Стремящийся к небесам

— Чего медлишь? — парень сначала даже не понял, кто к нему обратился. Едва слышно. Слова будто бы раздались в голове. Он опустил голову. — Сомневаешься?

Ичимару больше не улыбался. Глаза были широко открыты.

— Ни капли, — без раздумий ответил Куросаки. — Еще немного, и Айзен поплатится за всё, как и ты.

— Правда? — шепот был очень тихий, но Ичиго мог слышать каждое слово. — Но этого ли ты на самом деле хочешь, Куросаки? Победишь его, и всё закончится. Вот так просто, всего один удар, и ты больше никто. Миг назад ты герой, ты пуп мира, на тебя смотрят как на последнюю надежду... И вдруг, ты никто. Обыкновенный школьник, Куросаки Ичиго, чья обязанность заключается в том, чтобы учиться на хорошо и отлично, слушаться папашу и любить своих сестричек. Это называется спокойной жизнью, если ты еще не забыл.

Рыжеволосый парень теперь поднял взгляд к небу.

— Я хочу защищать тех, кто мне дорог, — каменная уверенность. Беспросветная глупость. — Только это мне важно.

— Тогда давай. Вперед, герой! — теперь уже было непонятно, голос это Гина или же его собственные мысли. — Убей главного Злодея! Сожми покрепче меч, взгляд поувереннее и про осанку не забудь! Он же враг всего живого, да?

— Да...

— Вот только это никогда не кончится, рыжий ты дурачок. Уйдет один, придут новые. Добро всегда побеждает, но и злу целеустремленности не занимать. Так не лучше ли с ним поговорить, пока выпал такой шанс? Если Соуске, по-твоему, и злодей, то злодей далеко неглупый.

— Он лжец...

— Не больший, чем добренькие капитаны Готея и твой любимый папа.

* * *

Она открыла глаза, когда сёдзи со скрипом отъехали в сторону. На пороге застыл гость.

— Привет, — он склонил голову и поднял руку в приветственном жесте. — Как всегда дрыхнешь на работе?

Мацумото вытерла лицо рукавом. В последнее время она всегда плакала во сне.

— Ну, прости, такая уж я, — ворчливо ответила девушка и поднялась на ноги.

Но больше она не будет плакать.

Да?

Ладно-ладно, но только в последний раз. Слезы вновь скатились по её щекам.

— Почему ты так долго?

Он не ответил. Только крепко прижал к себе.

— А мне кажется, словно видел тебя еще вчера, — улыбка на лице. Всхлипы девушки, прижавшейся к его груди. — Всё такая же плакса, Рангику. Выше нос, тебе что, девять лет?

Он взял её за подбородок и заставил поднять голову. Заплаканные глаза, и такое редкое для неё выражение лица. Лейтенант десятого отряда выглядела сейчас такой беззащитной.

— Гин, — она просто назвала его имя. — Гин.

А он был тут, совсем рядом. Нежный поцелуй, немного соленый, на вкус как вновь обретенное счастье. Его и не нужно было звать.

Сайт автора: http://sj-frost.u2m.ru/

Глава 42 — Лестница в небо

Сайт автора: http://sj-frost.u2m.ru/

Аллея кончилась и сейчас они неторопливо шагали по дороге совсем рядом с рекой. На берегу у самой воды играли детишки, что-то весело крича и смеясь. На небе не было ни облачка, и солнце покрыло всю поверхность воды золотистыми бликами.

— Пап, — позвал мальчик. — А почему мы можем их видеть?

Отец тем временем смотрел на играющих детишек.

— Ну, они же люди, сынок, — неуклюже пошутил он. — Почему это мы их не должны видеть?

— А-а... Ты не понял, — отмахнулся мальчик, и сделал такой вид, будто разговаривает с ребенком. — Я про ту девочку, которая сидела в парке! Она же сказала, что другие её не замечали... или не видели... Но мы! Почему мы её видели?

— Это...

— Это сложный вопрос, да? — подсказал сынишка, видно, слышал такое уже не один раз.

— Сложный? Нет, почему же... — он замолчал. Мужчина остановился и снова взглянул вниз. На сверкающую солнечными бликами воду. На камни у самого берега.

