Защита деревни отнюдь не выглядела хлипкой. Дорога была перегорожена внушительной засекой, в которой оставлен был лишь узкий (не всякая повозка проедет) лабиринт. В засеке наверняка таились если не стрелки, то уж верно наблюдатели. Я выставил вверх пустые ладони (именно так в здешних краях обозначали мирные намерения), и громко крикнул:
— Я целитель! Пришел лечить от 'Красной сети'! Привет от сержанта Гурана! Предлагаю переговоры!
Молчание. Через полминуты пришел ответ:
— Проходи один, оружие сдашь.
Я нарочито медленным шагом прошел по дороге сквозь засеку, старательно прикидываясь, что смотрю исключительно перед собой. Появились деревенские в количестве четырех штук. Удивило разнообразие этнических типов: все что угодно, кроме разве что негров. Возраст от двадцати до пятидесяти. Что удивило: все носили усы. И еще что-то цеплялось за взгляд, нечто знакомое, но никак не удавалось вспомнить, откуда я это знаю. Вперед вышел человек лет сорока пяти, которого я мысленно назвал 'кореец', потому что и вправду выглядел точь-в-точь как те корейцы, что я знавал по Дальнему Востоку (доводилось там бывать в командировках).
— Доброго вам утра.
— И вам.
— Вот мое оружие, — и я протянул нож. Больше ничего у меня с собой не было.
— Его вам вернут.
В голосе у Корейца прорезались чуть-чуть пренебрежительные интонации. Наверно, мой нож не был сочтен за полноценное оружие.
— Ведите меня к пострадавшим.
— Я покажу! — выставилась вперед тощая белобрысая личность мужского пола лет двенадцати и тут же ловко увернулась от подзатыльника.
— Вести старшие будут, — сурово постановил Кореец.
— Сначала к тете Марике, — не унимался пацан, одновременно уходя от второго подзатыльника.
Кореец сделал знак двум стрелкам, судя по лукам за спиной. Первого я обозвал 'англичанином'; впрочем, причиной тому был скорее его классический английский лук, чем внешность. Второй был типичным татарином. Кстати, и лук у него был татарский.
— Куда надо, туда и пойдем, — ответил Англичанин. — Сначала к Черному, он ближе.
Пацан испустил вздох, после чего замелькал босыми пятками в направлении деревни.
— Сюда! — не преминул он предоставить помощь.
Тот, кого назвали Черным, и в самом деле был жгучим брюнетом. В Болгарии или Турции его бы приняли за своего. Рядом с кроватью стояла супруга и хлопала глазами.
— Ну, а теперь как вы себя чувствуете? — вежливо спросил я, подходя к раненому.
Тот открыл совершенно ясные глаза и вопросительно посмотрел на меня. Показалось, что он пытается найти на мне ленту и не может.
— Доброго вам дня, господин, — ответил он совершенно нормальным голосом. — Хорошо, спасибо.
У женщины округлились глаза. Но мне было некогда.
— Покажитесь целителю на всякий случай. Всего вам пресветлого. Ведите меня к следующему.
Мужик настолько растерялся от обретенного здоровья, что даже забыл попрощаться.
Доброволец-помощник сделал приглашающий жест рукой, но ничего не сказал (видимо, опасаясь, что от третьего подзатыльника увернуться не сумеет). Сзади слышалось горячее перешептывание.
Мы пошли к следующему дому. До него оставалось метров восемь, когда изнутри донесся крик 'Да ты посмотри!'. Я уже не сомневался в результате. Тощий деятель прошмыгнул внутрь, пробыл там секунд пятнадцать, после чего появился на пороге и небрежно объявил:
— Все в порядке, я проверил.
Но все же я прошел в дом, пожелал здоровья и посоветовал поглядеться у медика.
К моим конвоирам прибавился еще кто-то, (судя по звуку шагов, женщина). Впереди с победоносным видом шел пацан. Похоже, он уверился, что подзатыльники ему пока что не грозят.
