— Нет необходимости. Я — новый Хокаге!
Блондинка из Кумо мгновенно развернулась и шагнула в сторону. Во всей ее фигуре читалось: 'И как же это я пропустила кого-то за спину!' Но ничего удивительного в том не было, я не уверен что и сам бы справился этим, потому что в палатке стоял Шимура Данзо...
'Черт! Что он несет?' — мысль еще не успела как следует оформиться, как голова вроде бы совсем нестрашного перебинтованного старика с тросточкой эдак плавно, но одним мгновенным движением повернулась к нам с Шизуне, и, несмотря на то, что единственный свободный глаз Данзо был прищурен до полной неразличимости, я понял, что нас рассмотрели, оценили и взвесили на невидимых весах. И посчитали всего лишь...
— По распоряжению Дайме, — вновь проскрежетал глава Корня АНБУ, посмотрел на Самуи и протянул руку. Она без возражений протянула письмо и снова замерла неподвижно.
— Что-то еще? — после получения письма, предназначавшегося Хокаге, Старейш... черт, если он сказал правду, то бывшего Старейшины... стал, кажется, говорить даже немного мягче.
— Я должна дождаться ответа, — а вот голос Самуи дрогнул.
Вопреки здравому смыслу, я даже ощутил некую извращенную гордость. Знайте наших, у Конохи если джинчуурики — то Девятихвостого, а если сумасшедшие старые маньяки — то такие, что даже элита (а других бы и не послали — лицо страны, как-никак) деревни оголтелых милитаристов, которых опасается весь остальной мир — вздрагивает от одного вида! Тьфу, тут не восхищаться, а уцелеть бы самому, ведь если Данзо — Хокаге, то я сейчас не дам за свою шкуру и ломаного гроша... Гроша а не рё — потому, что в этом мире никаких грошей нет, а значит вероятность выбраться из этой задницы равна абсолютному нулю. Айдо, слушай... а не пора ли врубать Хирайшин, а? Прыгнуть назад, схватить Шизуне, упасть на Цунаде и... Таюю Призывом дернуть... А Тен-тен... сегодня же поставлю ей метку! Если доживу...
Панические мысли прервал треск конверта. Данзо вчитался в содержимое, поднял глаз на гостью и небрежно повел рукой:
— Одобряю. И... можете приступать к своей миссии прямо сейчас.
— Благодарю, — Самуи вновь поклонилась не отрывая глаз от старика.
— Спасибо за вашу работу. Я вас больше не задерживаю, — девушка с явным облегчением выпрямилась и, не оглядываясь, быстро вышла из палатки. А Шимура повернулся к нам.
— Но ведь... Совет джонинов не собирался... Я бы знала... — пролепетала растерянная Шизуне. Куда и хрусткие льдинки из голоса делись!
— Это чрезвычайная ситуация. Деревня как никогда нуждается в сильном лидере, а не в... этом, — взмахнул он рукой вокруг. — Поэтому... вон отсюда, — ...а вот в такие моменты того, что я ушел — совершенно не жаль. К сожалению, подобных ситуаций — гораздо больше...
— Но... Цунаде-сама... Ей нужно...
— Я сказал — вон! — трость упала на земляной пол, все правильные и мудрые мысли вдруг разлетелись из моей головы. Вслед за ними куда-то утекли все проработанные планы побега и я чуть подшагнул вперед, заслоняя своим телом девушку и футон Цунаде.
— Нет, — жаль, что не занимался бодибилдингом, как, по слухам, те же ребята из Кумо — тельце тщедушненькое досталось, полностью женщин не закрыть. То-то эта Самуи так быстро отвернулась после того, как оценила... Тьфу!
— Что? — переспросил Данзо
— Я сказал 'Нет!' Или у вас, Данзо-сама, проблемы не только с глазом? — эх, подыхать — так с музыкой! Всегда мечтал сказать что-то в таком духе. Юморок, правда, не первой свежести, трупным ароматом попахивает...
— Давненько я что-то не ходил на полевые миссии, — как бы в задумчивости проговорил Шимура. — Немного потерял форму... Но на одного наглого сопляка меня точно хватит!
В глазнице под бинтами что-то шевельнулась и тут вдруг подала голос Йоко.
