* * *
Утром на ее счет упала сумма, заставившая с подозрением в течение нескольких минут разглядывать экран телефона, подсчитывая количество нулей. Это на месяц или на полгода?
* * *
Фредерик пребывал в отвратительном настроение. Он стремительно пересек холл, чуть не свернув огромную и, вероятно, ужасно дорогую вазу, притаившуюся на его пути.
— Эй, мистер! — возмутилась девушка на ресепшене. Фред бросил в ее сторону удивленный взгляд — новенькая. Не замедляя шага, он продолжил путь в сторону лифта и принялся неистово давить на кнопку вызова, пиная при этом идеально чистые двери, торопя.
— Мистер, постойте! Вы к кому? После восьми вход в здание только по пропускам! — бежала за ним испуганная девушка на высоких шпильках. А смелая, однако. Возможно, в другое время Фред и обратил бы на нее чуть больше внимания, но не сегодня. Где этот гребанный лифт? Еще пара секунд и Фред взорвется подобно перегретой бутылке с лаком для волос, и тогда ни этой девочке, ни другим окружающим, если б они вдруг появились в зоне досягаемости, не поздоровится.
— Отвали, дура! — гаркнул он, наконец, переступая через порог заветной кабины. Девушка замерла: запираться в лифте с незнакомым и явно агрессивно настроенном мужчиной не хотелось. Резко развернулась на каблуках и побежала в обратном направлении. Видимо, за охраной. Ну, удачи ей в таком сомнительном предприятии, как не пускать Фредерика в его собственную студию. Мужчина несколько раз нажал на сенсорную кнопку с аккуратно выведенным числом семнадцать, прежде чем двери все-таки соблаговолили закрыться, и лифт понес его наверх. И кто догадался поставить эту дуру на такую ответственную должность? В бизнес-центрах подобного класса необходимо заставлять новеньких изучать фотографии клиентов. По крайней мере, важных. А Фред был очень важным — в этом не было никаких сомнений.
И где, черт возьми, охрана? За что он, платит сумасшедшую арену? Если его сейчас кто-нибудь хоть пальцем тронет, честное слово, он подаст в суд на "High building corporation"! Почему так медленно? Нет, Фред точно будет судиться с хозяином этого чертового здания! Менеджера RP трясло от переполнявшей злобы. Хотелось кого-нибудь придушить. Еще бы! Его денежки уплывали из-под носа, словно уносимый течением очередной бумажный кораблик, отправленный маленьким Фредом в кругосветное плавание. Да, Фред уже давно не мальчик и стоимость его игрушек перевалила за миллионы, но и ответственности стало намного больше. Гребаный Макс Сандер! Его цепями привязывать к батарее что ли? Если понадобится, он действительно закует парня в кандалы, наденет ошейник и вручит поводок одному из своих телохранителей. Фред очень надеялся, что хотя бы у одного из его недалеких громил хватит физических сил удержать "золото" от принятия дозы. Иного выхода он не видел. По крайней мере, сейчас.
Чертов торчок пусть только попробует встать на пути между Фредом и его целями. Моро уже давно распланировал прибыль, которую собирался получить от своего, как он решил, самого успешного проекта. И тут... какого хрена, этот наркоман не появился сегодня у врача?! Отключил телефон! Нет, он, разумеется, нарисуется, куда денется? Только в каком виде и как скоро? Фред не останется в долгу. Для начала он начистит ему морду, потом переломает пару ребер и вывихнет ноги — может хоть в этом состоянии удастся удержать кокаинщика в реальном мире? Если бы можно было закодировать от кокаина... он бы давно зашил Максу под кожу спасительную ампулу. Если бы тот вздумал сопротивляться — самолично держал руки и ноги. И пусть он потом пробует судиться. Плевать. Еще эти кретины с группы! Никто не берет телефон. Заняты они, видите ли! Думают, сняли клип и все, свобода? Трахаются где-то в пьяном угаре, рокеры, мать их. Фред зарекся связываться с поп-музыкой, но и рок в последние годы не радовал. Вчера, после очередного выступления в модном клубе "Black dog", Моро ясно дал понять, что сегодня у парней выходной, но ... Если завтра они опоздают хоть на минуту — он устроит такой разнос! Разогнать всех к чертовой матери по своим деревням!
