— Брось. Я давно тебя раскусил и отлично знаю, что ты не та, за кого себя выдаёшь. Ты можешь провести Раймонда, но никак не меня.
— Не понимаю, о чём вы.
— Не понимаешь? Отлично. В таком случае я тебе объясню в двух словах, а ты пока посмотри повнимательнее на стол.
— Я вся внимание.
— Прекрасно, — кивнул он. — Итак, сначала ты устраиваешься на работу в замок простой горничной. Быстро выясняется, что ты владеешь искусством врачевания. Но у тебя тётка травница, допустим, что это всё объясняет. Затем оказывается, что ты — Одарённая. Ты скрывала это, опасаясь преследований. Ладно, такое тоже бывает, идём дальше. По дороге во дворец нас преследуют, и что же? Ты проявляешь прекрасные навыки верховой езды. Далее нас с Раймондом наёмники связывают, к тебе же вдруг проявляют небывалое снисхождение и разрезают верёвки. И даже запирают из рук вон плохо. Мы попадаем во дворец. Инквизитора, который поднимает на тебе руку, вскоре находят с перерезанным горлом. Одарённого, вступившего с тобой в схватку, вскоре постигает та же участь.
— Простое совпадение, — заявила я.
— Одно совпадение — может быть. Два — куда ни шло. Но от такого числа совпадений у меня начинает сводить зубы. До сих пор я молчал, считая, что это — твоё личное дело. Ты спасла жизнь Раймонду и мне, и я это ценил.
— Теперь же ты это ценить перестал? — едко осведомилась я.
— Обстоятельства изменились. Я не знаю, с какой целью ты забралась в постель к Раймонду, но не позволю тебе причинить ему вред. Поэтому повторяю: выкладывай всё, как есть.
— Или?
Родриг кивнул на стол.
— Или мне придётся применить средства, которые развязывают язык неразговорчивым.
— Хорошо, — с вызовом сказала я. — Я не буду отвечать на твои вопросы. Давай, применяй!
Я вытянула вперёд руки, чтобы удобнее было надеть на них кандалы. Виконт, однако же, пользоваться ситуацией не торопился.
— С чего это ты такая смелая? — нахмурил брови он.
— А мне теперь не привыкать, — зло сказала я.
— Понятно. Ты так уверена, что я не стану тебя пытать?
— Совершенно уверена, — подтвердила я. — Я знаю тебя не первый день. И если поначалу готова была допустить, что ты способен пытать женщину, то сейчас точно знаю, что нет.
Родриг нехорошо прищурился.
— Хочешь меня испытать?
— Уже испытываю.
Я помахала у него перед носом сведёнными вместе кистями.
— Ладно, — подумав, согласился виконт. — Пытать я тебя не буду. Зачем? Я просто-напросто сдам тебя Раймонду.
— Он не станет тебя слушать.
— О, поверь мне, станет! К тому же я этим не ограничусь. Просвещу на твой счёт всех — шерифов, маркиза, знать. Какими бы ни были твои цели, достичь их после такой огласки ты не сможешь. Тебе придётся уехать отсюда ни с чем. Если, конечно, к тому времени мы не раскопаем достаточно, чтобы посадить тебя в тюрьму.
Не сводя с него холодного взгляда, я напряжённо думала. Вариант первый: виконт говорит правду. Он искренне беспокоится за друга и только поэтому хочет выяснить мою подноготную. Вариант второй: Родриг имеет непосредственное отношение к магическим экспериментам. Он подозревает меня и стремится проверить, что именно мне известно. Какова вероятность того и другого?.. Ставлю шесть против одного за первый вариант.
Что мне следует делать в каждом из этих двух случаев? Если виконт выполнит свою угрозу и сделает мой секрет достоянием гласности, пусть даже знает он немного, задание будет на этом провалено окончательно и бесповоротно. Нам с Тео только и останется, что собрать вещи и быстренько свалить из графства. Если же я отвечу на его вопросы, частично и избирательно... При первом варианте я не потеряю ничего. Даже наоборот, возможно, приобрету вполне ценного союзника. При втором варианте я проинформирую врага о своих целях. Хотя, в сущности, я тоже ничего особенно не потеряю. Он ведь и так достаточно о многом догадался. Так что по сути я лишь подтвержу его подозрения. Зато если после этого по мне попытаются нанести удар, я буду знать, что это почти наверняка виконт. Стало быть, всё, что от меня потребуется, — это проявить повышенную бдительность. И не сказать того, о чём виконт не может знать даже в случае, если он и есть тот самый преступник.