'Пап, я чувствую что-то знакомое! Осторожнее, я думаю, его закрытый глаз — это...'
'Потом, лучше помоги!' — мысленно рявкнул я.
Левая рука Данзо взлетела вверх и легла на бинты около правого глаза, но я оказался быстрее. Из моей правой руки вырвался поток красной чакры, сложившейся в трехпалую лапу, и в ней тут же сверкнула маленькая золотая искорка. Правую сторону лица свело судорогой, подтянув уголок губ вверх в какой-то сумасшедшей усмешке. Ну Йоко, никак не можешь без эффектов...
— Я смотрю, вы тоже любите красный цвет глаз? Я вас понимаю, Данзо-сама, сам такой же! — я попытался подмигнуть. Зеркала в палатке не было, но и без него было понятно, что из моей правой глазницы сейчас таращится на главу Корня ярко-алая радужка с вертикальным зрачком. Продолжил, отвечая на немой вопрос: — Догадаться было несложно! Я думаю, скрывать уже нет смысла, ведь все уже видели.
Секунду помолчал и легонько, чтобы не спровоцировать, качнул чакроконечностью:
— Вы уверены, что хотите рискнуть? У вас все шансы на победу, но... В моем огне горит даже воздух — проверено, а воскрешать пострадавших уже некому! — искорка в лапе задрожала.
— Предатель! — по-змеиному прошипел Шимура. Мгновение задумчивости — и его рука пошла вниз. — Ты должен был отдать биджу деревне! Кто — Шестихвостый, Семихвостый? И как ты сбежал от Акацки?!
— Я и отдал деревне, только своей. В Конохе мне вынесли предупреждение... с занесением в могилу, причем вы сами — забыли? — на последние вопросы я не ответил. Правда выражение, с которым новый Хокаге говорит целях 'Рассвета' — навевает подозрения. Надо срочно изобретать метку для Наруто. Или, может... все упростить?.. — Да и что вас так сильно беспокоит, Данзо-сама? В свете новых фактов — Цунаде Сенджу, с этого момента находящейся в статусе частного лица, оказывает помощь другое частное лицо, не привлекая ни щепотки ресурсов деревни. У меня даже печати свои!
Данзо окончательно опустил руку, дернул пальцами и трость влетела ему в руку, самостоятельно поднявшись с пола. Эффектно.
— Сейчас мне некогда. Собирается совет Каге, для разрешения кризиса, созданного действиями этой... — он брезгливо кивнул мне за спину. Не удержался от хвастовства, урод... — Мне нужно спешить. Но когда я вернусь... Да и до тех пор, сопляк...
В ответ на это я отступил спиной вперед, чуть присел и опустил левую руку. Так, где-то здесь... есть! Я чуть напрягся, отпустил созданную печать и посмотрел прямо в глаз Данзо. Мне на надо было поворачиваться, чтобы увидеть, как вновь сформированная метка Хирайшина медленно гаснет на щеке Цунаде, бледнея и становясь невидимой. Я и без этого знал, что происходит именно так...
— Давно было нужно это сделать. Примите совет от Главы Совета Узушио, Данзо-сама, — улыбнулся я. Криво — потому что правая сторона лица мне по-прежнему не подчинялась. Йоко, оставлю без сладкого! — Не стоит отдавать необдуманные приказы своим глиняным болванчикам, у вас их и так мало. Я вытащу Цунаде отовсюду, и помешать вы мне не сможете. А чтобы у вас все же не возникло соблазна...
Я напрягся, двинул рукой и рядом со мной появилась моя копия. Теневой клон отвесил издевательский поясной поклон одноглазому старику и плюхнулся на землю около футона, демонстративно скрестив руки на груди.
О, как бы я хотел услышать в ответ хоть что-то! Если уж не скрежет зубов, то хотя бы скрип трости. Но Данзо сдержался. Вот что значит опыт! Да, до такого самоконтроля мне как до Узушио ползком. Тем опаснее будет дальше... Бывший Старейшина просто смерил меня долгим, очень долгим взглядом единственного глаза, развернулся и вышел из палатки.
