Боковым зрением она заметила, как кто-то вошел с улицы и остановился в дверях. Гред. Он сложил руки на груди, оставшись безучастным зрителем, и покачал головой. Он не волновался за исход, веря в непобедимость рофендилы, и решил, что поединок начала Фела.
Странно, однако тролльша сама не пыталась послать огненные шары — возможно, просто не умела и рофендила послала еще один. Палор успела поставить блок, зато прозевала обычный дротик, который последовал следом — Фела все-таки пустила в ход больную руку. Дротик впился в плечо великанше, которая взвыла, выпустив меч одной рукой. Фела подцепила острием гарду меча тролльши и вырвала его из рук противницы. Та бросилась на рофендилу, пытаясь подмять ее под себя и схватить за горло.
Фела не успела воспользоваться мечом — началась рукопашная схватка. Обе женщины схватились и катались по полу. Со стороны это напоминало драку кошки с пантерой. Гред начал волноваться, хотя помочь рофендиле он ничем не мог — слишком быстро двигались обе воительницы.
-Давай, Палор, давай! — снова закричала подруга.
Рофендила все-таки сумела полоснуть мечом тролльшу. Удар пришелся по боку, сталь глубоко вошла в тело. Девушка вскочила на ноги, приставив к горлу Палор меч.
-Вот и все, — хрипло сказала она. — Можешь попрощаться с жизнью.
-Да пошла ты! — задыхаясь, выговорила тролльша.
-Может, представишься напоследок? — спросила Фела. — Люблю знать, кого именно я отправила к праотцам.
-Да пошла ты!
-Как хочешь, — пожала плечами воительница.
-Ее зовут Палор Марвуз, — негромко сказал хозяин таверны. — Она моя постоянная посетительница. Была.
Фела вздрогнула и отступила назад. Неожиданно ее прошиб холодный пот.
-Возможно, и останется, — сказала она, отводя клинок. — Унеси свою подружку, пока я не передумала, — бросила она полукровке.
Та подошла к раненной, опасливо косясь на сжимавшую меч рофендилу.
-Эй вы, помогите, — приподнимая подругу, позвала она гномов.
С их помощью раненую тролльшу унесли в одну из задних комнат; Гред с Фелой остались наедине.
-Опять ты за свое, — покачал головой охотник.
Фела промолчала, лишь дернула лицом — напряжение схватки еще не оставило ее. Опираясь на меч, она вышла наружу.
Уже темнело. Ели сгибались под порывами ветра, тут же пробравшими девушку до костей. Она огляделась и заметила рукомойник, приделанный к столбу рядом с большой бочкой. Подошла, прислонила меч к бочке и принялась умываться. Она вся — руки, лицо, одежда и сапоги — оказалась залита кровью тролльши — зеленоватой густой жидкостью с резким запахом.
Воды в умывальнике почти не было и Фела, взяв ковшик, повернулась к бочке. И тут только заметила одинокую фигуру, прислонившуюся к изгороди.
Прошла пара секунд, прежде чем она узнала ее и рассмеялась хриплым смехом.
-Ты! Все-таки притащился, идиот! — сказала она.
Возможно, Равен и хотел что-то ответить, но приступ кашля помешал ему. Он схватился за палку в изгороди, захлебываясь кашлем, палка сломалась, и юноша упал на колени. Фела вновь рассмеялась.
-Подойди сюда! — приказала она, отсмеявшись.
Когда Корелонец подошел, она сунула ему в руки ковшик.
-Будешь поливать мне.
-Что здесь случилось? — спросил он, зачерпывая воды и поливая ей на руки.
-Ничего, — отрезала она.
-Но ты вся в... чем-то перепачкана.
-Заткнись, или я выпущу из тебя кишки, — сказала Фела. Это предложение вдруг напомнило ей о мече. Она взяла Астойэ и вогнала в землю по самую рукоятку — меч тоже был выпачкан зеленой кровью.
Равен не стал проверять, пошутила ли рофендила или нет, и заткнулся. Закончив умываться, Фела направилась назад в таверну. Равен шел следом.
