Два в одном

— Чушь собачья, — повторил я тихо.

— Но приходит время, к которому необходимо быть готовым. Время, когда пророчества теряют должную силу, и одна чаша резко тяжелеет, осознавая свои возможности. Я бы хотел, чтобы вы подумали над этим, Поттер. Возможно, тогда вы как-нибудь расскажете мне, каков ваш план. Потому что, что бы там ни было... — и тут в его взгляде я отчетливо прочитал нечто искреннее. Искреннее желание не потерять мирное время. Искреннее желание помочь мне. Но что мог предоставить мне сквиб?

— Что ж, спасибо, — пробормотал я несколько сконфуженно. — Нам наверно... пора. Да, Гермиона?

Я вопросительно посмотрел на девушку, которая явно была растеряна. Она коротко кивнула, туманно смотря на сквиба. Улыбнулась.

— Приятно было пообщаться, — сказала она неуверенно.

— О, для меня было радостью поболтать с вами! — широко улыбнулся мистер Хиггсбери.

Я потянул Гермиону к выходу, оставив Тому чаевые. Когда мы вышли на улицу, Герми начала первой:

— Что это только что было? У меня ощущение, что я поговорила с...

— Дамблдором, а? — я хмыкнул. — Парень просто чокнулся, повернут на философии и верит, что я супер-герой.

— Да уж... Что ж, нам наверно стоит вернуться, — моя подруга кивнула в сторону дороги к торговому центру.

Внезапно кто-то опустил тяжелую руку мне на плечо. Я вздрогнул от неожиданности и обернулся.

— Думаю, тебе придется добираться одной, — виновато пробормотал я, косясь на моего охранника. Тот кивнул.

— О... — во взгляде Гермионы читались и укор, и сочувствие одновременно. Не знаю, как это у нее получалось, но я почувствовал себя жалким идиотом. Я быстро отмахнулся от этой нелепой мысли и одобряюще улыбнулся.

— Увидимся в школе, Гермиона, — я быстро по-дружески обнял ее.

Пока девушка направлялась дальше по улице, я спросил своего Цербера:

— Что ж, это не сойдет мне с рук, верно? — кивок. — Вы отведете меня к Дурслям и отчитаете? — мужчина отрицательно покачал головой. — Тогда что?

Вместо ответа мужчина поманил меня в переулок. Я насторожился, но мне ничего не оставалось, кроме как пойти за ним.

Мы остались один на один. Я прикинул, что мой крик вряд ли кто-нибудь услышит. Почему я задумался об этом? По правде говоря, я подумал об этом только тогда, когда мы остались наедине и встретились взглядами. И только тогда до меня дошло, что я и вправду кретин.

— Вы не мракоборец, не так ли? — сухо произнес я, пятясь.

Мужчина помотал головой, оскалившись. Его палочка направилась на меня.

Старые знакомые

Как часто мне приходилось ощущать себя идиотом? Я даже не знаю, я сбился со счету, если учитывать всю линию моей жизни. Но сейчас я, пожалуй, ощущал себя наиболее глупо.

Каждый человек рано или поздно теряет должное внимание к каким-то деталям. Да, я могу поклясться, что человек в магазине действительно был мракоборцем. Но я уже не видел мракоборца в этом человеке. Ты можешь сколько угодно прятаться под масками, но глаза всегда будут выдавать твою сущность. Если они у тебя, конечно, есть.

— Ты даже не представляешь, как тяжело было оглушить этого идиота, — тихо сказал волшебник, направляя палочку на меня. — Но теперь все кончено. Темный Лорд будет гордиться мной.

Что ж, я был загнанным в угол ребенком. Легкая добыча. Я не успею вытащить палочку. Оглядываясь в поисках выхода, я пришел к выводу, что мне конец.

Однако, каждый человек рано или поздно теряет должное внимание к каким-то деталям.

Я даже не успел никак отреагировать, как на моего похитителя набросилось что-то большое и черное. Пронзительный крик, свирепое рычание, и Пожиратель Смерти уже лежал в луже, держась за окровавленную руку. Кровь сочилась из пальцев и падала в воду, растворяясь в ней. А перед ним, спиной ко мне, стоял уже не зверь, а человек в рваной одежде и направлял палочку на врага. Я не видел его лица, но я уже знал, кто это.