Я медленно опустился на пол рядом с клоном, тупо наблюдая, как в трехпалой чакроклешне гаснет искорка, а она сама рассеивается в воздухе. А ведь забавно — вспоминая звериную форму Йоко и то, что крылом сжимать что-то круглое не очень удобно... получается, она протягивает наружу свою ногу? Смешно, ха-ха. Тьфу ты господи, бред-то какой! Впрочем ладно — отходняк. По краю ведь прошли, Данзо даже Цунаде сумел уважение к себе внушить...
На плечи мне легли чуть дрожащие руки, Шизуне оперлась на меня и тихо сказала:
— Айдо, спасибо. Я бы... не справилась. Не смогла бы... защитить госпожу... Что мы будем делать теперь?..
Последний вопрос сбросил с меня сонную одурь. Мда, как бы ни хотелось расслабиться, но рассчитывать можно только на себя. Или нет?..
— Шизуне, — я мягко убрал ее руки и поднялся. — Мне нужна твоя помощь. Нужно кое-что узнать...
Интерлюдия
Наруто больно ударился спиной о деревянную стену сарая. Таких вот построек, возведенных неизвестно когда и неизвестно зачем, вокруг Конохи было полно. Раньше, в детстве, Наруто не раз и не два прятался в них от разозленных жителей деревни после своих проказ. Найти его здесь было очень трудно, но злые коноховцы частенько справлялись с этой маленькой трудностью... И вот очередному сараю пришлось сослужить джинчуурики не совсем привычную службу. 'А ведь день так хорошо начинался!' — мысленно вздохнул Наруто и сам удивился собственному неожиданно ироничному тону. Впрочем, в последнее время ему было у кого поучиться. И парню это нравилось...
Сегодня утром все сложилось очень удачно. Конечно, Айдо поступил не по-дружески, свалив на него оплату завтрака... Но, скорее всего, он просто как-то заметил, что в кармане куртки Наруто завалялись эти купюры! Джинчуурики расстроился из-за того, что Йоко-сан так быстро ушла... зато как приятно было в первый раз в жизни расплатиться за Сакуру. И потом... когда парень предложил Сакуре проводить ее к госпиталю, она почему-то посмотрела вслед ушедшей Йоко долгим взглядом, едва заметно покраснела... и согласилась! И даже сказала, что у нее нет сейчас больных и она хочет просто погулять по деревне. Почти настоящее свидание!
Естественно, Наруто не мог не пригласить и остальных девушек... В конце концов, они ведь его друзья! Теучи он объяснит, что так насмешливо улыбаться не стоило — это был всего лишь дружеский долг! Объяснит... Чуть попозже... к вечеру... когда в раменную зайдет еще несколько посетителей и старик обязательно поделится с ними новостями...
Но Тен-тен тяжело вздохнула, и, сославшись на тренировку, побрела в сторону леса так, как будто взяла поносить у Ли утяжелители. А Таюя-сан просто фыркнула, развернулась и ушла. И хорошо, а то эта девушка его пугает...
Так что они с Сакурой остались одни... если не считать присоединившегося Какаши-сенсея. Но даже это не могло испортить Наруто настроение. Они прошлись по восстанавливающейся Конохе, немного помогли тут, поддержали там... Оказывается, в деревню пришли Тадзуна с Инари, а он и не знал!
А потом была полянка в лесу неподалеку от лесопилки... и Киба с первой за этот день страшной новостью. Бабуля Цунаде — больше не Хокаге! Хокаге теперь — Данзо! Наруто помнил, как рванул было бежать... И тихий голос Какаши, наполненный ледяным спокойствием:
— Остановись. Одно неверное движение — и ты предатель и бунтовщик. У него есть в этом опыт.
— Но тогда... нужно... Бабуля Цунаде! — воскликнул джинчуурики, но тяжелая рука Копирующего Ниндзя без лишних слов опустилась ему на плечо. И вдруг... подала голос Сакура:
— Он прав, Наруто. С ней будет все хорошо. Ведь... там Айдо.
— Тц, — донесся от Какаши непривычный звук и изумленно повернувшиеся к нему ребята вдруг поняли, что джонин едва ощутимо улыбается под маской.
Кажется, что мог сделать один красноволосый парень там, где не справились старшие и мудрые — Советники, Старейшины, джонины? Но от звука этого имени напряжение, сгустившееся над полянкой, чуть спало...
