Ja - Zivoi!/mi - Zivee Zivix!

— Сам дурак! — зашипела она в ответ и разобравшись с "подарком", выудила из кобуры пистолет. Я не удержался и последовал её примеру, не без труда отстегнув клапан и потянув за излом рукояти.

Вот это был клинок! Какая заточка, какой кровоспуск, пилка, серебристо-матовое лезвие длинной в тридцать с лишним сантиметров. А рукоять-то какая удобная! В общем, произведение искусства, а не клинок! Давно я такого хладнореза не держал в руке. Один позитив.

Единственное что меня смутило — это его форма. Недогнутый бумеранг... подумалось мне.

— Что это за серп? — быстро разобравшись с ПМом, деловито спросила моя спутница, уже прилаживая кобуру к правой ноге.

— Это.., непальское кукри, Джерс, — ответил я, чувствуя насколько ладно сбалансировано это на вид совсем андеграундное оружие.

— И как им рубить? — мою спутницу тоже озадачил внешний вид хладнореза.

Я покачал головой: — Понятия не имею... Но черепушку бродячему этот клинок снесёт на раз-два...

— Справишься?

Я усмехнулся: — Правая рука у меня пока боевая, Джерс. Да и куда я денусь, творение товарища Макарова ты уже прихватизировала.

— Плюс две обоймы, — согласно кивнула Джерси.

...Мы честно прождали полтора часа... Потом просидели ещё три с включенной кнопкой... И только потом осознали, что за нами никто не придёт. Расстроились.

— Надо лэ-зть на крышу, Джерс. Оглядимся.

— Они не придут, — выдохнула Джерси. — Они нас бросили!

— Нет, — не согласился я с ней и пояснил: — Хотели бы бросить не отдавали бы столько ништяков, Земляника, а сказали бы просто сидите и ждите... Нет, они люди военные и подневольные. Отменили приказ и всё. Никуда не денешься.

— Мне от этого не веселее, — буркнула моя спутница.

— И мне тож, — хмыкнул я. Большинство из этих часов невыносимого ожидания, я проспал, поэтому был настроен куда решительнее. Да и чувствовал себя гораздо лучше. — До конкретного заката у нас есть пара часов. Идём.

Идти я смог только лишь с помощью костыля, обнаруженного мною в одном из шкафчиков в нашей палате.

Костыль был удобный, а боль терпимой. Главное сил прибавилось и главное, что на крышу вела полноценная лестница, а не трап какой-нибудь.

На улице было прохладно. Я поёжился... И жутко.

Обзор был не в пример лучше и мы с Джерси лицезрели всю картину целиком. Бесперспективную картину нового мира, а это разрушенные здания, горящие машины и сотни бродячих заполнявших пространство между ними.

— Даже лесу досталось, — прошептал одними губами я и замер.

Нет, когда ты не плошаешь, Господь не забывает о тебе!

Мы всего лишь развернулись на сто восемьдесят градусов и мрачные мысли о нашей скорой гибели были сметены ураганом мыслей совсем иного характера. Диаметрально противоположенного.

— Что ЭТО? — естественно Джерси.

— Девятисотый "Кенворт", — ответил я облизав пересохшие губы и закончил: — Или, скорее то, что из него сотворили очень умелые ручки.

Это бесспорно был "Кенворт". Лучший из лучших. Классика! Сочно бордовый, с иссиня-чёрными волнами полос по бортам. Он божественно сиял хромом огромной радиаторной решетки, величественными башнями труб, могучими бамперами, пухлыми топливными цистернами и колёсными арками. Но неведомый кастомайзер не остановился на достигнутом: он радикально удлинил базу тягача, водрузив на образовавшуюся платформу настоящий вагон, объединив его с основной и без того не маленькой кабиной.

— Там только бассейна не хватает! — заявила моя спутница.

— Да-а, на корме место ещё есть, наверное не успели, — согласился я с ней. — И надо отдать должное очередному шведскому туристу.

— До него надо ещё добраться, — радость прошла, началось время сомнений, но только не у меня.

— Главное, есть к чему добираться, Джерс, — отозвался я, поджав губы.