Час назад Фреду позвонила доктор Юргент, занимающаяся Максом, и сообщила, что пациент вновь не явился на запланированную консультацию. Мало того — его телефон недоступен. Фред принялся обзванивать всех, с кем тот мог проводить время, благо таких людей в НЙ немного — ни одна гребанная звезда не взяла трубку. Ну, он устроит им звездопад, какого еще не видело небо.
Жена Брэда, как там ее... Шеннон заявила, что тот на репетиции. Причем совершенно уверенно. Наивная дура. Еще большая, чем невеста Джеймса. Шеннон хоть на лицо приятна, а та... и где он ее выкопал? А провинциальная девица Макса? Джейн, или как ее? Совершенно обнаглевшим тоном сообщила, что ей, дескать, плевать, "где этот нарк прется в очередной раз". Сучка, если бы не этот "нарк" — жила бы в своей дыре, облизываясь на фотографии Яблока, размещенные на праздничных открытках и календарях.
Фред готов ставить свой новый "Астон Мартин", что в студии никого нет, но для успокоения совести обязан проверить, чтобы завтра, устраивая разнос, не сомневаться.
Наконец, через долгих тринадцать секунд звонким сигналом лифт сообщил о прибытии, несчастные двери разъехались в стороны. Фредерик вылетел из кабины и за пару секунд преодолел коридор в тридцать шагов, открыл дверь и замер на пороге.
Он не верил глазам. Эти придурки действительно репетировали. Все в сборе, впятером. У них свободный день, на часах начало двенадцатого, а эти недоделанные звездочки проводят весь, мать его, выходной вечер в студии. Фред осторожно прикрыл за собой дверь и еще минуту наблюдал над стараниями своих деток. Мои лапочки, солнышки. Он каждого прямо сейчас готов поцеловать в его сладкий зад. Его денежки, его безбедная старость, его домик на Карибах, коллекционный "Крайслер" и супермодель в кровати. Фред оперся о стенку и глазами влюбленного пятнадцатилетнего юноши наблюдал за стараниями своих курочек, на его глазах несущих золотые яйца. Умилялся.
Ребята репетировали новую песню. Фред еще не слышал ее полностью, только читал стихи и смотрел ноты. Они точно психи. За игрой даже не заметили, как он вошел. А нет, уже заметили. Ричард улыбнулся и махнул менеджеру, указывая на Макса, который так увлекся, что, казалось, не заметит, если в полуметре Николь Шерзингер раздвинет ноги. Фред прищурился — фанатик. Сто процентный фанатик. Он гениален.
Макс прикрыл глаза, согнулся практически пополам, пытаясь заставить свои связки издавать неестественные для большинства людей звуки. Правая рука прижата к груди, левая до белых костяшек стискивает микрофон, выдавая напряжение, плечи чуть сгорблены. Он рывками покачивается под музыку, которую не просто слышит, а видит перед собой, чувствует. Нет, этот парень определенно живет в другой реальности, не знакомой ни Фреду, ни остальным девяносто девяти процентам населения планеты. Может быть, Плант, Пэйдж и Джагер обитают где-то там же? Но... что-то в поведении Макса было не то. Слишком. Точно, именно это слово. Он переигрывает. Вот уже и ребята замерли и просто смотрят, ухмыляются и переглядываются. Настроение Фреда вновь кардинально поменялось — ну держитесь! Он сжал немаленькие кулаки. Жаль нельзя просто хорошенько поколотить его — не поможет, только не в этом случае. Фред слишком хорошо знал, что такое кокаиновая зависимость. Макс, золото, ну протяни хоть пару лет, дядюшке Фреду очень нужно получить хотя бы десяток Гремми! Что же с ним делать?
