Последний шанс(41-76)

А вот слабое большинство скатится, причем, сделает это незамедлительно и с большой радостью. Сами знаете, что катиться с горки куда проще, чем забираться на кручу. Но коммунизм, реальный, можно построить лишь с теми, кто лезет в гору, а не катится в болото. Да, при этом можно использовать и слабое большинство, но только надо четко понимать, что оно послушно только под влиянием страха или жадности. Большинство безидейно по своей натуре, как бы громко не выступало на митингах. Сделать его сильным и идейным это единственный шанс на долговременный успех. Только в этом случае большинство окажется способным предотвратить любые негативные тенденции, какой бы предатель Идеи не оказался бы во власти, хоть на самом верху. Только так. Никакие спецслужбы, никакие контролирующие органы, никакой спецконтроль над спецнадзором не обеспечит успеха. Любые службы состоят из людей и легко оказываются коррумпированными и блокированными. А чтобы сделать большинство сильным, нужно очень немало. Необходимо сразу многое. Нужен видимый и однозначно воспринимаемый успех в материальной сфере, нужна мощнейшая дружелюбная идеология, нужно реальное равенство всех перед законом независимо от должностей и статуса, а помимо всего этого нужна такая глобальная мечта, которая для каждого человека стала бы его персональной, личной мечтой. Чтобы весь народ в едином порыве шел за той синей птицей, которую считал бы своей собственной, и она должна быть одна на всех.

А теперь давайте посмотрим, что мы имеем в мире. А имеем мы лишь зачатки коллективного самосознания, которое условно назовем коммунистическим, на территории СССР, причем, и оно во многом обеспечено мощной системой подавления недовольства и инакомыслия. Причем, эта система выбивает главным образом именно сильных, тех, кто должен был бы стать системе опорой. А во всем остальном мире мы не имеем и этого. Там царит голый индивидуализм, если не сказать корыстолюбивый эгоизм. И он в равной степени фактически разделяем как высшими слоями общества, так и последними люмпенами. Дай любому пролетарию или крестьянину Запада свободу творить, что хочешь, как они сразу же после разграбления дворцов, банков, предприятий и уничтожения их бывших владельцев, всласть перестреляют друг друга в борьбе за передел награбленного, а выжившие тут же займут место уничтоженных аристократов. Только окажутся еще гораздо хуже и духовно ниже тех, кого уничтожили.

И даже если СССР смог бы вмешаться в ситуацию и установить свой контроль над обстановкой, то итог был бы печален. Мы получили бы ценой огромных потерь всех видов ресурсов, включая жизни наших солдат и управленцев, медленно тлеющий протестный заряд огромной разрушительной силы. Нам бы пришлось устанавливать там мощнейшую репрессивную систему для подавления бунтов, а в людях бы все больше воспитывалась бы ненависть к нам. Нет, нам надо своим личным примером сначала увлечь их нашей Идеей, а лишь потом дать им возможность ее реализации у себя. Причем, добровольно и сознательно.

В общем, как то так, товарищ Сталин.

Сталин, который внимательно рассматривал мой взволнованный бег по комнате, сопровождавший мою речь, улыбнулся и проговорил. Я все помню, товарищ Алексей, все наши разговоры на эту тему. И не стоит так волноваться и переживать. Во-первых, товарищ Сталин ничего с Вами сделать не может. Просто не получится. Ни убить как врага народа, ни даже просто посадить под замок. Никакие средства на Вас на действуют. Так что остается терпеть. — Сталин рассмеялся в голос. Во-вторых, если бы товарищ Сталин все же придумал, нашел на Вас управу, товарищ Алексей. Он бы все равно не стал бы ничего делать или менять в сегодняшнем Вашем положении. Мы давно убедились в том, что Вы не враг. А товарищу Сталину бывает просто необходимо поговорить с кем-то, кто его совсем не боится. Вы же не боитесь меня, товарищ Алексей? — И довольный произведенным эффектом, Сталин продолжил, — Просто я сейчас еще раз хотел услышать от Вас одну мысль в этом монологе. Это бы показало бы действительно Ваше серьезное отношение к ней. И я ее услышал. Я говорю о необходимости Большой мечты. Мы тоже долго думали на эту тему. И пришли к выводу, что эта мечта не может носить абстрактный умозрительный характер. Это должна быть такая мечта, чтобы если не сегодняшние коммунисты, то хотя бы их дети могли бы застать ее реализованной при своей жизни.