От взрывной волны тягач спасла стальная сфера ангара, принявшая на себя весь удар и жар. Двери с петель сорвало, но не более. На вид "Кенворт" выглядел целее целехонького. Отвечать на вопросы Джерси: "А ты уверен что он исправен? Что он заправлен? Что он вообще поедет?". Я не счёл нужным. Оставалась, лично по моему мнению, только одна проблема. Это добрая сотня бродячих, что аморфной массой отделяла нас от нашего спасения. И как пробраться незамеченным через такую толпу, я не имел ни малейшего представления.

А решение нашлось само собой. В трагедии. Её подсказали сами бродячие, начавшие, по непонятной для нас причине, вдруг стягиваться к больничке.

— Что за де-ла? — сплюнул я в удивлении.

— Это псих! — догадалась раньше меня Джерси и мы побежали вниз. Ну кто побежал, кто поковылял.

Не надо было спускаться в подвал, что бы удостовериться в верности догадки моей спутницы. Этот свихнувшийся, орал какую-то околесицу насчёт очередного уровня, мега-шилда, бессмертия и при этом при всём отчаянно лупил по стальной подвальной двери куском чего-то металлического.

Мы попытались его утихомирить разговором. Джерси хотела зайти внутрь, однако я конкретно запретил. Чувак был действительно невменяемым. И от нашего присутствия разошелся пуще прежнего, требуя ему выдать луч — саблю!

— Его надо пристрелить, — Джерси.

— Он не жилец. — Я.

И каждый из нас думал о своём.

Снова на крышу. Картина стала хуже. Бродячие подтягивались. Пока не много, но уже достаточно для того, что бы намертво заблокировать одну единственную входную дверь в здание больнички и окружить это самое здание неплотным кольцом.

— Ещё чуть-чуть и они полезут в разбитые окна, — пробормотал я.

— Тогда впустим их внутрь, а сами, пока они будут ломиться сюда, проскочим мимо. Их пока не так много. Должны проскочить! — Не дать ни взять, а моя спутница начинала мыслить тактически.

— Дверь в подвал прочная. — Заговорил я. — Бродячим до душевного не добраться. Так что если он сам себе башку о дверь не разобьёт, может ему и повезёт ещё в этой жизни.

— Это жестоко и негуманно, — вдруг заявила Джерси.

— А пристрелить его гуманней? — мои глаза слегка округлились.

— По моему, да, — спокойно ответила мне моя пятнадцатилетняя спутница.

Сработали мы оперативно. Джерси отворила толпе дверь и рванула по лестнице на крышу. Лестнице на которую мы вытолкнули с десяток шкафов, стульев, столов, тележек и даже старый телевизор, который не удержался на этой куче и грохнулся вниз, рухнув прямо на голову одному из бродячих. Рухнул с положительными для нас последствиями: размозжив череп твари вдребезги.

План сработал. Кольцо вокруг здания заметно поредело и мы начали спуск вниз по пожарной лестнице. Кто-то спустился, ловко спрыгнув на мокрую траву, а кто-то просто шлёпнулся пузом вниз.

От удара о землю, из лёгких вышибло остатки кислорода и перед моими очами запульсировали круги. Дыхание сбилось, я зашёлся неистовым кашлем, однако горячая ладошка прильнувшая к моему рту велела мне заткнуться и придти в себя.

Так, костыль под плечо и вперёд! Предательски мокрая трава под ногами изумрудно-зелёным катком, рельефная рукоять непальского кукри болезненно врезается в ладонь. Но я решителен, как никогда. Судьба даровала нам шанс и мы просто обязаны были не разочаровать её!

Нам пришлось дать порядочного "угла", что бы незаметно подобраться к нашей цели, поэтому бродячие, занятые прорывом в больничку, учуяли нас поздно, когда мы уже были у сорванных ворот ангара.

Вроде небольшой снаружи, он оказался просто огромным внутри. Ещё и потому, что был практически пустым. Боевой самолет неизвестной мне модели и "Кенворт", да многочисленные паллеты с разноцветными бочками вдоль металлических стен, составляли его скромное убранство.

