Птенцы Бедвира

Так началась история появления саранчи и её хозяев...

...Стоя с главами поборников неподалёку от королевской семьи, он смотрел на всех с неопределённым намёком на улыбку. Высшие чины ордена знали, что происходит поверх истории с вторжением адских тварей, хотя саранчи и её хозяев в чёрных балахонах слегка побаивались. На всякий случай. Непредсказуемость страшных существ пугала.

Королевская семья слабела на глазах, лишившись своего основного стержня — старшего принца и наследника трона, отличавшегося жёстким характером. Сичлэйнн легко считывал с короля его состояние: ещё немного — и его больное сердце не выдержит. Что тоже было бы результатом потаённого воздействия на царственного старика. А следующий наследник, которого храмовники и прочили на место, "освобождённое" старшим принцем, выглядел не лучше. Откровенно говоря — раздавленным.

Удовлетворённый ситуацией, Сичлэйнн снял заклятие шантажа с главного отряда страшных гостей, и чёрная колонна, наводя одним своим внешним видом ужас на всех, двинулась к выходу из дворца.

Но, едва за последними адовыми монстрами перепуганная дворцовая челядь захлопнула громадные двери тронного зала (будто те могли удержать саранчу, пожелай та вернуться), произошло нечто настолько неожиданное для некромага, что он в первые секунды просто опешил.

Откуда-то сбоку выскочила грязная девица в потрёпанном мужском платье и понеслась по тронному залу к креслам с королевской семьёй, пронзительно вопя: "Отец!"

Чуть припоздав, за нею, в центр зала, заторопились почти с тем же криком трое юнцов.

Все четверо, к изумлению Сичлэйнна, имели личное пространство с отчётливой меткой тёмных магов!

Он был так ошарашен, что только и мог повторять про себя: "Что происходит?! Что?!"

Договаривая последние слова, почуял на себе упорный взгляд — с того места, откуда побежали юнцы и грязная девица в мужской одежде. Та, как услышал он шепотки вокруг, оказалась младшей принцессой, Орнией, которая была казнена поборниками (торжественно похоронена для всех непричастных) несколько лет назад.

По этому твёрдому взгляду, осторожно, собравшись, будто для прыжка, Сичлэйнн прошёл мгновенно. И в недоумении уставился на неизвестного ему мужчину, в полувоенном одеянии, с признаками сильнейшего некромага — гораздо сильнее Сичлэйнна, который был в основном горазд только в манипуляциях другими. О чём Сичлэйнн и сам прекрасно знал.

Сичлэйнн поначалу даже не поверил глазам.

И — узнал.

Военный маг, которому не повезло встретиться на морском берегу с пиратами. Военный маг, которого он, забавы ради (ещё один привкус интриги!) воскресил, насытив его тело до последнего нерва некромагией.

Сичлэйнн, не глядя, щёлкнул пальцами и почувствовал, как за спиной появились двое или трое рядовых поборников. Вполголоса велел:

— Человек напротив. Одет в тёмно-серое. Выглядит, как бездомный бродяга. Дротик ему в спину. Тело — в нижнее подземелье. Оставить, не целить.

Когда приказ выполнили, Сичлэйнн ощутил, что возвращается к покою, а голова, кружившаяся от непредвиденных событий, постепенно проясняется. И скомандовал: всех четырёх юнцов развести по Посольским домам и запереть. На замки и магически.

Теперь он контролировал всех и вся. Когда от прибегавших к нему рядовых магов-поборников узнал абсолютно всё, что хотел знать, дал себе небольшой отдых, а потом пошёл в дворцовое подземелье. Оставалось одно бесполезное любопытство: узнал ли его военный маг? И одно слегка тревожное: как этот маг стал хранителем древней тайны, запечатлённой магическими символами на его же теле? Хотелось и узнать эту загадку, и хотелось, чтобы загадка исчезла... Одна надежда, что тёмный маг всё же подохнет, а вместе со смертью исчезнут на его руках знаки, которые могут уничтожить причину запугивания. А ведь с её помощью Сичлэйнн отстаивал своё место под солнцем.

