про это не знаете?
— Я точно нет, но я же не биолог. Что, правда, полоски можно просчитать?
— Легко, почему нет? Порядок-то живого от мира к миру практически не меняется.
— Порядок?
— Структура! Я тебе уже объяснял! И не один раз!
— Ладно, а что тогда в тигрице интересно? Мне тоже очень нравятся эти крупные кошки!
— Цвет, он очень яркий. В тех мирах, где я бывал, нет таких мест, где могла бы пригодиться такая окраска. Скорее её родиной должен быть какой-то демонский мир, где растения красного цвета, то есть солнце имеет другой спектр. Поэтому и странно, что у вас есть такие кошки.
— А птицы не понравились? Они тоже очень яркие!
— Ярких птиц и у нас выводят для красоты, как цветы. И рыб тоже. Это не редкость. Есть несколько интересных, но не настолько, чтобы с ними выиграть, — слегка рассеянно ответил он, наблюдая издалека за приобретением братьями поп-корна. Их очередь как раз подошла, и эльф присмотрелся, разглядев даже с такого расстояния взрывающиеся в прозрачной коробке зерна. — Это же растительное?
— Да, зерна кукурузы, — она подергала его за рукав, — а кто из птиц?
— Пингвины, совы белые, пеликаны... — не желал он отвлекаться от еды, — а почему она подпрыгивает? И лопается?
— Там внизу горячее дно, зернышко нагревается и лопается, при этом подпрыгивая вверх, — видя, что любопытство полностью завладело гостем, Оле пришлось отказаться от намерения расспросить его подробнее прямо сейчас. Кажется, ему попкорн понравился больше, чем животные, даже обидно за них стало.
— Что горячее дно, я понял, — снисходительно отозвался нелюдь, — почему лопается? Что-то я не помню, чтобы зерна от нагревания так дико выворачивало.
— А... не знаю, кажется сорт какой-то особенный, — сосредоточилась девушка, — и масло еще должно быть... или масло после добавляют? Я не знаю, — развела руками она, — хочешь попробовать?
— Конечно. И прямо сейчас!
Попробовав оба вида, эльф скривился, без сожалений отдав свой кулек с карамелью девушке, и компания не торопясь отправилась вдоль пруда к дельфинарию.
...
В другое время представление, наверняка, понравилось бы Оле намного больше. Нет, и сейчас она улыбалась не только веселым прыжкам Элли и смешным трюкам пары морских котиков, но и искрящемуся радостью Ваде, взахлеб рассказывающему про особенности тренировки дельфинов. И все же, искренне соглашаясь с тем, что детей тоже лучше учить как дельфинов — то есть заинтересовать, а не ругать, все же... все же улыбка надолго не задерживалась на лице, сгоняемая всплывающими помимо ее воли воспоминаниями. Просто потому, что любой ее взгляд вбок на подскакивающего между ними мальчика натыкался на Лешу. Она смотрела уже без той боли, которая мучила ее еще вчера, и видела совсем другое. Перед ее глазами стояло счастливое лицо парня, держащего на руках миниатюрную очаровательную брюнетку. Красивая девушка, небрежно прислонившаяся к его груди, и полный обожания взгляд Леши... Нет, не стыковалось. В ее сознании не складывались эти две картинки — серьезный, внимательный Леша тут, рядом, и тот "жених", с восхищением смотрящий на невесту. Не выглядел этот "её" Леша так, как на той фотографии. Не только женихом, а просто влюбленным и "имеющим отношения" не выглядел. Вряд ли она смогла бы сказать, как должен вести себя человек, собирающийся жениться. Но она отчего-то была уверена, что — не так. И из-за этого невольно вглядывалась в его лицо, пытаясь понять, увидеть что-то особенное в мимике, жестах, позе, услышать в словах что-то такое, что разрешило бы ее сомнения. И, задумавшись, невольно вздрагивала, когда он ловил ее за этим занятием.