На подходе к четвертому дому сзади меня уже образовалась толпа. Белобрысый все так же шел впереди, до невозможности гордый. Он даже не трудился разгонять завистников из числа других детей. Те и так не осмеливались подойти ближе, чем на десять шагов.
— А теперь к тете Марике, — объявил он после посещения четвертого пострадавшего. — Она лучше всех стреляет!
Видимо, фраза была добавлена для того, чтобы я проникся важностью пациентки.
Лучший стрелок оказалась не в лучшей форме. Видимо, попадание 'Красной сетью' забрало у нее много сил. Морщинки на лице видны были очень уж явно и выдавали возраст. Я успел прикинуть, что на Земле дал бы ей лет тридцать пять. Впрочем, легкая улыбка на губах показала, что и ей стало лучше. И снова в мозги толкнулась мысль: 'Этот этнический тип я где-то видел'. Рядом с кроватью топтался муж, явно уступавший супруге по росту, весу и внешним данным. Марика с некоторым усилием встала, ухитрившись при этом остаться завернутой в одеяло. На поверку оказалось, что дама на полголовы выше мужа.
— Вам надлежит показаться целителю на всякий случай... — завел я уже привычную фразу, но был оборван:
— Весьма вам признательна, но я достаточно хорошо себя чувствую. Настолько, что не могу отпустить вас без обеда. (в сторону мужа) Принеси мой халат.
Пришлось подпустить в голос максимальную твердость:
— Сожалею, это невозможно. У меня важные сведения для... — я чуть было не брякнул 'Корейца'... — того, кто у вас старший на засеке. Вам грозит еще одно нападение. Не сейчас, — поспешил я добавить, увидев взгляд амазонки в сторону лежащего на сундуке лука, — но в скором времени. Всего вам пресветлого, я поспешу.
На выходе из дома меня ждало, похоже, все население деревни. И только увидев их глаза, я понял, что сверлило мозг. В глазах деревенских не было ни страха, ни подобострастия. А вот достоинство в них было. И тогда я понял. Казаки — вот кто они. Те, кто убегал от хозяев, стремясь стать хозяевами самим себе. Не отказывающиеся от помощи, но рассчитывающие на себя. Они-то мне и нужны, хотя пока что я им нужен.
Мне отвесили поклоны. Я поклонился в ответ. Но разводить долгие беседы было некогда. Я знаком подозвал Англичанина.
— Мне нужно срочно поговорить... сами знаете с кем. Ведите меня к нему.
Похоже, Кореец уже все знал. Он был настоящим руководителем.
— Почему вы нам помогли?
Разумеется, я не стал разводить разговоры о гуманизме и ценности человеческой жизни.
— Повелители моря мои враги тоже. Они уже пытались захватить меня и моих людей. Я купец, собираюсь вести торговлю через порт Хатегат и мы хотим обеспечить себе безопасную дорогу.. Мы можем стать союзниками. На вас готовится еще одно нападение. Его можно предотвратить.
— Что вы хотите за вашу помощь? — видимо, этот вопрос был первоочередной важности для вождя, хотя внешне он оставался невозмутимым.
— Сейчас ничего. Но после того, как Повелители моря будут побеждены, я снова приду к вам. Вы расплатитесь тем, что расскажете мне все, что о них знаете.
О том, что мне равно нужны сведения и об этой, и о соседних деревнях, я скромно умолчал.
— Чем мы сейчас можем помочь?
Этот вопрос я предвидел и отвечал осторожно, желая давать как можно меньшее представление о наших возможностях. Но телефонную связь все же придется предоставить.
— Люди нам не нужны...
Вранье беспардонное. Люди (точнее, связные) очень бы пригодились, но я прекрасно понимал, что на эту задачу выделят подростков, а совесть не позволяла ставить их под возможный удар.
