— Мне? Но что? Я — старик!
— ...объединить разрозненные рода племён клана древолазов. Тебе следует отправиться в запретные земли.
— Табу!
— Забудь — всё, что было, уже в прошлом и не вернуть! Учись жить по-новому...
— Поздно, слишком поздно...
— Никогда, как впрочем, и не рано! Лучше поздно, чем никогда!
— Уверена?
— Ведаю!
— Наи...
— Ран... — с грустью в голосе произнесла отшельница. — Бао...
— Что? Почему?
Она уступила животное ему. И говорить ничего не стала, заставляя понять: так надо, а значит, будет и никак иначе.
— Я вернусь, Наи! Ты только дождись, как сейчас... — попросил Ран-Гар.
— Скачи во всю прыть Ран, и помни: ты потомок великого Он-Ра, того, кто принадлежит к Бо-Ра, но не Ра-Бо — свободный — Он'О...
Бросив задерживающий взгляд на Наи-Три, Ран-Гар оседлал зверюгу. Та огрызнулась недовольно. Ещё никто не позволял себе обращаться так с ним, но уловив мысленный посыл хозяйки подчинился, обратив свою агрессию на скорость передвижения в надежде на скорое столкновение с заклятыми врагами.
Удача сопуствовала древолазу, на животном отшельницы он налетел вихрем на лазутчиков уродов, неволивших 1/3 его ватаги — горько поплатились — кого прикончил на месте, кого ранил, а кого и вовсе взял в плен без изъянов...
Зверюга разорвала одного урода на куски передники когтистыми лапами, в иного вонзило клыки бивни, также убирая с дороги, а третьего подмяла под себя растаптывая. Были ещё два урода, но ими уже занялся Ран-Гар, обрушивая силу собственного оружия, и пускай примитивного, но зато действенного против сильного противника — залепил изначально светоотражающие элементы, а затем обрушивая палку, вклинивая в самое незащищённое место у них на теле с протезами.
Последовали одновременно два выстрела, лазутчики зверо-мутантов угодили один в другого, поскольку дикарь преднамеренно встал меж ними на линии огня, сумев в последний момент отпрянуть наземь, куда следом они присоединились к нему теми обломками и останками, от коих избавились, как и самих себя.
— Ран-Гар... — не поверили сподвижники: их лидер вернулся к ним и на зверюге отшельницы.
То был добрый знак — она защищала их. А раз так: им должна сопуствовать удача. Все неудачи остались в прошлом.
Где-то ещё послышались выбухи — орудовали карательные отряды уродов — лазутчики рыщущие в поисках поживы. Наживой оказалась вторая группа единомышленников из числа повстанцев. На них напал менее концентрированный отряд в составе пары мутантов и одного головореза. И те сами разобрались с ним, а вот тем, кто волок урода, не позавидуешь. На них зверо-мутанты устроили настоящую облаву с применением отборных сил, задействовав многочисленную группу. Обложили по всем правилам, поведя настоящую травлю. Никого не оставляли в живых.
Уцелел один-единственный абориген, коего они в отместку взяли живьём, и принялись издеваться над ним, истязая доступным методом их примитивному програмному мышлению в соответствии с кровожадностью.
Подвесив за нижние конечности дикаря, мутазавры стали драть с него три шкуры. Пытка была чудовищна. Верхний покров защищал от ультрафиолетового узлучения тело аборигена, иначе бы он покрылся волдырями как при ожоге, вторая — наростала, готовясь вскоре сменить изношенную в конец наружную оболочку, а нижняя только-только поблёскивала чешуйками зарождающихся клеток амфибии. Их и выдёргивали они неспеша из неё, доставляя нестерпимую боль, а себе не сказать: удоволствие, скорее обычное удовлетворение.
