Чёрные руины

— Буклих! — раздражённо сказал Хальдор. — Ты готов?

— Почти! — пискнул крылан, который даже с земли ещё не поднялся. Шторм быстро подошёл к нему и подал руку.

— Мелинда, приготовься открыть верхнюю часть защиты! — скомандовал Хальдор. — Марина, ты готова?

— Нет, но какое это имеет значение? — беззвучно прошептала девушка, вставая рядом с Мелиндой.

Буклих уже стоял посередине защитной сферы, глядя вверх.

Два истукана медленно обходили сферу, как будто напрочь забыв о ней. Один даже здорово стукнул ножищей по боку защиты и не заметил этого. Прячущиеся затаив дыхание, следили, как и истуканы уходят следом за их ментальными копиями.

— Но почему они?.. — не договорила изумлённая Захария.

— Это я могу объяснить, — хмуро, но с надеждой глядя вслед уходящим, отозвался Киприан. — Профессор насытил наши копии такой силой, что для них она светится.

— Но как вы сумели их выпустить из сферы? — не унималась Захария.

Марина даже обозлилась на неё: как будто есть время для любопытства! И устыдилась: а если в следующий раз стихийнице придётся делать примерно то же самое? Мало ли как обернётся ситуация!

— Сфера состоит из той же силы, — ответил Хальдор и снова взглянул на Мелинду. — Ты готова открыть сферу?

— Да. Буклих, начинай оборотничество!

— Да я уже, — проворчал крылан, крылья которого из смятых постепенно распрямлялись, вытягиваясь между перепонками.

Пригнувшись, к нему подскочил Шторм и подобрал его рубаху, тут же передав её Марине. Судя по всему, ведун не только позаботился о своём друге, но использовал заботу и в эгоистических целях, успев поцеловать "свою женщину".

— На счастье, — быстро сказал он и, сунув ей в руки рубаху, отошёл. Видимо, от искушения опять что-нибудь сказать — на прощанье.

Мелинда не только открыла сферу, но и раскрыла её по бокам. Так что Буклих сумел и расправить крылья, и вылететь.

А Марина подскочила к середине открытой сферы и вытянула руки кверху. Сделав круг над защитой, крылан ринулся к ней и на лету схватился за кисти девушки. Марина почувствовала, как упруго ударились о края сферы её ноги. Не очень больно — как будто о кожаную подушку сиденья.

В следующую секунду она чуть не закричала Буклиху, чтобы тот немедленно драпал куда подальше: истуканы гулко топали назад! И звериной рекой мчались назад же, к защитной сфере, все монстры, сотворённые магической грязью.

С трудом нагнула голову, чтобы посмотреть на сферу — и не увидела. Буклих уже тащил её в центр города, набрав порядочную высоту. Дух захватывало от панорамы внизу, где сквозь тёмные волны магической грязи время от времени кое-где выступали руины домов, руины громадного когда-то города. Ветер свистел в ушах, становилось всё холодней, а крылан всё поднимался и поднимался.

— Букли-их! — позвала Марина. — Зачем ты так высоко?!

— Если эта пакость нас заметит, она попытается вбросить вверх свои волны! — пропищал крылан. — Мы со Штормом такое уже видели!

— Тебе трудно говорить?

— Пока нет! По сравнению с Штормом, ты лёгонькая!

— Тогда... Ты правда не слишком высоко забрался?

— Нет. Не забывай, что, когда я устану, отсюда, с высоты, мне легче будет планировать вниз.

Марина представила себе, о чём он говорит, и согласилась с ним. Сейчас он взмахивает крыльями, а когда устанет, надо будет всего лишь реять на них.

И всё же... Может, зря её послали неизвестно куда, да ещё с неизвестно какой миссией? Хальдор, кажется, надеется, что на месте она сообразит, как действовать, но ведь она даже не начинающий маг! Так, понабралась от Мелинды, от Шемара, от Шторма приёмчиков. Но ведь нужно знать принципы работы этой самой магии! А где уж ей об этом знать? А вдруг у неё не получится?

— Марина! — сверху позвал Буклих.

