Я подтянула стул поближе к себе, согнула ноги и, чуть отвернувшись от Джея, снова уперла подбородок в колени. Слова оборотня вызывали двоякие ощущения. Простить его или просто понять я не спешила. Он мог говорить искренне, но я все равно не желала пока принимать его извинения. Он поддался своим слабостям, не подумав о последствиях, и в нелепую историю оказались втянуты мы оба. С другой стороны, эта его искренность все же заслуживала уважения. Хотя бы потому, что он не старался казаться сильнее, чем есть, и признал за собой даже некоторую трусость. Признал вину и готов отвечать за потакание собственным отрицательным качествам. Марика, наверное, права: стоит дать ему шанс проявить себя, понять, кто скрывается за насмешливой улыбочкой и внимательным взглядом серых глаз, увидеть в нем не только необходимое дополнение к ребенку, но возможного отца и воспитателя. Наверное, Джей многое может дать малышу — и как мужчина, и как оборотень. Особенно, если его правильно направлять.
Но, пресловутые бесы подземья, как же меня начинает трясти, стоит лишь вспомнить эту его ухмылочку в то утро! Глядя на нее, невозможно поверить в то, что тогда он притворялся и испытывал неуверенность. С-сволочь блохастая!
Резко встала, едва не опрокинув стул, и заметалась по небольшому кабинету. Воздействие на больную голову мое мельтешение сейчас оказывает самое отрицательное, но меня это мало волнует. Это будущему папе в отместку за наступающий токсикоз.
Вот что мне с ним делать? Мириться? Я пока не готова настолько спокойно относиться к тому факту, что благодаря обману оказалась в постели с незнакомым оборотнем, для которого собственная 'альфовость' в какой-то момент показалась более важной, чем чувства окружающих. Прогонять и оставлять все на прежнем уровне? Когда я позволяю ему на пару часов в день два-три раза в неделю заглянуть ко мне, усаживая в угол на софу и пресекая все попытки начать разговор, сводя все общение к коротким вынужденным фразам? Кажется, уже тоже не вариант. И вот как мне быть?
— Что, даже никаких разбитых тарелок? Тяжких телесных повреждений? Истерик в стиле 'Ты мне всю жизнь сломал!'? — лениво поинтересовалась Таша, перекатываясь по постели на спину и блаженно щурясь. Кристалл связи она повесила на крючок-гвоздик над кроватью, чтобы не держать постоянно в вытянутой руке, и сейчас удовлетворенной звездочкой разложилась по покрывалу. Я же воспользовалась режимом, когда передается изображение только собеседника, а потому было довольно забавно смотреть за тем, как маленькая фигурка уставшей видящей кувыркается в воздухе.
— Ну это ты у нас эмоциональная бомба на ножках, — хмыкнула я. — Мне как-то проще поговорить с человеком, полагаясь больше на рассудок, чтобы избежать разрушительных последствий.
— И до чего вы договорились?
— Как обычно. Ни до чего. Он рассказал — я выслушала. А как быть дальше — не представляю. Вроде бы и понимаю, что нужно находить пути к сближению, а каким образом это сделать — ума не приложу. Наверное, пока Марика здесь, и не буду ничего предпринимать, просто понаблюдаю за Джеем. За тем, как держится, как говорит, как ведет себя с моими родственниками. До этого мы оба осторожничали и в словах, и в поступках. Наверное, пора прекращать заниматься ерундой. Ребенок заслуживает родителей, которые, если и не будут любить другу друга, то, хотя бы, способны дружески общаться.
— А чего хочешь ты? — Таша приподняла голову, вглядываясь в мое призрачное изображение там, над своим кристаллом. Я под этим внимательным взглядом даже поежилась. Умеет же иногда подруга затрагивать болезненные струны!
— Возникает иногда такая страшная мысль... Ты же знаешь, что сама я вопросами создания семьи и рождения детей задалась бы нескоро, а так... Возможно, все получилось очень даже удачно. Пусть началось неправильно, но в моих силах сделать будущее лучше.
