Пришел корабль из Хатегата. Груз его можно было описать фразой: 'все то, что мы забыли или не смогли взять раньше'. Были там и стекло, и краски, и каучук, и свежезакупленные домашние животные (в том числе сторожевые собаки и норки). Люди тоже были.
Больше всех меня удивил Хагар. Еще перед подробным докладом о состоянии торговли он объявил:
— Командир, я на свой страх и риск уговорил одного мастера и двух подмастерьев на переезд в Буку. Мастер родом с Юга, его зовут Мусстаф.
Подобная самодеятельность была необычна для старшины, поэтому я потребовал объяснений.
— Они делают сыр.
— И что?
— Этот сыр — причина жестокого конфликта мастера с Гильдией. Не по стандарту варит. А новые виды Гильдия принимать не желает...
Тут лицо Хагара приняло самое хитрое выражение.
— ...и если ты только попробуешь его сыр, то сам захочешь взять этих людей. Клянусь, дело прибыльное.
— А образцы у него найдутся?
Старшина скорчил самую оскорбленную мину.
— Обижаешь, командир. Принести?
— Да, но лучше с мастером. Чтоб пояснения давал.
Сыродел разложил на лотке ломтики. Пояснения в результате давал я.
— Уважаемый Мусстаф, вы позволите поглядеть пристальнее?
Первым бросился в глаза аналог швейцарского сыра со слезой.
— Так... этот сыр я знаю, он долго созревает, не менее двух месяцев, а то и трех. В результате обходится дороже. Но и вкус у него, на мой взгляд, лучше, чем ук гильдейского. Хорош сам по себе, но можно также натереть в мелкую стружку и посыпать блюда. Однако вот тот, желтый...
Мой палец указал на аналог пармезана.
— ...в качестве приправы еще лучше.
Мастер и старшина переглянулись.
— Вот этот...
Он был похож на сулугуни. Проверка показала правоту предположения.
— ...делается из овечьего молока и хорош как закуска к красному вину. По мне так чуть солоноват, но многим понравится. Те мягкие два — к белому вину, без вопросов. А эти...
Я задумался. Тот, что слева, являл собой нечто среднее между горгонзолой и рокфором. Рядом лежал аналог камамбера. Очень хотелось попробовать, но подобная практика вошла бы в противоречие с последущей характеристикой:
— ...эти, пожалуй, праздничные. Подавать после еды, на отдельной тарелке. Это уже не еда, а лакомство. А, да. Вижу, что вы ничего не добавляете в ваш сыр?
— Чего не добавляю?
— Пряности. Да вот, например...
Я достал из шкафчика стручок едкого перца: часть моей доли с урожая нынешнего года.
— Сушите, мелко дробите, и размешиваете с творожной массой. Получите чуть красноватый цвет и острый вкус. Только будьте осторожны, это очень едкое растение. Руки после него долго и тщательно мыть и ни в коем случае не касаться глаз. Берите, не стесняйтесь.
Следующий ломтик прямо умилил. Это был голландский сыр из моего детства.
— Вы меня поставили в тупик. Этот сыр явно не из дорогих, но вкусный. Он что, тоже не угодил Гильдии? Чем?
После нескольких безуспешных попыток мастер выдавил:
— Дырочки... не те.
— Старшина, отведите мастера и подмастерьев на трудоустройство. Они все приняты. Потом возвращайтесь.
Сыродел забрал лоток и нетвердой походкой удалился.
Хагар вернулся довольно быстро, с сиянием на хитрой роже.
— Ну, командир, ты умеешь закрутить дело. Мусстаф до сих пор в себя прийти не может. Все спрашивал меня: откуда?
— Отвечай правдиво: оттуда. Сейчас вопрос в другом. Голову кладу на отсечение: у тебя уже есть план, как вести сырное дело.
— Имеется, как не быть. Контрабандный... как это у тебя говорится... ислюзивный товар, вот! Ну то есть не для каждого. Редкий и дорогой. Из рук рвать будут.
— Эксклюзивный. Но ты прав.
