— Конечно есть! — возмутилась женщина, хоть и тут же потухла и быстро залопотала, — Слышал когда-нибудь про инстинкт размножения? Стадный инстинкт? Страх. Агрессия — это всё инстинкты!
— Чё, правда? — поразился Ута, — Это как? Она меня так боялась, что решила помочь? Бред.
Дамочка задумалась, прижимая к себе свой драгоценный сверток. Ута не торопил.
— Ну... — наконец, разродилась она, — Это явно материнский инстинкт, он иногда на любого ребёнка распространяется. Но больше на маленьких детей. Наверно...
Дамочка замолчала, словно сболтнула лишнего. Сам Ута не понял, что не так. Только тихо офонарел.
— То есть, она посчитала меня своим ребёночком? — пораженно уточнил он.
Вот, век живи, век учись.
Йомо разжевывает все понятно, но зато, слушая дамочку, Уте казалось, что он прикасается к тайнам мироздания. Вот так, сидя на корточках на заброшенном пустыре под фонарем, в один промозглый вечер.
— Наверно, до тех пор, пока ты не напал, — как-то очень логично предположила женщина. Ута согласился. Колдунья, помнится, не злилась, пока сам Ута не дергался.
— То есть, это у всех человеческих женщин так? — осознал Ута, — На мужчин приманка — голая девчонка, а для женщин — не голый мужик, а мелюзга? Чудно.
Ута завис.
Интересно, раздевать мелюзгу надо? Или наряжать в кимоно? И учить по-особенному из кимоно выпрыгивать, чтобы лучше клевало?
— Не знаю, — пораженно ответила тётя, — нет-не, это не так!
И Ута понял. Дамочка соврала! Наживка-то дельная!
Кхм. Только Ута хотел разобраться в поведении дамочек, а не придумывать способы охоты. Ему и так неплохо живется.
— Э... — задумался парень, — А у гулей также?
— Откуда мне знать?!! — истерично воскликнула жертва его любопытства.
— Тетя! — возмутился Ута, — Ты бесполезна! — приврал он, — Цыц, не кричи!
Женщина сжалась, испуганно следя за гулем. Может, снова вспомнила, что находится в безлюдном месте, со своим сверх-ценным кульком в руках?
— Это больше работает в сторону маленьких детей, — захлебываясь, тихо принялась разъяснять она, — Почти всегда...
У Уты волосы на затылке зашевелились от попыток обдумать полученную информацию.
— Цыц! — шикнул он, и задал вопрос, в который так и не смог вникнуть после всех объяснений, — А я здесь каким боком?
Он — не какой-то беспомощный комок, Ута — босс 4-го района!
Эта колдунья что, оскорбила его так, а он не понял?
С другой стороны, спасибо, хоть не сдох!
— Несовершеннолетний? — неуверенно предположила женщина.
Мозги Уты кипели.
Несовершеннолетние... Дети... Дети... несовершеннолетние... Видел он таких. Несовершеннолетние — это такие взрослые, которым нечем заняться и которые ещё не старики. А дети — это обычно слабенькие, невысокие и не очень умные создания (у любой расы). И если детей много, и они в итоге становятся взрослыми, то несовершеннолетние мелькают лишь в новостях. Носятся на байках и совершают какие-нибудь человеческие преступления. А потом их либо совсем не наказывают, либо пальчиком грозят.
У людей для своих вообще развита система скидок. Что ни соверши — просто поменяешь место жительства. Это у гулей само существование — смертный грех.
— Люди странные, — устав думать, объявил Ута. Больше расспрашивать ни о чем не хотелось. Хотелось в "Антейку", выпить кофейку и стукнуться лбом о столик. — Ладно, катись... КТО ТУТ?! — резко рявкнул гуль, подскакивая и оглядываясь.
Еле слышный звук чужого дыхания он заметил лишь сейчас.
Кто-то только что подошел и остался.
Ута уже не хотел драться, но вдруг понадобится?
Из тени вышло новое действующее лицо.