— То есть готова простить?
В голосе Таши — ни осуждения, ни одобрения. Просто — искреннее участие и желание помочь мне во всем этом разобраться.
— Сейчас — нет, — честно ответила я. — Но если Джей сможет показать себя с другой стороны, той, которой я не знаю и благодаря которой можно сказать 'Он хороший', я, наверное, хотела бы узнать его.
Резкий холодный порыв ветра с реки мгновенно пробрался под куртку, заставляя задрожать и обхватить себя руками в попытке удержать тающее тепло. Проводив оборотня, я не сразу зашла в дом, решив пройтись немного по прилегающей к нему территории, чтобы уложить в голове все услышанное. Вызов Таши застал меня, когда я заканчивала второй круг по небольшому участку. Заваленная работой видящая жаждала дружеского участия и позитивных новостей. Я с удовольствием поделилась с ней радостью от приезда сестры, крайне неохотно переключившись на другую тему, ведомая вопросами Таши. А ведь так не хотелось заваливать ее своими проблемам и размышлениями! Пообещала же себе, едва увидев замученную подругу, что говорить будем только о хорошем!
— Какая осторожная формулировка, — кривовато улыбнулась Таша, переворачиваясь на живот и, по всей видимости, обнимая подушку. — А если он не окажется таким уж хорошим?
— Да вы с Марикой меня с ума сведете! — застонала я. — Хватит заваливать меня вопросами из двух крайностей. Я сама еще не разобралась, как мне вам отвечать? У вас сегодня по плану день психоанализа для бедной маленькой меня? — Подруга фыркнула в подушку, и я чуть посерьезнела: — Сейчас я в том состоянии, когда уже не могу признать его распоследней сволочью, но звание гада хвостатого с него снять еще не готова.
— А представь... Через несколько лет: солидная, даже дородная инара Эйгрен, двое спиногрызиков под юбкой, примерный муж с газетой у камина, обязательное посещение по выходным дамского клуба, где ведется обсуждение блюд, которые на этой неделе подавались к столу, и фасонов ночных рубашек, которые не будут казаться слишком развратными...
— Спасибо, Таш. Твои фантазии только что уничтожили и без того невеликое желание мириться с Джеем, — кисло поблагодарила я.
Видящая расхохоталась, и у меня на сердце потеплело. Холодный ветер перестал казаться колючим и пронзительным, словно утихнув перед этими звонкими переливами. Давно в ее глазах я не видела искристых смешинок. Последнее время Таша была, скорее, горько-ироничной и саркастичной, и было нелегко смиряться с такими переменами в ней. Деррика Ирлина я если и винила, то не полностью. Он и сам, по словам подруги, засиживался допоздна в управлении, пытаясь разобраться с завалами дел, из-за чего характер испортился окончательно. А ведь капитан и до этого не являл собой образец общительности и добродушия.
Обеспечение повышенных мер безопасности, постоянное патрулирование улиц в попытках убрать с них бродяг и пьяниц, кордоны и живые коридоры на всем пути следования принцессы Кроннет... Практически каждый день, на протяжении всех десяти недель ее визита... Стражам Делоры предстоит серьезное испытание. Если верить газетам, для прибывающей завтра возможной невесты Его Высочества Мэйтиса была составлена невероятная по своей насыщенности программа, включающая в себя, помимо всевозможных балов и званых вечеров, знакомство со многими сторонами жизни Делоры (и даже нескольких близлежащих городков): медицина, религия, образование, правоохранение, строительство, социальная поддержка населения... В расписание принцессы впихнули все, что только можно было. Кажется, даже улицу в ее честь называют — а значит, и в этом случае не обойтись без пафоса и шумихи. Как следствие, каждое посещение Кроннет того или иного учреждения — усиление мер безопасности, привлечение всей доступной стражи. И все это — вдогонку к требованиям не понижать уровень раскрываемости.