— Так что, через госпожу Моану запускаем?
— А это ничего, что с нами свяжут? Впрочем, пускай. За морем делают сыр, что тут такого? Да, так и поступим. Поставь в известность Мусстафа. Большую часть его продукции пустим на продажу.
Затем я вызвал Хорота. Лохматость механика заметно снизилась, из чего я сделал вывод, что дела идут неплохо.
— Два дела, Хорот. Первое: стекла. Тут надо идти к Тороту; правда, на нем же стекла для маяка, и это важнее, сейчас дождей много. Но потом он начнет делать стекла для окошек в самолете. Тут уж тебе вожжи в руки. Но условие: обязательно показать мне.
Мы чуть пообсуждали конструкцию стекол, потом механик перешел к другой задаче:
— Понимаешь, у нас приборы... Взять хотя бы указатель скорости — его же надо... того... калибровать на мерной миле. Ну, милю наши землемеры разметят. Сам прибор я сделаю, нехитрая вещь. А вот насчет полетов — это ведь ты определяешь.
— Верно. Тогда ты с помощниками подготавливаешь все: сам прибор, часы, всякое такое. Летчики меж тем будут набираться опыта. Закончишь — скажи мне. Калибровку организуем. Там есть тонкости, но об этом потом.
— Так ведь не все еще. Высотомер: у тебя ведь есть на него наметки?
— Есть кое-что...
Я достал из ящика стола схему анероида.
— ...но с трудностями. Смотри, эта коробочка делается из бронзы, из нее откачивается воздух... вот это рычажок, а тут шкала.
— Интересно. Откачивается, значит? Ну, это нетрудно... так...
Слово 'нетрудно' показалось крайне интересным. Я как раз собрался объяснять механику принцип действия форвакуумного насоса, а заодно и трудности получения хорошего вакуумного масла.
— А какие тут хитрости: мага-воздушника я знаю (из Диких он); ему тут на полчаса работы. Ну, на час, но не больше. Потом, конечно, калибровать.
Да, я все же дуралей. И в голову не пришла такая возможность. Все же (на всякий случай) я дал Хороту схему насоса с комментариями. На первых порах форвакуума с нас хватит.
Зимние короткие дни утекали, но вот у входа в бухту Надежды появился наш корабль — тот самый, что ходил в экспедицию за алмазами.
Капитан, конечно, руководил разгрузкой. По ее окончании на пирсе возвышалась просто гора — нет, даже крепость — из ящиков.
Я нарочно дал всем людям время придти в себя. Лишь поздно вечером руководство (капитан, первый помощник, военный командир) заявились ко мне в комнату.
— Попробуйте, ребята, вот этот напиток. Хаора с Ирой постарались. Лечебная вещь!
Мои гости и без того не были кристально трезвы, но водке (или даже бальзаму) отдали должное. Первым я попросил доложить помощника.
— Шли, в общем, почти без трудностей, но вот с кристаллами плохо...
— ?
— ...мы истратили все, что у нас были...
— ??
— ...потому что погода, прямо скажу, была скверной. Вода высоко стояла в Малой Белой. Мы дошли до самого того берега и лодок не спускали.
Я перевел дух: подумал было, что речь о движках.
— Считай, вся энергия ушла на 'Гладкую воду', да и то не хватило. Последние сутки шли в полноценный шторм.
Да, это промах с моей стороны. И ведь мог же снабдить! Танзанитов у нас в достаче. Запомним.
Капитан докладывал более солидно:
— На самом деле шторм был не особо сильный, ну да справились и без кристаллов. Но корабль придется как следует осмотреть. Последствия качки, известное дело. Еще: ты уж прости, командир, надо в будущем водные кристаллы выдавать без экономии...
Этот тоже весело прыгает на моих мозолях!
— Но, правду сказать, по запасу хода мы бы могли еще одно такое же путешествие совершить даже без подзарядки движков. Ну а по основной задаче Тарек доложит.
Лейтенант докладывал по существу:
— Задача выполнена. Мы забили все ящики, которые брали с собой, той коричневой землей. И все пустые бочки, какие нашлись, тоже заполнили. Но промывать не стали — я решил, что ты или сам это сделаешь, или назначишь кого. Противник замечен не был.
Кто бы сомневался, в сезон-то штормов.
— Вот какие трудности имелись, которые в дальнейшем можно избежать. Во-первых, не жалеть теплой одежды. Во-вторых, нужны кожаные рукавицы с теплой подкладкой, смазанные тюленьим жиром. Это чтобы не промокали. Хорошо бы также запас кристаллов-обогревателей.
— Верно замечено. Вы молодцы, само собой. Я подберу людей для промывки. А теперь приказываю отдыхать.
— Ты только скажи: летали уже в небо?
Я подробно рассказал о первом полете.
— Эх, мне бы в наблюдатели...
— Друг, для начала надо бы летчикам научиться летать. Чем хочешь могу поклясться: на первых этапах обучения ошибок будет полно. Вот маленько научатся — отправишься наблюдателем, так и быть.
Потом я поддался паранойе и сговорился с Намирой о проверке методами магии разума тех, кого я отобрал для промывки кимберлита — после того, как работа будет завершена, конечно. Очень уж не хотелось, чтобы кто-то, поддавшись алчности, утаил алмазик-другой. Нам такие кристаллики самим нужны.
Даже с помощниками работа с добычей заняла полных пять дней. Но дело того стоило.
Огненные пиропы количеством тридцать семь штук. Большинство невелико, но есть восемь четырехсантиметровых, два по пять сантиметров и один вовсе гигант — девять сантиметров. Но этот я тут же отдал Хариру на предмет прокачки потоков: сильно не верилось, что в нем нет дефектов.
С алмазами тоже было недурно. Один рекордный чуть желтоватый в десять карат (правда, было подозрение, что из-за дефекта придется его разрезать на два по пять); еще один голубой в семь или восемь карат, но тот, похоже, безупречный; с десяток от двух до пяти карат, из них один, как мне показалось, чистой воды; штук пятнадцать весом около карата, и это не считая более мелких. На тот самый амулет хватит точно.
— Пришли ко мне Шахура, есть разговор. И через час зайди сам, дам тебе первоочередные на огранку.
Видимо, я не уследил за голосом, поскольку Сафар бросил на меня странный взгляд и заторопился за товарищем.
Главтелемаг явился довольно быстро. Я показал на кучку камней и стал обрисовывать проблему:
— Задачу ты, в общем, знаешь. Подобрать кристаллы сумеешь точно. А теперь я скажу, для кого это. Для Моаны.
Пауза. Это для того, чтобы парень прикинул варианты и убедился, что ни один не подходит.
— Ты не думай, на нее никто нападать не собирается. Но ее могут подставить под удар...
По мере изложения моих предвидений весьма почтенный становился все мрачнее. Закончил я так:
— И если у тебя есть доводы против моих — изложи, будь любезен.
— А насчет устава все верно?
— От нее получил. И прочитал внимательно. Понимаешь, отказаться она не имеет права...
— Теперь вижу, что и Сарату нельзя говорить. Он до срока спятит. И понимаю, почему ты торопил.
— Хотел бы я оказаться паникером. Очень возможно, что этим летом ничего не произойдет. Но...
— Да сам понимаю!
Вздох.
— Ладно. Двигатели для самолета готовы. Я в группе конструкторов, в общем, не нужен — пока что. Расчеты для той защиты не сверхсложные. Но потребуются испытания. Так что ты... того... озаботься насчет мышек. Ну а по результатам буду корректировать. И на людях тоже придется пробовать. Да-да, не делай такое лицо. Призовешь Намиру, она тебе не откажет. Ну, нельзя без таких испытаний! Если что пойдет не так с Моаной — никогда себе не прощу. Еще можно сделать вот что: скажи Сафару, чтоб по мере огранки нес мне. И все же...
Еще более глубокий вздох.
— Девять алмазов, меньшим количеством ну никак не обойдусь. Правда, можно сэкономить...
Я немедленно добавил в голос высокоуглеродистой стали:
— На защите Моаны экономить не разрешаю.
— Ты не понял. Основные кристаллы -самые крупные, шесть штук. На них экономить не буду. А вот на кристаллах связи... ну, тех, которые вместо галенита — там будет достаточно...
Шахур указательным пальцем стал разгребать кучку алмазов и очень скоро достал кристаллик миллиметра четыре в поперечнике.
— ...вот таких. Вроде у нас много.
— Тогда добро. Действуй; я пойду организовывать поставку подопытных зверьков.
Первым делом я пошел к Валаду выяснять, много ли у нас проволоки. Не так уж и много, но на тройку больших клеток хватило бы. Следующим шагом были охотники, они же звероловы.
Затратив пару часов, я отыскал людей, взявшихся плести из проволоки. К концу дня одна клетка была готова, а через день у нас их было три: две больших для проживания и одна маленькая для испытания.
Настало время для разговора с норкой. Зверушку я изловил возле кухни. Бока у Кири сильно раздавались: малыши были на подходе. Я взял животинку на руки, почесал за одним ушком, потом за другим. Пригладил пушистую спинку. Бока и животик были неприкосновенны: норки в интересном положении не любят, когда их трогают за эти места.
— Умница ты у нас, Кири, — начал я с грубой лести, — только что говорить не умеешь. Ну да ничего. Понимаешь, пушисточка, мне нужны мыши. Ты же ловить их умеешь, верно? Но мышей надо принести живыми, вот в чем штука. Сколько наловишь, то и хорошо. Что на это скажешь?
— Фр-р!
— Обещаю яичко. Вкрутую! Сам тебе облуплю, ты только мышами обеспечь.
Это с моей стороны выглядело громадной жертвой: кур было мало, яйца пока что являлись дефицитом. Обещанное неоткуда взять, кроме как оторвать от моего завтрака.
— Ур-ррр-р-р-ррр.
Ответив таким образом, Кири призадумалась. Она совершенно не понимала хозяйских пожеланий, поскольку твердо знала, что люди мышей не едят. Норочка полагала себя очень умной (что, собственно, и хозяин признавал). Потому-то она объясняла людскую разборчивость не тупостью, как это делали другие норки, но лишь изобилием еды на кухне. Хотя мыши — превкусная дичь; это всем известно. И вот теперь теория вошла в противоречие с фактами, хотя сама Кири таких ученых слов не знала. Еды в доме меньше не стало, но хозяину почему-то понадобились живые мыши. Задача, в общем, нетрудная, даже для норки на сносях. Работать наша зверушечка не очень любила, но яйцо, сваренное вкрутую! И без скорлупы!
Сделка была признана выгодной. Вымогательница... нет, Высокая Договаривающаяся Сторона пощекоталась усиками и пошла выполнять свою часть соглашения.
Через пару дней Шахур признал, что количеством мышей удовлетворен. Нужность своей особы в авиастроении телемаг слегка преуменьшил — товарищи затребовали помощь в обустройстве приборной панели. Сафар отвлекся от гранения алмазов и сделал, затратив около пары часов, индикаторы состояния движков (если быть точным, запаса энергии в таковых). На сигнальные лампочки пошли маленькие кристаллы кварца. Ради скорости и простоты мы решили махнуть рукой на сигналы 'все в порядке' (зеленые), оставив лишь желтые и красные. Шахур волевым порядком решил, что желтый сигнал будет соответствовать остаточному ресурсу в десять процентов от полного, а красный — пять процентов. Попутно главный телемаг разъяснил курсантам, что уровень тяги двигателей должен заметно падать с высотой.
Сюрпризы, надобно заметить, обычно случаются совершенно неожиданно. Этот не составил исключения.
К нам в Буку заявилась делегация с месторождения железа. Состояла она из группы подростков и сопровождающего. Ребята аж гнулись под тяжестью мешков.
— Вот! Пириты! Ты говорил, что они тебе нужны.
Тон был небрежным и вместе с тем самодовольным, вроде как у Федота-стрельца:
