Забытый

Я поёрзала на месте. Сидеть, поджав под себя ноги, было до шреса неудобно и спустя полчаса даже подушки уже не спасали положение. Как назло это была единственная доступная поза в успевшем возненавидется лютой ненавистью наряде. Все остальные либо слишком вульгарны, либо просто физически невозможны. Поэтому приходилось героически терпеть. Тут я с завистью покосилась на вальяжно развалившегося рядом "господина". Затянутые в божественно удобные по сравнению с юбкой походные штаны ноги согнуты в коленях и перекрещены, правая подтянута к груди. Сидит себе, попивает вино с фруктами, чувствует себя комфортно и счастливо. Засранец. Кстати, нет ничего удивительно в том, что Морриган в него пиявкой впилась и не хотела уступать. Привлекательный гад. Возможно, из-за диковинности внешности или ещё чего, но это был тот типаж, на который всегда обернёшься в толпе, хотя и не влюбишься с первого взгляда. Смуглость, удачно подчёркнутая светлой рубашкой, и резкость черт лица выдавали в нём кровь степных племён. В то же время присутствовала и слабо уловимая эльфийская правильность в разлёте бровей и тонкой линии губ. Прямой узкий нос мог быть наследием сразу нескольких рас, а вот уши вполне обычные, человеческие. Волосы цвета дубовой коры, густые и даже на вид жесткие, собраны на затылке в короткий хвост. Фигура поджарая, торс что надо, но про него я, кажется, уже говорила. А, ну и конечно эти насмешливые серые глаза, в обрамлении угольно-чёрных ресниц кажущиеся ещё выразительнее и наглее. То, как он зыркал ими в мою сторону время от времени, утвердило меня в мысли, что сложившаяся ситуация для него нехилое развлекалово.

Было в нём и что-то ещё, что помимо воли притягивало взгляд. Сразу и не поймёшь что. Какая-то... хищность что ли. Я никак не могла отделаться от ощущения, что праздная небрежность в его движениях и то, как расслабленно он держится, лишь притворство. Знаете, как у котов. Ходит такой себе возле гнезда, внешне сытый и довольный жизнью, блаженно щурится на солнышко, а стоит глупой птичке отвернуться и — херак! — она тут же оказывается под когтистой лапой. Дохлая.

Морриган опять что-то спрашивает, но я уже не прислушиваюсь, продолжая украдкой выискивать черты хищности на мужском лице. В какой-то момент до меня доходит, что всё это время я подсознательно сравниваю его с Ларсом. Шарахнувшись этой мысли, как орк от безалкогольного меню, я уткнулась взглядом в самую большую фруктовую вазу в центре стола. Лежащее на её вершине яблоко вместо того, чтоб объяснить какого я вообще думаю об этом бессердечном кровопийце, партизански молчит и только сверкает аппетитным золотым бочком, чем ещё больше усугубляет моё положение. Блин, а как жрать-то охота...

А может плюнуть на всё, а? Очевидно же, что в кокетстве и умении флиртовать мне с Морриган не тягаться. А если выбрать другую тактику? Схватить приглянувшееся яблочко, вытянуть затёкшие ноги и громко чавкая предложить красавчику не тратить время на пустые разговоры, а сразу уединиться, чтоб без лишних свидетелей получить заклинанием по башке? Хотя про последнее, наверное, говорить не стоит. Впрочем, думаю, ему и без этого хватит с лихвой. Такое впечатление даже Морриган со своими нечаянными обнаженками фиг переплюнет. Как сказала бы в данной ситуации Лин, терять нам всё равно нечего, так что кто не спрятался, я не виновата!

Увлечённая подобными мыслями я и не заметила, что уже некоторое время безотрывно пялюсь на соседний столик, где как раз в это время вошедшая в образ суккуба подруга страстно нашептывала что-то, тесно прижавшись к размякшему от её умных речей франту. Однако заметил кое-то другой. Правда не понял.

— Предпочитаешь блондинов?