Мы много думали о различных вариантах такой Мечты. И пришли к выводу, что это должна быть мечта о космосе, об освоении новых миров. В нашем мире слишком много накоплено различных противоречий и обид между народами. Эти противоречия и обиды не дадут нам возможности установить на Земле прочный и долгосрочный мир, особенно, если оставить несколько центров Силы с разными цивилизационными моделями. Вот Вы говорите, и товарищ Сталин с Вами в этом согласен, что установить коммунистический строй на всей планете не получится. Именно потому наша партия взяла курс на построение социализма в отдельной стране, отказавшись от идеи мировой революции. — Сталин тоже встал и, вновь раскуривая трубку, принялся ходить по кабинету. Мне пришлось сесть, чтобы не мешать его передвижениям.

— Получается некий замкнутый круг. На Земле прочного мира быть не может, тем более, что по Вашим заверениям, которые проверили и практически подтвердили наши аналитики, ресурсов планеты при столь быстром росте мировой экономики и мирового населения хватит не очень надолго. А с выходом в космос, тем более с возможностью освоения новых миров все очень неясно. Вам же это не удалось. Вы даже до Луны толком не добрались, уступили эту честь американцам, но и они почему-то ограничились одним полетом.

— С их полетом все вообще не ясно, товарищ Сталин. Не могу ничего утверждать наверняка, но ходила информация, что этот полет был имитирован при поддержке СССР. Что-то мы от них за эту поддержку получили типа современных заводов. Американцы вообще больше мастера в создании виртуальной реальности и индустрии развлечений. Здесь они непревзойденные специалисты. В свое время читал, что наши эксперты выяснили, что между Землей и Луной находится особый радиационный пояс, который не позволяет пересечь себя человеку даже в мощном космическом корабле. Не свинцом же его оббивать, тогда его и на орбиту не поднимешь. И потому мы отказались от управляемого полета на соседку. А американцы существенно отставали от нас в развитии космоса, хотя смогли после войны прибрать к рукам все немецкие наработки по ракетостроению и даже главного немецкого специалиста Вернера фон Брауна. И им срочно требовался какой-то прорыв, чтобы утвердить свое формальное первенство в этой области. В результате вполне могло оказаться, что СССР просто купили ради этого публичного шоу. Еще раз повторю, ничего не могу утверждать, но косвенное свидетельство подобного имеется. Уже в мое время американцы запустили марсоход на красную планету. Так вот когда в Интернете появились первые цветные кадры якобы с поверхности Марса, сделанные этим аппаратом, то на некоторых из них вместо неба явно виднелся купол павильона, в котором делались съемки. А на одном из фото вообще по недосмотру оказался вполне земной суслик. Так что есть большие сомнения.

Сталин слегка посмеялся. — Тем более, товарищ Алексей, тем более. Значит ваши успехе были еще скромнее, чем кажется. Так где же выход? Видите ли Вы какую-нибудь большую идею, способную стать настоящей Мечтой для миллионов или даже миллиардов людей?

— Да, товарищ Сталин, вижу. И она, эта мечта практически не отличается от того, о чем говорили Вы. Это действительно новые миры и возможность их освоения. Но только с этим вопросом все очень непросто. Для посещения новых миров нужно очень мало и очень много одновременно. Я говорил недавно с Велимиром на эту тему. Отдельный человек, достигший необходимого уровня сознания и внутренней силы, вполне способен просто шагнуть из одного мира в другой. Но это путь подходит лишь для уникальных одиночек. Они нам, безусловно, понадобятся, но лишь как разведчики, способные создать необходимый координатный образ для перемещения уже настоящего космического корабля. Что же до последнего, то ему для посещения удаленных миров надо лишь долететь до солнца и окунуться в него. Это, конечно, с технической стороны, фактически все намного сложнее. На подобном корабле также должны оказаться лишь люди, которые по своему уровню развития могут быть до этого допущены. Ну и корабль должен противостоять громадным солнечным температурам. Но этот вопрос, уверен, решаем. По крайней мере, это не самая сложная из проблем, которые нас ждут.