Неудивительно, что Таша похожа на очень уставшего зомби с потускневшим пламенем на голове. Жаль, что меня нет рядом, чтобы поддержать ее. Хотя бы бодрящими зельями.
— Если бы подобная фантазия могла столкнуть с рельсов паровозик твоей чрезмерной разумности, я бы первая примчалась в Ринел выяснять, куда дели мою подругу и что за непонятное существо отвечает на мои вызовы. — Таша зевнула. — Все, Ли, не могу. Я знаю, что у вас сейчас времени даже больше, чем у нас, но я уже не в состоянии не спать. Бр-р, завтра снова на работу... Выходные, как же вы быстро пролетели... — захныкала видящая, ударяясь лбом о подушку.
— Надежный метод выключения? — полюбопытствовала я, наблюдая за подругой. Как же мне помочь тебе, замученное солнышко?
— Неудавшаяся попытка самоубиться-а-а, — снова зевнула девушка. — Давай, топай в дом уже, пока не простыла. Передавай от меня привет Рике. И особый — милейшему Дилану с наставлениями потрепать Джею нервы как следует. Пусть хвостатый поборется за тебя, если вы ему с ребенком действительно важны. А я — спа-а-а-ать... Пока.
Фигурка над верхней гранью мигнула и растаяла. Сняв кристалл с ветки, задумчиво повертела его в руках. Надевать на шею не хотелось: он холодный, неприятно будет. Сунуть в карман куртки — забуду. Постояв некоторое время у низенького заборчика, не столько преграждающего путь к берегу реки, сколько просто очерчивающего границы участка, и согревая кристалл в руках, думала, что, возможно, подбить Дилана на какую-нибудь очередную пакость — не такая уж плохая идея. И неважно, что элементали однолюбы и для них существует только их половинка. До встречи с таковой ничто не мешает им жить полной жизнью. А показать Джею, что нас с молодым 'родственником' связывает нечто большее, чем просто дружба, даже полезно будет. Вот и посмотрим заодно, как он справляется с трудностями, как контролирует своего зверя (и в прямом, и в переносном смысле) и чего вообще он хочет от меня — и от нас обоих.
Глава 10. На шаг ближе
Таша
Гул встревоженных голосов окутал Ташу, стоило повернуть от лестницы в коридор. Недоуменно нахмурившись, девушка прислушалась. Причитания и охи доносились из кабинета провидиц, дверь в который была полуприкрыта. Поборовшись несколько секунд с собственным любопытством, Таша заглянула внутрь. После неяркого освещения в коридоре пришлось прищуриться: предсказательницы, похоже, на полную мощность зажгли все имеющиеся лампы.
Вокруг стола Аиши собралась приличная толпа, спрятавшая саму виновницу переполоха: здесь, помимо 'сестер' по дару, обнаружились девочки из секретариата и бухгалтерии — главные подружки, парочка младших помощников следователей, избежавших в силу занятости патрулирования, и даже завхоз инара Скваллер, главная сплетница управления. Лаура, целительница, деловито копошилась в своем 'мгновенном саквояже', пытаясь заново вместить в него все то, что было вытащено десятью минутами раньше. Заметив возникшую на пороге Ташу, она приветливо кивнула:
— Доброе утро, Таша.
— Здравствуйте, Лаура. Вот только доброе ли оно? — кивком видящая указала на стену из спин, за которой всхлипывала Аиша.
— Через пару минут все успокоятся и всё будет замечательно. — Целительница наконец застегнула молнию и подхватила чемоданчик в правую руку, левой сцапав локоть видящей. Обернулась к бубнящей что-то ободряюще-успокаивающее толпе: — Я бы посоветовала здесь присутствующим разойтись по рабочим местам. Если у вас имеется избыток свободного времени, растрачиваемый на собирание сплетен и обсуждение друг друга, его легко можно превратить в необременительные пешие прогулки по улицам нашей столицы.