Существует, впрочем, и третий вариант поведения. Но с ним я, пожалуй, пока подожду.
— Хорошо, — сказала я, оценивающе глядя на Родрига. — Допустим, я отвечу на твои вопросы. Готов ты поклясться в том, что сохранишь мои ответы в тайне в случае, если Раймонду не угрожает от меня никакого вреда?
— В тайне от Раймонда тоже?
Такой вариант ему явно не нравился.
— В тайне ото всех, — жёстко сказала я. — Раймонда я посвящу в подробности сама. Но только тогда, когда сочту это возможным.
— Нет, меня это не устраивает.
— В таком случае, — я снова вытянула вперёд руки, — приступай. Мы возвращаемся к тому, с чего начали. Я не стану ничего тебе объяснять. И под пытками тоже не стану. Но, может быть, ты хотя бы получишь удовольствие.
Родриг какое-то время сверлил меня взглядом, сжав губы.
— Хорошо, я готов на твои условия. Если я буду вполне уверен в твоей благонадёжности.
— Так ты клянёшься?
— Клянусь своей честью. Так тебя устраивает?
— Вполне. — Я отступила на шаг назад и, распрямившись, произнесла: — Дениза Арсе, младший агент, тайная служба герцога... неважно, какого герцога.
И имя мной тоже при рождении получено совсем другое, но эти подробности тебя не касаются.
Виконт, судя по его реакции, примерно чего-то в этом роде и ожидал.
— Эвендейл не подпадает под власть ни одного герцога, — напомнил мне он.
— Знаю, — улыбнулась я. — Я здесь неофициально. Или, если хочешь, незаконно. Но это строго между нами. Для протокола я буду говорить совсем другое.
— И что же так сильно заинтересовало здесь твоего хозяина?
— У меня нет хозяина, — отрезала я. — Я — агент, а не рабыня.
— Хорошо. Что заинтересовало здесь твоего босса? Так тебе больше нравится?
— Очень тебе признательна. Моего босса здесь заинтересовало то же самое, что теперь интересует и вас с Раймондом. А именно те магические ритуалы, которые кто-то проводит в подземелье вашего замка.
— Хочешь сказать, ты знала об этом и раньше?
— Конечно. Именно за этим я и приехала. Наши люди сумели засечь опасные магические эксперименты, проводимые в районе замка. Я была отправлена сюда для того, чтобы выяснить, какого рода здесь проводятся ритуалы, кем и с какой целью.
— Уже выяснила?
— Ну, я же всё ещё здесь.
— С кем ты приехала?
— Одна, — не моргнув глазом, ответила я.
— Брось, — поморщился виконт. — Я отлично знаю, как делаются такие дела. Или ты думаешь, что в Эвендейле отсутствует секретная служба?
— Это меня не волнует, — безразлично пожала плечами я. — Я всегда работаю одна. Хочешь, считай это странностью, хочешь — дурной привычкой.
— Почему твой герцог не стал сотрудничать с Раймондом, а заварил всю эту кашу?
Было очевидно, что запас накопившихся у виконта вопросов иссякнет нескоро.
— А разве ты сам не понимаешь? Потому что вы были под подозрением.
— Мы?
— Да, и ты тоже, — с удовольствием ответила я. Маленькая месть за необходимость беседовать в столь неприятной обстановке. — Ты был одним из главных подозреваемых.
— Ты всё время говоришь в прошедшем времени, — заметил Родриг. — Это означает, что подозрения сняты?
— С Раймонда сняты, — улыбнулась я. — С тебя не до конца.
— Вот как? Я польщён. Но мой вопрос остаётся в силе. Для чего тебе понадобился Раймонд?
— Ни для чего. Мои отношения с Раймондом не имеют к расследованию никакого отношения.
