— Я думаю, что обычный солдат интуитивно понимает что-то из этого и в результате цепляется за Доктрины. Но Доктрины слишком суровы — бесчеловечны, лишены надежды. Если бы вы собирались изобрести утешительную религию, вы бы не начинали с них. Друз даже не позволил бы нам почтить память погибших!
Бремя сказал, — И надежда — это то, что я даю кадетам.
Нилис энергично кивнул. — О, я вижу это.
— Тогда почему, — ровным голосом спросил Бремя, — вы не хотите поговорить с ними?
Нилис немедленно снова занервничал. — О, я бы не смог... В этом нет необходимости...
Бремя плавно встал, подошел к двери и открыл ее. Ученики, собравшиеся снаружи, немедленно вошли, их было около дюжины, их маленькие лица были серьезны. Они уставились на Нилиса, который, вероятно, был, по мнению Пириуса, самым экзотическим существом, которое они когда-либо видели.
Тили-третья смело подошла к нему. Ей следовало бы быть более осторожной с комиссаром, подумал Пириус. Но здесь не было ничего от ужасающего античного величия комиссии по установлению исторической правды Нилиса. Тили протянула руку, чтобы коснуться одежды Нилиса. Нилис изумленно уставился на ее посеребренный протез. Ее пальцы скользнули по подолу его мантии, разбрасывая пиксели, как насекомых. Он действительно прижался спиной к стене, его большие руки в защитном жесте прижались к груди. Трудно было не испытывать к нему жалости.
Бремя спросил: — Почему вы боитесь?
— Они такие юные, — сказал Нилис. — Такие юные — просто дети...
— Дети, которые видели, как умирали их товарищи, — сказал Пириус.
— Я боюсь не их, а себя, — сказал Нилис. Он хотел погладить Тили по голове, но когда его ладонь коснулась ее волос, она разлетелась на множество разноцветных пикселей. Маленький фейерверк рассмешил кадетов, и Пириус хорошо разглядел слезы в глупых старых глазах Нилиса. — Видишь? Я знал, что не смогу этого вынести, прийти в один из этих ужасных питомников — даже база Арчес была похожа на академию по сравнению с этим — они такие юные! И, боже мой, я не могу спасти их всех — я не могу спасти никого из них.
Пириус Блю сказал: — Возможно, мы сможем, комиссар.
Нилис хрипло прошептал: — Во всяком случае, мы должны попытаться.
Глава 28
Модификации последнего испытательного зеленого корабля на орбите Сатурна заняли неделю напряженной работы.
Возможно, концептуально было просто подключить гравитационный генератор к ЗВП, как предлагал Нилис, но ворчливые инженеры военно-космического флота, пытавшиеся соединить воедино две буквально чуждые технологии, быстро указали на разрыв между концепцией и реальностью. По крайней мере, задержка дала Торек шанс восстановиться после предыдущего полета.
А потом, внезапно, она снова оказалась здесь, пристегнутая ремнями в кабине зеленого корабля, а вокруг нее простирались холодные, темные пространства Солнечной системы. Блистер этого второго корабля, казалось, был заполнен таким же беспорядком, как и раньше, и ей пришлось поерзать, чтобы устроиться поудобнее. Это не было потаканием своим желаниям; когда ты летишь, последнее, что тебе нужно, — это отвлекаться на складку ткани на заднице.
Эти сверкающие корабли-наблюдатели были повсюду вокруг нее, и она могла слышать приглушенную болтовню в своем коммуникаторе, как и раньше. Сатурн был впереди нее, но на этот раз он был виден только в виде точки, а не диска, а ее прирученного корабля ксили вообще не было видно, кроме как на сенсорах. Область цели была намного дальше. На первом этапе нового профиля миссии зеленый корабль будет разгоняться до скорости, близкой к световой, с помощью обычного субсветового двигателя; недостатком нового маневра было то, что ему требовалось гораздо больше места для работы.