— Пап... — сынишка тоже остановился и дернул отца за рукав. — Пап, ты чего?

— ...ные, — еле слышно сказал он.

— Чего? — не понял мальчик.

— Мы особенные, — повторил его отец.

— Осо... Особенные? — переспросил тот, будто пробуя слово на вкус.

— Ага, — кивнул мужчина. Он повернулся к своему сыну, и, улыбнувшись, взял его за руку.

— Честно-честно? — не унимался мальчик.

— Разве стал бы я тебе врать? — отец серьезно посмотрел на него. — Знаешь, ведь...

Они свернули в неприметный переулок, оказавшийся неожиданно коротким. За поворотом стояло небольшое одноэтажное здание. Невысокий заборчик, короткая дорожка и фасад в классическом стиле.

— Ох, а мы уже пришли, — сказал мужчина. — Ладно, потом тебе расскажу.

Несколько шагов, пара ступенек и вот они уже на узком крыльце.

Отец потянулся к потертым сёдзи, так словно открывал их не одну сотню раз. Потянулся и в последний момент замер.

— Пап, что такое? — спросил мальчик.

— Ни... Ничего, — можно было наверняка сказать, что это слово далось ему с трудом.

Он поднял глаза. Над входом висела небольшая табличка.

"Додзё"

* * *

— Ч-что смотрите?! — заверещал он. — Остановите! Остановите его!

Стражи шагнули вперед, но замерли, когда Ишшин поднял руку, жестом останавливая их.

— Да что вы делаете?! — всё спокойствие и величие слетело с него, как высохшая шелуха. — Помогите же мне! Скорее!

Обрывок хаори развевался на ветру. Злая насмешка, напоминавшая о былом.

— Это... — начал Ишшин.

— Это Возмездие, — объяснил Ичиго. Он едва стоял на ногах, но пальцы мертвой хваткой сжимали рукоять отцовского клинка. — Это...

— Это именно то, на что мне тогда не хватило смелости, — вздохнул Куросаки Ишшин.

Тихо звякнула короткая цепь. Лезвие, сверкнув, зависло в воздухе. Ичиго смотрел вниз, где скорчившись на камнях, сидел Король трех Миров.

— Что ты делаешь?! — голос еще не охватила безысходность. — Я Ко...

— Заткнись. Заткнись! Заткнись! — взревел Ичиго. Его рука дрогнула, лезвием полоснув по шее старика. — Вся... Вся моя жизнь... Ты уничтожил её. Уничтожил не задумываясь!.. Ненавижу!

Взвыл воздух, разрубленный мечом. На неровную брусчатку, дергаясь, упала рука.

— А-а! — закричал Король, хватаясь другой рукой за культю, из которой хлестала кровь. — Это тебе не...

Клинок опустился снова. И снова. И снова. С мокрым неприятным звуком впиваясь в живую плоть. Крупные капли брызгали на одеяние Ичиго, часть которого уже была багровой от собственной крови.

Крик и проклятия.

Крик и мольбы.

Слезы.

Слезы и неприятный визг.

Лезвие блестело, когда при очередном движении с него срывался шлейф рубиновых брызг. Сейчас в глазах Ичиго не было ничего кроме гнева и ненависти.

— Н-не... ет... — между всхлипами и визгом можно было различить хлюпы, похожие на слова. — П-про... с... с... ти...

Это повторялось снова и снова, пока из отверстия, что раньше было ртом, не вылетел небольшой кусочек плоти. Язык, наверное.

Скрюченное старческое тело, если сейчас это можно было так назвать, дергалось всё слабее, пока не затихло. Пока Ичиго, наконец, не опустил руку. Пока клинок не упал со звоном на камни.

— Заткнись, Король, — выдавил из себя парень. — Из-за тебя. Это всё из-за тебя...

Он рухнул на колени, и, сгорбившись, спрятал лицо в окровавленных ладонях.

— Верните всё назад, — попросил Ичиго. — Верните мне всё, что я потерял!

Но вот он схватился за грудь и пальцами впился в то место, где под кожей билось, или должно было биться, живое человеческое сердце.