— Я тебе не верю.
Я лишь со вздохом развела руками.
— Не верь. Когда неэтичность моего поведения будут расследовать в нашем ведомстве на заседании специальной комиссии, я приглашу тебя в качестве зрителя.
— Хочешь сказать, что вступить с ним в связь не было частью твоего задания?
— Мне не дают таких заданий, — зло произнесла я.
Родриг смотрел на меня, прищурившись, и в первые за время этого разговора я увидела в выражении его лица сомнение, даже растерянность.
— Тебя действительно оскорбило такое предположение, — хмурясь, констатировал он.
— А на что ты рассчитывал?
— Ты готова поклясться в том, что ваша близость не имеет никакого отношения к твоей работе? — спросил виконт, проигнорировав мои слова.
— Мои отношения с ним — ВОПРЕКИ моей работе. Могу поклясться, чем захочешь, по твоему выбору.
Родриг помолчал, мрачно сверля меня взглядом.
— Даже если ты говоришь правду, было бы правильнее всего отослать тебя обратно, туда, откуда ты приехала, но... Я очень давно не видел Раймонда таким счастливым. Поэтому я ничего никому не скажу. Но берегись, если ты мне солгала.
Он подошёл к окну. За стеклом открывался вид на утопающий в тумане лес.
— Ты знаешь, что я должна сделать с тем, кто раскроет мой секрет? — спокойно спросила я.
— Теперь знаю.
Надо отдать Родригу должное: он лишь едва заметно вздрогнул, когда лезвие моего кинжала коснулось его шеи.
— Ну, и чего ты ждёшь? — холодно спросил он. — Давай, режь. Тебе же не впервой.
— Ты даже не представляешь, насколько мне не впервой, — подтвердила я ему на ухо.
— Почему же? Отлично представляю. Бедняга инквизитор не понял, с кем связался. Ему ведь перерезали горло, верно? Хотя погоди-ка. На тот вечер у тебя железное алиби. Так ты по-прежнему утверждаешь, что всегда работаешь одна?
— Играешь с огнём? — Сейчас я говорила не злобно, скорее даже уважительно. — Ты так уверен в том, что я этого не сделаю? Отчего?
— По той же причине, что и ты, — спокойно ответил Родриг. — Я достаточно хорошо успел тебя узнать.
— Полагаешь, я не способна на убийство? — изумилась я.
— Способна. Но если бы собиралась убить, уже бы это сделала.
Я усмехнулась, убирая кинжал от его шеи.
— Я действительно предпочитаю этого не делать. Ты внушаешь мне чувство симпатии. Или уважения.
— Взаимно, — отозвался он, прикладывая руку к горлу.
— Очень рада. Но помни: ты поклялся. Если нарушишь клятву, я не стану ждать, пока тебя покарают небеса. И, поверь, со мной лучше не пересекаться на узкой дорожке.
— Ещё неизвестно, кто победит при такой встрече, — заметил Родриг, отходя от окна.
— Известно. Это буду я.
— Думаешь, я настолько ничего не стою? — поднял брови он.
— Отнюдь. Но ты из тех мужчин, которые не могут полноценно воевать с женщиной. Есть границы, которых ты не преступишь. А я, если понадобится, не погнушаюсь никакими приёмами.
— Я это учту, — хмыкнул виконт, отпирая дверь. Потом снова обернулся ко мне. — Тебя в самом деле ждёт наказание за то, что ты вступила с ним в связь?
Я равнодушно пожала плечами.
— Не знаю. Возможно. А что? Хочешь на это посмотреть?
— Не надо делать из меня садиста, — поморщился он.
— Да уж, действительно, с чего бы? — хмыкнула я, кидая взгляд на стол. — Кстати вон тот крючочек, третий справа, очень даже симпатичный.
— Ты отлично знаешь, что я не собирался их использовать, — снова поморщился виконт, взявшись рукой за дверь. — Дениза...
— Что?
— Лучше скажи ему всё как есть. Прямо сейчас пойди и скажи. Иначе будет хуже.
Я покачала головой.
— Не могу. Сейчас — не могу. И помни: ты обещал.