Вопрос прозвучал нарочито безразлично, но мне всё же почудилась промелькнувшая в нём недовольная нотка. Койот сделал большой глоток и, не отрывая от меня испытующего взгляда, отставил полупустой кубок в сторону.

— А? — не врубилась я. Голова всё ещё была занята вынашиванием дерзких планов, поэтому я не сразу поняла, что вопрос адресован мне. А когда поняла... — О нет! Пффф! — выразительно скривилась и помахала перед носом рукой, показывая своё отношение к столь смехотворному предположению, после чего самым чистосердечным образом заверила: — С недавних пор белобрысые абсолютно не в моём вкусе!

Немая пауза.

— То есть я не хотела сказать, вон тот уважаемый господин белобрысый, в смысле он вовсе и не белобрысый, а блондин, — замялась в судорожной попытке исправить глупость, которую только что сморозила. — Хотя это и не значит, что он мне нравится! — получалось плохо. — То есть я не говорю, что он страшный! Очень даже привлекательный, несмотря на то, что блондин! То есть... в смысле... просто... как бы... ну... — конфуз достиг предела, и бессмысленный словесный поток иссяк. Вот уж правду говорят, что некоторым лучше лишний раз рта не раскрывать. Кстати, теперь понятно, почему тихони первыми выходят замуж...

— Хмм... — протянул мужчина и, опёршись на локоть, слегка подался по направлению ко мне. Стол был квадратным и относительно маленьким, поэтому даже сидя с разных его сторон, расстояние между нами не превышало вытянутой руки. А теперь было и того меньше. — Блондины, говоришь, не нравятся? — он улыбнулся, словно мои слова его чем-то порадовали, а я машинально отметила, что эта лукавая полуулыбка совсем не походила на те вежливые, которыми он ещё минуту назад отвечал Морриган. — И какие же тогда по вкусу?

На этот раз я задумалась перед ответом. Правда не помогло.

— Эээ... Рыжие? — в итоге сказала наобум.

Сидящая напротив Мори едва заметно качнулась, будто с трудом проглотив готовый вырваться наружу смешок. Вопрос, похоже, был провокационным.

— Рыжие? — удивился он, явно ожидая несколько иного признания, и проникновенно так поинтересовался: — Значит, у меня совсем нет шансов? — брови на смуглом лице обижено изогнулись, но в глазах по-прежнему не было ничего кроме насмешки. Они смотрели изучающе, отчего я почувствовала себя очень неуютно. Игривый тон только подливал масла в огонь, и к щекам помимо воли стала подбираться краска. Сероглазый откровенно веселился, наблюдая за моим замешательством.

— Ты новенькая, — продолжал он, так и не дождавшись от меня ответа. — Как тебя зовут?

— К... — рефлекторно начала я, но тотчас запнулась. Нет, называть настоящее имя нельзя.

— К... — ааа, шрес! А назваться этим пошленьким "Камелия" язык не поворачивается!

— "К", а дальше? — терпеливо подталкивал меня к нужному сочетанию букв разнокровка.

— Клинит её! — не осталась безучастной язва Морриган и рассмеялась, жеманно прикрыв рот ладошкой. Кажется, она уже не сомневалась, за кем останется этот матч и готова была с лёгким сердцем списать неудачливую конкурентку со счетов.

— К-как будет угодно господину. Вы можете называть меня, как захотите, — выкрутилась я, оставив без внимания едкий комментарий чернявки.

Мужчина прошелся по мне задумчивым взглядом и хмыкнул каким-то своим соображениям.

— Тогда я буду звать тебя Котёнком, — проговорил, наклонившись совсем близко и намеренно растягивая слова. На миг я почувствовала исходящий от него аромат степных трав и креплёного вина, быстро истаявший, когда его обладатель спустя секунду отстранился. — Забавным маленьким Котёнком.

Фи, как банально, — первая промелькнувшая в голове мысль.

А хотя нет. Экак бедняжку Морриган скрутило-то! — вторая.

Злорадствовать нехорошо! — третья.