Войдя в общую залу, Фела увидела, что вся прислуга бегает и суетиться, накрывая на единственный не пострадавший стол, успевший обзавестись скатертью. Множество вполне аппетитных блюд уже стояло на столе, бутыли с вином чередовались с кувшинами, в которых находились другие напитки. Гномы не знали вкусов победительницы, и поэтому делали все, чтобы угодить. Гред восседал за столом и с оживлением следил за процессом сервировки.
-Где ты пропадаешь? — спросил он. — Давай скорее за стол.
Рофендила почувствовала прилив голода.
-Сейчас, — сказала она. — Мне только надо переодеться.
-Ну, тогда я не буду тебя дожидаться, хорошо? Я не выдержу еще пары минут голодовки.
-Мы приготовили для тебя лучшую комнату, дори, — низко поклонился хозяин.
Фела подхватила свой мешок и кивнула Корелонцу.
-Пошли.
Она прошла в приготовленную комнату, где только что наспех была произведена влажная уборка и впервые за долгое время застелена кровать. Прикрыв дверь, скинула с себя выпачканную одежду — куртку, штаны и рубашку, оставшись лишь в нижнем белье.
Равен ждал за дверью, когда маленькая ручка, обнаженная по локоть (дальше не было видно), приоткрыв ее, бросила ему в руки охапку одежды.
-Вычисти к завтрашнему утру, — приказала рофендила.
Дверь закрылась, правда, только на мгновение.
-Это тоже, — Фела выставила сапоги и закрылась на защелку.
Равен взял в одну руку сапоги, в другую одежду, с недоумением глядя на зеленую грязь, покрывавшую их, и пошел к выходу.
-Эй, парень, ты куда? — окликнул его Гред с набитым ртом.
-Вот, приказано вычистить, — ответил он.
-Да будет тебе, забей, — сказал охотник. — Ты, как я погляжу, на ногах не стоишь от усталости. Давай снимай плащ и садись ужинать. Свой мешок можешь закинуть ко мне в комнату.
Равен приостановился в нерешительности.
-Нет, я не могу... — проговорил он.
-Все ты можешь. Думаю, кто-нибудь из здешних обитателей сможет взять на себя труд привести в порядок наряд нашей малышки.
-Мы можем все почистить, — подскочил один из гномов. Авторитет, который завоевала рофендила победой над тролльшей, автоматически распространился и на ее спутников.
-К утру будет готово? — спросил Корелонец.
-Сделаем все в лучшем виде, — заверил гном. Тут врожденная жадность все же возобладала над опаской, и он добавил: — за три медяка.
-Договорились, — кивнул Равен и принялся снимать плащ. Он тоже был очень голоден.
Скинув с себя грязную одежду и избавившись таким образом от навязчивого троллиного запаха, рофендила достала из вещевого мешка смену — рубашку и штаны (куртка была лишь одна), и принялась одеваться. Правая рука сильно тормозила этот процесс, отзываясь дикой болью на любое движение, смятение мыслей тоже не способствовало его ускорению.
Итак, она подралась с Палор Марвуз. Фела билась не на жизнь, а на смерть с тролльшей, матерью которой была Ногирензо Марвуз, а отцом Фарон Мерите. Она чуть не убила свою сводную сестру, которая была по совместительству родной сестрой Грона. На секунду Фела задумалась, не стоит ли вызвать Гронтона и рассказать ему все. Он рос вместе с Палор, в семье их общей матери, пока его не забрал отец. Сама же Фела знала о существовании сводной сестры и ее имя, однако никогда ее не видела. Но обида на брата была еще слишком свежа, и Фела отбросила эту мысль.
Задумавшись, она сидела на кровати, забыв про голод и прислушиваясь к иногда доносившимся стонам: раненную тролльшу отнесли в соседнюю комнату. "Узнала ли она меня? Да, конечно, по мечу — недаром она тогда отпрянула. И все равно хотела убить, а ведь я прихожусь ей сестрой. Хотя что ей до меня — она вроде и отца ненавидела, ведь он бросил ее мать. Бросил, чтобы жениться на моей матери. Конечно, Палор не за что любить меня. Грон тоже когда-то меня ненавидел — так же, как и маму. Но все же, все же... У нас ведь один отец, одна кровь... Хм... Пожалуй, здесь я малость переборщила. Моя не такая зеленая... И как я ее не узнала? Она похожа на Грона. Хотя я не вглядываюсь во всех встречных троллей, сравнивая их с братом. Да, Палор, как-то не так мы встретились. Мы могли бы просто пообщаться, поговорить, рассказать о себе, я бы рассказала о Гроне, а мы вместо этого чуть не прикончили друг друга!"