— Что-о?

— Не думай плохо!

— Что?!

— Не думай плохо! Мне тебя из-за этого нести трудно! Негативные мысли очень тяжёлые. Ментально! Близко к физическому! Думай о хорошем!

— Ладно, попробую!

— Никаких "попробую"! Думай о прекрасном — о полёте! Так ты мне облегчишь свой собственный вес!

— Такое бывает? — изумилась девушка.

— Ещё как бывает! — уже рявкнул крылан. — Ты что же — мне не поверишь? Думай!

И Марина лихорадочно принялась думать о том, что же самое лучшее было в её жизни. Мысли намертво застыли на одном образе! Рассветный Шторм!

Зажмурившись, чтобы не видеть зловещих чёрных руин, Марина вздохнула и начала вспоминать. Шторм, следящий за нею, потому что не понимает, почему он не может пробиться через её информационную оболочку. Шторм, прячущийся в её апартаментах от Риналии и внезапно попадающий в ловушку, нечаянно подстроенную его собственной невестой, — в ловушку поцелуя! Шторм, страшно изуродованный порождениями магической грязи в первое её нападение, лежит на больничной кушетке, не зная, что его невеста помогает ему выздороветь...

— О-о... — раздалось сверху. — Теперь я понимаю Мелинду!

— С чего бы это? — поразилась девушка.

— Ты гонишь в меня через мои лапы столько силы! И какой свежей!

— Тебе это помогает?

— Марина, я несу тебя уже несколько минут, а впечатление, что я только что сорвался с места! Спасибо!

— На здоровье, — пробормотала девушка, которая, вынужденно неподвижная, да ещё обмахиваемая его крыльями, начинала замерзать. — Буклих, а нам ещё долго?

— Нет, я думаю, скоро начнём спуск! Я вижу серое пятно мёртвой земли. Хальдор сказал, что мы должны приземлиться именно здесь.

Спускались на огромной скорости, о чём потом здорово пожалели.

Мёртвая часть города была мертва так, словно её заживо сожгли.

То есть чудом угадываемые улицы были наполнены слоем пепла — по колено, как потом выяснили Буклих и Марина.

Сейчас же, после крутого спуска, легчайшая пепельная пыль страшно взвихрилась от огромных крыльев крылана и забила им обоим носы, попала в глаза. Плача, чихая в ладошки и слыша рядом тот же надрывный чих крылана, который ко всему прочему пытался ругаться, Марина ещё и брезгливо морщилась, боясь шевельнуться: она стояла на такой неустойчивой почве, что страшно было сделать шаг.

— Марина, — гнусаво сказали рядом. — Не открывай глаза. Пыль ещё не осела.

— А ты? — спросила девушка в ладони, мечтая о том, чтобы провести ребром ладони под глазами и под носом. — Ты тоже не открывай.

— Я вижу сквозь ложное веко, — объяснил Буклих и вздохнул. — Оно прозрачное, и перед глазами такая свистопляска! Кажется, пыль будет ещё долго оседать. Ты придумала, как передать стихийные силы городу?

Пришлось немного помолчать, прежде чем спокойно ответить:

— Почти придумала.

Двадцать вторая глава

Рассветный Шторм и не представлял, что может так нервничать. Когда Буклих выдернул Марину из сферы, её нога ударилась о край защиты. Шторм стремительно шагнул к центру замкнутого пространства, испугавшись, как бы крылан не уронил девушку. Но Мелинда торопливо подошла с другой стороны и деловито принялась стягивать края защиты... Не успел ведун успокоиться, глядя на удаляющуюся в ночном небе пару, как вспомнил свой полёт с Буклихом в экстремальных обстоятельствах: крылан когтями порвал ему кисти рук. Когда они приземлились, руки Шторма выглядели так, словно он неудачно резал вены, собираясь покончить с собой... Мурашки по телу: а каково сейчас Марине — с её тонкими руками и нежной кожей?

Потом ещё... Буклих невероятно быстро (с перепугу, небось) рванул кверху, и ведун почувствовал, как от лица отлила кровь: а если друг упустит свою хрупкую ношу с такой высоты? Зачем его понесло так высоко?!