— ...но хотел бы, чтобы все ваши остались в живых. Союзники нам потом понадобятся. Поэтому я дам амулет связи. Выделите людей, чтобы слушали его непрерывно. Даже если у нас дела пойдут не так, как предполагалось, и мы упустим Повелителей, то хотя бы успеем вас предупредить. Потом этот амулет вы вернете. И еще нам нужен... (тут я замялся, не зная, как перевести 'якорь-кошка') такой якорь, как морской, но с четырьмя лапами, небольшой.
Кореец подумал немного и признался:
— Такого нет.
— Тогда связать четыре самых больших крюка и к ним веревку.
Кореец кивнул. Белобрысый сорвался и пулей унесся к домам. Вернулся он через пять минут. Я забрал 'изделие'.
— Мы спешим. Еще увидимся. Всего вам пресветлого.
— И вам. Желаю удачи.
* * *
(сцена, которую я никак не мог видеть)
— Доброго вам вечера.
— И вам. Судя по докладу моих людей, ваш вечер не столь уж добрый. Правда, они не успели вызнать все подробности. Ваша группа ушла, имея с собой троих раненых. Потери противника вам неизвестны, мне доложили об одном убитом и пятерых, выведенных из строя 'Красной сетью'.
— Вот поэтому мы планируем повторить рейд завтра.
— Вы не можете сказать, что я вас не предупреждал. Вам еще повезло: часть ваших людей уцелела. Раненых маг починил, не так ли? И вы рассчитываете, что местные не смогут поставить на ноги своих людей, поскольку мага у них нет. Зря.
— Не хотите ли вы сказать, что предоставите им...
— Вовсе нет, это запрещено, даже если бы я и захотел. Но у местных целителей есть лекарства, которые могут временно вернуть пострадавшего в строй — скажем, дня на три. Вижу, вы об этом не знали? Я так и думал. Вас встретят, но на этот раз они будут в полной готовности. Я бы в этих условиях не рассчитывал на везение.
— Вы в самом деле полагаете, что нам нечего противопоставить земляным червякам? Тогда вас плохо учили тактике.
— Достаточно хорошо, чтобы не верить в ваш успех. Вы в очередной раз недооцениваете противника.
Пауза.
— Думаю, хватит пикироваться. Понятно, что раскрывать перед вами все наши тактические приемы я не буду. Но тут есть одна тонкость, и как раз ее я намерен довести до вашего сведения.
— Внимательно слушаю.
— У нас остается сильное подозрение, что вы ведете двойную игру. Согласитесь, наша неудача может быть объяснена тем, что противник был предупрежден вами, потому что больше ни у кого такой информации не было. Пока это только подозрение. Но если и следующий рейд обернется потерями, подозрение может перейти в уверенность.
— И тогда вы попытаетесь меня прикончить. Понимаю ваше желание. Это будет не так легко, но предположим, что вам это удастся. В свою очередь, доведу до вашего сведения, что произойдет дальше. Приедут дознаватели, а они свое дело знают превосходно. Не сомневайтесь, вас раскроют и очень быстро. Вам, если очень повезет, удастся бежать, но вся структура вашей разведки закончит свое существование. Ее придется создавать заново — осознаете? Это и медленное, и дорогое дело. Могу с уверенностью предположить: ваш... ваше вышестоящее лицо будет этим крайне недовольно. Так что, повторяю, мы оба нужны друг другу. И поскольку вы мне нужны, я сделаю все возможное, чтобы отговорить вас от этого рейда. В частности, учтите, что маг — ваша единственная надежда. Если он выйдет из строя, вашей группе конец.
— Вот именно, ЕСЛИ. Вчера он не получил и царапины, с его-то щитами. И завтра не получит. К вашему сведению, решение о рейде уже принято, повлиять на это не в ваших силах.
— Кажется, я понял. Вы и не собираетесь захватывать товар, ваша задача — устрашение. Не пытайтесь отрицать, все равно не поверю. Может быть, вы добьетесь успеха. Но ценой будет половина вашего отряда, в лучшем случае. Я вас предупредил.
— Когда у нас будет потребность в ваших тактических советах, мы их обязательно попросим... за отдельную плату.
Усмешка.