А потом были два шиноби Кумогакуре, незнакомом шиноби, наверное, просто носящем такое же имя — Саске, нукенине, преступнике, члене 'Рассвета'. Это все просто не могло быть сказано о Саске, которого он знал и тем больнее ему было смотреть на слезы Сакуры, за минуту до этого без сомнения ринувшейся в бой с теми, кто силой решил выбить из них информацию об Учихе Саске...
Наруто посмотрел на девчонку, прижимающую его к стене сарая, упершись локтем ему в горло. Было больно... Но эта боль сейчас не важна. 'А ведь у нее волосы такого же, как у Айдо, цвета, — вдруг подумалось джинчуурики. — И Айдо вполне бы мог... так же... Он ведь и сам бы хотел, чтобы Саске...' Додумывать мысль было страшно и Наруто перестал думать. У него это всегда хорошо получалось...
— Ну, говори! -рявкнула девчонка. Каруи, кажется. — Расскажи нам все об Учихе!
— Прости. Я не могу, — тихо, но твердо отозвался Наруто. — Я не могу предать Саске.
— Тогда зачем ты нас сюда притащил? — опешила собеседница. Ее спутник, с такой же темной кожей, но абсолютно белыми волосами ежиком, тоже округлил глаза.
— Чтобы вы... не сделали больно моим друзьям. И чтобы... вы не расстраивали Сакуру. Поймите, ваша ненависть ни к чему не приведет!
— Ублюдок! Как ты смеешь говорить такое после всего?! Не-ет, ты мне все расскажешь!
— Если хочешь — ударь меня. Это все, что я могу... — почти прошептал Наруто, и сразу же после этих слов его отшвырнул страшный удар в челюсть. Джинчуурики бы упал... Но рука Каруи вновь приперла его к стене.
— И ты думаешь, нам от этого станет легче?! — Новый удар и голова парня метнулась в другу сторону. Вновь девчонка подняла его и вновь Наруто посмотрел прямо ей в глаза. Нестерпимо хотелось отвести взгляд, но было страшно. Казалось, стоит только отвернуться и вместо желтых, как у кошки, глаз на Наруто Узумаки с тем же выражением ненависти, боли и... облегчения, что ничего больше не надо скрывать, притворяться и лгать — посмотрят зеленые глаза Айдо...
Жесточайший удар коленом, кажется, сломал ему два ребра. Сравнить Наруто было не с чем — до сих пор у него не было обыкновения безропотно терпеть побои... Сквозь боль он почувствовал, как в преддверии нового удара напряглось тело Каруи... и вдруг все замерло.
— Что здесь происходит? — проговорил холодный, но такой знакомый голос. Наруто с трудом открыл уже заплывающие глаза... и уперся прямо в блеск металла на остром лезвии, плавно переходящий в глубокую черноту полотна. Он поднял глаза чуть выше... и не смог удержать улыбку. Разбитые губы тут же заболели, но улыбнуться сейчас было важнее. Ведь скоро красные волосы начнут ему сниться. Боль и спасение — все последнее время только от них!
— Таюя... Как ты?..
— Мимо проходила, — не дослушала его девушка. — Так какого хрена здесь происходит? Не двигайся! — бросила она второму шиноби Кумо, уже выхватившему из-за спины катану. — От вида чужого оружия я нервничаю, а когда я нервничаю, у меня рука дрожит! По-прежнему не слышу ответа!
— Это не твое дело! — сказала Каруи, осторожно косясь на нагинату, которую Таюя держала на вытянутой руке в опасной близости от шеи своей жертвы.
— Как раз-таки мое. Мне не нравится, когда кто-то избивает небезразличных мне людей, носящих фамилию Узумаки. Вы живы только потому, что он почему-то не сопротивляется. И не надейся убежать! — заметила девушка аккуратные движения желтоглазой в сторону от оружия. — Как бы ты ни была быстра, Лезвия Ветра с моей малышки летают лишь чуть медленнее звука!
Режущая кромка на оружии вдруг подернулась молочно-белым туманом, тут же попытавшимся сорваться в полет... и задрожавшим в жадном нетерпении, когда его не отпустили.
