Драконы

— Но ведь эта сила могла откликнуться на твою драконью силу, — настаивал испуганный Ксимон. — Вдруг эта сила до сих пор спала, выведенная повелителем из адовых глубин, но проснулась, почуяв твою драконью силу? И теперь она... — У него снова перехватило дыхание, — и теперь она будет идти за нами по следам.

— Зачем ей идти по нашим следам, если она такая страшная? — уже добродушно спросил Хакон, поднимаясь с пола и придерживая отрубленную голову мага, чтобы она не раскачивалась.

— Ну, может, Эта сила не любит утруждать себя прямым столкновением с воином? — предположил Ксимон, явно удивлённый излишне легкомысленным, на его взгляд, поведением Дракона.

— Ну, сейчас она отступила и, кажется, нами не очень интересуется, — подытожил Хакон, не желая признаваться Ксимону, что понял, кто незримо смотрел на них. — А потому сосредоточим своё внимание на том шуме, который слышится вот из этого коридора. Готов к дальнейшему пути, Ксимон?

— Как будто от меня что-то зависит, — вздохнула отрубленная голова.

Постояв немного и сориентировавшись, Хакон твёрдо зашагал к беспорядочному шуму, который становился не просто слышен, но словно звал к себе. Интуитивно Дракон сообразил, что приближающиеся крики нечисти слишком тревожны. И сердце ёкнуло: не прорвался ли в замок отряд с Драконами во главе, чтобы выручить его, Хакона?

По дороге на переполох он столкнулся с двумя лесными демонами, которые выскочили из-за угла, явно спеша к тому же сражению, которое уже очевидно гремело впереди. Нетерпеливое ожидание увидеть, кто устроил тревогу в замке нечисти, вдохновило Хакона, и он с лёгкостью расправился с демонами, не ожидавшими так близко столкнуться с Драконом. Пока он задавал жару нечисти, отрубленная голова, поневоле болтавшаяся на его бедре, только охала и ахала, стукаясь о него.

Не успел он проверить, в самом ли деле мертвы лесные демоны, как на него выбежали три вражеских латника. Обозлённый: мешают побыстрей выяснить, что впереди происходит! — Хакон устроил яростную рубку, благо что латники были вооружены обычными мечами, а он — двуручником. Бился, не думая, как бить. Бился, уповая больше на силу и изворотливость. А когда всё было кончено, он от нетерпения чуть не перебирая ногами, подхватил меч одного из поверженных противников и побежал, прихрамывая, дальше, не обращая внимания на заикающиеся вопли отрубленной головы, мотающейся во все стороны на поясе.

Зала, в которую он выскочил, была полна нечисти настолько, что даже нетерпеливый прилив сил, помогавший держаться на ногах и бросавший его очертя голову в схватку, не заставил кинуться на них. Нет, Дракон попятился за стену, из-за которой выскочил, и, затаившись за ней, начал приглядываться.

Насколько он сумел выяснить, нечисть пыталась взять боем помещение, в которое её активно не пускали. Судя по предсмертным воплям и визгу, там отбивался довольно сильный отряд. Мысленно перебирая бойцов замка Блейвенов, Хакон всё же терялся в догадках, кого же снарядили следом за ним. Ну, два взрослых Дракона — это понятно. Туазал наверняка взял своих наёмников. Но кто же ещё?

Из проёма, куда старались проникнуть латники и лесные демоны, то и дело, пошатываясь, выходили или выползали раненые. Среди них старший Дракон заметил несколько тварей со стрелами в теле, и холодок побежал по коже: Драконы взяли с собой Открывающих! Не слишком ли рискованно?

Неожиданно твари, толпившиеся слева, торжествующе завизжали, разбегаясь в стороны. Изумлённый Хакон высунулся из-за стены, пытаясь разглядеть, кого они привели, чтобы уничтожить сопротивляющихся людей. И забыл дышать. Ненадолго.

— Ксимон... — Он поднял голову и повернул её лицом влево. — Кто это? В броне?