...Сон в потайной каморке был короток. Все маги — все сумели настроиться на нужное время. И проснулись тогда, когда того желали. Даже Клемент при свете свеч выглядел довольно бодрым и здоровым, хотя Орния помнила, что залечивали ему раны, полученные от палача, слишком торопливо.

План был готов.

Как готова была девушка озвучить некоторые тайны.

Когда все собрались в кружок перед остатками воды и сушёных фруктов, Орния посмотрела на них и слабо улыбнулась. Заговорщики... Надо же.

— Я промолчу только об одном, — уже серьёзно сказала она. — Но думаю, вы должны знать кое-что. Поборник, которого узнал Бедвир, это некромаг, который и сделал из Бедвира тёмного мага...

Пришлось прерваться: Ганикси шумно втянул воздух сквозь зубы, а потом рявкнул так, что сам испугался — услышат же!

— Тот самый?! Простите, ваше высочество... — уже шёпотом добавил он. — Не сдержался. И... Если бы я не уверился, что вы принцесса Орния... Я бы счёл, что вы... не говорите правду.

— Почему? — жёстко спросила она.

— Мне трудно привыкать к мысли, что поборники не те, которыми мы их считали, — повинился Ганикси. — Это очень... сложно.

— И всё-таки... — покачал головой Клемент. — Некромаг среди поборников?

Тени от свечного огня метались по лицам, вспугнутые беседой людей, которые слишком тесно сидели друг к другу. Но Орния видела, как лица юных магов и Ганикси из расплывчато растерянных становятся твёрдыми.

— Ганикси, вы не забыли главного? — спросила она. — Он никогда не был поборником — этот некромаг. Он был с пиратами. Каким образом он притёрся к поборникам — я не знаю. Но знаю, что Бедвиру грозит смерть именно от него. Сами подумайте: едва Бедвир его увидел — и его сразу ударили дротиком. Думаю, некромаг почти одновременно увидел его и велел уничтожить. Именно Бедвир может объявить всем, что этот человек — из пиратов.

— Что вы предлагаете, ваше высочество?

— Надо придумать, как вытащить Бедвира из того подземелья. А потом... — девушка замялась. — Потом... Я так надеялась, что Сиджи успел передать Риннон все новости. Так надеялась. Но её нет. Это значит, что мы можем полагаться только на себя.

— Но помещение с Бедвиром закрывают завеси заклятий, — напомнил военный маг. — Что мы можем сделать? Они буквально липнут к человеку, стоит их только задеть. А ходить с ними — значит, светиться метками.

Орния взглянула на Моргана.

Мальчишка, уловив этот взгляд, склонил голову слегка набок и тоже присмотрелся к ней. Наконец он кивнул.

— Ты хочешь, чтобы мои... чтобы я сжёг эти завеси?

— Да.

— Но... — И он скосился на Ганикси.

— Я отвернусь! — поспешно уверил их всех военный маг.

Удержаться от смешка было трудно. Орния глубоко вздохнула и раздумчиво сказала, глядя на Ганикси:

— В тёмной магии нет ничего страшного, хотя порой её последствия выглядят ужасно. У нас есть много способов решить наши проблемы. Мы лишь побаиваемся, что потом вы снова будете смотреть на нас, как на... — Она подумала и пожала плечами. Усмехнулась: — В том, наверное, и разница. Мы, тёмные, принимаем всех. Вам — надо обязательно разделить магов для противостояния. Ганикси, вы слышали хотя бы раз, чтобы за последние несколько лет в королевстве произошло что-то ужасное? Связанное с тёмной магией, конечно же?

Военный маг добросовестно подумал и покачал головой.

— Не упомню такого, ваше высочество.

— И не упомните никогда, — уверенно сказала Орния. — Мы старались выжить, учились как обычные маги, только нам приходилось справляться с тёмной магией. Вот и всё. Примите это. И начинаем наш путь к Бедвиру. Пожалуйста, Ганикси, не смотрите на нас уничижительно. Помните — мы помогаем королевской семье.