— В таком случае потрудитесь внести плату за вчерашнее. Опасаюсь, что завтрашнее вы не сможете оплатить... по объективным причинам.
— Получите.
Звяк монет.
— Еще одно. Следующую нашу встречу, если таковая состоится, предлагаю перенести вот сюда (шелест разворачиваемой карты). Прежнее место могло примелькаться.
— Наконец-то слышу здравый совет. Согласен. Время то же?
— Да.
* * *
По пути из деревни Белые Столбы мы получили звонок по магофону. Нас предупредили, что ночуют наши противники на предполагаемом месте. До темноты мы туда добраться никак не могли. Я вздохнул об утерянной возможности напасть на сонный лагерь и стал обдумывать наши действия.
Первое, что пришло в голову: нам самим совершенно не с руки показываться на постоялом дворе. Если там есть человек от Повелителей, ему ничего не составит связать наши перемещения с предполагаемым нападением на их отряд. Значит, ночевка на природе. Не так тяжко; у нас есть и одеяла, и костер можно развести (с реки его нипочем не разглядеть), да и продукты имеются. А дальше? Раньше рассвета Повелители не двинутся: река изобилует каменистыми перекатами, в темноте их проходить рискованно. А что нам надо делать? Бежать, пока светло, на место засады и прикинуть расположение стрелков. Утром это делать тоже можно, но им с места ночевки час гребли, не больше, а время нам понадобится.
Я тщательно обошел все возможные места для засадников, чтобы с гарантией погасить заклинание Черных Земель. Места для стрелков выбирал лично Тарек. Я рассудил, что в этом он теперь понимает никак не меньше моего. Он же обговорил сигнал к стрельбе — красный шарф, поднятый на палке. С этой целью он расположился крайним на левом фланге, там все стрелки увидели бы сигнал. А вот гребцы на лодке его видеть не могли.
С утра все были на местах и занимались оборудованием стрелковых позиций. Я, рассудив, что 'языки' понадобятся, попросил по возможности не пристрелить на месте мага и вожака.
Само собой, часовые были выставлены. Конечно же, ночью никто посторонний не появился.
В месте нашей засады река делала поворот. Ближний берег был крутой, со скальными выступами, мой опыт байдарочника говорил, что здесь лодке трудно и рискованно идти. Дальний берег являл собой галечную отмель, приближаться к которой я бы тоже не стал. А середина была на расстоянии примерно сто шестьдесят метров. Даже если бы лодка шли впритирку к отмели, расстояние не превышало двести пятьдесят метров. Для наших стрелков — не запредельная дистанция. Главное же преимущество диспозиции состояло в том, что если лодка потеряет управление, то ее неизбежно вынесет на каменистый и очень мелкий перекат, где она и застрянет. Импровизированный якорь отдали Малаху, он располагался ближе всех к реке. Меня отправили в сторону и велели не высовываться. Арбалет я взял с собой и даже успел замаскировать свою позицию несколькими некрупными камнями, потому что никакой зелени в Черных Землях не было. Обзор был так себе, но ничего лучшего заготовить я уже не успевал.
Ждать было зябко, хотя одежда вроде бы соответствовала погоде. Но вставать во весь рост было, разумеется, нельзя. Приходилось осторожно вытягивать поочередно ноги и руки, изо всех сил напрягая мускулы, хотя это не особо помогало.
Тут я уловил краем глаза черточку на поверхности реки. Весь озноб сразу же прошел. Черточка очень быстро превратилась в лодку, довольно ходко, несмотря на течение, идущую в нашу сторону.
Разумеется, услышать тихий лязг передергиваемых затворов было решительно невозможно.
Все кончилось как-то очень быстро. Лицом по направлению к движению были впередсмотрящий (он же маг) и рулевой. Им досталось в первую очередь. Всего лишь на секунду оставшиеся гребцы растерялись. Но мои стрелки умели стрелять быстро и точно. Один гребец попытался перевалиться через борт, но кто-то из моих продемонстрировал хорошую реакцию.