Когда она взглянула на своих товарищей по экипажу в других отсеках зеленого корабля, она увидела не двух закаленных флотских, а справа от себя, в кресле штурмана, невозмутимую фигуру коммандера Дарка, а слева от нее в новом увеличенном отсеке находилась массивная фигура серебряного призрака. Это выглядело так, как будто кабина была наполнена ртутью. С трудом верилось, что она, простой энсин, сидела здесь, управляя таким судном, с таким странным экипажем, но она была здесь. Когда истекли последние секунды и часы в ее голове начали обратный отсчет, она задрожала от предвкушения.
Она в последний раз опросила свой экипаж. — Посол. Готов?
— Все мои системы в штатном режиме, — произнес переведенный голос призрака.
— Коммандер...
— Не трать время на бесполезную болтовню, энсин, — рявкнул Дарк.
— Да, сэр, — сказала она.
Она снова почувствовала пульсацию генераторов гравизвезды глубоко в своих костях. Три, два, один.
Корабль дернулся вперед.
— Субсветовой режим, — сообщил Дарк.
— Посол?
— Генераторы щита готовы.
— Хорошо. Коммандер, увеличьте скорость до девяноста процентов световой.
— По приказу.
Глубокий вдох. — Сделайте это.
Всплеск был почти неосязаемым. Но когда они перешли на релятивистский режим, россыпь звезд перед ней посинела и подплыла ближе, как потревоженная рыба.
Дарк крикнул: — Десять секунд до Сатурна.
Случайная мысль промелькнула у нее в голове. Если этот призрак хотел совершить какую-то диверсию — уничтожить этот испытательный корабль, убить коммандера флота — он был в идеальном положении для этого. Слишком поздно вылезать сейчас, Торек.
— Щит по моей команде, — крикнула она.
— Готов, — сказал серебряный призрак.
Три. Два. Один.
Смещенные в синеву звезды снова поплыли.
Торек даже не знала, было ли испытание успешным, пока не вернула зеленый корабль обратно на Энцелад. По крайней мере, этот не взорвался.
Офицер медицинской службы базы попыталась вызвать экипаж на осмотр, но ни она, ни Дарк не захотели тратить время даже на то, чтобы принять душ. Разгоряченные, окоченевшие, вспотевшие после нескольких часов, проведенных в тесных кабинах, они бежали по коридорам с ледяными стенами в комнату для совещаний, где их ждал Нилис. За ними следовал молчаливый призрак в сопровождении вооруженной до зубов стражи.
В комнате для совещаний виртуальное изображение зеленого корабля, восстановленное по записям дюжины дронов-наблюдателей, представляло собой висящую в воздухе игрушку длиной в два метра. Она наблюдала, как оно стало на девяносто процентов светлее, и открылся экран гравизвезды. Щит был прекрасен, подумала Торек, знамя из сияющего, искрящегося света, чисто белого, как у какого-то живого существа. И за ним она видела только звезды. Корабль, на котором она летела, был вырезан из вселенной и снова существовал в своем собственном космосе.
Нилис сказал: — Вы создали идеальную асферическую крышку, изогнутую под углом около сорока градусов. Поздравляю, энсин. Интересно, посещал ли кто-нибудь из людей раньше не одну, а две новые вселенные. Возможно, вы установили рекорд...
— Я просто рада, что это сработало.
Он хмыкнул. — Прагматична, как всегда! Что ж, так оно и было; стратегия посла по плаванию на грани хаоса была сложной в управлении, но очень эффективной — как можно видеть.
Дарк сказал: — Подходим навстречу ксили.
Изображение сменилось статичным изображением ночного истребителя. Он вращался вокруг Сатурна, окруженный роем бдительных беспилотников. Колпак гравизвезды был ракетой, которая врезалась в ксили с левой стороны изображения.