За данным зловещим занятием их застали повстанцы, научившись обращаться с уродами ничуть не хуже лазутчиков — вооружившись их протезами, используя на манер грозного оружия для ближнего боя врукопашную. На то, чтобы использовать как землянин в качестве стрелкового аналога не хватило ни ума ни времени на разбирательства с ним, а теми, кто истреблял их рода племён клана древолазов.
Возникла новая стычка. Численный перевес был на стороне разрушителей и качественный в оружии, но зато у дикарей имелся козырь, им послужила зверюга лидера, доставшаяся ему от отшельницы. Она подкралась незаметно к стану мутазавров, и отвлекла всё внимание с дикарей на себя.
Аборигенам впервые удалось застать врасплох уродов, те понесли серьёзные потери. Никому не удалось уйти, в том числе и дикарям. В живых осталась зверюга лидера повстанцев, он сам и тот, кто болтался на ветвистом лопухе папоротникового древа головой вниз, медленно, но верно превращаясь в жаркое. Требовал избавить от мук.
Ран-Гар уверял: доставит его на животном к отшельницы в два счёта и будет непременно спасён. Этого не случилось, а нечто такое, с чем приходилось мириться, но никак не удавалось вынести — сию тяжкую ношу тем более в одиночку. Едва он снял мученика с папоротника, тот закатил глаза, перестав дёргаться. Замер. С ним было покончено — всеми сподвижниками Ран-Гара. Он не покинул их, пока не устроил настояще пепелище, в котором упокоились и враги — отдал дань уважения всем без исключения. А в качестве боевых трофееев вместо привычных охотничьих, взял самое необходимое — протезы представляющие собой грозное оружие.
Один раз неожиданным образом сумел применить в полной мере — оно изрыгнуло огненную спираль и пожрала урода, заставив выгореть телесную оболочку, представляющую ранее живую плоть, а также оплавиться механические детали.
Восстановлению урод-лазутчик не подлежал, что стало невероятной новостью, которую разнесли невольные свидетели, а один из них пригласил воителя присоединиться к ним. То был ещё один лидер разрозненного рода входящего в племя, и занимал в нём главенствующее положение.
Ран-Гар был счастлив помочь им. Соплеменников оказалось не так уж и мало, как предполагал он. Это были последние представители клана древолазов. Пути у них было два — принять бой или покинуть земли собственного анклава. Сделать выбор оказалось трудно, и воинствующий гость должен помочь разрешить им возникшую диллему.
Ран-Гар поступил разумно, объявив всех самцов, не относящихся к числу охотников по той или иной причине воинами, всем остальным предстояло идти за пределы предгорий в горы.
Он затеял осуществить рейд по тропе смерти, как древолазы окрестили магистраль, прокладываемую уродами, и отбить у них соплеменников, гонимых в плен для превращения в себе подобных монстров в лагерь мутантов.
Предложение казалось разумным и вполне приемлимым. Амазонок не бросили, их напротив возвели в тот ранг, коим себя одаривали исключительно аборигены, становясь охотниками. Ран-Гар уравнял всех. И они проявили себя во всей красе. Часть амазонок пожелала остаться с ним — те, что лишились самцов и потомства. Поначалу он согласился, но когда одна погибла в чудовищных муках от ран, несовместимых с жизнью, осознал: их надо беречь, как продолжательниц рода. Не мешало поберечь и зачинателей. Поэтому отказал тем, у кого были созданы пары в примыкании к ватаге повстанцев, нечета ранее тем жалким двум десяткам, коими верховодил Ран-Гар. Ныне же под его началом было что-то около сотни. А вскоре количество сподвижников и вовсе возросло. Рейд на начальном этапе увенчался парой успешных стычек. Уроды не ожидали подобной дерзости от аборигенов, считая их дикарями, обычно выделяли в конвой повреждённых зверо-мутанов, кои были близки к утилизации без права восстановления не подлежа починке. Им удалось отбить до пары сотен сородичей. А также тем разведчикам из них, кто был отправлен на их поиски по округе — и набралось даже более тысячи.
Силы росли, но и опасения: уроды накроют разом всех в одном месте. Повального исхода было неизбежать. Ран-Гар и не собирался оставлять их здесь, зато сам оставался в надежде на то, что его помощь со сподвижниками понадобиться кому-то ещё, кого не удалось отыскать или отбить, спасая от уродов.
Действия повстанцев стали продуманными и эффективными. Одна группа — авангард — отвлекала лазутчиков, заманивая на иную — основную — в западню, а в случае непредвиденных обстоятелствах начеку в укромном месте караулила третья составляя арьергард.
Новшество действовало безотказно и в случае со спасением из плена соплеменников. Потери в стане противника росли, однако не обходилось без жертв и в случае с аборигенами. На фоне их побед и роста численности потери были минимальны и незаметны, но после того, как начался повальный исход в направлении запретных земель и горные масивы скалолазов, древолазы уяснили: их боевой отряд уменьшился и значительно, что было поразительно. От первой сотни осталось вдвое меньше, а последняя схватка не принесла успеха, хотя и удалось отбить кое-кого, но при этом потеряли вдвое больше сородичей. А вскоре и вовсе перестали сталкиваться с ними, зато теми отрядами уродов, что выставлялись в качестве заградидетных блокпостов на магистрали, перекрывая друг у друга сектор обзора, являясь одновременно обстрелом.
Настал момент истины. Боевой группе повстанцев предстояло покинуть дебри, и как бы того не хотелось им, но теперь они должны были думать о тех, кого спасли — и дальше оберегать их от нападок зверо-мутантов.
Наземные облавы с вылазками в виду несостоятельности противодействия аборигенам прекратились и появились новые виды летающих головорезов, окрещённые дикарями как стервятники. Противостоять им было сложно, да и невозможно, впрочем, и укрыться. Они проникали всюду, набрасываясь сверху в крутом и затяжном пике, рычали так, что казалось с небо падает поток астероидов различной величины.
Стервятники оставляли позади себя дымно-огненный след, прорезая воздушное пространство планеты над дебрями. И то тут, то там возникали новые очаги возгораний, которые некому было затушить.
Потерпев поражение в виду оголтелого избегания стычки с залётными чудовищами, Ран-Гар сумел сохранить основу будущей повстанческой армии. Костяк имелся, но для её создания требовалось воссоединиться с теми, кого они спасли и обучить всему тому, чему научились сами в противостоянии с заклятыми врагами.
И всё-таки повстанцам было тяжело покидать родной край, зная что где-то здесь ещё остались родня и соплеменники, надеющиеся на чудо, а его больше не будет, впрочем, и вестей. Но одно было ясно сразу: чем раньше они объеденят усилия, тем больше урона нанесут противнику и либо выиграют главное сражение за планету, либо сами сгинут, канув в небытие.
Звездная Система потусторонних координат.
Аркада — Z.O.О.
Ликвидация — Б.И.О.
Эпизод-22
РАЗРУШИТЕЛИ
Горный хребет. Скалы.
Нечто зловеще-ужасающее надвигалось со стороны магистрали, прокладываемой расходным материалом. Зверо-мутанты возникли неожиданно на фоне воздушного пространства лесных дебрей со стороны границы предгорий с горной грядой, куда стремились изгнанные дикари из клана древолазов, убегая от стервятников.
Игорь давно заприметил их, не он один, все те аборигены-скалолазы, что находились с ним в засаде в ожидании заклятого врага. Расчёт не оправдался изначально, землянину бы следовало отводить дикарей во избежание трагедии. Столько разом чудовищ ему ещё не доводилось зреть в одном месте, а они к тому же оказались недоступны. Стрелять по ним из того вооружения, коим разжились у пеших уродов, всё равно, что из рогатки по птеродактилю или ещё какому-нибудь летающему гиганту данного мира, обладающего вместо оперения прочной чешуёй, не уступающей панцирю.
Он уже был готов дать общий отбой. Сигнала не последовало. Помимо летящей армады летающих уродов удалось приметить наземные части лесных дикарей, также двигающиеся стремительно в их направлении. А вскоре удалось разглядеть то, что их и преследует туча, распадаясь на стаи и пикируя, нападает.
— Етить их... древолазы! Вот где примитивы! Одно слово — приматы! — осознал Игорь: к ним спешат соплеменники Лиа-Три.
Теперь об отступлении не может быть и речи.
— Стоять до конца... — полетел призыв эхом от землянина по перевалу.
— Какого? — не удержался Чур-Бан.
— Того самого!
— Что атавизм?
— Скорее анахронизм! Уж как повезёт!
Скалолазы насторожились. Чувствовалось напряжение и витало в воздухе помимо приближающейся армады крылатых уродов. Хотя обозвать можно было с большой натяжкой. Вскоре аборигены гор убедились: крылья у них представляют собой нечто несуразное по их меркам в сравнении с птахами и местными стервятниками, да прочими летающими существами. И вид противника был зловеще-угрожающим. Отдельные детали — нюансы — пока не удалось разглядеть в полной мере, но то, что это произойдёт и быстрее, чем они могли себе представить — вне всякого сомнения.
По телу землянина пробежала дрожь. Он ощутил озноб. Кожа резко переменила привычный окрас. Члены охладели. Ему вдруг стало не по себе — посинел.
Дикари по соседству отметили единение человека с ними, он больше не казался им даже внешне чужаком, всё больше походил на них, и чем дальше, тем становилось очевиднее: адаптировался к местным условиям выживания. А реалии здесь были таковы, что далеко не надо ходить, дабы уяснить, и было достаточно бросить беглый взгляд вдаль.
Стервятники уродов по-прежнему приближались размашистой тучей, продолжая заполонять всё обозримое пространство на дальнем горизонте. Уже стали различимы их цветовые очертания тел с преобладанием красно-багровых тонов и чёрными да тёмными вкраплениями. То были предвестники смерти — элитное подразделение зверо-мутантов — чудовищное творение протезов ломастеров пожирателей материи. Они привнесли некие изменения в тактику ведения борьбы с дикарями, получив наказ от Ком-ронта. В ходе противостояния с аборигенами настал перелом. Те дрогнули — древолазы побежали. Оставалось нагнать их и... истребить. О том, дабы снова захватить и превратить в груз-Z00 — не могло быть и речи. Лишних проблем захватчики не желали, как и не питали иллюзий насчёт расходного биоматериала. Создатели новой формацией обеспечили полное и неоспоримое превосходство в воздушном пространстве планеты, чего так не хватало им.
Казалось бы, наземный контингент уродов устарел и канет в лету, но нет — они непревзойдённые ищейки, к тому же требовалось и далее вести зачистку захваченной территории, продолжая оккупацию.
Игорь зажмурился, погружаясь на какое-то мгновение в себя, мысленно настраиваясь на то, на что при взгляде было невероятно сложно, если вообще возможно. Страх являлся неоспоримым мерилом стойкости: дрогнешь — не устоишь, а не устоишь — побежишь, и если побежишь — тебе конец — уничтожат — настигнут стервятники уродов и кто знает во что превратят, а ещё и не такое сотворят. Одно слово — монстры.
При новом взгляде в ином ракурсе на них, человеку стало очевидно: он сталкивался и с худшими проявлениями жутких видов пожирателей материи, и эти не самые чудовищные, к тому же не столь неуязвимы, как их прототипы-предшественники — наверняка. В это хотелось верить, и он тешил себя подобной надеждой, впрочем, и на благоприятный исход.
— Подумаешь... — забормотал про себя Игорь — себе под нос. — Что тут такого необычного — всё привычно — в разумных пределах допустимого! Иного и ожидать не приходилось, а и не следовало! Я их не звал сюда, осталось всего лишь дать это понять: им здесь ничего не светит, самим так засветим — мало не покажется!..