— А что Вы имеете в виду под особым уровнем сознания и внутренней силой, товарищ Алексей?

— Дело в том, что независимо от нашего желания это признавать или нет, мир, весь мир, вся вселенная, разумны. Я прекрасно понимаю, что Вы всячески не хотите затрагивать эту тему, товарищ Сталин. Что коммунистическая идеология не предполагает наличия Всевышнего, что даже все изменения в отношении религий, которые были осуществлены в последние годы, это скорее политический шаг, направленный на успокоение обстановки в стране и создание еще одного канала воздействия на массы. И все это не имеет отношения к вопросам увеличения духовности у нашего человека. И тем не менее, если мы хотим добраться до сути проблемы, нам придется об этом говорить, товарищ Сталин.

— Ну что же, раз придется, давайте говорить, — Сталин едва заметно поморщился и продолжил, — в конце концов товарищ Сталин в свое время учился в духовной семинарии и кое-что еще помнит с тех времен из учения о Боге.

— Тут не в учении дело, товарищ Сталин. Если рассматривать канонические тексты христианства, то они так же далеки от Истины, как любые иные Книги-источники. Они все не лживы, нет, просто информация в них дана в образной аллегорической форме, и понимание сути написанного дано далеко не каждому даже профессиональному богослову или имаму, что уж говорить о простых людях, которые не все и читать самостоятельно могут. По большому счету в том, чтобы обрести Веру, прошу не путать с любой из религий, даже древнеславянской, достаточно не так многого. Нужно воспринимать Мироздание в качестве живого организма, обладающего единым сознанием, пусть и непредставимого человек уровня. И нужно воспринимать самого человека как его выделенную частицу, через которую Создатель смотрит на этот мир и происходящее в нем. Для этого он подарил нам ощущение времени. А все, что нас окружает, есть материальная иллюзия, созданная как декорации для того, чтобы разум прошел все стадии становления и взросления, обрел силу и смог исполнить свое предназначение, создать новые миры-вселенные. Вот собственно и все, лишь одно добавление. Все разумы низшего уровня обладают одним соборным разумом более высокого уровня, даже в том случае, если они не подозревают о его наличии. Вот теперь вкратце действительно все.

Сталин какое-то время молчал, потом поднял на меня глаза и спросил.

— Хорошо, допустим, все так и есть, хотя мне это сложно представить и тем более осознать, но какую практическую пользу из этого для воспитания нашего человека готовым для полетов в иные миры мы можем получить?