Нилис щелкнул пальцами, и, как в замедленной съемке, приближающийся гравитационный колпак замедлился до ползучести. — Посмотрите, как реагируют ксили, — сказал Нилис. — Здесь они задействуют свой субсветовой двигатель. — Темные, как ночь, крылья пронеслись перед облаками Сатурна, довольно красиво. — Они, конечно, знают, что приближается крышка гравизвезды, но ничего не знают о том, что она скрывает. — Муха исчезла с изображения, которое сменилось длинным кадром, сосредоточенным на уменьшившемся Сатурне. Теперь муха ксили была черной стрелой, которая вонзалась в колпак, мерцая, совершая быстрые, короткие сверхсветовые прыжки.
Дарк сказал: — Это классический маневр Толмана. Они пытаются отправить изображения столкновения в свое собственное прошлое.
— Да. Но это невозможно. Они изучают область, которая причинно не связана со вселенной, в которой они обитают; все мировые линии заканчиваются на этой границе.
Колпак внезапно растворился, превратившись в пучки и осколки, которые быстро рассеялись. Гравитационный щит исчез, зеленый корабль вернулся в свою родительскую вселенную. И он устремился к ксили, стреляя монополями из пушки. Ночной истребитель попытался уклониться, но зеленый корабль, управляемый своим парадоксальным процессором ЗВП, был слишком быстр; казалось, он предугадывал каждое движение. Град монополей разорвал пространственно-временные крылья ксили.
Зрители зааплодировали — даже Торек, которая была там; она ничего не могла с собой поделать. Ночной истребитель обмяк, деактивированный своими хозяевами-людьми, и корабли сопровождения приблизились, чтобы вернуть его в загон.
Нилис сжал кулак, и виртуал умер. Без света и красок комната для совещаний казалась пустой.
— Мы сделали это, — выдохнула Торек.
Нилис сохранял спокойствие, очевидно, уже обдумывая следующий шаг. — Похоже на то. Я, с согласия коммандера Дарка, отправил записи в соответствующие комитеты Великого Конклава. Теперь мы должны дождаться одобрения, чтобы перейти к следующему этапу.
— Да. Но мы сделали это. Комиссар, мы сделали это! — Вскрикнув, она подбежала к нему, схватила его за руки и начала прыгать вверх-вниз. Через мгновение он перестал притворяться серьезным; босой, в развевающейся поношенной мантии, он присоединился к ней в прыжках по комнате.
Призрак молча висел в воздухе, и Дарк задумчиво наблюдал за ним.
Торек наивно полагала, что успешного испытательного полета было бы достаточно, чтобы убедить руководство дать добро проекту Нилиса. Все, что им сейчас было нужно, — это найти оружие, которое могло бы нанести удар по главному радианту, когда они доберутся туда.
Но шли дни, пока они ждали ответа от комитетов по надзору.
И когда он пришел, это было прекращение. Хотя члены комитета признали технические достижения Нилиса и его людей — и многообещающие новые технологии будут тщательно оценены для применения военно-космическим флотом и другими силами, и так далее, и тому подобное — аргументы в пользу продолжения проекта Нилиса по главному радианту остались недоказанными, и больше на него не будет выделено средств. Торек не могла в это поверить. Очередной успех не принес ничего, кроме очередного консервирования.
Даже коммандер Дарк, казалось, сочувствовал. — Знаете, я не сторонник вашего проекта, — сказал он Нилису. — Но признаю, что ваши исследования приносят плоды. Однако, Нилис, у вас всегда было слишком много врагов. И теперь они настигли вас.
Но Нилис был преисполнен решительной мрачности, которая противоречила его потрепанной внешности. — Нет, это еще не конец, — сказал он и зашагал прочь.
Глава 29
Пириус Ред был поражен, получив звонок от Люру Парц. Виртуальное изображение было настолько хорошим, что он не мог сказать, была ли это трансляция оригинала или копии.
Она просто сказала: — Я хочу, чтобы ты доставил меня на гору Олимп, энсин.
Звонок поступил ранним утром. Он все еще находился на борту орбитального комплекса Венеры. Он пригладил пальцами взъерошенные волосы и попытался одернуть тунику. Виртуал просто уставился на него без тени юмора. Он сказал: — Я позвоню комиссару...