Равен с Гредом сидели за столом и ужинали. Утолив первый голод, Равен оторвался от тарелки.
-Ты знаешь, что здесь произошло? — спросил он великана.
-А-а, обычная история, — ответил Гред, отрезая своим огромным тесаком кусок сыра. — Фела подралась с кем-то из постояльцев.
Одна из дверей, ведущих в комнаты для постояльцев, распахнулась, и оттуда выскочил гном в синем колпаке. Дверь он оставил открытой, и из комнаты донесся громкий стон, перемежаемый ругательствами — там находилась раненная тролльша. Потом кто-то невидимый толкнул дверь, и она захлопнулась. Гном пронесся к выходу, сжимая обеими руками таз с позеленевшей водой. Равен проводил его глазами.
-Что подралась — я и сам понял, — негромко сказал он. — Мне хотелось бы знать — с кем?
Охотник чуть пожал плечами и принялся обгрызать фазанью ножку.
-С какой-то здешней посетительницей. Честно говоря, я не уверен, что правильно назову происхождение этой экстравагантной дамочки, хотя, по-моему, так выглядят тролли.
Юноша встревожено поднял голову.
-С тролльшей?! Но тролли... Они ведь огромны.
-Да, и эта была не из самых маленьких.
-Ты не думаешь, что Фела могла пострадать? Я видел, как она выходила. Она... Ее просто качало из стороны в сторону. И одна рука у нее почти не действует. Может, она ранена? Может, ей нужна помощь?
-Возможно, — Гред отставил в сторону кружку и поднялся. — Сейчас попробую узнать.
Он подошел к двери комнаты и постучал.
-Эй, Фела, как ты там? Ты ужинать вообще-то собираешься? Слушай, а тебе помощь не нужна? В смысле, ты случайно не ранена?
-Я в полном порядке, — послышался голос рофендилы. — Сейчас выйду.
Гред вернулся к столу.
-Вот так-то, — сказал он. — Слышал ведь? — Взяв свою кружку, он допил и добавил. — Ну, я пойду спать. Устал за сегодня чего-то, с непривычки, наверное.
Гред удалился, и Корелонец остался один за столом. Не прошло и минуты после ухода охотника, как появилась Фела. Она переоделась, хотя ее одежда по-прежнему была выдержана в темных тонах — в память об эльфе, и выражение ее лица соответствовало цвету ее одежды. Нельзя сказать, чтобы оно прояснилось, когда она окинула взглядом залу и увидела Равена, сидевшего за столом и поглощавшего оленье жаркое.
-Что ты здесь делаешь? — резко спросила она.
-Я? Э-э... Ничего. Просто ужинаю. Не хочешь ли присоединиться, госпожа?
Глаза рофендилы сузились, а ноздри, напротив, раздулись: Фела разозлилась. Голод, в который уже раз за вечер пробудившийся при виде еды, лишь подстегнул ее ярость.
-Что?! ТЫ приглашаешь меня за стол?
-А что тут такого? — Равен немного откинулся назад, решив не обращать внимания на тревожные симптомы в поведении собеседницы. — Помнится, не столь давно ты приглашала меня разделить трапезу. Теперь моя очередь.
-Мой юный друг, с тех пор многое поменялось. И, боюсь, ты несколько неверно представляешь себе свою новую роль. Участь раба ждать, пока не насытиться хозяин, и лишь потом раб может поесть — опять же, если хозяин позволит.
-Да?! Ну что ж... Вынужден признаться, что мне разрешил поужинать Гред.
-Гред? Как это на него похоже — усадить раба за один стол с собой... Ладно, это меняет дело. А где же он?