Утешители разом вздрогнули. Первыми испарились помощники следователей, для которых эти слова были не просто несерьезной угрозой. Далее из кабинета резво выскочили девочки-подружки из секретариата и бухгалтерии, торопливо кивнувшие Таше в знак приветствия. Они засеменили по коридору к лестнице, вполголоса бурча на Лауру, хотя едва ли кому-то придет в голову отправлять этих красавиц на патрулирование. Инара Скваллер, тяжеловато отвалившись от стола, на удивление шустрым шариком покатилась к выходу, оставив провидиц одних в их кабинете. Напоследок завхоз злобно зыркнула на целительницу, помешавшую сбору свежей порции сплетен, но вслух не произнесла ни слова против. Лаура умела поставить себя так, что спорить с ней желания не возникало.
— И все-таки, — не отступила Таша, позволяя увлечь себя дальше по коридору. — Рабочий день едва начался, а вы уже по Управлению со своей походной аптечкой бегаете. Что случилось с Аишей? Прогнозисты и психиатры были неправы, и Палач снова объявился?
— Почти, — не стала прямо отвечать целительница. — Сейчас придем к вам, Деррик все расскажет и покажет.
Смотреть на что бы то ни было, что может вызвать истерику с утра пораньше, у Таши желания не было. Но разве бедную маленькую видящую кто-нибудь спрашивает о ее желаниях?..
Рик — кто бы сомневался! — уже сидел за столом, едва видимый за горами бумаг и папок, и вертел в пальцах записывающий кристалл. Хмурился. Выглядел откровенно уставшим и недовольным. В таком состоянии он своей помощнице небольшого опоздания не простит.
— Десять минут, Таша, — бросил он, едва видящая переступила порог его кабинета. На девушку не посмотрел, продолжая сверлить недобрым взглядом кристалл и сжав губы.
— Не бухти, Деррик, — миролюбиво попеняла целительница, выпуская локоть Таши и нарочито обессилено падая на стул, заботливо, тем не менее, устраивая на соседнем свой чемоданчик. — Инари Ллоривель задержалась у предсказательниц.
— Как и добрая половина управления, судя по всему, — раздраженно фыркнул Рик, откидываясь на спинку кресла и опуская кристалл на стол. — Не защищай ее, Лаура.
— О, едва ли твоя помощница в этом нуждается, — целительница одарила капитана и видящую милой улыбкой. — А остальных я разогнала по местам: Аише куда полезней будет посидеть без толпы 'сочувствующих', которые своими стонами делают только хуже. С такими 'доброжелателями', как инара Скваллер, никакие успокоительные действовать не будут. А просто так переводить свои зелья я не намерена.
— Спасибо, — улыбнулся Рик, и Таша застыла, забыв выдохнуть. — Ты молодец.
— Пф-ф, — отмахнулась Лаура, кокетливо дернув плечом и склонив голову.
Видящая как-то очень остро осознала, что в данный момент вообще ничего не понимает, но явно является здесь лишней. Это что сейчас было? Флирт? Между капитаном Ирлином и целительницей всегда были достаточно теплые и свободные отношения, но не настолько, чтобы одаривать друг друга такими улыбками! Эти ямочки на щеках, эта ленивая расслабленность в изгибе губ, эта теплая благодарность в глазах!.. За полгода рядом с Дерриком Таша никогда не видела его таким. Сначала ей доставались презрение пополам с брезгливым любопытством, сейчас от нескрываемой страсти во взгляде у нее подгибаются колени, но... Рик бывал и уставшим, и злым, и ядовито-саркастичным, и внимательно-добрым, но никогда — настолько открытым и настоящим, без ежесекундных масок. Почему-то больно было понимать, что так раскрылся он не с ней. Стоя возле его стола, видящая чувствовала себя влюбленной школьницей, вызванной в кабинет к директору и заставшей там его последнее увлечение. Противно, стыдно, больно — и все равно манит, и все равно нет сил не смотреть на это проявление доверия. Ураган из противоречивых, непонятных даже самой Таше эмоций бушевал внутри, и в общем девушка чувствовала себя обманутой... и очень-очень глупой.