Леша же недоумевал, замечая ее маневры и вопрошающие взгляды исподтишка. Не понимая их причины, проклинал про себя навязчивого Эда и неудобное шумное место, не позволяющее вызвать девушку на откровенный разговор. Хотя, стоило отдать прибалту должное — за все время прогулки он почти не разговаривал, интересуясь чем угодно, кроме спутников. Причем людей изучал едва ли не с большим вниманием, чем животных. Некоторые "экспонаты" зоопарка у него вовсе не вызвали интереса, какие-то — только брезгливую гримасу или пару оценивающих взглядов. И все, — он отворачивался от клеток, разглядывая публику или дожидаясь их компанию снаружи, когда они задерживались в закрытых павильонах. То ли животные казались ему не стоящими внимания, то ли его раздражали условия их содержания, но выглядел он скучающим, заставляя Лешу в очередной раз удивляться, задаваясь вопросом: "А зачем ему вообще понадобилось идти в зоопарк?"
И в то же время именно Эд привлекал к ним повышенное внимание окружающих, причем кроме ожидаемого внимания женщин, к этому высоченному смазливому блондину так и липли дети — и чем младше был очередной встреченный ребенок, тем более активно он жаждал пообщаться с прибалтом. Парню, не понаслышке знающему, что такое детское любопытство, пришлось признаться себе, что терпел гость эти приставания невозмутимо, просто с олимпийским спокойствием. Молча внимательно смотрел в глаза, отцеплял ручонки и, иногда мимолетно улыбнувшись, шел дальше. Леша даже рискнул поинтересоваться у Оли, часто ли такое с ним случается. Но девушка тоже только удивленно помотала головой, шепотом признавшись, что сама видит это в первый раз. Такие "секретные" переговоры здорово поднимали парню настроение, создавая льстящее его самолюбию впечатление "они вместе против Эда" и заставляя горько усмехаться своему желанию во что бы то ни стало увидеть в поведении девушки хоть что-то, говорящее о её неравнодушии к нему.
Минуя поворот к соединительному мостику между территориями, Вадя заныл:
— А давайте еще в обезьянник зайдем? Ну совсем на чуточек!
— Все? Только туда и больше никуда не попросишься? Точно? — Леше не хотелось расставаться с Олей, и он собирался предложить еще зайти вместе в Шоколадницу.
— Мне неинтересно, поэтому после... — с многозначительным видом вмешался в планы эльф, — зайдем еще...
Оля застонала, не сдержавшись — ноги за полчаса представления почти не отдохнули.
— Не бойся, — покровительственно заметил он, — в Шоколадницу!
— А, — облегченно выдохнула она, — вы как?
— Ураааа! Мороженое? — обрадовался мелкий, а Леша только согласно кивнул.
— Любишь? — уточнила Оля.
— Очень!
— Дай пять! — рассмеялась она, протянув ладошку, по которой тот с удовольствием ударил.
— Тоже будешь? И не сидишь на диете? — почти натурально удивился Вадя.
— Нет... а надо бы, да... — погрустнела девушка.
— Нет! Не надо! Глупости! — авторитетно заметил пацан.
— Ну... конечно... ладно, замнем для ясности...
Незаметно добрались и до обезьянника, благо закрытый павильон оказался совсем недалеко от мостика.
— Ха, зачем называть "дом приматов", если наверняка даже сотрудники именуют не иначе, как "обезьянник"? — улыбнулся Леша и людская часть компании дружно рассмеялась.
— Это животное имеет какое-то смешное значение? — серьезно переспросил нелюдь.
Оля едва сдержалась от неприличного ржания, до того эльф в этот момент соответствовал анекдотичному описанию наших прибалтийских и финских соплеменников.
Леша же не удержался и фыркнул:
— Ты правда не знаешь или прикалываешься? А вроде совершенно чисто говоришь по-русски! Может, тормозишь?
— Сленг? Что-то связанное с полицией? Загон... камера для задержанных? — Он обернулся к Оле, пожавшей плечами на его взгляд:
— Ну да, КПЗ еще... камера, да...