— Я не звонила Нилису. Я звоню тебе. Каждое ведомство, которое знает о моем существовании, особенно комиссия по установлению исторической правды, запретило мне посещать такие учреждения, как архив. Сомневаюсь, что даже Нилис смог бы противостоять этому. Прошу твоей помощи, энсин.
Такой сбой в чем-либо, даже отдаленно напоминающем субординацию, глубоко встревожил Пириуса. — Не знаю, как я вообще смогу добраться до Марса. Или как провести вас в архив...
Она улыбнулась. — Расправь крылья.
Он уставился на нее. Возможно ли, что она каким-то образом узнала о чипе, который прикрепил к его рукаву Тек, странный специалист по поиску архивов? Он пожалел, что не избавился от этой штуки в тот момент, когда нашел ее — но решил этого не делать, напомнил он себе, и с тех пор хранил ее в течение двух месяцев.
— Люру Парц, почему вы хотите это сделать?
Она кивнула, наблюдая за ним. — Вопрос "почему". Ни один хороший солдат никогда не спрашивает "почему". Но ты спрашиваешь, Пириус! Грэмм и его дружки продолжают препятствовать прогрессу Нилиса. Я намерена заставить их действовать. Энсин, наша любимая Коалиция — это гора лжи и лицемерия. Наверняка ты уже это знаешь. Лично меня это не беспокоит; вероятно, так и должно быть, чтобы выжить. Но угроза разоблачения — это мой рычаг воздействия, и именно поэтому мне нужно попасть в архив. — Ее глаза сузились, и она наклонилась вперед. — Я пугаю тебя?
— Вы всегда пугаете меня.
Она рассмеялась, обнажив почерневшие зубы. — Какой ты здравомыслящий! Но ты же понимаешь, что я стремлюсь к той же цели, что и Нилис, не так ли? Цель, которую ты не можешь не принять инстинктивно, несмотря на всю свою кондиционированную жизнь.
Он принял решение. — Я помогу вам.
— Конечно, поможешь, — пренебрежительно сказала она. — Встретимся в Кахре. — Виртуал распался и рассеялся.
В том случае, если Люру Парц была права, Пириусу оказалось на удивление легко организовать это странное путешествие обратно на Олимп.
Ему нужно было разрешение комиссара, чтобы использовать его корвет. Но Нилис на Сатурне все еще был поглощен деталями испытаний гравитационного щита, а также своими продолжающимися исследованиями первых мгновений Вселенной, и каким-то таинственным делом, которое он вел в Ядре, и продолжающимися битвами с Грэммом и коалиционной бюрократией, и, и... Когда позвонил Пириус, он неопределенно махнул своей виртуальной рукой. — Просто продолжай, Пириус.
Что касается доступа к архиву, то там был чип Тека. Разобраться с его интерфейсом было несложно. Размытое виртуальное изображение клерка направило Пириуса к порту на Олимпе — не к тому, который он посещал раньше, а к другому из тысячи или около того, усеявших могучий склон горы.
Так что у него не было оправдания, чтобы не выполнить просьбу Люру Парц, несмотря на его ужас при одной мысли о ней.
Путешествие на Марс прошло без происшествий. Пириус путешествовал один, если не считать экипажа корвета; он рискнул совершить межпланетное путешествие.
Как и обещала Люру Парц, она встретила его в Кахре. После ночевки они сели во флиттер для последнего полета на Олимп.
Они приземлились по координатам, которые Пириус извлек из чипа Тека. Когда флиттер опустился на землю, обстановка — пологий склон, пропитанное пылью небо, размытые красно-коричневые цвета, люк в земле — показалась точно такой же, как в его прошлый визит.
Тек заставил их ждать.
Люру Парц была спокойна. — Мы должны дать ему время. Помни, что он работает там тайно. Поверь мне, в такой обстановке трудно действовать независимо. — Пириус не понял, что она имела в виду.