— Один из стражей повелителя! — ахнула отрубленная голова. — Если те, кто там защищается, думают, что сумеют избавиться от неё, они глупцы! Она непобедима!

— Заткнись, — ровно сказал Хакон, опуская отрубленную голову мага к ногам.

Тварь влезла в проём башкой и взревела так, что содрогнулись стены. Нечисть, толпой жадно следившая за происходящим, откликнулась радостным воплем.

Хакон лихорадочно перебирал варианты того, что он сумеет сделать.

И замер. Над стеной проёма, в которую рвалась громадная тварь, мягко засияли знакомые цвета драконьей силы. Цвета силы Стеина! Стеин собирается уничтожить тварь, используя последнее оружие Драконов? Но он слишком слаб для этого удара! Особенно здесь, в замке, захваченном нечистью! Помогает ли ему Туазал? Да знает ли вообще рыцарь-Дракон этот боевой приём?!

Хакон сглотнул, вышел из-за стены и плашмя прислонился к ней, на мгновения распластав по ней открытые ладони. Оттолкнулся и поднял два меча в стороны — двуручник и обычный. С трудом выдерживая тяжесть двуручника, воин-маг начал сводить оружие вместе. Смех начинался где-то внутри. Голодный, немощный — он собирается провести боевой приём, помогая невидимому Стеину?! Невероятно, но он правда собирается это сделать! В последний момент, перед тем как спустить с цепи остатки силы, Хакон вздрогнул, почувствовав, как мечи словно стали легче. Нет — скорей, будто кто-то встал рядом и поддержал его руки. А потом, за секунду до смертельного удара, который обычно сметал всё живое на пути Дракона, Хакон с головокружительной радостью ощутил, как сила втекает в его руки.

Удар!

Ревущая от усилий тварь уже наполовину влезла в проём, кроша камень стен... Оцепенела. Взорвалась, будто оплёвывая всех своими вонючими ошмётками.

Они ещё падали, когда Хакон опустил оружие и захромал к этой стене, благо дорога перед ним была свободна от нечисти, а та, что осталась живой, ошарашенная, не успела опомниться, чтобы заступить путь ковыляющему вперёд Дракону.

Глава двадцать пятая

Стеин не поверил. Открывающие и Туазал с наёмниками, пятясь к коридорному повороту, прятались от жуткого ливня, хлещущего тяжёлыми ошметьями от взорвавшейся твари, а он стоял, оцепенело глядя на проём, который расширился, потому что сила драконьего удара и умирающая тварь в предсмертных конвульсиях разрушили его: полстены обвалилось вместе с частью второго этажа. И только время от времени младший Дракон машинально закрывался рукавом от летящих прямо в лицо рваных лохматых кусков чудовища.

Он не поверил. Силы, к которым дали ему доступ Открывающие, в этом старинном замке, пусть и принадлежавшем когда-то Драконам, были слишком малы, погребённые под заклятиями, под магией нечисти. Его личные силы, самого младшего из последних Драконов-орденцев, который только-только вступил на воинский путь и сразу ослабел, были слишком неустойчивыми. Ведь Чёрный Дракон начал закрывать источник силы для своих служителей, не справляясь с нечистью, выдравшейся из-под магической печати.

Стеин просто не мог настолько сильно использовать драконий боевой приём! Мощи не хватило бы! Но как?! Как?!

Ошеломлённый, он стоял, опустив клинки мечей острием книзу, потому что чуял: едва он попробует поднять мечи, это окажется для него слишком тяжким движением.

Последние ошмётки падали откуда-то со стен и с высокого потолка. Туда они поначалу налипли, а теперь смачно шлёпались на пол, еле видный из-за поднявшейся строительной пыли.

Стеин неожиданно выпрямился.

В первую очередь он неосознанно ожидал, что в проём бросятся лесные демоны или вражеские латники. Но сквозь крутящиеся облака серой пыли то и дело мелькала странная фигура — словно его собственное отражение. Отражение усталого воина с двумя мечами. Воина, идущего вперёд из последних сил.