Мужчина-гуль с намотанной на морду тряпкой, в вязанном свитере и дедовских штанах. Ступал новенький мягко и опасно, а его спина чуть заметно вибрировала — Ута чувствовал такие вещи очень хорошо.
Вот он, первый признак серьезного противника.
Ута напряженно замер. Подошедший чудо-дятел был не так слаб, как Неудачник. Парень ещё принюхался, прислушался.
Определенно достойный противник!
Как не вовремя -то!
Ведь Ута уже был готов сделать доброе дело (он все равно сыт) и отпустить тетеньку целиком, и с девочкой, и со всеми конечностями. Себе прикарманил бы только чемоданчик.
А тут — конкурент. Сильный конкурент. Без собственной земли, иначе Ута бы его знал. Кто это может быть? Норо? Горбатый?
Вот незадача. Как в таких условиях тетку отпустишь? Мало того — удар по репутации. Так после драки с хорошим противником почти наверняка потребуется подкрепиться!
А если съесть женщину, то куда девать её кулек? Сам же он не доползет до прочих людей. Входит ли в понятие "не убиваю" ещё и "спасаю"?
По всему выходит, что да.
Сколько мороки!
Плюнуть на все?
И тут Ута понял удивительную вещь. Драться за кулек он будет. И даже если дамочку придется скушать, то лишь чуть-чуть, какие-нибудь не нужные для жизни части.
Вот.
Ута честно не знал, есть ли у него, как у человеческих женщин, материнский инстинкт. Но решил, пока не разберется, считать, что есть!
А пока попробуем решить дело миром. Пришедший на пустырь гуль ещё не нападал. Может, как пришел, так и уйдет?
— Это моя территория. Моя добыча, — завел свою шарманку Ута. Не агрессивно, просто сообщил.
В ответ парень получил кивок. Мол, да, согласен. И все.
Прошло несколько минут. Оба гуля стояли друг напротив друга. Под ногами Уты пристроилась женщина, не так далеко валялся труп Неудачника.
Парень устал ждать и начал звереть. Похоже, драке быть. Он бы уже отправил куда-нибудь свою "добычу", да свалил бы к чертям. Но потеря репутации — это нехорошо. Хотя Ута является гулем S-класса и боссом Синдзюку, его много кто способен сковырнуть. И — такая напасть! — на бесхозные-то районы никто не лезет, а только покажет слабину чей-нибудь босс, как всем тоже оторвать кусок хочется.
Драке быть, драке быть.
Почему молчит этот хрен с горы?!! Если он сейчас не пояснит свои намерения, Ута нападет первым!
— Ну? Чего тебе? — в конце концов, парень не выдержал долгой паузы.
И, о боги, получил ответ.
— Позволишь забрать то, что тебе не нужно? — прошелестел голос второго гуля.
— Чё? — не понял Ута, — Этого что-ли?!!
Пнув ногой камушек в сторону трупа и указав пальцем, он ошалело посмотрел на чудака.
Зачем кому-то труп сородича?!
Отпинать?
— Да, — подтвердил гость.
И Ута понял.
— Падальщик?!! — воскликнул он.
Это полностью меняло дело.
Падальщик был очередным пацифистом, весьма трепетно относящимся к человечкам. В итоге жрал он только гулью падаль и был известен тем, что никогда не нападал первым.
Драться с ним не годилось. Ута, конечно, извращением пацифизма не страдал, но как он будет иначе объясняться с Ренджи?!
Зато при Падальщике можно и тетку отпустить. Не очень хотелось бы, но можно.
Ута выдохнул.
В 20-м районе таких сумасшедших полно.
— Да хоть все бери, мне эта хрень не нужна! — в сердцах бросил парень, — Катись на все четыре стороны!
Падальщик, не отвечая, тихо подобрал труп Неудачника и был таков.
И все.
— Капец, — выразил свое отношение Ута, — Просто капец! А ты? Чего уставилась! Падальщик это был! А я вообще сыт. И тут проездом, это не мой район. За деньги спасибо, — подумав, добавил он.
— Мы... можем идти? — не веря своему счастью переспросила женщина.