Она стала первой.

— Идём к подземелью Бедвира, — напомнила она и первой вышла из каморки.

Морган исподлобья взглянул на военного мага и пошёл за ней. Затем вышли в новый узкий подземный коридор Клемент и Лукас. Ганикси завершил небольшую цепочку магов, встревоженно выглядывая в этой цепочке именно Моргана. Орнии пришлось обернуться и сказать:

— Ганикси, вы смущаете.

И умолкла, понимая, что он и сам догадается, о чём она. А потом перевела взгляд на закрытую дверь каморки, где они сумели отдохнуть. Больше эта дверь не откроется. Зато где-то рядом будет доступна другая...

Переходами-коридорами они дошли до нужного подземелья, где Орния, неловко хмурясь, напомнила:

— Ганикси, вы обещали отвернуться. Уничтожение заклинательных завесей пройдёт быстро, а я не уверена, что вы не будете предубеждены...

— Я обещал — сделаю, — твёрдо сказал военный маг и встал спиной к двери в помещение с Бедвиром.

Чтобы у него не было искушения, Орния стояла рядом с ним боком, поглядывая на его лицо. Он вздрогнул лишь раз, когда в просторном коридоре перед темницей Бедвира услышал глухое мычание явно громадного зверя. Потом раздалось шипение — зверь Моргана дунул на завеси адским пламенем, и они вмиг сгорели.

Глядя мимо Ганикси, девушка прошептала:

— Надо было сразу это сделать.

— И раньше задуманного привлечь внимание всех? — возразил военный маг, с облегчением поворачиваясь и с любопытством глядя на Моргана. Тот стоял как ни в чём не бывало. Разве что пахло от него странно — палёным мясом.

Не слушая его, Орния сорвалась с места в темницу к Бедвиру.

Он лежал так же, как они видели это магически совсем недавно. Девушка поспешно достала из мешочка чистые тряпицы, пропитанные зельем для исцеления, и принялась очищать рану на спине тёмного мага. Чтобы лучше видеть её, она осторожно разорвала края грубой рубахи и застыла, разглядывая то, чего не ожидала увидеть на теле своего учителя. Посидев в недоумении, она взглянула на юных магов. Те, видевшие то же, что и Орния, сообразили, что она имеет в виду, но только пожали плечами.

— Что там? — забеспокоился Ганикси, стоявший так, что спины бывшего товарища не видел.

Но Орния уже медленно, боясь причинить боль, рвала рубаху далее, постепенно снимая её с Бедвира. И рот её и мальчишек так же постепенно раскрывался. Наконец, девушка почувствовала, что нужно как-то объяснить то, что видит, и подозвала военного мага:

— Ганикси, посмотрите. Вы понимаете, что это такое?

Освещая спину Бедвира, мужчина с тем же недоумением пожал плечами.

— Могу сказать, что я вижу. Это не татуировка. Не знаю, каким образом эти знаки были нанесены на кожу, но... часть их мне знакома, но они перемежаются с незнакомыми мне символами. А вы? Умеете определять, где символы обычные, а где от тёмной магии?

— Вот эти два, окружающие обычный магический знак проникновения, тёмные, — не дотрагиваясь до тела Бедвира, сказал Клемент. — Они означают стремительное движение вперёд. Орния, подтяни ему рукава. Вот эти линии, переходящие на руки, тоже обычные. Они говорят о том, что впереди уничтожение некоего существа, потому что в них вплетены тёмные знаки ухода из жизни. Но в целом я не могу объяснить, что значит эта магическая формула. Слишком много символов.

Орния наконец перевязала рану тёмного мага и замерла над ним в раздумье:

— Что дальше? Приводить в сознание? Но мы можем только напоить Бедвира водой. А что дальше? Как избавиться от некромага, который пытается его убить? Или сначала надо бы узнать, за что он хочет убить человека, которого сам же и воскресил?

— Думаю, в первую очередь нам надо покинуть темницу и стереть следы нашего здесь пребывания, — решил Ганикси.

И все согласились с ним. Военный маг взвалил на плечо обезболенного Лукасом Бедвира и вынес его. Орния и юные маги, чуток посовещавшись, повернулись к темнице и, пятясь, принялись снимать свои следы, пока не выбрались на первый этаж дворца.

Глава двадцать четвёртая

В отличие от принцессы Орнии, маршал Эинри сразу увидел в составе ночной стражи только поборников.

Впрочем, сразу — неудивительно.

Когда его отряд поздним вечером остановился у ворот в королевское поместье, маршал сразу сузил глаза на стражей в белой одежде. Те категорически не хотели открывать ворота известному вельможе-военачальнику.

— Капитана вашей стражи сюда! — гаркнул маршал Эинри.

А потом на его глаза явился поборник из младших орденцев. Он пролепетал сквозь решётки ворот жалкое объяснение, что поборники заменили уставших воинов из казарм. Маршал побледнел от ярости. Но спокойным, пусть необычно звенящим голосом предупредил:

— У меня к вам... просьба, капитан. Если вы ответите на неё отрицательно, мой отряд начнёт атаковать дворец. Вы слышали? Пока я ещё прошу: откройте ворота!

Выговорив эту просьбу, сжав было зубы, чтобы не сорваться, он тут же обернулся к всадникам за спиной, чтобы вполголоса приказать:

— В казарму!

Ординарец даже не кивнул, резко разворачивая своего коня. Зачем в казарму — и так ясно. Следом помчались ещё двое — охрана для вестника.

Взглянув вслед трём всадникам, растворившимся в ночной мгле, капитан поборников нетвёрдо напомнил:

— Маршал Эинри, вы не имеете права командовать магами из ордена поборников чистоты. Мы не относимся к военным, которых вы возглавляете. Мы получили приказ — мы его выполняем.

Эинри спешился и быстро приблизился к воротам. Так решительно, что поборник отпрянул от решёток, будто боясь, что его немедленно проткнут маршальским ритуальным мечом, вынутым из ножен с начала диалога.

— Вы получили приказ, — холодно сказал маршал. — Возможно. Но орден не имеет права вмешиваться в воинские и охранные дела королевства. Только мы присягали на верную службу королю.

Он обернулся к своим воинам, которые, выслушав поборника, пока ещё глухо роптали за его спиной. Оглядев видимый в факельном огне от ворот личный отряд, Эинри вскинул меч и хрипло выкрикнул:

— Верность королю!

— Верность!

Эхо многих лужёных глоток громыхнуло так, что не только капитана поборников отнесло от ворот ещё дальше.

— Жизнь и преданность королю!

— Жизнь и преданность! — свирепо грянуло ещё больше голосов: это воины из ближайшей казармы торопливо спешивались за отрядом маршала Эинри

А ещё дальше всё ещё стучали копыта лошадей, поспешно скачущих к воротам королевского поместья: казарменные отряды, пусть и поредевшие после бойни с саранчой, один за другим объединялись с отрядом маршала и готовились к войне с поборниками, осмелившимися взять на себя их воинские обязанности.

Уже слышались возмущённые вопли о предательстве поборников, об их неповиновении королю...

Капитан поборников не выдержал и под рёв и улюлюканье прибывающих на место воинов бросился куда-то в сторону.

Перепуганные рядовые поборники и младшие маги врассыпную порскнули следом.

Вскоре выяснилось, что брать штурмом или ломать закрытые металлические ворота не придётся: то ли специально, то ли со страху, но калитка рядом с одной из караульных будок при воротах оказалась кем-то открытой. Первые же два воина, проскользнувшие в неё, сразу открыли ворота.

Сердитый Эинри подошёл к своей лошади, и один из воинов придержал ему стремя.

Пока маршал садился в седло, принц Стиана, которого пока прятали ото всех, велев ему надеть плащ с капюшоном, оглянулся и негромко сказал:

— Я же говорил, что ты похожа на своего отца.