А ещё бысртропалый в комбинезоне лётчика. Монстр был "юн". Ни когтей, ни пасти усаженной змеиными клыками, только скорость и невероятная живучесть были на его стороне.

Спрыгнув с крыла самолёта, как будто ошалевшая оса, тварь бросилась на нас!

Джерси не растерявшись, вскинула пистолет и выпустила в быстропалого всю обойму, ни разу не промахнувшись. Но только одна пуля врезалась монстру в лицо, разворотив окровавленную челюсть и заставив быстропалого поскользнуться и завалиться на спину.

— Перезарядка! — крикнула Джерси. Я выставил перед собой кукри, готовый принять последний бой. — Не бежим! Двигаемся к кабине парой! Бежать нельзя. Откроем спины и нам конец!

Джерси едва успела дослать патрон в патронник, когда быстропалый атаковал вновь. И опять Джерси свалила его с ног ценой целой обоймы. Но не убила. Несколько пуль угодили быстропалому прямо в горло, разорвав плоть в клочья, но не задев позвоночника.

Выигранное время стремительно убывало! На шум выстрелов начинали сбредаться бродячие.

Двигаясь плечом к плечу, маленькими шажочками, мы с Джерси понимали, что ещё пара минут и нам конец. А до спасительной кабины оставалось всего ничего!

Мы уже были у линейки хромированных баков "Кенворта", когда быстропалый, бросился на нас в третий раз.

— Третья обойма! — сообщила мне Джерси и я услышал, как пустой магазин звякнул, упав на бетонный пол.

Тварь воспользовалось моментом перезарядки и атаковала, стрелой метнувшись на нашу пару из-под колёс тягача.

Джерси заметила атаку, вскрикнула, замешкалась и последняя обойма выскользнула из её рук.

— Беги! Беги, твою ма-ать! — заорал я сильно толкая девушку в сторону кабины тягача.

Не удержавшись на ногах, Джерси упала, а я, уже не видя этого, с обнажённым кукри встал на пути быстропалого. Всего лишь один удар. Времени на размышления не было. Один удар. Всё или ничего...

Быстропалый летел на меня гигантским слепнем. Он не боялся меня. Чувство самосохранения у быстропалых отсутствовало. И я на это поставил всё, взвешивая в руке кукри.

Чуть раньше и промахнусь, чуть позже и ударю рукоятью.

Я смотрел твари прямо в переносицу, которая приближалась, словно в очень замедлившемся кино.

А затем... Р-р-раз! Чуть поворот бедра и рука словно плеть, увенчанная смертоносным остриём, снизу вверх, под не слишком пологим углом.

Я не заметил момента рассечения, но увидел как верхняя часть волосатого черепа астероидом закувыркалась в воздухе, а оставшееся тело тряпичной куклой покувыркалось в каких-то паре сантиметров от моего лица и врезалось в борт "Кенворта", успокоившись навсегда.

Получилось!

— Бежим! — теперь заорала на меня Джерси и потянула за собой.

Бродячие начали входить в ангар. Один за другим, как в бесконечном ночном кошмаре.

— Если дверь закрыта, забираемся по ступенькам, потом за зеркало и на капот, а оттуда на крышу, Джерс-с, — задыхаясь, раздавал полезный инструктаж я.

— Если дверь закрыта, я высажу замок пулей, — заявила мне Джерси. Воинственный ребёнок.

На наше счастье дверь была открыта, а ключи, на американский манер, ждали меня под светло бежевым, кожаным козырьком.

Когда мы оказались внутри прохладной кабины, бродячие уже подошли совсем вплотную и забарабанили руками по железу тягача, требуя впустить их в гости на поздний ужин.

В окошке у левой ноги я мог видеть их жуткие физиономии. Должно было быть страшно, однако мне было отчего-то смешно.

— Я уронила обойму, — в расстроенных чувствах заявила моя спутница.

— Теперь это уже не играет никакого значения, — отозвался я, вставляя ключ в замок зажигания.

— Погоди! — остановила меня Джерси.

— Что?

— Ты хоть умеешь водить грузовик?