— Да! — буркнул Ута и вздохнул, тыкая пальцем в проулок, из которого сам пришел, — Лучше туда, там квартал красных фонарей. Народу меньше, чем в Синдзюку, но есть. Скажешь, сбежала от гуля — и вас там с головы до ног оближут... Ну, то есть, помогут.
Абсолютная правда.
— А... спасибо. — неверяще прошептала тетка.
— Бывай, — хмыкнул Ута и поплелся прочь, придерживая чемоданчик. В "Антейку", срочно в "Антейку". А до этого — спрятать кейс в какой-нибудь подвал старого дома, после чего насыпать сверху мусора.
Появляться с приметным чемоданом посреди людной улицы нельзя. Лучше быть бомжом, чем ходить с приметной вещицей.
Кто его знает, когда дамочка доберется до людных мест. Наверняка она сразу позвонит в CCG. К тому моменту, как сюда прилетит отряд следователей, Уте нужно быть далеко-далеко.
Сходил в кафе, называется!
В "Антейку" Ута попал лишь на следующий день — слишком много петлял и долго подыскивал место, чтобы спрятать сокровища.
Да и после было много дел. Например, он успел волосы назад зачесать и купить-таки одежонки, много. Замаскировался Ута знатно, его не все знакомые узнавали.
Странно лишь, что по телевизору до сих пор нет его фоторобота.
Распахнув дверь с полпинка, гуль выслушал треньканье колокольчиков и чье-то "Добро пожаловать".
— Хэй, шеф! Черный эспрессо! — весело заказал Ута кофе Сове.
Был в этом неповторимый кайф, когда тебя SSS-ка обслуживает.
Деревянные полы скрипнули под ногами. Ута продефилировал до своего обычного столика и с размаху опустился на любимый стул. Стул качнулся, но устоял.
— Будет исполнено, посетитель, — шеф Сова показал, что все услышал, и взялся за кофейник.
Несколько минут спустя к столику Уты подошел Йомо в своем фартуке официанта. Зачесанные светло-серые волосы, белая рубашка, чёрный фартук и штаны. Обслуживающий персонал, одним словом.
Еще недавно Ута смеялся над его прикидом, но теперь и сам залез в узкие, странные вещи.
Так-то оно красиво, но не очень удобно.
Йомо поставил перед Утой чашку и сел напротив со своей собственной.
— Что случилось? — спросил он негромко.
— Откуда? — почти не удивился Ута догадливости друга.
Тот пожал плечами. Мол, давно тебя знаю.
Ута подавился кофе.
Йомо был, пожалуй, единственным, чьи жесты Ута полностью понимал. Даже удивительно.
Поставив чашку обратно на тарелку, Ута распрямил плечи, тыкая в себя пальцем.
— Как я? Сойдет для прогулки по людной улочке? — гордо спросил он, не отвечая на вопрос.
— Да, — кивнул Ренджи.
Вот те раз!
— Да ладно! — поразился Ута. Он-то пошутил.
Однако Ренджи был как всегда серьезен. Учитывая, каким параноиком был друг Уты, это было невероятное заявление.
— Главное. Не снимай очки. Тогда могут принять за иностранца, — отпивая свой кофе, сообщил тот.
— Че, правда?!! — сощурился, не веря, Ута.
То есть, в том, что его только слепо-глухо-немой не принимал за гуля, была вина одежды.
Кхм. А как часто Ута менял куртку, после того, как испачкал предыдущую? Не всегда. И точно никогда не стирал.
Йомо, отвернулся, закусив губу. Видимо, придумывал, как надежнее вывести Уту в люди.
— Подожди пару минут, — наконец, попросил он.
Ута пожал плечами. Подождать так подождать, не вопрос.
Йомо испарился где-то в подсобке, куда до этого удалился шеф Сова.
Ута успел допить и свой, и чужой кофе. И даже заказать и получить новый.
Наружу Ренджи вылез с небольшим листочком.
— Повторяй за мной, — сказал он, глядя в листок.
Ну, оно и понятно. Ута владел только хираганой, да и то слабовато. А на бумажке явно были ромадзи — буквы гайдзинов.