Ыыы! — четвёртая.

Я зарделась и скромненько потупила глазки. Чинно сложенные на коленях ручки смущенно затеребили ткань юбки. Ни дать ни взять, благовоспитанная барышня, неожиданно получившая предложение руки и сердца. Внутри бурлило мстительное удовольствие, и я еле удержалась, чтобы не предложить подозрительно посиневшей Мори стакан воды. Но вместо этого нанесла контрольный в голову.

— Если таково желание господина, — смиренно пролепетала медовым голоском. И вспомнив про наставления Дара, якобы ненароком повела оголённым плечиком. Зубной скрежет по соседству подсказал, что получилось неплохо.

В течение следующей четверти часа Койот продолжал одаривать Морриган неизменно любезными, ничего не значащими улыбками, а я, с каким-то радостным возбуждением, медленно, но уверенно убеждалась в том, что для меня ещё не всё потеряно. Всё чаще я ловила на себе его заинтересованный взгляд и это мне, признаться, до безобразия льстило. Правда, малину несколько портило то, что непривыкшая к такому откровенному вниманию, я никак не могла потушить предательски пылающие уши. Зато сероглазый прям умилялся, глядя на мои безуспешные старания.

Где-то на десятой проваленной попытке обуздать расшалившиеся эмоции к нашему столику подошла знакомая по розовой комнате светловолосая девушка. Кокетливо улыбнувшись, она наклонилась к Морриган и что-то тихо ей прошептала, дополнив слова коротким кивком в сторону. Передала приглашение, догадалась я, проследив за направлением кивка. Одетый по последней моде паренёк за вторым столиком (кажется, дружок длиннорукого пижона) напряженно следил за ходом переговоров и при этом семафорил ушами не хуже меня.

Мори выжидательно посмотрела на Койота, но тот лишь безразлично потягивал вино, не выражая даже намёка на протест. Сжав губы в тонкую линию, она была вынуждена подняться.

Эх, тяжко быть красавицей, от поклонников отбою нет... — млея от растекающегося по всему телу чувства облегчения, ехидненько подумала я, глядя, как зло чеканит шаг пересекающая Залу бывшая соперница.

Где-то на середине своего пути Морриган чуть не столкнулась с выскочившей ей навстречу весело смеющейся парочкой. Блондин удивлённо сморгнул неожиданному препятствию и, рассеяно выдав что-то вроде "пршунаспрстить", поудобнее перехватил свою избранницу где-то пониже талии. После чего оба, путаясь в ногах друг друга, продолжили двигаться по заранее намеченному маршруту. Лин тайком подмигнула мне перед тем, как они скрылись за одной из малоприметных боковых дверей.

Вскоре таким же способом, но через другие двери, Залу покинул и виденный ранее короткостриженный бугай в охапку с двумя девушками.

Пока я ломала голову над тем, как бы и мне так поделикатнее намекнуть своему подопечному, что пора бы уже тоже сваливать, и старательно выдумывала пристойную формулировку для непристойного предложения, он решил этот вопрос за меня.

— Пойдём.

Мужчина галантно протянул руку, предлагая помочь подняться.

Вот так. Лаконично и посуществу. Ему бы инструктором работать...

Я изо всех сил старалась быть грациозной, или хотя бы как можно естественнее собрать в кучку потерявшие вообще всякую чувствительность ноги, чем заслужила сердобольное:

— Может тебя понести?

Если бы не эта лукавая насмешка в серых глазах, то, пожалуй, можно было бы и согласиться, но увы...

— Господин очень любезен, — промурлыкала я, беря его под локоть. — Но лучше так, — и подумав, добавила: — Только без резких движений.