Не думал, что наша встреча будет вот такой.

— Еще шаг, и я превращу тебя в месиво, — прорычал Сириус. — Прочь!

Скулящий маг отполз подальше от противника и посмотрел на меня ненавидящим взглядом.

— Рано или поздно, Поттер, — прошипел он, оскалившись.

— Да, да, месть и все такое. Проваливай! — Блэк бесцеремонно пнул парня, и тому ничего больше не оставалось, кроме как убежать, поджав хвост. Видно было, он боялся Сириуса, к тому же трудновато было отражать заклинания прокушенной рукой.

Потом он повернулся ко мне. Его лицо говорило о том, что он очень давно изнеможден. На меня, казалось, смотрел череп, обтянутый кожей и прикрытый в некоторых местах безжизненными волосами, спутанными и сухими. Голодный бродяга, который потерял свою честь по вине другого. Но в его глазах светилась надежда.

— Не бойся меня, парень, — Сириус убрал палочку и сделал шаг ко мне. — Клянусь Мерлином, я здесь, чтобы помочь.

Трудно подбирать слова, когда ты знаешь больше, чем должен. Уже не первый раз сталкиваюсь с этим.

— Я тебя знаю, — громко сказал я. — Ты Сириус Блэк. Человек, который был другом моего... отца, — просто представь, как он спускал тебя по лестнице, подойдя со спины, как девчонка. Да, теперь я чувствую злость. — Не подходи ко мне!

Мужчина остановился. На лице промелькнула тоска, и мне стало немного неловко за свой гнев.

— Я не виновен в смерти Джеймса и Лили, — тихо сказал он, сжав руки в кулаки. — Клянусь Мерлином, меня посадили за чужие злодеяния. Я сбежал из Азкабана, потому что предатель жив. И ты с ним встречался лицом к лицу, насколько я знаю. — Наши взгляды встретились, и я решил, что хватит с меня глупого спектакля. Учитывая то, что он спас мою жизнь, когда мог просто смотреть, как меня тащат в логово Темного Лорда, или даже убить, пока я занят другим врагом, я могу вести себя более доверчиво по отношению к нему. Это избавит меня на время от информативных вопросов.

— Я виноват, что сбежал, — сказал я тихо. — Но я был уверен, что за мной пристальная слежка.

— Так и было, пока одним из твоих сторожил не занялись всерьез, — кивнул Блэк. — Но я расскажу все позже. Надо уходить отсюда.

Я помешкал секунду. И кивнул.

— К Дурслям?

— К Дурслям? — переспросил он, и на его лице появился волчий оскал. — Нет, я не поведу тебя к этим дуракам! Я отведу тебя в куда более безопасное место. Просто возьми меня за руку.

Я уже знал, куда мы направляемся.

* * *

'Площадь Гриммо, 12'. Местечко, повидавшее виды. У Блэка к этому месту не было ничего, кроме неприязни. Но именно здесь он и обосновался на первые дни. Ему нельзя было не посочувствовать. Здесь пахло еще хуже, чем в моем доме. Доме Северуса.

— Прости за бардак, не было времени прибираться, — Сириус зажег свет палочкой, открывая вид на старый коридор с облезлыми стенами. — Насчет поесть тоже боюсь огорчить. Но ты тут ненадолго.

— Нет? — переспросил я. Сириус покачал головой и поманил меня на кухню.

На пыльном столе валялась доска с буханкой хлеба и колбасой, а рядом стояла бутылка сливочного пива. Приходилось ли ему подворовывать, или он просто потихоньку избавлялся от хлама своей семейки, сбагривая добро на черном рынке — не знаю. Но, по крайней мере, у него было не все так ужасно, как казалось на первый взгляд.

— Я послал патронуса еще до того, как вытащил тебя, — мужчина развалился на стуле и подхватил бутылку. Я сел за стол и посмотрел на него. — Тебя найдут. Как и меня, правда.

— Ты в бегах, — сказал я очевидную вещь. Он кивнул. — И более того, ты знаешь, кто подставил тебя и мою семью.