Ребята в нужный момент включились и закончили песню, одновременно с финальным выкриком Макса. И почему такой голос достался обреченному наркоману? Фред давно уже понял, что жизнь несправедлива. Он видел сотни ребят, грезящих славой, работающих сутками практически с начальной школы, получивших блестящее музыкальное образование, но в конечно итоге достигающих своего максимума, название которого — посредственность. "Да, неплохо, вы прекрасно поете! В караоке баре все гран-при ваши. Следующий!"
Макс оперся руками о колени, тяжело дышал, поднял голову и уставился на Рича, в ожидании критики. Ну, или похвалы, если быть совсем точным.
— Думаю, если ты сможешь это повторить на концерте — "МТВ Прорыв года" — наша, — Рич протянул руку, и они обнялись по-братски. Затем Макс повторил жест по очереди с каждым коллегой, вытирая полотенцем пот с лица. Фред громко и медленно захлопал в ладоши, подходя ближе и забирая все внимание на себя. Лицо — каменное. Ни намека на улыбку или на, лишь пару минут назад, раздирающие душу теплые чувства.
— Макс, — строго начал он, — подойди сюда и посмотри мне в глаза, — закончил команду, остановившись на середине комнаты.
— Это еще зачем? — хмыкнул тот, отпивая воду из бутылки. Остальные ребята поздоровались с менеджером и принялись имитировать бурную деятельность: настраивать гитары, проверять жалюзи, печатать что-то в телефоне.
— Я сказал: подошел сюда. Живо!
— А я спросил зачем, мать твою? — громче переспросил Макс, вызывающе разводя руками и проливая при этом воду на паркет.
— Потому что, мать твою, — передразнил Фред, — я хочу знать, какого хрена тебя не было сегодня у врача?
Макс быстро посмотрел на часы.
— Черт, — выдохнул, поджимая губы. Достал телефон из кармана, потыкал по темному экрану — никакой ответной реакции. — Трындец, — произнес сквозь зубы.
— Устроить тебе внеплановый анализ крови? — выкрикнул Фред, видя, что Макс не торопится оправдываться. Ребята настолько активно занимались своими делами и не лезли в разговор, что Макса затрясло от бессильной ярости. Ни с кем в этой гребанной комнате не разговаривают столь же унизительно, как с ним.
— Я чист, — сквозь зубы буркнул он, приседая и перешнуровывая кеды, — я просто забыл.
— А какого черта твой телефон не доступен? Я сказал: подошел сюда и посмотрел мне в глаза, — продолжал наседать Фред.
— А я сказал, что в порядке! — крикнул Макс, агрессивнее, чем обычно позволял себе.
— В течение следующих пяти лет это нихрена ни тебе решать! — не остался в долгу Фред. Макс быстро оглядел парней, молча наблюдающих, как его отчитывают, словно сопливого школьника. И дернулся.
— Да пошли вы все! — пнул прислоненную к стене гитару, через секунду был у выхода, через две — снаружи, завершая свой уход сильным хлопком двери. Тишина.
— Двадцать минут, — бросил Пит, подошедший к поломанному инструменту и легонько пинающий его "останки". — Хорошая гитара была.
— Не, не меньше часа, — протянул ему руку Рич.
— Разбейте кто-нибудь, — попросил Пит, пожимая. Брэд оказался ближе всех.
— Ставлю сто тысяч — тридцать секунд, — усмехнулся Фред. Он все еще стоял на том же самом месте, ни на шаг не приблизившись к Максу во время скандала. Он умел ломать людей, у него имелся неплохой опыт. Все уставились на часы.
— Четыре, три, два ... — отсчитывал Фред. Дверь распахнулась — зашел набычившийся Макс. Н-да — думал Фред — тридцать лет скоро, а ведет себя как подросток. Как же его достало нянчить этих гребанных творческих личностей с неустойчивой психикой!