— В первую очередь это уважительное отношение к миру, в котором живем. Одно дело, если ты просто ковыряешься в мертвой материи и разбрасываешь отходы, другое дело, если ты делаешь больно своему родичу, коим и является Земля. Не случайно я столь активно перед Вами ратовал за возвышение родовых связей, через них намного проще воспринимать и разумность мира. Во-вторых, это восприятие себя и своего разума как частицы единого организма, хотя бы даже из одного человечества. Одно дело, когда ты в своих корыстных интересах грабишь или убиваешь ближнего, но совсем иное, если этим же ты наносишь не меньший вред своему собственному организму, чем хочешь найти пользу. Ведь непредставимо себе, чтобы клетки правой руки пошли войной на левую руку, а желудок бы начал воевать с сердцем. На самом деле даже ортодоксальная коммунистическая идеология с ее пропагандой равенства и коллективизма уже многое сделало полезного в этом отношении. И я могу свидетельствовать, пожив в сознательном возрасте при социализме, даже уже извращенном, и при бандитском капитализме, что люди там и там совершенно разные. И будь моя воля, я бы всю жизнь прожил бы среди человека социализма. Нам по большому счету, чтобы вырваться качественно вперед и стать авангардом всего человечества, даже не придется что-то сильно ломать через колено. Ведь русский человек изначально имел общинное сознание, надо его лишь расширить, он всегда бережно относился к земле и природе. Строительство социализма лишь усилило тягу к коллективизму, нам осталось лишь правильно направить дальнейшее развитие сознания, соединив усилия Церкви в широком смысле слова и партийную коммунистическую идеологию. В таком случае, если мы не допустим барства и несправедливости в номенклатурной среде любого вида, если мы обеспечим реальное равенство всех перед законом, если мы создадим необходимую материальную базу процветания, то нам даже не придется никому ничего доказывать. Мы легко сможем набрать требуемое число людей для полетов в другие миры, а потом и заселения их. А как только это случится, и мы получим неопровержимые доказательство успеха, то нам больше не придется думать о мечте, она уже будет здесь и будет манить любого жителя Земли сильнее самого мощного магнита.

Сталин смотрел на мою горячность несколько иронично, но кивал достаточно ободряюще.

— Хорошо, товарищ Алексей, Ваша убежденность в собственных словах выдает хотя бы Вашу искреннюю веру в то, о чем Вы говорите. Если все, что Вы сказали окажется правдой на самом деле, то это действительно будет то, что нам нужно. Вопрос только в том, как это подтвердить?

— Товарищ Сталин, Вы можете сами поговорить с Велимиром, Вы можете попросить его, чтобы кто-то из волхвов сходил в мир, принеся из него нечто, что убедило бы Вас в реальности таких путешествий, что-то явно не принадлежащее этому миру.

— Это хорошая мысль, товарищ Алексей, я обязательно поговорю с волхвом.

— Кстати, попросите его улучшить Ваше физическое состояние, он это может. Речь не о том, что Вы больны сейчас, я о том, что если мы пойдем тем путем, что мы обсуждали, жизнь товарища Сталина потребуется нам намного дольше тех полутора десятилетий, отпущенных Вам в моем мире.

Сталин глянул на меня очень задумчиво и ничего не сказал. Потом махнул рукой и попрощался, хотя было видно, что такая возможность ему самому в голову не приходила и откровенно заинтересовала.

— До свидания, товарищ Алексей, на совещании я не планирую Ваш доклад, но попрошу поучаствовать в обсуждении вопросов, только соблюдайте аккуратность в своих речах. Далеко не все товарищи будут с понимание относиться к тому, что спокойно выслушает товарищ Сталин.

Глава 74. Ставки сделаны, господа (СССР).

Это совещание разительно отличалось от практически всех, на которых мне пришлось побывать до этого. Начать с того, что проводилось оно не в Кремле, как обычно, и даже на даче Сталина, что изредка, но бывало. Для него в ведомстве НКВД был подобран специальный дом в ближайшем Подмосковье. Не знаю, какое количество войск было задействовано в охране объекта, но три плотных кольца оцепления было точно. В самом доме практически отсутствовал даже привычный обслуживающий персонал. Точнее он был, но только на момент встречи участников совещания и покинул здание еще до его начала. Сталин не хотел допустить ни единого шанса для утечки информации за стены кабинета. Уже одно это настраивало приглашенных на крайне серьезный лад. Интересно было наблюдать, как на лицах руководителей партии и государства, закаленных в многолетних партийных и аппаратных баталиях, совершенно явственно чувствовалось волнение и ожидание чего-то судьбоносного. Да и сам состав участников был несколько необычен. Здесь собрались лишь те, кто был в курсе моего иновременного происхождения, да и то не все. Например, того же Кагановича Сталин постепенно, но довольно неуклонно отодвигал в сторону. Сейчас он практически постоянно болтался между строительством волжской железной дороги и таковой же в Иране, которая должна была сыграть решающую роль в походе на Индию.