Прошли в душноватое хорошо натопленное помещение. Крупные обезьяны выглядели слишком серьезно. Если честно, то было не совсем понятно — их показывают людям или наоборот, людей — им, настолько внимательно некоторые представители этой боковой ветви эволюции их рассматривали.
Зато мелкие веселились вовсю, вися на ветках, играя с пластиковой бутылкой, и составляя акробатические группы друг на друге.
— И почему мы потеряли хвост? Было так удобно лазить! — Вадя задумчиво изучал красивый закрученный знаком вопроса хвост небольшой обезьяны, совершенно человеческим движением стучавшей палкой по стволу. Закончив развлекать публику, она уцепилась хвостом за ветку и так, со страховкой, отправилась к сородичам, с комфортом разлегшимся на ветвях кверху пузом... тоже в очень узнаваемой позе. Оля разыскала табличку — капуцины, Южная Америка.
— Наверное, останься наши предки с хвостом, то и дальше так же удобно продолжали бы висеть на ветках, — ответил с сомнением Леша, потихоньку двигаясь на выход, как и в самом начале возглавляя их маленькую группу. — Хотя ты прав, теоретически сперва надо было слезть с дерева, и только потом потерять "ненужный" хвост.
— Мне бы он точно не помешал, атазизм этот! — разулыбался мелкий, хитро посматривая на подхихикивающую над их перепалкой Олю. — Было бы приятное напоминание о предках!
— Атавизм, — автоматически поправил старший.
— Вы что, считаете, что произошли от обезьян? — поперхнулся воздухом внезапно сообразивший о чем идет речь эльф, застопорив всю компанию. И тут же стал докапываться, впрочем, не дожидаясь ответов вслух. — Правда так считаете? Невероятно. Вот уж великолепное варварское воображение! Повеселили, так повеселили!
Ребята, не понявшие приступа веселья нелюдя, дружно переводили взгляд с него на Олю и, не придя ни к каким выводам, молча пожали плечами и двинулись на выход из зоопарка. Эд чуть отстал, чтобы просмеяться, почти человеческим движением всплескивая руками.
Когда он их все-таки нагнал у светофора, Леша решил уточнить, раздраженно нахмурившись и придерживая разогнавшегося брата за многострадальный шарф.
— Не понял, причем тут варвары? Или если вы теперь европейцы, так мы уже и варвары, да?
— Варвары, точно! — радостно кивнул нелюдь. — Редкостные причем. Идиотические, я бы даже сказал. Обычно дикие племена считают себя потомками богов. А вы, ха, какая самокритика — считаете, что произошли от животных! Прелесть! Очаровательная шутка! — продолжал не по-детски развлекаться он.
Пожалуй, такого искреннего хохота Оля у него еще и не слышала ни разу. Неужели этот высокомерный ледышка разморозился? Ведь смеется на улице, перед другими людьми, а не дома.
— Вообще-то версия божественного происхождения у нас тоже есть! Не католическая, но тем не менее действующая. Ты не забыл случайно? И хватит ржать над всеми известными, — нажала она голосом на последние слова, — вещами! На тебя даже ребенок удивляется!
— Ладно, ладно! Пошутил, — с серьезным лицом заявил "прибалт", но Оля видела по щурящимся глазам, изгибающимся губам и подрагивающим крыльям носа, что он едва сдерживает хохот.
— Ну, если пошутил, то так и быть, ладно, — в тон ему ответила девушка и тут же сама не выдержала, — а что, у тебя есть какое-то подтверждение, что от богов люди произойти тоже не могли?
— Нет, конечно! Никак не могли, боги же просто одна из ступеней человеческого развития! Причем довольно неприятная, — поморщился он.
Не ожидавшая такого ответа девушка ошалело помотала головой:
— Как так? Боги и люди — одно и то же?
— Опять тебе все надо повторять! Если в таком контексте, то боги произошли от вас! Сперва человек, а потом уже бог.
— Ха, а человек тогда все-таки от обезьяны? — ухмыльнулся Лешка, едва прилюдно не покрутив пальцем у виска — родич-то Олин, оказывается, с головой не совсем дружит!
— Не можете вы произойти от обезьян! — чуть не выплюнул тот, — хотя по вашему окружению на это очень похоже!
— Это почему это еще не можем? И почему вы? Твое окружение лучше? И ты не произошел от обезьяны?
— Мое окружение намного лучше. Не сравнить. И я точно не произошел, — эльф сказал это таким тоном, что желание спорить с ним моментально улетучилось, причем у всех сразу.
— А мы? — прервала неприятную паузу Оля, толкая дверь кофейни и устремляясь за единственный свободный большой столик у окна. Табличка "зарезервировано" исчезла по мановению эльфийской брови как-то совершенно незаметно.
— Если бы вы произошли от животных, то откуда тогда в вас душа? — ехидно уточнил нелюдь.
— А точно у нас душа есть? — Леша демонстративно оглядел себя, сняв куртку, и стал распаковывать мелкого.
— Точно, точно, — ворчливо добавил Эд, — в зеркало загляни.
— В глаза что ли?
— В них, куда еще.
— Понял. Сейчас посмотрим, когда руки будем мыть, да? Вы идите первыми, я тут пока все повешу, — собрал он их куртки, удивившись бойкости Эда, уже устроившего свое пальто на вешалке, но не позаботившегося об одежде Оли. "Сноб! Но мне же и лучше!" — определил про себя, забирая куртку девушки.
Когда они вернулись с Вадей из туалета, гость уже сидел за столом с кружкой кофе и несколькими пирожными, а Оля рассматривала витринку с салатами.
— Проголодалась? — тихо подошел сзади Леша, как-то очень интимно наклонившись к ее уху.
— Ага... и устала, — призналась она, подавляя желание опереться на него и расслабиться.
— Ничего, сейчас отдохнем, — он поправил чашку на ее блюдце, — вы все себе взяли?
— Да, все. И чаю тебе, — показала на уже заказанный ею чайничек, который как раз наливала официантка.
— Ты для меня заказала? — он с сомнением покосился на ярлычок травяного напитка, выглядывающий из-под крышки.
— Ой, извини, я не подумала, что тебе может не понравиться... — зачастила она. — Но он тебе сейчас полезнее, чем кофе... я... понимаешь, я это чувствую... но... если ты не будешь... мы выпьем сами...
— Нет-нет, я попробую! — остановил он ее. И, передумав заказывать кофе, уже мелкому, успевшему пробежать все витрины:
— Выбрал?
Тот бодро ткнул в два бутерброда, пирожное и попросил какао с мороженым, таким же, как только что понесли Оле.
Наконец устроились и принялись за еду, не стремясь прервать повисшее за столом молчание. Вадя управился первым, отставив брату тарелку с недоеденным бутербродом и, осоловев, привалился к его боку. Заказали еще кофе, какао для любопытного эльфа, и долили чайничек для Леши. Нелюдь продолжал наблюдать размытую сумерками людскую суету за окном, думая о чем-то своем. Оля, вытянув гудящие ноги, колупалась в холодном мороженом, не догадавшись сразу развозюкать его по тарелке, как это сделал Вадя, и с сочувствием поглядывала на соснувшего под рукой брата мальчика. Леша потягивал горьковатый чай, улыбаясь стараниям Оли не поднимать на него глаза и почти не шевелясь, чтобы не разбудить мелкого. Сейчас его почти не раздражало присутствие Эда, словно позабывшего про спутников.
— Может, пойдем домой? — спросил он, взъерошив макушку открывшего глаза брата и отодвигая вновь опустевший чайничек.
— Не-е-е-т! — зевнув, медленно протер глаза мелкий и перелез полностью на свой стул, оказавшись напротив нелюдя:
— Ты не сказал, как мы произошли! Если не от обезьян!
— Я понял! Мы произошли от инопланетян! — дурашливо заметил Леша, перемигиваясь с ним, — а то боги какие-то, правда?