Но в следующий миг стало понятно, что крылан умный и предусмотрительный: не успел он скрыться, для начала превратившись в неровную точку на тёмном же небе, как забурлило месиво магической грязи. Нечто мощное и целеустремлённое прочертило рваную и кривую дорожку вслед Буклиху и его ноше. Правда, дорожку почти сразу словно обрезало, как только крылан отлетел туда, откуда его не разглядишь. Конец дорожки ознаменовался сильным выбросом магической грязи вверх — настоящим гейзерным фонтаном...

Шторм, как и остальные, следившие за странным преследованием и его окончанием, затаив дыхание, выдохнули лишь тогда, когда поверхность магической грязи успокоилась до обычной, почти ровной, лишь слегка взбулькивающей. Но последнее уже привычно для глаза... Что это был за магический зверь? Как выглядит? Ведун невольно поёжился. Если честно... Не хотелось бы получить ответ на эти вопросы.

В закрытой сфере перед всеми встал ещё больше похудевший за недолгие ночные часы Хальдор. И Шторм запретил себе думать о девушке. Мысли о ней отвлекали его, он становился слишком слабым, уязвимым.

— Пара слов о том, что сейчас произойдёт, — сказал Хальдор, глядя, как к сфере возвращаются истуканы, а за ними следом, на почтительном расстоянии, мелким шажком текут два ручейка из монстриков с плавниками и желтоглазых тварей. — Нам придётся драться с ними, отгоняя от защиты.

— Но почему? — поразилась Захария, с неподдельным испугом глядя на целое войско тварей из магической грязи. — Можно отсидеться здесь, дожидаясь... — Кажется, она сообразила, что имеет в виду ректор.

— Да, именно, — подтвердил Хальдор. — Мы не знаем, как именно пройдёт путешествие леди Марины с Буклихом к мёртвому месту города. Но что хуже — мы не знаем, как долго оно продлится. И имеет ли смысл ждать. Мы должны быть реалистами. Сколько бы ни набрала Мелинда сил у Марины, защита без девушки недолговечна. Чтобы растянуть её действие, придётся драться. Каждый удар по защите этих великанов ослабляет сферу. Не забывайте, что монстры тоже магические. Магия будет рушить магию. Тем более наша защита упорядоченна, а магия этих существ нам абсолютно неведома, поскольку построена на взаимодействии магических отбросов. Как человеку науки, мне бы хотелось разобраться в этом... — Он помолчал, опустив глаза. — Но как человеку, который пытается спастись, мне придётся всё-таки в первую очередь подумать об уничтожении тех, кто... представляет для нас всех смертельную опасность.

— С чего начнём? — хладнокровно спросил Шемар.

Он был без меча, но в одной руке держал кортик, а второй сжимал и разжимал кулак, наверное готовясь к работе с огнём.

— Нам дана пара минут для анализа наших противников. Вопрос в следующем: кого из них мы сумеем уничтожить при помощи огня, а кого — при помощи холодного оружия.

— Плавниковые — огонь, — резко сказал Киприан. — Они настоящие, но магические мутанты. Огонь их возьмёт. Соломенных — точно не возьмёт. Они окаменелости.

— Согласен, — пробурчал Шемар, продолжавший стискивать пальцы в кулак.

— Солому беру на себя, — холодно сказал Шторм, приглядываясь к желтоглазым. — Их псевдо-жизнь держится еле-еле.

— Великаны уязвимы только в одной точке — в глазах, — продолжил видящий-проводник. — Огонь туда можно забросить, но только если очень концентрированный. Просто полыхнуть по глазам — этого мало.

— А если попробовать закинуть туда сгусток чистой огненной стихии? — с надеждой спросила Захария, перебирая бусины вынутой из-под ворота рубашки низки.

— Метить придётся слишком долго, а они на месте не стоят, — напомнил Киприан.

— Но и не слишком быстро шевелятся, — возразила стихийница.

— Я помогу Захарии, — сказал Мелинда. — Я умею направлять посланное.

— А если стихии не помогут? — спросил Киприан, неприязненно наблюдая за приближением истуканов.

— Опять-таки попробуем некромантию, — философски ответил Хальдор.

Правда, насколько заметил Шторм, машинально взглянувший на его руку, кулак ректора застыл на рукояти меча отнюдь не философски.

— Обобщаем, — заключил Хальдор. — Пока только одно играет нам на руку: магическая масса коллектора успокоилась и сама не будет нападать на нас, вырабатывая свои порождения. Мелинда сворачивает сферу, а мы защищаем Мелинду от нападения всех этих порождений. Готовы?

"Даже если бы не были готовы..." — бесстрастно подумал Шторм.

Светлая драко только было вскинула руки, начиная сосредотачивать сферу в небольшой сгусток магии, как всем им пришлось резко отвернуться от приближающегося трёхвидового войска чудовищ. Сглазил Хальдор!.. К краю холма, наверху которого они стояли, мчалась та самая дорожка, рассекая жирную на вид магическую грязь. Только теперь был виден острый гребень нового магического порождения или мутанта, от которого и рвались в стороны две бурливые волны...

А потом оно вылезло... Сначала над волнами тёмной массы постепенно появилась голова с костяными наростами, начиная от ноздрястого носа, с обеих сторон которого горели жуткой злобой едва-едва прикрытые морщинистыми веками вертикальные багровые глаза. Наросты будто всплывали вместе с чудищем, продолжаясь по всему его хребту. А глаза упирались нижним острым краем в морщинистую губу оскаленной пасти. Бронированный ящер не выполз, не вылез, а выскочил из тёмных волн, хлеща по сторонам раздвоенным хвостом. И, не останавливаясь, помчался на существ, которые только-только вышли из защитной сферы.

Чуть только новое порождение магической грязи раскрыло зубастую пасть, все шестеро мгновенно схватились за уши: разъярённый вопль, низкий и скрежещущий, пронизал по всем нервам. Но именно этот вопль кое-кого подтолкнул действовать немедленно. Чуть ли не такой же разъярённый Шемар словно вбросил обе руки вперёд — открытыми ладонями на монстра. Кажется, тёмный драко выпускал пар напряжения. Его огонь был настолько силён, что голову ящера-мутанта напором огня отбросило назад. Помогла удержать её на месте лишь шея, толстая и бронированная же. Зато ящер захрипел и прекратил вопить. Пламенем его морду облило так, что только грязная магия регенерировала его ополоумевшие от ярости глаза. Неизвестно, каким был до сих пор этот магический мутант, был ли он нормален — если такое о нём вообще можно было такое сказать, но сейчас он точно взбесился.

Правда, лучше бы он хвосты свои придержал!

Хвосты длинные. Едва одна часть его долетела до вершины холмы, Хальдор ринулся ящеру навстречу. Короткий замах — часть хвоста свалилась наземь. Что было дальше — Шторм уже не видел: он осторожно принялся спускаться чуть в стороне от истуканов, отвлекая на себя "солому", в то время как Захария и Мелинда, оставшись на холме, дожидались приближения истуканов. Киприан и развернувшийся от магически мутировавшего ящера Шемар палили по монстрикам, обливая их таким слепящим пламенем, что смотреть было страшно. В гудении огня еле слышен был злобный визг плавниковых, больше похожий на скрежет пальцем по мокрому стеклу.

На полпути Шторм остановился, выжидая. Толпа каменно-соломенных шла чуть сбоку, поэтому при виде живого существа без сомнений повернула к нему. Присев на одно колено, ведун положил меч рядом так, чтобы чуть что — схватить сразу. Вот теперь, когда руки свободны, можно попробовать тянуть плохо закреплённую магией псевдо-жизнь из порождений коллектора. Величиной с зайцев, "солома" текла к Шторму быстро — и так же быстро "откидывала копыта". Всемогущим божеством, отнимающих псевдо-жизнь, ведун себя не чувствовал. Чувствовал скорее гадливость. Слишком этот процесс был... не для брезгливых.