— Грузовик нет, а "Кенни" — да, — не без улыбки на кровоточащих губах ответил я девушке.

"Да" — это означало, что опыт у меня был. Трёхчасовой. Будучи в славном городе Хьюстоне, я всегда, по возможности, посещал стоянки траков. Ну мне так нравились эти американские красавцы. Их нельзя было называть грузовиками или тягачами. Это были настоящие короли хайвэев! Один краше другого. Я действительно восхищался этими машинами и серьезными парнями управлявшими ими. Это вам ни КАМАЗы, ни Вольво, ни Мерседесы. Это — не работа: это — образ жизни. Как у байкеров, например. И, как ни крути, американские дальнобойщики, осознали это раньше всех на белом свете и возвели "трак-мастер" в ранг целой культуры.

Когда я толкнул эту речь в баре "Колесо", парни в бейсболках и клетчатых рубахах так расчувствовались, что дали заморскому парню порулить. Вечер был долгий и я "нарулился" всласть! Это было давно, но как говориться, навсегда.

Изогнутая вокруг водителя, нет, драйвера, панель приборов, осветилась множеством лампочек, ожил встроенный LCD — монитор, камер заднего вида ( единственное новшество, встроенное в панель так искусно, что никак не портило классический стиль). Аккумуляторные батареи заряжены, компрессор и давление в норме, бак полный. Стрелочка циферблата упирается в отметку 1000 литров. (Перевести в галлоны).

Бесконечная секунда вожделенного ожидания и "Кенни" вздрогнул всем корпусом. Могучий шестнадцати литровый Катерпиллер грозно замолотил поршнями под длиннющим бордово-чёрным капотом, увенчанным конусом на обратной стороне которого, я знал, выгравированы, одна под другой две буквы "KW". Из хромированных труб вырвались клубы чёрного дыма, угрожающе зашипела пневмосистема подвески и тормозов, которые предупреждающе скрипнули и могучий исполин плавно тронулся с места, тут же подмяв под свои колёса с тройку незадачливых бродячих.

Ничто и никто не могли поколебать моё божественное блаженство. Ни мерзкие и убогие бродячие, ни вцепившаяся в подлокотники Джерси, ни постоянные препятствия на пути. Я не ехал, я властвовал над дорогой которую выбирал!

Какие раны!?

Невероятное ощущение мощи, контроля и безопасности кружило голову и пенило кровь адреналином.

Впервые за многие дни и недели, я был счастлив, словно ребёнок!

Это не честно! Нас обокрали...

4.

— Сейчас посмотрим-с, — Кузьмич раскрыл на столе лётный планшет с подробной картой города и его окрестностей.

— У нас часа нет, Кузьмич, а ты решил "посмотрет-ть"? — Дарья вся аж извелась от удивления. Своим спокойствием, Кузьмич мог достать кого угодно!

— Посмотрим-м, — взгляд Кузьмича был столь же спокоен, как и его голос и слегка задумчив. Палец молодого человека заскользил вдоль линий прочерченных ярко-красным карандашом. От отмеченной точки к отмеченной точке. Подобных "точек" на карте было достаточно много. Одним из тех немногих плюсов, что перепал от союза с полковником Шепардом была информация. Оно и понятно, обладая мощной, мобильной и ультрасовременной системой радиолокационной разведки американцы были прекрасно осведомлены о том, что и как происходит в городе.

— Через ГЭС нам не пройти, — начал размышлять вслух Кузьмич: — Там угнездились дикие зольды. Мост взорван, только если форсировать реку?... Много времени, большой риск. ...Вот тут большое "гнездо одичалых". М-да, можем "подорваться"..А если марш-бросок то, через Лиелупе придёться?... Надо плот мастерить... Правда, на нём можно уйти вглубь... Но опять-таки время и на своих двоих — это не фантан.

— Почему не уехать на машине? — спросила Дарья.

Кузьмич поглядел на неё: — Мы и уедем на машине, только вот, разбираться с картой скача по горкам да по ухабам, не с руки как-то. К тому же, надо рассмотреть все варианты. Лучше помоги Отто, времени в обрез.