| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
(всего в РИ в Армянской ССР за годы войны было сдано в эксплуатацию 30 новых предприятий, освоено производство 300 видов новых изделий (в том числе 10 видов боеприпасов, 2 — вооружения, 6 — связи), были изготовлены 233 тысячи 82-мм мин, 203 тысячи авиабомб, 150 тысяч противотанковых мин, 130 тысяч — противопехотных, а также было производство автоматов, патронов, гранат. Ереванский завод номер 447 освоил ремонт поврежденных самолетов. За год производилось: 450 тысяч тонн медной руды и 8 тысяч тонн меди, 100 тысяч тонн цемента, 90 тысяч тонн карбида, 5 тысяч тонн каучука, 6 тысяч тонн серной кислоты, 20 миллионов банок консервов, 800 тысяч пар обуви, 3 тысячи тонн табака, 7,5 тысяч тонн мяса, 600 тысяч декалитров вина)
Пленных солдат турков наши бойцы зачастую тупо расстреливали — редко кто успевал сдаться. Другое дело — курды, лазы, аджарцы, и уж тем более христиане — армяне, ассирийцы, греки, те же курды, но уже христиане — всех этих отбирали в лагеря и начинали обучать русскому и марксизму. И таких людей было немало — население Турции в 1940 году составляло чуть более двадцати миллионов, из них как минимум четверть была христианами, и это несмотря на геноциды и обмены населением с греками, и как минимум половина населения Турции была не турками — если учитывать курдов и греков-мусульман, которые массово прибывали из Греции в начале двадцатых годов в ходе обмена населением между Грецией и Турцией. Так что таких солдат мы начинали обрабатывать — иметь свои воинские части из числа турецкоподданных не помешает, хотя насчет мусульман были сомнения — у них ведь и обмануть неверного считается незазорным, а то и подвигом, и даже клятва на Коране может быть отменена, если была дана под угрозой жизни — а плен можно рассматривать таковой. Поэтому упор в пропагандистской работе был сделан прежде всего на христиан, а мусульмане обучались языку и марксизму, но все-таки пока больше работали — мы присматривались к будущим "товарищам". Впрочем, многие христиане вступали в наши отряды "не отходя от кассы" — в промежутках между боями. Кто-то дезертировал к нам под покровом темноты, кто-то отползал в сторону в суматохе боя, а кто-то разворачивал оружие против турок — те по простоте душевной мобилизовали в свою армию много христиан, и как только представилась возможность, они тут же переходили к нам — проблемы возникали только если турки зорко следили за своими соратниками и не представлялось возможности утечь под шумок — были опасения за судьбу родных "дезертира". А так — если никто не видел, а тем более если из турецкого подразделения никто не вернулся на исходные позиции — почему бы и нет. И эти "новобранцы" приносили к нам все новые и новые сведения о турецких частях — их силах, расположении, командирах, тяжелом оружии, планах, путях подвоза. И все чаще наши старые и новые бойцы, переодевшись в турецкую форму, подбирались в темное время или в сумерках под видом турецкого подразделения к позициям противника на близкое расстояние, и, пока были свежи пароли, проникали на них и устраивали там резню, а уж следом шли основные группы — на дозачистку.
Так что перемалывание турецкой армии шло хоть и медленно, но споро — с одной стороны, ее численность была свыше миллиона, с другой — она была обучена по методикам еще Первой Мировой, и это если была обучена — военная выучка большинства вчерашних крестьян была ниже всякой критики. Поэтому-то мы активно продвигались вперед, особенно в горных районах.
И с занятием Талышских гор мы начали напрямую угрожать связанности оккупированных территорий — вдоль Каспия у турок и немцев оставалась только узкая полоса прибрежной низменности — очень уязвимое место, особенно если бы мы подтянули туда заметное количество самолетов. На западе Кавказа поначалу было спокойнее — с освобожденных нами армянских территорий до побережья Черного моря было более двухсот километров. Но проблема была в том, что помимо армянских мы забрасывали в Закавказье и грузинские, и абхазские батальоны, поэтому связность Закавказья с остальной оккупированной территорией СССР постоянно снижалась, и немцы начинали нервничать.
Было с чего — если на восточном фланге Кавказских гор мы продвигались на восток, то и на западном мы постепенно расширяли свои территории — в Армении мы пока приостановили свое продвижение на границах равнин — до Черного моря оставалось более двухсот километров. Но к северу от Армении мы начинали действовать все более активно — вслед за армянами на родину попросились и грузины, и абхазы, и осетины, и русские, и греки — все хотели защитить свои дома и родных. Делать нечего — начали формировать отряды и для этих республик.
Напомню географию. От Керченского пролива берег Черного Моря тянется на 500 километров почти точно на юго-восток, где в районе Зугдиди заворачивает на юг, идет сотню километров до Батуми и начинает заворачивать на запад. И по этой линии крупные города расположены примерно через каждые сто километров — Новороссийск, Туапсе, Сочи, Сухуми, Зугдиди. А позади них также вдоль Черного Моря идут хребты Большого Кавказа — полоса гор шириной примерно 100 километров. И если у Новороссийска высота гор 600-900 метров, то у Туапсе — уже за тысячу, у Сочи — под три тысячи метров, за Сухуми — переваливают эту цифру, ну а дальше на юго-восток горы отступают от побережья Черного моря и устремляются на восток — к Каспию. И в высоту — 4 километра, 5,6 километров — Эльбрус — и далее так и идут — то два, то четыре километра. И вот в Абхазии — Гагра, Гудаута, Сухуми — мы и начали высаживать свои абхазские отряды.
Причем Абхазия, на данный момент включенная в состав Грузии, была ею сначала оккупирована в 1918 году — под прикрытием немецких штыков молодая грузинская демократия расширяла жизненное пространство. Впрочем, демократические грузины не остановились на Абхазии и захватили территории уже с русским населением — Адлер, Сочи, Туапсе, даже перемахнули через Кавказские горы и захватили Хадыженск. С установлением советской власти грузин "попросили" из русских областей, но насчет абхазов ничего не изменилось — Абхазская ССР вошла в состав Грузинской ССР, и пошло значительное огрузинивание абхазских земель — если в 1897 году тут жило 58 тысяч абхазов, 24 тысячи мегрелов и всего 2 тысяч родственных им грузин, то в 1939 абхазов было ненамного больше — 61 тысяча, картвелов — мегрелов и грузин — уже 91 тысяча — начиная с 30х годов была создана организация Спецпереселенстрой, которая завозила крестьян из Мегрелии в Абхазию — правительство Грузинской ССР активно меняло демографическую ситуацию в "своей" Абхазии, и делалось это якобы под руководством самого Берии. Плюс к тому в ней было 50 тысяч армян и 60 тысяч русских, 34 тысячи греков (в 1897 — 6, 5 и 5 тысяч). Да чего там ? В Абхазии были даже абхазские негры — в 19м веке один абхазский князь купил несколько сотен невольников для работы на плантациях цитрусовых — так и прижились. Впрочем, власти Грузинской ССР доходили до того, что не прописывали на территории Грузии негрузин, не имевших тут жилья, депортировали армян из Тбилиси — это в 20е годы, уже при советской власти ! Грузинские националисты, записавшиеся в большевики, даже выпустили закон, по которому границы Грузинской ССР закрывались, беженцы должны были платить за въезд в республику, за въезд родственников — плати, если какой-то организации нужен въезд сотрудника — тоже плати. 1923й год ... хорошо хоть Ленин, защищавший этих недоделанных нациков, уже отошел от дел и Сталин смог их прижать — кстати, подписывал этот закон в том числе и старший брат отца того самого барда Окуджавы — зампред совнаркома Грузинской ССР М.Окуджава, расстрелянный в 1937 — видимо, и за такие художества, и за своих старших братьев — участников Левой оппозиции, в которой, как я понял, хватало отморозков. И снова — "Поскреби диссидента — найдешь номенклатуру".
Ну да ладно — дело прошлого (которое аукнулось с развалом СССР). Сейчас же, начиная с середины июля, мы забрасывали в Абхазию наши абхазско-русско-грузинско-греческие отряды из местных жителей. Впрочем, еще раньше царское правительство тоже активно влияло на демографию — с окончанием Кавказской войны сотни тысяч горцев было депортировано в Турцию, в том числе и почти половина абхазцев — в основном мусульман, тогда как христиане оставались здесь. И вот теперь из Турции сюда хлынули их потомки — восстанавливать "историческую справедливость".
К моменту начала немецко-турецкого наступления боевые части РККА в основном были переброшены на север — отражать немецкое наступление вдоль северного побережья Черного моря, поэтому здесь оставались только истребительные батальоны, организованные из местных жителей, не призванных в армию. Эти-то батальоны и стали костяком партизанских отрядов, когда стремительный прорыв немецко-турецких войск с юга взломал оборону РККА вдоль Советско-Турецкой границы и на север потоком хлынули танковые и пехотные колонны, сметая хлипкие заслоны, которые выставлялись на их пути, заодно обкладывая военно-морские базы, к которым с моря уже подходили боевые корабли турецкого, итальянского, французского и даже немецкого флотов — последние использовали захваченные у англичан корабли. Против этой-то армады по сути и встали ополченцы. А в одной только Абхазии было создано шесть истребительных батальонов, причем их готовили не только для отражения десанта, уничтожения парашютистов и диверсантов, ловли дезертиров, охраны объектов, но и для ведения партизанских действий. Да и остальное население все это время не праздновало — еще 17 сентября 1941 года ГКО принял постановление "О всеобщем обязательном обучении военному делу граждан СССР", по которому мужчины в возрасте от 16 до 50 лет должны были без отрыва от производства изучать военное дело, так что даже если человек не состоял в истребительных батальонах, к приходу турков он был уже вполне подготовлен (всего за время войны в Абхазии таким образом было подготовлено почти 150 тысяч человек).
Но немецко-турецкие войска тоже шли подготовленными. Так, 1я горнострелковая дивизия Вермахта под названием "Эдельвейс" была укомплектована альпинистами, причем многие из них до войны побывали на Кавказе под видом туристов, так что тропы и перевалы были немцам известны. После этого неудивительно подозрительное отношение к иностранцам со стороны властей и населения. 4я горнострелковая немецкая дивизия также была укомплектована жителями гор, в основном австрийцами. Помимо индивидуального обучения скалолазанию и другим действиям в горах эти дивизии имели различную горную технику, вплоть до оборудования для канатных дорог. Впрочем, румынские и итальянские горнострелковые дивизии тоже были не пальцем деланые, да и турецкие части прошли подготовку к действиям в горах. Так что эти части довольно быстро преодолели горные хребты, захватили перевалы и открыли дорогу туркам, на которых возлагалась зачистка местности от остатков советских войск.
Еще одной причиной быстрого падения Абхазии (как и остального Закавказья) стало действие агентуры и диверсантов, подготовленных из местных жителей — причем не только и не столько абхазов, сколько из грузин и армян — как эмигрантов, так и военнопленных. Армянские дашнаки активно вербовали армян — их "Бюро дашнакской партии" тесно взаимодействовало с "Заграничным бюро" — организацией грузинских меньшевиков — Ной Жордания, Евгений Гегечкори, Аркадий Чхенкели — с началом войны меньшевики явственно показали свою гнилую сущность — при их участии было завербовано несколько сотен диверсантов, которых немцы обучили и забросили в Закавказье незадолго до своего наступления. Впрочем, не только дашнаки, но и другие армянские эмигрантские организации набирали мясо для фашистов — молодежное крыло дашнаков Цегакрон, с фашистским уклоном, Таронаканутюн, тоже с усиленным националистическим душком даже по сравнению с дашнаками, Армянский национальный совет — все участвовали в вербовке армян в немецкую армию, особенно в этом преуспели армянские герои Гражданской и армяно-турецких войн — генерал Дро и Гарегин Нжде — желание вернуться в Армению и там властвовать перевешивало для них все риски пребывания под пятой фашистов, а теперь еще и турков. Да и у грузин хватало других эмигрантских организаций — например, "Тетри Георгий" — организация грузинских националистов, которые были противниками грузинских меньшевиков и белоэмигрантов, но тем не менее делали общее с ними дело, как и организация "Кавказ" — она предполагалась как более широкое объединению лиц кавказских национальностей, причем находилась на обеспечении японцев.
Вот агенты этих организаций и стали массово забрасываться в том числе в Абхазию. Часть их них была выловлена истребительными батальонами либо просто местными жителями, но часть нашла сообщников из местных, сбила диверсионные отряды, которые нападали на представителей советской власти и военных, передавала немцам по радиосвязи разведданные. Причем местное население было настроено по-разному. Так, листовки, разбрасываемые немцами с воздуха еще до наступления на Кавказ, вещали о том, что с приходом немецкой власти колхозы и совхозы будут распущены. Но это-то как раз не очень впечатляло местных, так как коллективизация в Абхазии проходила сравнительно мягко — не выселяли даже кулаков, воздействуя на них чисто экономически — повышенными налогами. Да и сами колхозы создавались осторожно — поначалу это были товарищества по общественной обработке земли, артели — скорее кооперативные формы, чем колхозные. И даже ближе к войне в колхозах было всего три четверти хозяйств. Хотя кулаки и некоторые середняки были недовольны урезанием их земли и повышением налогов. Но и преимущества колхозного строя в его мягком варианте были очевидны — строились школы, в том числе и средние, детские сады, медпункты и больницы, родильные дома, пекарни, магазины, бани, прокладывались дороги, в том числе гудронированные, проводились мелиоративные работы — и все — за госсчет или за счет колхозов, но в кредит — прямо мечта любого перестроечника, когда пользоваться можно прямо сейчас, а платишь постепенно и потом.
Больше было проблем из-за соседей — прежде всего Грузинской ССР. В двадцатых годах Грузинская и Абхазская ССР были полноправными республиками в общей — федеративной — Грузинской республике (которая была в Закавказской Федеративной, которая была в СССР — неслабая иерархия), и все это время между грузинами и абхазами шли терки — грузины хотели окончательно включить Абхазию в свою республику, абхазы этому противились. Но в конце двадцатых приходилось сокращать штаты — ведь Абхазская ССР имела полноправные наркоматы, при численности республики всего лишь под сто тысяч человек — вот их и сливали друг с другом. А в 1931 Абхазия — под давлением центра в лице прежде всего Сталина — все-таки входит в Грузинскую ССР на правах автономной республики — повторялась ситуация начала двадцатых, когда Абхазия заключила союзный договор с Грузией также под давлением центра — Сталина и Орджоникидзе — грузины, пробившись во власть, старались прирезать землицы своей малой родине, что до поглощения было сложновато — 5-я статья Конституции Абхазской ССР от 1925 года говорила: "ССР Абхазии есть суверенное государство, осуществляющее государственную власть на своей территории самостоятельно и независимо от другой какой-либо власти... ССР Абхазия сохраняет за собой право свободного выхода как из состава ЗСФСР, так и из Союза ССР". Руководство Абхазии пошло на вхождение в Грузию из-за фактически ультиматума — либо автономия, либо полноценная коллективизация. Так что центр договорился с окраиной по хорошему, хотя было непонятно — зачем он вообще договаривался, если в центральных районах подобных попыток мне неизвестно. И это при том, что руководитель абхазского правительства — Нестор Лакоба — даже выплачивал денежные пособия абхазским князьям и дворянам (sic!) — и это в то время, когда по остальному СССР их массово уничтожали и ссылали в лагеря. Вроде бы Лакоба был дружен со Сталиным — возможно, отсюда такое отношение к Абхазии, хотя откуда взялась эта дружба — я пока не знал, а это было интересно и наверное важно. Причем Лакоба по слухам даже посодействовал и продвижению Берии на партийную работу, а Сталин — тоже по слухам — рассматривал Лакобу в качестве очередного главы НКВД взамен Ягоды, поэтому внезапная смерть Лакобы в 1936 расчистила для Берии дорогу наверх, пусть и не сразу — Лакоба сходил к Берии пообедать, а вечером ему стало плохо и он умер. "Совпадение ... ?". Ну а потом Лакоба стал врагом народа, а абхазов стали массово вычищать из властных структур республики, замещая их грузинскими кадрами — только из состава членов Президиума ЦИК Абхазии было исключено 9 человек, а из членов ЦИК — 19 человек. Всего же с середины тридцать седьмого в Абхазии только по одному делу было репрессировано 2186 человек, из них 754 расстреляны. Само собой, грузины старались репрессировать и абхазскую интеллигенцию.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