— Да помню я, помню, — недовольно пробурчал Родриг и вышел за дверь.
Я вздохнула. Хуже, конечно же, будет. И в любом случае. Так что чем позже, тем лучше.
Я устало поднялась по лестнице обратно на второй этаж и уже почти добралась на своей комнаты, когда, возле самых покоев эрла, меня перехватил какой-то лакей.
— Госпожа Одарённая, вас разыскивает посыльный, — сообщил он и повёл меня за собой.
В конце коридора у окна стоял мужчина с пышными усами и густыми бровями, в короткой куртке и шапке набекрень, как часто одевались развозящие письма гонцы. С коротким поклоном он вручил мне сложенный листок бумаги. Я развернула записку и прочла: "Госпожа, Ваши сапожки готовы, но Вы забыли за ними зайти." Пока я читала, лакей степенно удалился.
— Нам надо поговорить, — твёрдо заявил Тео.
По выражению его лица я поняла, что беседа предстоит не из приятных. Как видно, одного тяжёлого разговора за день было недостаточно.
Оказавшись в пустой комнате и удостоверившись в том, что нас никто не услышит, Тео сбросил куртку, снял шапку и обернулся ко мне.
— Ты сошла с ума! — возмущённо воскликнул он.
— Ты это о чём? — невинно осведомилась я.
— Не валяй дурака! Ты отлично знаешь, о чём идёт речь. А хуже всего то, что об этом уже знают достаточно многие. Даже наш приятель-сапожник в курсе, что ты провела ночь в спальне у эрла!
Я фыркнула. Тоже мне "даже"! Наш приятель-сапожник вообще много чего знает, на то он и агент на внедрении.
— И что? — с вызовом спросила я.
— И то, — огрызнулся напарник. — Я ведь спрашивал тебя, и ты сказала, что вовсе не влюблена в Ковентеджа!
— Допустим, я ошиблась, — нарочито пожала плечами я. — Что дальше?
— Ты отлично знаешь, что твоё поведение совершенно недопустимо.
— Моё поведение в данном вопросе — это моё личное дело! — взорвалась я.
— Нет, это вовсе не твоё личное дело! — не менее эмоционально воскликнул Тео. После чего перешёл на громкий шёпот. — И я даже молчу о том, что это Ковентедж, и о том, как на твою выходку отреагирует Дайон. В конце-то концов, вы не маленькие, сами разберётесь. Но когда агент начинает крутить роман с главным фигурантом дела — это не личное дело агента. Это касается всего ведомства!
— Плевать! — агрессивно ответила я.
— Раньше тебе никогда не было плевать на подобные вещи.
— Ну, что же теперь поделать? — отозвалась я, стараясь понизить тон. — Раньше не было, а теперь уж как есть.
— Тебя настолько зацепил этот эрл?
Напарник тоже говорил сейчас немного спокойнее.
Я развела руками.
— Кажется, да. Я знаю наперёд всё, что ты собираешься мне сказать. И мне всё равно.
— Сядь, — попросил Тео.
Я продолжила стоять, как стояла.
— Да сядь ты! — раздражённо бросил он.
Я нехотя опустилась на краешек стула.
— Дениза, — медленно произнёс Тео, настойчиво заглядывая мне в глаза, — а ты уверена, что не находишься под действием приворотного зелья?
— Что?! — Это было настолько нелепо, что я даже рассмеялась. — Разумеется, уверена.
— А если как следует подумать?
— Да о чём здесь думать?!
Эта тема начинала меня раздражать.
— Подумать всегда есть о чём, — ответил Тео, ничуть не смущённый моей реакцией. — Что, если Ковентедж воспользовался тем же самым средством, что и Бастиан? Ведь он же знает о его существовании, знает, как оно работает, и имеет достаточно денег и связей, чтобы такое средство заполучить.
— Ну и что? — ничуть не впечатлилась я. — Куча народу подходит под эти критерии. И что, каждого из них подозревать в том, что он подливает людям приворотное?
— Нет, не каждого, — возразил Тео. — Только того, кто неожиданно привязал тебя к себе, заставив преступить все правила. Тебя, для которой раньше не было ничего важнее работы и собственной свободы.