Сириус тяжело вздохнул.

— Ты должен узнать правду, Гарри, — начал он. — Мы с твоим отцом были лучшими друзьями со школы. Так же, как и еще двое: Ремус Люпин и Питер Петтигрю, — это имя он выплюнул, словно взял в рот что-то сгнившее, — Когда Темный Лорд искал тебя, чтобы убить, твои родители спрятались с тобой под заклятием доверия. Твой отец предлагал мне стать хранителем, но... Я сделал роковую ошибку, недооценив Хвоста. Трусливый, лживый, скользкий, — Сириус почти рычал. — И мало того, что он предал Поттеров. Он подставил меня. До этого года Питера Петтигрю считали мертвым. Но ты его видел. Верно?

Он пристально посмотрел на меня, и я ответил ему спокойным взглядом.

— Верно, — ответил я. — Он чуть не убил меня вместе с Барти Краучем. Они пытались добыть мою кровь для...

— Я хотел бы знать всю историю, парень, — перебил меня Блэк. — Видишь ли, в 'Пророке' писали лишь про сбежавших Пожирателей Смерти вместе с третьим. И более подробную информацию я, так сказать, добыл уже у одного из малолетних кретинов, что решил присоединиться к Темному Лорду. Про твою кровь и пророчество. Но я бы хотел знать всю правду.

Что ж, хочет правды, пусть получает. Мне нечего скрывать от него, поэтому я рассказал все, что случилось в Выручай-комнате. Он слушал внимательно, не перебивая меня. Задумчивый взор был устремлен только на меня. Но я чувствовал, сколько вопросов он жаждал задать.

— Дамблдор говорил публично о его возвращении? — спросил он, когда я уже закончил свой рассказ.

Я покачал головой.

— Если честно, я не видел этого. Да, он говорил министру магии...

— Вшивый бюрократ не стал бы поднимать шумиху, — вздохнул мужчина. Он устало потер виски. — Плохи дела. Очень плохи.

— Не все так плохо, пока моя кровь при мне, разве нет?

Сириус отхлебнул пива и облокотился на спинку стула.

— Дело времени, Гарри. Тебя чуть не схватили, если бы не я. Да и что стоит твоим же однокашникам уколоть твой палец по просьбе родителей? — я поднял бровь. — О, я знаю, что ты учишься в Слизерине. Отец бы, конечно, не разочаровался в тебе. Хороший маг, он и в Слизерине маг. Но расстроился бы.

— На Слизерине тоже есть хорошие ребята, — сказал я, скрестив руки. — Я знаю немало людей, которые не стремятся найти сомнительное счастье в планах Темного Лорда. А кто-то и вовсе считает меня новым Темным Лордом, — я позволил себе усмехнуться, а вот Сириуса это заставило лишь нахмуриться.

— Даже Драко? — спросил он, пристально смотря на меня. — Даже он преданный друг?

— Драко не такой эгоист и предатель, как вам кажется...

— Я когда-то так же думал о Хвосте. И ты сам видишь, к чему это привело, — он развел руками. — Ты лишился семьи. Я лишился друзей и свободы. Весь мир скоро лишится свободы.

Я промолчал и отвел взгляд. Может, он и прав, но я не хочу этому верить. Даже если Драко является ключом для Волдеморта, которым он не побрезгует воспользоваться. Кто сказал, что мой друг с радостью подчинится? Нет, он не так слаб. Он может бороться против этого. Я докажу.

* * *

Холодный взгляд Люциуса падал на коробочку из красного дерева. Он прошелся пальцами по ее поверхности, зашевелив губами. Он был один в комнате, никто не слышал его, но страх за тайну запрещал ему произносить вслух то, что он хотел сделать. Он даже боялся думать об этом.

Но думать придется много.

Мужчина вздрогнул, услышав шаги, и поспешно убрал коробочку обратно в тайник. Он успел закрыть его вовремя.

— Отец, мы можем поговорить? — Драко уже стоял у порога, ожидая разрешения войти.

— Да, Драко, — Люциус всеми усилиями пытался скрыть волнение, и у него получалось. — Входи.