— Хакон?.. — прошептал он, скорей, чтобы услышать это имя, чем спрашивать на деле.

Пыльные облака почти опали.

За стеной, кажется, проходила замковая анфилада. Виднелся и просторный коридор, и залы, которые он объединял. Стеин решил, что до взрыва, в котором сдохла гигантская тварь, там было движение, как в муравейнике: множеством чёрных точек нечисть сейчас застыла на своих местах, где её застал взрыв. Мало того — те твари, что были слишком близко к точке взрыва, погибли тоже.

И теперь по расплывающейся жиже и среди тел, валявшихся тут и там, переступая их, медленно к стене, в которую рвалась тварь, шёл воин с двумя мечами. Он шёл тяжело, но так спокойно, не обращая внимания на замерших от неожиданности врагов, что, кажется, даже нечисть не решалась броситься на него, заворожённая этим уверенным спокойствием. Кроме всего прочего, на поясе воина болтался странный, слегка вытянутый шар. Стеин ещё сначала решил, что это моргенштерн, висящий на цепи. Но чем ближе подходил к проломленной стене воин, тем отчётливей видно становилось, что это не оружие, не шипастый металлический шар, а... отделённая от тела голова! Живая!

Первым рядом со Стеином встал Туазал.

— Хакон, — утвердительно сказал он.

Воину, то и дело скрывающемуся за кучами подрагивающего, оседая, мяса, пришлось далеко обходить основное место взрыва. Шёл он всё так же медленно, заметно приволакивая ногу... Ни слова не говоря, к нему кинулась Карина.

Стеин насторожённо бросил взгляд на застывшую нечисть. Лесные демоны начинали оживать, оглядываясь друг на друга: кто, мол, первый начнёт движение за внезапно близкой добычей? Младший Дракон быстро и не глядя поднял в сторону руку с мечом наёмника, отдавая оружие хозяину и надеясь, что этот его жест поняли. Оружие немедленно забрали, а Стеин пошёл навстречу старшему товарищу, приготовившись к отпору нечистым тварям и защите Хакона, если только нечисть рванёт всем скопом к нему. Карина между тем уже обняла Хакона за пояс, помогая ему идти быстрей, и старалась не смотреть на отрубленную голову у его бедра.

— Драконий удар? — хрипловато от волнения спросил Стеин, когда Хакон остановился перед ним, а затем, встав на одну линию с младшим Драконом, начал оборачиваться к врагу. Голодно торчащие скулы воина-мага почти пропали от его старания улыбнуться, а впавшие, но яростные глаза потеплели при виде Туазала и его наёмников.

— Он самый! — выдохнул старший Дракон. — Я видел, как ты начинаешь удар. И успел подсоединиться.

— Но как ты... — начал Стеин и замолчал, когда тот кивнул, сообразив, о чём хочет спросить младший Дракон.

— Я нашёл части драконьего оберега, собирающего силу. Всё просто: сделал оберег, приложил к стенам замка. Он же, замок-то, как я выяснил, бывший наш, драконий. В нём сохранились силы, пусть и небольшие. На удар, который лишь дополняет удар другого Дракона, сил хватило.

— Что... это? — брезгливо спросил Туазал, кивая на отрубленную голову, которая моргала на всех боязливо, хоть и вынужденно исподлобья.

— Голова того самого мага, который снял печать с адова места.

Голова торопливо опустила взгляд.

Две женщины переглянулись и быстро развернули свои котомки, прихваченные в дорогу как для себя, так и для мужчин. Посматривая на противоположную сторону, Открывающие раздали воинам кожаные мешки с питьём и по куску лепёшки. Пока Хакон ел, больше налегая на питьё, то и дело вздрагивая от резкого движения с "той" стороны, Карина торопливо обтёрла его лицо тряпкой, смоченной в зелье Бетани.

— Что с ногами? — встревоженно спросила она.

— Потом, — тяжело сказал Хакон. — Наткнулся тут... Всё подождёт.