Он спокойно смотрел на парня, не шевелясь. Все во внешнем виде Макса кричало о борьбе, творившейся внутри. Ломать — только так. Фред скрестил руки на груди и отвернулся. Макс еще несколько минут обдумывал свое положение, свои права и обязанности, будущее и настоящее. После чего, сжав зубы, подошел к Фреду — тот отвернулся. Вновь встал перед ним. Менеджер, наконец, одарил провинившегося взглядом — чист. Фред ошибся, он не нюхал сегодня. Очень странно, обычно Фредерик никогда не промахивается в этом вопросе. Этот кретин ввел его в заблуждение. Ну, лучше уж так, чем наоборот. Макс продолжал смотреть в глаза.
— Я действительно забыл, заработался, — спокойно произнес он. — И у меня на самом деле села батарея на телефоне.
— Он был с нами последние четыре часа, — вставил слово Ричард.
— За гитару я заплачу, — продолжил Макс. Фред кивнул.
— Вычту из твоего гонорара, не сомневайся. А теперь покажите, что нарепетировали сегодня, — он примирительно улыбнулся и подмигнул Максу, падая в кресло. — Давайте, давайте, — потряс рукой, — я в предвкушении.
Макс взглянул на Рича — тот кивнул, хлопнул парня по плечу, дескать все окей, не парься. Остальные, расходясь по инструментам, сделали то же самое.
Фреду понравилась песня. Приятно удивило, что два новых интереснейших перехода придумал именно Макс. Хм, может, дело вовсе не в наркотиках? Определенно эта девочка, которую он неделю назад притащил черт знает откуда, неплохо влияет на него. Нужно будет поразмыслить об этом на досуге.
— Глава 16
— Друзья, у меня отличные новости! Не забываем, что сегодня четверг. Осталось потерпеть совсем немного, и она наступит! Долгожданная пятница! Хей! Одиннадцать тридцать показывают часы. Спасибо, что слушаете "Популярное радио" — всем доброго позднего утра!
Из наушников доносится короткая заставка-проигрыш известной радиостанции.
— На календаре двадцатое декабря. До Рождества пять дней, не забудьте купить подарки близким. Если вы еще не успели — поторопитесь. Кто пока не имел неудовольствия побывать на улице, информирую — градусник в студии показывает двадцать шесть с половиной по Фаренгейту. Несмотря на обнадеживающие прогнозы синоптиков, с неба на Манхеттен сыпется то ли снег, то ли дождь, превращаясь на асфальте в серую кашу. Не болейте, дорогие мои, не пренебрегайте шарфами, шапками и перчатками! А сейчас, для всех хороших людей споет....
Замерзшими пальцами паренек по имени Дэн выключили радио, застегнул до горла кутку с надписью "Пиццерия "Четыре сыра" — лучшая". Убрал плеер в карман, припарковал мопед у обочины и огляделся. Он был уверен, что до указанного в бланке адреса ехать около десяти минут. На данный момент в пути пришлось провести чуть более получаса, и конца дороги не предвиделось. Ну что ж, такая у него работа. Вздохнул и поехал дальше.
Наконец, он прибыл к тридцати шести этажному офисному фешенебельному зданию. Предстоял подъем на семнадцатый этаж. Вероятно, вид оттуда открывается сумасшедший. Вот бы удалось выглянуть из окна. Робко проскользнул сквозь стеклянные двери и, попав в просторный холл, он принялся смущенно озираться, отмечая кожаную мебель, огромный фонтан, экзотические цветы в горшках, предпринял попытку отряхнуть забрызганные при езде на мопеде штаны. С энтузиазмом заглянул за стойку ресепшена и никого там не обнаружил.
— Вам кого, молодой человек? — строгий голос заставил вздрогнуть. Застукали. Парень втянул голову в костлявые плечи и вдруг понял, что он, в общем-то, ничего плохого не сделал. По крайней мере, пока. Далее озарила светлая мысль, что он вообще-то на работе. Уверенно обернулся и замер. Над ним возвышалась гора в лице темнокожего мужчины лет тридцати пяти, одетого в форму охранной компании "Железный Доберман".
— Я... то есть добрый день. Я пиццу... доставка пиццы "Четыре сыра" в офис, — достал из кармана помятый блокнот, уронил, поднял, случайно оторвав полстраницы, расправил загнувшийся листочек и все-таки сумел прочитать, — офис 17-034.