Парень вошел внутрь. Отец стоял, сгорбившись спиной к нему над письменным столом. Пальцы сжимали края стола, словно Малфой вот-вот упадет.

— Я слушаю, — требовательно сказал мужчина. Драко понял, что слишком долго разглядывает отца, пытаясь понять его настроение. Он облизал губы и сделал еще один шаг.

— Я хочу знать, что происходит на ваших... собраниях.

Люциус поднял голову и повернулся к сыну. Он посмотрел на него как-то странно. Будто бы в его глазах читались не высокомерие и уверенность, а самый настоящий страх. Драко еще никогда не видел отца таким обеспокоенным.

— Есть вещи, — начал он медленно, растягивая каждое слово, — которые я должен делать, чтобы защитить семью...

— Я не позволю тебе, — отрезал его сын. — Ты не посмеешь этого сделать.

— Ты даже не знаешь, что, — огрызнулся Люциус. Он бросил мимолетный взгляд на тайник и снова посмотрел на сына. — И я не хочу больше об этом говорить.

Драко промолчал.

— Придет время, и я все расскажу тебе. Возможно... — волшебник вышел из кабинета, оставив Драко наедине со своими мыслями. Парень выглядел озадаченным. Он сжал кулаки и тяжело выдохнул, сказав себе:

— Плевать я хотел...

Волк и овечки

— Как ты докажешь, что не виновен?

— Насколько я знаю, Хвоста лишили посмертного ордена, теперь он считается одним из пожирателей... По идее, с меня должны были снять обвинения. Как минимум, провести еще одно расследование. Но всем плевать. Всем просто не до этого.

Я понятливо кивнул и продолжил осматривать барахло в гостиной.

Дверь открылась. Достаточно резко и шумно, что разбудило портрет вечно орущей старухи.

— Грязнокровки! В моем доме!!! Грязная псина!!!

Сириус поспешно направился в коридор, рявкая на ходу:

— Заткнись, старая ведьма!

Не дожидаясь разрешения, я поспешил следом и увидел Римуса. Он замер, смотря на нас, словно бы не знал, как реагировать. Наверно, так оно и было. Ты приходишь на зов старого друга, которого считал предателем, и который должен сидеть в тюрьме, и видишь за его спиной мальчика, которого необходимо было охранять, как зеницу ока.

— Ну здравствуй, старый друг, — улыбнулся Сириус.

* * *

— Что еще я могу сделать, мой лорд?

— Свяжись с Люциусом. Я хочу знать его ответ.

Барти поклонился и последний раз посмотрел своим единственным глазом на бледное лицо Волдеморта, не смея взглянуть в глаза. Как только он вышел из маленькой темной комнатки, мужчина, кряхтя, приподнялся на локтях и сделал жадный глоток воздуха.

Ему было больно дышать. У него было странное ощущение, что его легкие состояли из тончайшей пленки, и слишком сильный вдох мог бы разорвать их. Но из груди словно вырвали кусочки мышц, и даже самый сильный вдох получался жалким. Тусклые глаза не сводили взгляда с дальнего угла комнаты. Ему чудилось, будто там кто-то есть.

— Посмотри на себя, — Волдеморт вздрогнул всем телом и упал на подушку. Кто-то разговаривал с ним. Это был не человек. Он чувствовал, как холодок прошелся по всему слабому телу. Проклятье... — Ты так жалок. Живешь только по воле своих же подчиненных. А они настолько глупы, что не видят столько возможностей. Ах, какие бы чудные манипуляции они могли бы провести. Стать важнее для вселенной за счет жалкого полутрупа.

— Они боятся меня, — едва шевелил губами Волдеморт.

И теперь он стал видеть очертания его собеседника. Это была абсолютная тень, темнее, чем самый мрачный уголок его комнатки. Кто бы он ни был, он был не человеком. И он не хотел, чтобы его лицо знали.

Тень усмехнулась. И эта усмешка заставила Темного Лорда снова вздрогнуть. Он ненавидел бояться. Это его должны были бояться.

— Держать людей под страхом — это весело, — продолжила тень. — Но зачастую испуганные овечки, видя раненного волка, готовятся забить его копытцами.

Волдеморт молчал, поджав губы.