— Эй! — крикнул Куросаки. — Слышишь меня, Айзен?! Урахара?! Почему Хоугиоку не откликается? Почему... — он закрыл глаза. — Почему... не исполняет мое желание... Давай же, ты, дерьмовый камень! Исполни желание! Верни мне всё!

Над ним склонился Соуске, и, помедлив, дотронулся рукой до его рыжих волос.

— Прости. Прости, Ичиго, — голос и, правда, звучал виновато. — Но ведь твое сокровенное желание уже исполнилось. Ты здесь и ты отомстил. Этого ты хотел? К этому стремился?

Парень схватил Айзена за руку и взмолился:

— Я... Я не хочу умирать! Помоги мне! Сделай что-нибудь, знаю, ты сможешь! — в глазах его стояли слезы. — Пожалуйста!

Рана снова раскрылась, и по одежде расплывались свежие пятна крови.

Перед ним присел на корточки Ишшин и погладил сына по мокрой щеке.

— Ты... Ты уж прости меня, Ичиго, — вздохнул он, и неловко улыбнулся, хоть это и выглядело глупо. — Во всем этом и моя вина есть. Да ты ведь сам знаешь. Прости. Но я клянусь, сынок, клянусь, что отыщу тебя. Как всегда. И мы снова будем вместе. Слышишь? Только не вздумай перерождаться пустым, иначе получишь по заднице.

— Отец...

Всё меркло перед его глазами. Лица знакомых ему людей расплывались, и уже было сложно узнать кого-либо в мутных силуэтах.

Вот и всё?

Вот и...

"Как глупо. Неужели так всё и закончится? Я отомстил... Но было ли это тем, что мне нужно? Не знаю. Зато мне известно одно — я... Снова проиграл..."

Снова.

Вот только на этот раз всему пришел конец.

— Нет... — шепот умирающего. — Это нечестно!

"Нечестно! — совсем детская обида. — Я ведь выиграл!"

Победителей не судят, потому что обычно они умирают.

Стук сердца уже едва слышен и слезы больше не текут из его глаз. Куда теперь забросит Ичиго колесо судьбы? Кем он станет в следующей жизни? И, главное, почему...

* * *

Холодно. Впрочем, нет, это приятная прохлада. Словно легкий бриз, разгоняющий летнюю жару. Лежать мягко и уютно, как-будто под тобой облако...

Ичиго неохотно раскрыл глаза, и на его лице появилось разочарование.

— А я уж понадеялся, что больше не увижу твою физиономию, — парень откинулся на белоснежные подушки и прикрыл глаза.

— Не груби отцу! — грозно проговорил Ишшин, но в его устах это звучало не слишком-то убедительно.

Парень натянул одеяло, чтобы не видеть своего надоедливого папашу.

Но тут кто-то дотронулся до его головы. Он уже хотел было крикнуть, чтобы отец отвалил от него, но понял, что это прикосновение приятно ему.

— М-м, кто это? — глаза показались над краешком одеяла. — А... Э?..

Тонкая бледная рука зарылась в непослушные рыжие волосы Ичиго. И с каждым мигом, казалось, уходили все невзгоды.

— С возвращением, — улыбнулись фиолетово-черные губы. — Я рад, что ты всё же решил остаться с нами.

— Остаться... С вами? — переспросил парень.

— Ага, — за спиной незнакомца стоял Урахара, а чуть поодаль замер Айзен, с интересом наблюдавший за разговором. Хозяин магазина снял шляпу и стал придирчиво осматривать полосатую ткань. — Этот великодушный господин решил, что ты заслуживаешь этой жизни.

— К-какой еще господин? — младший Куросаки непонимающе уставился на худое лицо, обрамленное длинными серебристо-белыми волосами. — Кто ты?

— Кто я... — эхом откликнулся тот и чуть погодя улыбнулся, а потом радостно захохотал. — Ха-ха-ха, кто я! Капитан, слышали?

Ишшин осклабился и кивнул. Все в этой комнате переглянулись, один только Ичиго непонимающе озирался. Но вот он коснулся ладонью своего лба и склонил голову.

Ичиго.

"Кто?"

Ичиго.

"Ах да, ведь сейчас это мое имя..."

Его позвали. Незнакомый человек с бледным лицом назвал его по имени.

— Ичиго, — он столько раз слышал это имя, но сейчас оно кажется ему совсем чужим. — Спасибо тебе. Ты сделал бессчетное число попыток осуществить свое желание. Посвятил столько жизней лишь тому, чтобы достигнуть поставленной цели.

— Но... — Ичиго хотел возразить, а его собеседник продолжал.

— Ты умирал и рождался вновь. И всё это время твои попытки ни к чему не приводили. Но ты не сдавался, Ичиго. Ничего не помня о той своей жизни, ты стремился осуществить своё желание...

— Вот только сейчас мне кажется, что это было совсем не тем, чего я добивался, — он вздохнул и положил ладонь на свою тяжело вздымающуюся грудь. — Ты ведь понимаешь, что меня вело?

Беловолосый кивнул.

— Конечно, понимаю. Но теперь, лишившись этого, ты сомневаешься в правильности своего пути. Так ведь?

— Кто знает, — Ичиго внезапно улыбнулся и повернул голову на едва слышный шум. — Кто знает... Уж точно не ты, так ведь, Король?

Желтые глаза, запертые в черном белке, на миг как-то странно сверкнули, но уже в следующий момент их обладатель поднялся с кровати и неторопливо пошел к выходу. За ним двинулись и остальные.

Ведь их нужно было оставить наедине.

Она в нерешительности стояла на пороге.

Им нужно было о многом поговорить.

— Ты в порядке, — девушка решилась и шагнула в комнату, прикрыв за собой дверь. — Я... Я так рада... Что ты в порядке.

— Только не вздумай плакать, — попросил Ичиго. — Уже достаточно слез, согласна?

* * *

Вечный Король стоял на большом открытом балконе и смотрел вниз, где раскинулось его Королевство. Отсюда как на ладони был виден весь город, а за его стенами до самого горизонта, где встречаются земля и небо, простерлись поля и реки, леса и деревни...

— Спасибо тебе, — к нему подошел Капитан и встал рядом. — Спасибо, что помог моему сыну.

Тот повернул голову и посмотрел на него.

— Всё в порядке, Капитан, — отмахнулся Король. — Ведь он тоже сильно помог мне. Благодаря... Благодаря твоему сыну я смог вернуться.

— Ой, да не смеши! — голос его собеседника изменился. В нем появилась насмешка. — Что мешало тебе вернуться на своё законное место без чьей-либо помощи? Не понимаю я тебя, Король. Зачем-то поделился силой с моим сыном, хотя сам мог вернуть себе сво...

Король прикрыл рот рукой и тихо засмеялся.

— Скажи, Капитан, что я должен был вернуть себе? Власть? Нет уж, спасибо. Сделать это было бы очень легко, но зачем? Зачем править теми, кто не нуждается в тебе?

— Можно подумать, людям нравилась нынешняя династия... — заметил Капитан.

— Не мне судить об этом. Но суть в том, что людям никогда не нравятся те, кто стоят над ними. И теперь я могу направить их ненависть на себя.

— Послушать тебя, да ты прямо мученик, — старший Куросаки широко зевнул. — Нет, не могу я тебя понять. Ушел, когда люди позабыли о мире и снова развязали войну. Ушел, хотя мог остановить кровопролития. Бросил всё, а ведь куда проще было затолкать всех этих горе-правителей туда, откуда они повылезали... Зато теперь появился и благодаришь моего сына.

Король помотал головой и грустно проговорил:

— Ты и правда не понимаешь меня. Скажи, в чем смысл сражаться, имея почти безграничную силу? Даже не так. Разве это сражение, если результат известен заранее?

— Мы вроде бы говорили о правлении народом...

— Не придирайся к словам, — отмахнулся Король. — Я просто хочу еще раз сказать вам спасибо. За то, что пошли против существовавшего порядка. Это значит, что он удовлетворял не всех, а большего мне и не нужно.

И так они стояли, смотря вниз. Вечный Король и его верный Капитан.

Внизу, на сколько хватало глаз, простиралось великое королевство.

Которому еще только предстояло вспомнить своего Короля.

— И всё равно странный у тебя ход мыслей... Эй, Повелитель! — Ишшин толкнул его, потому что тот с головой ушел в какие-то размышления. — Тебе, что ли, плевать на свой народ?