[Halо]
[Jsem z Сeskе republiky.]
[ Byl jsem ztracen.]
[Kde je tu zаchod?]
И так далее.
Ута старательно повторил и после пары корявостей послушно выучил предложенный десяток фраз.
— Что это?
— Чешский язык. Ты — чех. Это редкость. Переводчик с этого языка вряд ли найдется на улице. Говорить ни с кем не надо. Притворяйся, что не знаешь японского.
Ута просиял.
Йомо точнехонько угадал, что ему было надо.
Душа требовала общения. Но Ута, к сожалению, прекрасно знал, что с человеком ему не поболтать: раскроют. По словам Йомо, Итори и всех, кто осмеливался пикнуть в 4-м районе, Ута был абсолютно асоциален.
Иногда ему случалось перекинуться парой фраз с настоящим человеком. Но после, как рассказывала Итори, у людей возникали самые странные идеи, как ведут себя гули, когда не притворяются людьми.
Мол, гули натренировались не попадаться, а на самом деле не способны полноценно влиться в общество.
Почему-то ни одна собака никогда не сомневалась, что Ута — гуль.
А тут — королевский подарок.
Ута встал. Кинул на стол банкноту раз в десять превышающую поданный кофе (шиковать так шиковать!) и, кивнув, направился к выходу.
Йомо напряженно смотрел ему вслед.
Волновался.
...День прошел без приключений. Ута был в восторге.
Он целый день бродил по людным улочкам, и никто не тыкал пальцем. Если к нему подходили (а это случалось частенько, в основном школьницы), то он отделывался парой странных фраз.
Ута покрутился среди магазинов, купил кучу безделушек (он же теперь богат, как гурман!) и даже приставал к людям, повторяя выученные слова.
Те глупо хлопали глазами и говорили, что ничего не понимают.
Ута расцветал.
Окунуться в жизнь людей, даже краешком, было до ужаса интересно. И почему он раньше не сделал чего-то подобного?
Ута наслаждался жизнью.
Всегда присутствующая в голове карта подворотен обрастала информацией о центральных улицах. Магазины, лавки, киоски — все было как на ладони. Народу — столько Ута в жизни не видел!
С бешеной завистью Ута понаблюдал за одетыми в униформу школьниками. В кои-то веки одинаковая одежда заставляла лишь вздыхать, а не морщиться. Ута любил разнообразие, но здесь одинаковые пиджаки и галстуки не казались навязанной уравниловкой. Наоборот, они говорили об общности, об учебе в школе, про которую Ута лишь в аниме смотрел.
Видел Ута и университет.
Студентов университета считали умными. Даже самых отвязных. Сумел закончить — значит, голова.
Ута, который и читал-то лишь с пятого на десятое, снова вздохнул.
Так он и шел — завидовал, наслаждался, впитывал в себя.
Пока не застыл, как вкопанный.
В трех кварталах от университета Камии, где людей было в разы меньше, а кафе — гораздо больше, парень увидел то, что возмутило его до глубины души!
Гуль выругался самыми крепкими словами, которые знал.
Chyort! Blya! Pacifist!
Значения всех трех слов Ута понимал смутно. Знал лишь, что это что-то ужасное.
Не делая резких движений — на это ведутся в первую очередь, Ута притворился, что шнурок развязался. Перевязав обратно узел, он мягко и неторопливо скользнул в тень от многоэтажки, идущей по краю улицы. Неторопливо и как ни в чем не бывало, Ута по широкой дуге принялся обходить совершенно немыслимую пару.
Не слишком широкая, спокойная улица заканчивалась тупиком, огороженным сеткой. Вдали, за оградой тарахтел и поскрипывал, поворачиваясь, строительный кран. Ничего необычного в новом доме не было.
Но вот у входа на стройплощадку о чем-то мило беседовали Падальщик и Колдунья!
Да, тот самый Падальщик, мямля и заика, зять Ренджи, которого Ута вчера впервые встретил.
И спасшая его от следователей Колдунья, способная заставлять людей и гулей делать то, что им не хочется.