Стеин заметил, как женщина Хакона с сомнением взглянула на отрубленную голову, пока держала в руках куски лепёшки. Хакон перехватил её вопросительный взгляд, когда Карина подняла глаза на него, и покачал головой.

— Не надо. Лучше освободи меня от него. Он хоть и помог с походом по замку, но сейчас будет мне только мешать.

— Сейчас они хлынут, — бесстрастно заметил Туазал, пристально глядя на зашевелившихся лесных демонов, которые забегали вокруг вражеских латников. — Смотрите-ка, кто появился среди них!

Сгрудившиеся было на почтительном расстоянии от Драконов и наёмников, представители нечисти заоглядывались, немедленно уступая дорогу высоченному, одетому в чёрное воину. Он двигался между ними с угрожающей, медвежьей грацией существа, которое совершенно уверено в себе.

— Этот — мой! — хрипловато заявил Хакон. — Наш поединок не закончен!

— Он не получил ран и успел отдохнуть, — осмелилась напомнить Карина, с беспокойством глядя на чёрного воина и сжимая руку старшего Дракона, которую успела освободить от латной рукавицы.

— Он всего лишь захватчик, — сквозь зубы сказал Хакон. — А я хочу освободить наши земли от него. Это святое. Так что... Он уязвим больше. — И добавил: — Карина, забери Ксимона — мага с моего пояса.

Женщина кивнула и отвязала грязные лоскуты от пояса воина-мага, всё так же старательно не глядя на саму голову.

Чёрный воин меж тем остановился. За горой вонючего кровавого месива, что осталось на месте недавнего чудовища, он стоял и сверлил небольшими глазами, пылающими багрово-алым, людей, осмелившихся противостоять ему.

— Боги...

От шёпота снизу — от головы мага Ксимона — холодок по спинам.

— Ксимон? — обернулся Хакон. — Ты знаешь этого воина?

— Это сам повелитель! — чуть не подавился маг ужасом.

— Вот этот? — с недоумением уставился на чёрного воина Туазал.

— Он использует человеческую форму тогда, когда ему это необходимо. Но на самом деле он гораздо страшней того, кем сейчас выглядит!

И, словно подтверждая слова отрубленной головы мага, первыми отшатнулись от чёрного воина его латники, которые до сих пор окружали его, будто охраняя. Лесные же демоны отхлынули от него, неподвижного, небольшими стаями. Зато из-за спины чёрного воина внезапно выступили глыбы — его телохранители и стражи. Те же громадные бронированные твари, неожиданно гибкие в своей бронированной чешуе, одну из которых только что убили два Дракона.

Чёрный воин стоял, не шевелясь. Но медленно росла его фигура, расширяясь и поднимаясь к потолку той залы анфилады, где он стоял. Вскоре он вытянулся в высоту, позволявшую ему стать выше своих бронированных стражей. Одновременно он менялся. В самом начале изменения лопнула на нём одежда и провисла на увеличивающемся теле разодранными лоскутами. Лицо, и так поражавшее воображение своим равнодушием, сейчас покрывалось мелкими чешуйками, преображавшими его в безликую маску, на поверхности которой лишь горели жёлтые глаза, будто обливаемые коричневой гнилью. Бугрившиеся мышцами ручища в полной тишине с треском обнесло костяными наростами. А когда бывший воин коснулся головой потолка, выскочившие на макушке рога обрушили часть второго этажа. Потолок-пол провалился, обдавая повелителя нечисти камнепадом и пылью. Едва расчистилось пространство наверху, как за спиной повелителя, обзаведшегося мощными ногами с копытами, с грохотом распахнулись кожистые крылья, а бронированные чудовища-стражи почтительно отодвинулись в стороны... Обнажённое тело повелителя нечисти неуловимо словно облилось странными красками — и вот он уже обзавёлся плащом, с которого падали странные и зловещего вида насекомые, а на мерно вздымающейся груди поднимались и опускались в ритм дыханию связки (не назовёшь бусами или подвесками!) драгоценных камней.

Хладнокровно наблюдавший трансформацию человека в чудовище, Туазал задумчиво сказал: