— Куда? Ты что, со мной собрался? — она не смогла сдержать удивления, даже на ходу обернулась, чтобы на него посмотреть.
— Да, — пожал Артем плечами. — Мне все равно к Мише надо заехать, а машины у меня пока нет. А ты, я смотрю, уже снова на колесах.
Христенко внимательно осмотрел резину, даже нагнулся слегка и, удовлетворенно кивнув своим мыслям, направился к пассажирскому сиденью.
— Да, в тот же день как ты уехал, ее и вернули. Вернее, на следующий день — прямо утром привезли. И представляешь, — Наташа испытующе на него глянула, наблюдая за реакцией, — ни копейки не взяли. Улыбнулись, ключи отдали и уехали, я даже "спасибо" сказать не успела.
Артем безразлично пожал плечами, как будто так и надо.
— Тебя что-то смущает?
— Представь себе. Как-то неуютно, когда так происходит. Лично мне — очень, — Наташа завела мотор и включила систему обогрева, так как за ночь машина сильно промерзла. — Сколько я тебе должна?
Артем на нее не обращал никакого внимания, вместо этого он с интересом осматривал салон и с любопытством вертел головой. Потянулся к магнитоле, пощелкал радио, потом ему скучно стало, он снова начал по сторонам осматриваться.
— Нисколько, — ответил он, когда Наташа выезжала со двора. Она уж думала, что Христенко и не станет отвечать. — Считай, что мы в расчете.
— И когда я успела с тобой рассчитаться интересно?
— Это обычный вопрос или риторический? — Христенко открыл бардачок и вытащил десяток дисков, с интересом их изучая и рассматривая. — Если обычный, то сегодня. Ты помогла мне, я — тебе.
— Сравнил тоже, — фыркнула Ната и перестроилась на другую полосу. — Серьезно, Христенко, я не люблю быть кому-то должна.
— Если я скажу тебе, что мне это ничего не стоило, ты все равно не поверишь, — пожал он плечами и посмотрел в окно. — Так что проще будет считать, что мы с тобой в расчете. В конце концов, мы же взрослые люди и спокойно можем разобраться во всем. Верно, Нат?
Она искоса на него посмотрела, но ничего не сказала — сделала вид, что полностью сосредоточена на дороге. Ехали они с Артемом очень даже неплохо, во всяком случае, Нату все устроило. А вот Христенко явно чувствовал себя не в своей тарелке. Через пять минут после того как они выехали, он начал ерзать, крутиться и заметно нервничать. Даже журнал старый из бардачка достал, который там, наверное, около года пролежал и ни разу не был открыт. С интересом на обложку уставился, где соблазнительная певица была изображена, даже приободрился как-то, а как до десятой страницы дошел, то потух, вздохнул и глянец на место положил.
Да а что, собственно Артем ожидал там увидеть? Наверное, всю ту же полуголую певицу, но все-таки это был "Космо", а не журнал Хью Хефнера, поэтому Артема ждал большой облом в виде тестов о парнях и о подарках к Восьмому Марта.
И такое ощущение складывалось, что на Артема пространство давит. У нее была обычная машина — стандартная, не маленький "Матис", но и не Артемин танк. Но Христенко, очевидно, так не считал. Весь подобрался, сжался, боялся лишнее движение сделать. Плечи ссутулил и только что голову не втягивал.
— Мне каждую минуту кажется, что я сейчас затылком о крышу стукнусь или дверь выбью. Ужас! Как ты можешь на ней ездить? — пожаловался Христенко, когда они уже подъезжали к "Меридиану".
— Перестань придумывать, — миролюбиво усмехнулась Ната и на секунду повернулась к мужчине, чтобы посмотреть на его недовольное лицо. — Нормальная машина, а ты нормального роста. Просто ты привык, что вокруг тебя много пространства всегда, поэтому и неуютно.
— Я еще я привык к тому, что сижу за рулем.
— Ты мне весь мозг этим вынес. "Ты неправильно повернула, ты едешь слишком медленно, а вот здесь слишком быстро", — передразнила Куцова Христенко, который на самом деле всю дорогу бурчал и убеждал ее в том, что водить она не умеет совсем. — Вот брал бы свою машину и ехал так, как тебе хочется.
— Да причем тут "хочется"? Если ты действительно водишь как... — Артем осекся под ее мрачным и застывшим взглядом. — Ты вообще когда права получила?
— Полгода назад, а что?
— Оно и видно, — Христенко с чисто мужским превосходством смерил ее взглядом с головы до ног, но потом снова хмуро посмотрел на коробку передач, как будто та ему мешала. — И что, ни одной аварии?
— Представь себе. И я даже губы за рулем не крашу. Скажи, что я просто умничка?
Артем усмехнулся и закатил глаза.
— Какой подвиг. Представь себе, я их тоже за рулем не крашу.
Наташа расплылась в хитрой и плутоватой улыбке.
— А где красишь?
Христенко насупился, а все мышцы на руках, казалось, пришли в движение. Наташа смотрела на то, как слегка подрагиваю выступающие вены, когда Артем скрестил руки на груди. И ей сразу захотелось попросить Христенко одеть куртку, которую он до этого снял и кинул на заднее сиденье. Слишком он выглядел...по-мужски, настолько заполняя собой все свободное пространство, что почти давил на Нату своим близким присутствием. И если дома это было не так заметно, пусть даже он и щеголял почти голый, то сейчас, сидя в машине (полностью одетый, между прочим), он будоражил.
— Куцова, замолкни и смотри на дорогу, иначе я тебе дам в лоб.
— Ладно, ладно, — успокаивающе вскинула руку Ната и лукаво покачала головой. — Ох, Тема, как же ты волнуешься, когда я начинаю сомневаться в твоей мужественности.
— А ты сомневаешься? — низким голосом лениво протянул Христенко и подарил ей такой взгляд, что Ната решила заткнуться, а если бы можно было бы, то и замочек на рот одела бы.
Потому что если на тебя ТАК смотрит мужчина, то невозможно отстраненно и сосредоточенно вести машину. Невозможно даже на месте усидеть, поэтому Ната посильнее сжала бедра, сузила глаза и крепко вцепилась в руль, обещая себе, что до конца пути не скажет ни слова.
Весь остаток пути они проехали спокойно, без всяких эксцессов, даже Артем не отпустил ни одного ехидного комментария в ее сторону. Хотя уже так остро Ната и не реагировала — привыкла. Но и сама лишний раз не упускала возможности его поддеть.
— Слушай, Артем, а можно спросить? — вспомнила Ната кое-что, на что вчера просто не обратила внимания, полностью погруженная в свои эмоции.
— Попробуй.
— Ваша строительная фирма не имеет никакого выхода на рынок Европы — я изучала. Все ваши заказы и постройки ограничиваются Россией.
— И Украиной.
— И Украиной, — послушно добавила Ната. — А ты мне сказал, что работал, а сейчас приехал в Россию.
— Да, — медленно кивнул Христенко. — И что?
— Ты что, в Украине был?
— Нет.
— А где? — продолжала допытываться Ната, кожей чувствуя, что Христенко что-то не договаривает.
— В Чехии, — неохотно выдавил из себя Артем.
Судя по тому, насколько неохотно — он не врал. Но и распространяться об этом тоже не горел желанием.
— И что ты там делал?
— Работал.
Тут Ната впала в ступор. Она внимательно изучала все документы "Агата", а когда узнала, что Артем — один из совладельцев, изучила их вдвойне внимательно. И ясно поняла, что "Агат" никогда не выходила за границу России, опять же, не считая Украины. Но все-таки Украина близкая и в какой-то степени родная страна, а не Европа, лично для Наты.
— Это как? — Артем снова замялся, у рта залегли недовольные складки, а сам он недовольно отвернулся, как будто она его вконец достала. — Артем! — настойчивее повторила Наташа.
Она чувствовала, как он колеблется. Раздумывает над тем, рассказывать ей или не рассказывать. Хотя Ната искренне не понимала, что такого необычного и страшного в ее безобидном на первый взгляд вопросе. Но для Артема это было странно важно, поэтому Наташа с замиранием сердца ждала ответа.
— Я занимаюсь не только строительным бизнесом, — вздохнув, с неохотой признался Артем.
— Не знала, что вы еще одно дело открыли, — удивленно протянула Ната.
— Не мы — я.
А вот теперь Наташа была действительно удивлена, почти шокирована. Нет, то, что Артем довольно умный и небедный человек, она знала. Как знала и то, что он учился в престижном университете заграницей и никогда ни в чем не был ограничен. Но было странно слушать "о его деле".
— И чем ты занимаешься? — взгляд Артема снова метнулся к ней, как будто проверял, можно ли ей доверять или нельзя.
— Грубо говоря, гостиничным бизнесом.
Ната заподозрила подвох.
— Грубо говоря?
— Это не совсем гостиничный бизнес. У меня есть турфирма с парочкой филиалов в Москве, Киеве, Праге и Италии. Несколько гостиниц в Европе и две в России. В какой-то степени все это взаимосвязано. Я предоставляю в России и Украине путевки в Европу и...
— И гостиница, в которой останавливаются туристы, является твоей? — догадливо закончила его мысль девушка.
— Да, — не стал скрывать Артем и тряхнул головой. — Также как и рестораны в этих гостиницах. Это довольно выгодно, кстати. Мы для остальных — загадочный русский народ. Странный, диковатый, но болезненно-интересный и притягательный. Ну а нас хлебом не корми, дай за границу съездить, чтобы посмотреть, как люди живут.
— И это...выгодно?
— Да, — пожал он плечами. — Стоимость моей путевки значительно дешевле остальных путевок такого класса. Плюс все формальности и проблемы покупатель решает непосредственно с турфирмой, которая при несоблюдении договора обязывается выплатить неустойку. А так как именно я все контролирую, то таких случаев было всего два.
Наташа потрясенно молчала, не зная, как реагировать на такие новости. Было страшно, если честно. Человек, который спал в ее квартире, спокойно ужинал с ней обычные макароны, говорит тебе, что является настолько богатым. Такие деньги пугает. И именно поэтому притягивает. И дело ведь не в самих деньгах, а в силе, власти и искушении. Это другая плоскость игры, другие правила, и человек, способный играть по этим правилам, кажется далеким и чужим.
Ведь многие женщины начинают встречаться с богатыми и властными мужчинами не из-за денег, а именно из-за этого чувства всесилия и власти, которым такие люди обладают. Другой бы, на Наташином месте, сорвало крышу, и девушка была бы опьянена осознанием, что рядом с ней такой человек. Наташа же выросла среди таких людей — дельцов, предпринимателей. Она жила и росла в среде, где спокойно могли выкинуть миллионы для своей собственной забавы. Ей не сносило крышу от понимания того, что Христенко не так прост.
Сейчас, рассказывая о своем деле, он олицетворял власть каждой клеточкой своей кожи. До этого он был игривым, соблазняющим, веселым и в чем-то ребячливым и мужественным одновременно. Сейчас перед ней сидела власть в чистом виде, и это проглядывалось в каждой детали — в тяжелом и прямом взгляде карих глаз, в расслабленном, но в то же время как будто готовом к броску теле, в волевом подбородке. Так смотрит зверь, который видит чужого у границы своей территории — он знает, что здесь, в своей стае он всесилен, поэтому зверь спокоен и расслаблен. Но стоит тебе подойти немного ближе, ты на себе чувствуешь его когти.
Мужчины такие же звери — собственники к своему, готовые перегрызть глотку, если их границу нарушили. У каждого мужчины есть своя территория, которую они оберегают и защищают, и у каждого она определяется по-разному — у кого-то это женщина, у кого-то его дом, дети, машина, удочка...Господи, да что угодно. Катализатор есть у каждого.
И сейчас Наташа нашла у Артема его собственный катализатор. Он ревностно, дико ревностно относился к своему делу. Даже когда просто рассказывал о нем ей, — человеку, который в принципе не может иметь с этим ничего общего, — он был готов при малейшем дуновении или движении броситься и растерзать. Артем не относился так к "Агату" — фирме своего отца, о, нет. И это говорило о том, что он действительно много трудился и много отдал за свой бизнес.
Если что-то достается слишком легко, человек это не ценит и не оценивает. Артем точно знал цену своим действиям и делам. И ему, как ни странно, было важно ее мнение и ее...реакция, что ли. Это обстоятельство удивило Нату и озадачило. Но девушка подсознательно понимала — сделай она что-нибудь не так, Христенко ее просто порвет. На этой территории шутки закончились.
— С каждым разом ты удивляешь меня все больше, — выдала Наташа самое нейтральное, что могла сказать в этой ситуации. — Я определенно под впечатлением.
Артем после ее слов странно расслабился и даже позволил себе легкую полуулыбку, не коснувшуюся глаз. Откинулся на спинку сиденья и лениво повернул к ней голову.
— Как и я. Ты тоже умеешь удивлять не меньше. И далеко не так проста, как кажешься. Вернее, как хочешь казаться.
Странное предчувствие заставило Нату выпрямиться и собраться. Он что-то...недоговаривал. Наташа мрачно и недоверчиво скосила на него глаза, понимая, что у Артема есть козырь. Какой-то козырь, о котором она совершенно не знает, но который касается именно ее. Но у нее тоже есть козырь. Теперь. И Артем это понимает. Только в отличие от нее, Христенко видит весь расклад в целом, когда Нате достаются лишь поверхностные, мало объясняющие факты. И ее очень напрягало свое "незнание".
— Как и ты, Артем, как и ты.
Они словно схлестнулись взглядами, каждый пытался что-то увидеть и разгадать в другом, но наталкивался лишь на толстую каменную стену уверенности и равнодушия. Показного, но это не самое главное. Они изучали друг друга как два достойных противника, впервые увидевшие лица друг друга. Как это получилось, что послужило толчком, Наташа не могла сказать. День начинался легко, хорошо и относительно спокойно, а перерос в битву характеров...в который раз. Только сейчас они с Артемом не пытались навешать друг на друга ярлыки и существующие штампы, а оценивали по достоинству, с уважением, признавая в другом достойного противника.
Напряженную тишину в машине снова нарушила трель звонка, только теперь звонил Наташин телефон.
— Да, Михаил Иванович, — пропела Ната в трубку, разрывая с Артемом зрительный контакт. — Да, иду, уже приехала. Через пять минут поднимусь. Да, — немного удивленно ответила Наташа, удивляясь Мишиной осведомленности, — мы сейчас поднимемся. Хорошо, я ему передам. Да, поняла.
* * *
— Тебя Миша спрашивал, — объяснила Ната звонок, демонстрируя телефон. — Сказал, что ждет тебя.
— Да, я знаю, — Артем ответил резче, чем требовалось, но не мог с собой ничего поделать, хотя и понимал, что Ната совершенно не виновата.
Они вышли из машины, Наташа только документы какие-то вытащила и направились ко входу в "Меридиан". По пути ни один из них не произнес ни слова — каждый осмысливал то, что произошло. Артем не знал, о чем думала Ната — по ее равнодушно-спокойному лицу ничего нельзя было прочесть, но самого его одолевали разные эмоции.
Он редко кому рассказывал о своих делах. Не скрывал и не шифровался, и если бы тот же отец спросил о его бизнесе, то Артем бы рассказал — сухо, кратко и в общих чертах, не более. Но он всегда старался огородить себя от лишнего и пристального внимания. И уж тем более, никогда ничего не рассказывал женщинам, с которыми собирался спать. Ната — исключение из правил. Во всем.
