Файрфек, похоже это были развлечения. Вэу про развлечения вспоминал с трудом. Кораблик, похоже, отлично пройдет через вход в — как он надеялся — лабораторию Ко Сай, и точно также отлично пройдет в шлюз «Эй'хана».
— Пойдем, арендуем такой. — сказал Мереель. — Они двухместные, и развивают максимальную скорость двадцать пять километров в час. Хотя мне их, конечно, опробовать раньше не приходилось.
Скирата выглядел отрешенно. Такое выражение он принимал, когда хотел бы сказать «ну драар» — самое строгое выражение отрицания в Мэндо'а — но считал необходимым соблюсти приличия.
— Один?
— Кто—то должен управлять «Эй'ханом», потому что у этих штук не очень большой запас хода. — заметил Вэу. — И я вызываюсь добровольцем. Кризис среднего возраста у меня был лет десять назад, так что на этот раз, Кэл, ты можешь поиграть в мальчишку—гонщика.
— Шабуир. — пробормотал Скирата, но он выглядел возбужденным.
«Охотники за волнами» были выставлены для продажи или аренды. Цена давно перестала быть проблемой для любого из них, теперь самой редкой и драгоценной вещью было время, так что Скирата кораблик купил.
— Хорошая шлюпка для «Эй'хана». — сказал он, глядя на ботинки. — И если мы его помнем, не придется объясняться в арендной конторе. — Потом он взглянул на Мерееля, который был на голову выше его, и хлопнул парольной картой о ладонь «Нулевого». — В твоем распоряжении сынок. Тебе пора завести что—то приличное.
Вэу обычно был невосприимчив к эмоциональным крайностям Скираты, но несколько секунд, пока старый чакаар и его приемный сын просто смотрели друг на друга так, словно в галактике не ничего более важного, Вэу чувствовал острую зависть.
Он завидовал не Скирате. Он завидовал Мереелю, за то что у него был отец, не чающий в нем души настолько, что он не мог сделать что—то неправильно. Это, как и время — было тем, что не могло ему дать никакое богатство.
Глава 11.
Есть одна вещь которая меня беспокоит, сэр. Рассказывают, что Учитель Йода говорил о войне как о Войне Клонов сразу после Битвы на Геонозисе. Это была самая первая битва этой войны. Почему он назвал войну так — в честь клонов сражающихся на ней? Разве мы говорили когда—нибудь «Война Пятого Флота» или «Война Кореллианской Бригады Баджи»? Что знает он такого, чего не знаем мы?
Генерал Бардан Джусик, в приватной беседе с генералом Арлиганом Зеем.
Челнок, на пути к Дорумаа с Квиилуры, 478 дней после Геонозиса.
— Что значит «шэр'ика» спросила Этейн, разглядывая что—то на ладони.
Ордо догадывался к чему идет разговор, но поскольку они были заперты в кабине маленького челнока — у него не было выбора кроме как поддерживать беседу. Он опасался что беседа заведет его в те сферы, где он чувствовал себя прискорбно невежественным, а его раздражала невозможность дать ответ. Он должен быть безупречен.
— Это значит «дорогой». — ответил он. — Возлюбленный. Обожаемый. Любимый.
Этейн отчетливо всхлипнула и не подняла взгляда.
— А женщине подходит использовать это слово в отношении мужчины?
— Вы можете использовать его в чей угодно адрес. — ответил Ордо. О, она нащупывает свой путь по минному полю отношений в чужом языке. — Все и всякое, что ты любишь. Ребенок, супруг, домашнее животное, родитель.
— О. — В ее тоне проскользнула странная нотка, словно она не ожидала этого услышать. — Хорошо.
— И если его использует Дарман — то это не потому, что он считает вас своим стриллом, генерал…
Она издала тихий звук, такой будто она пыталась засмеяться но забыла как это делается.
— Итак, про ребенка знают все, кроме Дара?
— Только Кэл'буир, сержант Вэу, и мои братья. И Бард'ика, очевидно. — Ордо уважал способность Джусика держать новости при себе столько, сколько потребуется, но это же заставляло его гадать — что же джедай не сказал ему. Он давно ждал того дня, когда все эти недомолвки станут не нужны. — Потому что наш долг — присматривать за вами.
— Я… я ценю вашу заботу.
— Болей нет?
— Нет.
— Кровотечение?
— Нет… На самом деле Бардан узнал раньше, чем я сказала Кэлу. Он это почувствовал. — Она глубоко выдохнула и сложила руки на животе, так, словно он был куда больше чем в действительности. — Он все еще сердит на меня?
— Если сердит — вы это узнаете. Просто Кэл'буир слишком отчаянно пытается сделать галактику к нам справедливой, но это сделать нельзя; да и с тех пор как мы выросли — это уже не для него работа.
— Ты когда—нибудь ему это говорил?
— Не такими в точности словами.
— Так ты тоже боишься его…
— Нет. Я боюсь быть не достойным его.
— Никакого, значит, принуждения…
Тяжело, когда кто—то посвящает всю свою жизнь заботе о твоем благополучии, это растущий долг который никогда не будет оплачен. Ордо хотел позаботиться о том, чтобы у Кэл'буира был нормальный сон по ночам, в нормальной постели, чтобы его лодыжку, наконец, вылечили. Он хотел, чтобы он нашел хорошую женщину, которая заботилась бы о нем; фактически он желал для своего буира примерно все то же, что тот желал для своих сыновей.
— Пожалуй, его надо будет предупредить что мы на месте, когда выйдем из гиперпространства.
— А почему ты не связался с ним раньше?
— Потому что он сказал бы мне доставить вас обратно на Корускант, а я ему никогда не перечил.
— Даже если он ошибается?
Ордо не всегда был согласен со Скиратой, но это сильно отличалось от «он ошибается».
— Я нужен ему здесь.
— И я для чего—то буду нужна?
— Вам нет надобности быть нужной.
— Итак, что же это за важные дела на Дорумаа? Потому что я знаю — Кэл не отправился бы на отдых, тем более посреди войны.
Дальше скрываться от нее не было смысла. Она узнает это, как только они сядут.
— Ко Сай.
— И что с ней?
— Я думаю, они нашли ее, а это значит также и ее лабораторию.
Этейн внезапно стала очень тихой. Он слышал ее дыхание, но не отрывал взгляда от расчерченного линиями звезд вида перед собой.
— Значит, Кэл говорил не просто так.
— Нет. — Она совершенно не понимала Скирату. — Мереель несколько месяцев выслеживал ее. К сожалению… — Ордо подумал, будет ли мудро рассказать ей, что Скирате сообщил Джусик. Мудрым это не было. Если бы они захотели доверять друг другу как джедаи — это было бы опасно для Бард'ики. — К сожалению, «Дельта» поймала одного из наших информаторов, так что они тоже направляются на Дорумаа, чтобы захватить ее — по личному приказанию Канцлера.
На этот раз он взглянул на Этейн, и она выглядела как испуганный ребенок. Она чуть приоткрыла рот и цвет лица у нее был пугающим — почти что серым; ему не стоило этого рассказывать. В ее положении последним делом было беспокоиться о еще одной проблеме, но если она и не будет беспокоиться сейчас, то ей все равно придется поволноваться после посадки. И у него не было возможности оставить ее на Квиилуре, чтобы она нервничала в компании одних лишь оборотней.
— Вы в самом деле сумасшедшие, правда? проговорила Этейн
— Лично я?
— Кэл и Нулевые, собираются схлестнуться с «Дельтой»… и пойти против Палпатина?
Он искренне пытался ее убедить.
— Мы не будем драться с «Дельтой». Мы просто успеем первыми. И никакого насилия.
— Ордо, с этой игрой в частную армию пора заканчивать. Вы не можете так продолжать все время. Вы закончите тем, что вас расстреляют за измену.
Это отозвалось в Ордо тревожным звоночком. Она могла сказать это как обычное предупреждение, но это было слишком, слишком близко к тайной реальности Сулла и других ЭРКов которые хотели покинуть ВАР.
— Так вы знаете что нас выслеживают как животных, верно?
— Я только…
Ему хотелось спросить ее прямо: джедаи знают про казни? Они когда—нибудь обсуждали то, что происходит когда заканчиваются битвы? Но он помнил что Кэл'буир был бы недоволен, если из—за него у Этейн поднимется давление и пострадает ребенок, так что они прикусил губу — в прямом смысле — и подождал пока не уйдут гнев и недоверие.
«Она просто ребенок. Она точно такая же как Бард'ика, только не настолько уверенная и опытная. Ты должен оставить ее в покое.»
Чтобы промолчать ему потребовалось физическое усилие. Ордо почувствовал солено—металлический привкус крови на губах.
— Простите. — Он сконцентрировался на том, что хотел Скирата, и подавил импульс выплеснуть свое возмущение и разочарование на Этейн; не потому что это было бы нечестно — потому, что это могло бы расстроить Кэл'буира и Дармана. Он хотел спросить ее — почему лишь горсточка джедаев протестовала против армии рабов; и как они могут заявлять о вере в святость всякой жизни, и все же обходиться с чьими—то жизнями так, словно не несут никаких обязательств перед ними. Этот же вопрос он должен был бы задать и Зею тоже. Вместо этого он разлепил губы и услышал свой голос:
— Давайте сменим тему. Если Бесани предлагает приготовить для меня ужин, она имеет в виду ужин или…
Он осекся. Этейн смотрела на него с таким выражением будто увидела что—то ужасное.
Он же не знал как задать вопрос, но все равно хотелось бы узнать ответ… Шириной кабина была всего метра два. Этейн потянулась и схватила его руку, с такой силой что он поморщился.
— Вернемся немного назад, Ордо. Пожалуйста. Кто выслеживает клонов? Зей знает об этом?
Не требовалось быть чувствительным к Силе, чтобы понять что она взволнована тем, что он сказал.
— Судя по тому, что за ЭРК—пехотинцами охотятся солдаты из отдела особых операций, то Зей мог бы приказать это, даже если они и не в его подчинении. Он ведь не замедлил одобрить проведение Скиратой нелегальных ликвидаций, которые нельзя было связать с ним, верно? — Ордо вытер губы тыльной стороной ладони. — Я не знаю точно. И я не должен был рассказывать вам.
— Но ты рассказал, и теперь это моя забота.
— Никто не покидает Великую Армию иначе как в мешке для трупов, Этейн. — Он решил смягчить резкость, опустив ее звание, которое в этот момент звучало бы как упрек.
— Когда эта история выплывет… как вы думаете что случится с лояльностью, не говоря уж о боевом духе?
Этейн подбирала слова с явным трудом.
— Ордо, я не могу не быть джедаем. У меня никогда не было выбора — не больше чем у тебя. И я не могу отключить свои способности к Силе — как и ты не можешь отключить свой мозг. И ты пугаешь меня, потому что я чувствую в тебе темную сторону, полную гнева и насилия. Но все это подавлено, и я могу лишь гадать когда ты, наконец, сорвешься и потеряешь над ней контроль.
В этом не было ничего, чего бы он уже не знал. Кэл'буир говорил, что ты и не можешь ожидать ничего иного, выращивая людей так, как это делали каминоанцы, а эта айвхова пожива не собиралась производить счастливых и уравновешенных клонов — только смертоносных и дисциплинированных. Похоже, они не предполагали что клоны будут существовать достаточно долго, чтобы задуматься о смысле жизни и понять что с ними сыграли скверную шутку.
«Вот это видит Бесани? Психа? Кажется, она никогда меня не боялась. А если бы она боялась — сказал бы она?»
— Этейн, вы не отвечаете за весь Орден Джедай. — сказал он. — И я мало что чувствую, когда убиваю, потому что это просто кое—что, что должно быть сделано, и я не убиваю для забавы. Я даже не считаю что всякая жизнь заслуживает уважения. Все, о чем я беспокоюсь, это я и свои. Если ради этого надо будет еще убивать — я сна не потеряю.
— Если от этого будет легче. — ответила Этейн. — Я дошла до той точки, где меня уже не волнует сколько фермеров убьют на Квиилуре, если не погибнет никто из моих солдат. Не думаю что Совет Джедай одобрил бы это, но я научусь с этим жить. Думаю, они оправдывают закрывание глаз на реалии армии, придерживаясь противоположной точки зрения.
Ощущение, оставшееся у Ордо после этого светского разговора, было не из самых приятных. Сказать ему было больше нечего, и он чуть повернулся в кресле, чтобы проверить курс и точку начала торможения перед выходом из гиперпространства. Неудивительно, что на этой войне мандалориане в основном приняли сторону сепаратистов: Республика была прогнившей изнутри, слабой и продажной, безразличной ко всему, что лежит за пределами орбиты Корусканта, если только она не могла выдоить это досуха. Но выплескивать его отвращение на испуганную беременную девочку, которая была лишена прав также как и он — да, именно лишена всех прав — было не по—мандалориански. Ордо чувствовал себя пристыженным — словно его гнев на эти несколько минут стал совершенно независимым от него существом, стал даже не частью его самого. Он всегда так чувствовал себя, когда гнев брал над ним верх. Этейн заметила верно.
— Что вы будете делать, если Венку станет чувствительным к Силе? — спросил он, стараясь установить перемирие.
— Он станет. — Этейн провела рукой по животу. — Я уверяю. И я не позволю, чтобы его забрали также как меня. Я буду учить его как владеть силами, которыми он обладает, если Кэл позволит мне, но он не будет джедаем. И это не потому, что Кэл мне запретил.
— Вы в курсе что у него, вероятно, будет нормальный срок жизни?
— Что?
— Мереель некоторое время назад вскрывал данные из Типоки, чтобы посмотреть какие гены используются в процессе ускоренного роста.
— Совершенно не знала что вы этим занимаетесь.
— Не та вещь, которую мы хотели бы афишировать, не так ли?
— Скажи мне. Пожалуйста. Я должна знать.
— Часть генов, которые они использовали для ускорения роста — рецессивные, а остальные должны активироваться и деактивироваться химически. Каминиизе кроили нас по мерке на всех стадиях роста. Если бы мы оказались браком, они бы сказали что мы росли неправильно. Такая интересная штука — эпигенетика…
Ордо замер, потому что Этейн, зажмурившись, прижимала руку ко рту. Его первой мыслью было что это выкидыш, и хотя он никогда не пользовался словом «паника»… он застрял на полпути между системами, в маленьком челноке, с одной лишь аптечкой первой помощи и документацией из медотсека в его эйдетической памяти.