-Уже ушел спать. Он хотел дождаться тебя, но потом передумал.
-Понятно. А где мои вещи? Помниться, ты должен был почистить их.
-Я отдал их здешним слугам.
-Отдал здешним слугам, — повторила девушка, и нехорошая улыбка мелькнула в уголках ее полных губ. — Как интересно. Нет, все-таки ты совершенно ошибаешься относительно собственной персоны, и мне придется преподать тебе урок. Хозяин!
В общую залу вкатился румяный гном.
-Слушаю тебя, госпожа, — отвешивая столь низкий поклон, что борода коснулась пола, сказал он.
-Этот человек говорит, что отдал кому-то мою одежду, которую нужно почистить. Это так?
-Да, госпожа. Не извольте беспокоиться...
-Верните ее ему. Пусть он сам займется чисткой.
-Дори, этот господин...
-Это не господин. Это раб, который пока еще плохо понимает, как ему следует себя вести. К примеру, не догадывается встать, когда разговаривает с хозяйкой.
С этими словами рофендила ударом ноги выбила табуретку из-под Корелонца, который ударился о стену и свалился на пол.
-Эй, дори, что ты делаешь? — воскликнул он, немного придя в себя. — А если бы я схватился за скатерть? Весь ужин бы оказался на полу.
-Не оказался бы, — отрезала она. — Потому что если бы ты потянулся к скатерти, я отрубила бы тебе руки.
Хозяин тихо ойкнул, Равен прикусил губу. Оба они не усомнились, что слова девушки не были шуткой.
Откинув волосы с лица, Фела продолжала:
-Поэтому ему будет полезна порка. Кажется, я видела у тебя во дворе цепи с наручниками? Я хочу, чтобы ты или кто-нибудь из твоих слуг взял на себя труд высечь этого парня.
Равен, который медленно поднимался, держась за правый бок, при этих словах замер. Окинув юношу презрительным взглядом, гном проговорил:
-Да, госпожа, но...
-Что еще за но?
-Но не кажется ли тебе... Не сочти за наглость... Не кажется ли тебе, госпожа, что стоило бы надеть на этого раба ошейник? Ведь так очень легко принять его за свободного человека.
-Пожалуй, ты прав, — согласилась рофендила. — Однако теперь у меня есть "Но": у меня нет никаких ошейников.
-Это поправимо, госпожа. Тебе надо обратиться к старому Пью. У него много подобных вещичек — он сам их делает и обожает это занятие. Он живет здесь, неподалеку, и если хочешь, я отведу тебя туда.
Рофендила окинула взглядом стол, на котором добрая половина кушаний еще стояла нетронутая.
-Смерть и смерч, доберусь я сегодня до еды или нет?! Это совсем рядом?
-В прыжке кошки отсюда. Он живет в соседнем доме и у него полно разных ошейников — он обожает их делать.
На мгновение девушка задумалась, потом покачала головой — отойти от стола, уставленного различными яствами, было выше ее сил.
-Нет. Если хочешь, приведи мне этого Пью сюда и пусть он притащит свои ошейники. А я, тысяча смерчей, собираюсь наконец-то поужинать.
Гном поклонился. Он собрал подручных — еще парочку гномов (третий помогал Палор), одного отослал за старым Пью, а сам вместе с другим заново накрыл рофендиле стол, оставив все нетронутые блюда и непочатые бутылки, а заодно притащив огромный, только что испеченный пирог. Фела действительно никуда не ушла и наблюдала за этими приготовлениями. Корелонец отошел подальше и уселся на пол, привалившись к стене.
Накрыв на стол, гномы удалились с низкими поклонами, и голодная воительница наконец-то смогла оценить кулинарные способности здешних поваров. Правда, больная рука мешала полностью насладиться едой. Побывавшая в тисках тролльши правая рука распухла, покраснела и отдавалась острой болью на любое движение.
-Если желаешь, я могу помочь, госпожа, — понаблюдав за безуспешными попытками Фелы открыть бутылку с вином, сказал Равен. Фела молча кивнула, не переставая жевать.
-Что у тебя с рукой? Она не сломана? — наливая вино в кружку, продолжал он.