После первого десятка шагов идти стало значительно легче, и до заветной дверки я добралась уже достаточно уверенной поступью. За дверью оказался небольшой тускло освещённый коридорчик, ведущий в другую комнату. Или вернее будет сказать спальню. Первым, что бросилось в глаза прямо на входе, была огромная кровать, застеленная песочного цвета покрывалом с золотой каймой. Пара мягких кресел по углам, выполненные в таких же песочных тонах, узкая тумба с одной стороны кровати и торшер с плафоном в виде бутона — с другой. Стараясь не обращать внимания на охватывающее меня сильное волнение, я продолжила осматриваться. Ну, или делать вид, что осматриваюсь, потому что смотреть, на самом деле, было больше не на что, а сохранять спокойствие не так-то просто.

Мне нужен план, — запоздало спохватилась я.

Чтобы применить гипнотизирующие чары, приводящие к частичной амнезии, необходим прямой контакт с височной зоной. Но просто так подойти и положить пальцы ему на виски, уверена, не получится — этот жест слишком говорящий, и Койот попросту выломает мне руки прежде, чем я успею хоть что-то предпринять. В том, что реакция у него отменная, я ни капли не сомневалась. Значит надо его предварительно обездвижить или вырубить. Решено. Тогда сейчас я...

Опустившаяся поперёк живота сильная рука застала меня врасплох, а следом за ней спину обдало жаром от соприкосновения с чужим телом, окончательно добивая любые рациональные мысли. Второй рукой мужчина аккуратно убрал рассыпанные по плечу волосы и провёл тыльной стороной ладони от уха до ключицы. Ненадолго замер, а потом неожиданно рассмеялся, уткнувшись лицом в мой затылок.

— Котёнок, дыши!

Его слова подействовали на меня, словно отрезвляющая пощечина. Я ведь действительно стою, затаив дыхание. Более того, я буквально оцепенела, напрочь забыв о необходимости этого нехитрого действия.

Вот стыдоба-то, — как всегда вовремя решил поумничать внутренний голосок, — он тебя только обнял да по шее пощекотал, а ты уже застыла, как вкопанная. Что ж ты, святая невинность, будешь делать, когда он предпримет что-нибудь поинтереснее?

Ты это о чём???

А то ты не заметила, как дышать вдруг стало легко...

Оцепенение как рукой сняло, когда до меня наконец дошло, что причиной этому стремительно ослабевающая шнуровка на корсете. В панике я довольно резко развернулась, рассчитывая таким образом обезопасить спину от ненужной заботы. Но этим сделала только хуже. Оказавшись лицом к лицу с так и не разжавшим объятья мужчиной, я снова растерялась. А вот он, к сожалению, нет. На губах разнокровки заиграла порочная улыбка, а уже в следующую секунду они накрыли мои. В смысле, почти накрыли. Потому что в этот момент паника достигла своего пика. Сдавленно пискнув, я выставила перед собой руки и с перепугу запустила ему в диафрагму мгновенно сформировавшийся на кончиках пальцев разряд, целомудренно пресекая все неблагочестивые намерения. Мужчина ощутимо вздрогнул, и я успела заметить застывшее в серых глазах удивление, перед тем, как они закатились, а их обладатель начал оседать, заваливая меня вместе с собой.

Пыхтя от натуги, как стадо ёжиков, я смогла выбраться из-под бессознательного тела и подняться с пола. Лицо нещадно пылало, сердце колотилось как бешенное, и кровь тяжело пульсировала в венах, мешая думать. Понадобилось время, чтобы отдышаться и справиться с нервной дрожью в коленках. Более-менее приведя себя в чувство, я, как типичный преступник из дешевых бульварных детективчиков, принялась маскировать место своего злодеяния и путать следы. Для начала расстелила кровать и перетащила туда пребывающего в отключке клиента. Опять отдышалась. Затем присела рядом, прикоснулась к его вискам и сосредоточилась. В пальцах сразу почувствовалось жжение, весьма болезненное, но терпимое. Когда неприятные ощущения исчезли, я убрала руки и облегчённо выдохнула. Всё. Теперь его воспоминания о сегодняшнем вечере представляют один смазанный фрагмент, словно осознаваемый в сильном алкогольном опьянении. Наутро он будет помнить, что провёл вечер с девушкой, но в упор не вспомнит ни моего лица, ни лица Лин.