Путешествие с дикими гусями

— Ничего такого, — пожал я плечами и прыснул пару раз на свои вихры. — Укладочку вот решил сообразить.

Ник отобрал у меня баллон и грохнул на туалетный столик — или в чем-там у них раковина утоплена.

— Ага, Майку волосы ты уже уложил, спасибо. Что там у вас произошло?

— Ничего.

Студент тяжело опустился на край ванны и задумчиво воззрился на меня.

— Кажется, только теперь я начинаю понимать фразу: "Дети, какое отродье!"

— Чего? — теперь уже на него уставился я.

— Ничего, — Ник так точно скопировал мой голос, что я чуть не прыснул. — Давай так. Ты выходишь с поднятыми руками, изиняешься перед Майком, а потом мы тихо-мирно спускаемся вниз к гостям. Идет?

Ручка двери задергалась — по ходу, кому-то как раз приспичило.

— Нет, — я мотнул башкой.

Студент тяжело вздохнул:

— И почему, позволь узнать?

— Они первые начали. Вот сами пускай и извиняются.

— Начали — что?

Я промолчал. В дверь снова робко подергались. По правде, ситуация начинала меня прикалывать. Я типа сижу, запершись в банке (то есть в ванной), как террорист с детонатором, а Ник типа переговорщик, который должен уговорить меня отпустить заложников и сдаться. Удачи ему. А еще больше — тому бедолаге, которому ссать охота.

В общем, когда мы наконец вышли в коридор, страдалец ворвался в ванную, чуть не теряя штаны. Это оказался тот самый гриб бородатый, которого я селедкой обделил. Сошлись на том, что ребята извинятся передо мной, я перед ними, мы пожмем друг другу мужественные — и не очень — руки, и больше они меня не увидят. По крайней мере, вблизи.

— А можно мы домой пойдем? — спросил я, притормозив на лестнице вниз.

— Домой? — Ник снова нахмурился. Так у него скоро весь лоб в морщинах будет. — Невежливо будет уйти до ужина.

Теперь уже завздыхал я. Неужели мне еще и ужинать в этой компашке придется? Вернее, смотреть, как другие жрут, и бояться даже притронуться к вилке?

Рука Ника легла на мое плечо:

— Я понимаю, тебе тяжело. Все это — с непривычки. Столько незнакомых людей, все говорят по-датски. Ну хочешь, можешь посидеть в моей комнате? То есть, теперь там гостевая спальня, но раньше была моей.

Второй раз спрашивать не пришлось. Я-то с дуру надеялся, что Ник останется со мной. Но он просто показал, как включается телик, где тут книжки на русском, если захочу почитать, и попер на выход.

— Кстати, а как там Магда?

Студент застыл на пороге. Обернулся.

— Почему ты спрашиваешь?

— Ну разве не с ней ты в зале разговаривал? По телефону?

Он покачал головой, посмотрел на меня как-то странно и ушел. Блин, ну почему я вечно все порчу?! Вот что значил этот взгляд? Что он вовсе не с кривозубой говорил? Или что я сую нос не в свое дело? Или что я за...бал уже его? Отлично, Денис! За два дня человека достал! Рекорд.

Я принялся уныло бродить по комнате, продолжая свое любимое занятие — сование носа, куда нельзя. То бишь в старые вещи Ника, которые тут еще оставались. "Гарри Поттер", полное собрание по-русски. Что ж, время убить можно. Музыкальные диски. Какая-то х...йня, волосатики в цепях. А вот это уже интересно. Альбом со школьными фотками? Вот классные, а вот Ник отдельно. Надо же, каким он был пухлячком! Куда что делось... А может, в школе его гнобили, жиртрестом обзывали. Вот он и стал спортом знаиматься, на бокс пошел.

Так. А это что за странная форма? На школьную вроде не похожа. Куртка зеленая, кожаным ремнем подпоясана, кепка зеленая тоже, красный галстук... Пионер, что ли? Да нет, откуда в Дании пионеры? Вот Ник в этой форме у костра в лесу. Рядом такие же зеленые пацаны. Сидит, ножиком палку строгает. Блин, точно! Он этим был... как его, скаутом! Ну да! Значит, с детства еще белочек спасал и старушек переводил через дорогу. Вон все как запущено.

Досмотрев альбом, я полез в шкаф. А вот и она! Та самая форма. Куртка вся в нашивках. Ремень рядом болтается с феньками всякими. А на нем — ножны. Красивые, кожаные. И не пустые.

Я осторожно отцепил ножны, потянул деревянную рукоять. Ух ты! Нику на тех первых скаутских фотках не больше десяти — и такой нож классный у сопляка! Я сразу его узнал. Это тот самый. Лезвие с одной стороны заточено, но все еще острое. Бриться им можно. Волоски на руке берет только так. Ни пятнышка ржавичны. Острый кончик. Красота, не нож!

Я примерил ножны на пояс штанов. Если вот сюда прицепить за специальную петельку, то можно и без ремня носить. В карман спрячешь, футболку сверху — и ништяк. Ничего не видно.

Дверь распахнулась так внезапно, что я подпрыгнул на месте. Рука невольно легла на карман с ножом.

— Ник, блин... Меня так кондратий хватит!

— Пойдем, — вид у студента был злющий, как будто его только что жопой на кактус посадили. — Мы едем домой.

— А... что случилось?

Нет, это, конечно, хорошая новость, но мне надо бы как-то нож на место повесить — незаметно.

— Ты же хотел домой? — Ник явно был не в настроении что-то объяснять. — Вот и давай, поехали. Или ты тут остаться предпочитаешь?

В общем, мне ничего не оставалось, как выйти из комнаты. Не мог же я признаться, что только что шнорил по его вещам. Момент явно был э-э... не слишком удачный. Тем более после ночной истории. Денис снова при оружии... Нет, я лучше потом как нибудь ножик верну. Когда все утрясется. Все равно, никто его сейчас не хватится.

С днем рождения!

В машине мы ехали молча. Я тупо смотрел в окно на выбеленный снегом город, Ник — на дорогу перед собой.

— Ты извини, — внезапно сказал он.

— За что?! — я отвернулся от окна и недоверчиво уставился на студента. Если честно, это мне полагалось прощения просить за испорченный день.

— За то, что я так на тебя... — Ник запнулся в поисках подходящего слова.

— Наехал? — подсказал я.

Он кивнул.

— Ничего. Не парься. В общем-то, я заслужил.

Ник тряхнул головой:

— Ладно, забудь. Ты наверное есть хочешь?

Я сглотнул голодную слюну:

— Ну, в общем, от тунца я бы щас не отказался.

— Нет, серьезно, — студент глянул на меня и вдруг озорно улыбнулся. — Чего тебе хочется? Китайскую кухню? Греческую? У тебя же день рождения, вот и выбирай.

— Ты... — выпучился я на Ника, — помнишь?! — по чесноку, я и сам забыл, какой сегодня день. Если учесть, как прошли две моих последние днюхи, понятно, почему мне не хотелось забивать башку мыслями о том, что я стал на год старше.

— Конечно, помню, — он укоризненно покачал головой. — Четырнадцатилетие, большое событие. Я хотел тебя еще там при всех поздравить, — его подбородок дернулся назад, — но почему-то у меня возникло чувство, что тебе бы это не понравилось.

Я снова сглотнул, теперь уже от облегчения. После всего заставить Никовых родственничков спеть "хэппи бёздэй" было бы чистым садизмом.

— Так что есть будем? — напомнил студент.

— Как насчет итальянской кухни? — предложил я. — Например, пиццы?

Ее, по крайней мере, ножом вроде пилить не обязательно.

— Есть, именинник, — Ник отдал мне честь и свернул на дорогу с указателем "В центр".

Пиццу мы лопали в тихом местечке, одну семейную на двоих. Кафешка ничем особенным не отличалась — кафельные стены, бумажные скатерти — так что я мог наконец расслабиться. Разве что подсвечники на столах были прикольные: черные человечки из металлических палочек держали красные стеклянные сердца, мягко помигивающие спрятанными за стекло огоньками. На нашем столе человечек танцевал, держа сердце над головой. Или жонглировал им — хрен его поймешь.

Слопав пять здоровенных кусков в один присест, я отхлебнул колы, откинулся на спинку стула, и решил, что жизнь не так уж мрачна, и на кладбище или в овраге я не кончу — по крайней мере, пока.

— Ты из-за меня сбежал оттуда? — решился вдруг я, внимательно следя за лицом Ника.

Он положил вилку и нож на край тарелки и поднял на меня печальный взгляд:

— Денис, ты действительно считаешь, что виноват во всех жизненных неурядицах? Может, ты веришь, что каждый раз, когда спотыкаешься, где-нибудь в Японии происходит землятресение?

Ага, а как перну, вулкан извергается. Я задумчиво укусил новый кусок пиццы:

— Не, ну я никогда не представлял это в таких масштабах... Но если не из-за меня, чего мы тогда свалили? Я же видел, ты прям чуть не кипятком там ссал.

— Да-а, — Ник поморщился и раздраженно махнул вилкой. — Обычные семейные дела. Мать снова принялась меня лечить. Она это любит очень — лечить то есть. И тел человеческих ей не достаточно. Она в душу норовит влезть. Странно вообще, что папа только в Лондон после развода переехал, а не в Амазонские джунгли. Зарплата там, может, и бананами, зато мобильник не ловит, и скайпа нет.

Ясно. Значит насчет Магды маман плешь-таки студенту проела. И по подопечному, то есть мне, тоже наверняка прошлась. Но я тут, однако, не при чем, ну-ну.

— Слушай, ты извини, что я твоего брата так, — я провел пятерней по волосам. — Это случайно как-то вышло.

Ник скептически глянул на меня над стаканом с колой.

— Ну, то есть не совсем случайно, но... Обычно я мелких не задираю. А он просто под руку подвернулся. Как-то глупо все вышло. По-детски.

— Ты и есть ребенок, — студент вздохнул. — Хорошо хоть Майку альтернативную эпилляцию только карамелью провел. А не более крадинальными... хм, средствами.

— Это какими? — заинтересовался я, раздумывая, взять еще один кусок пиццы сразу или погодить, пока в животе предыдущий не уляжется.

Ник покачал головой:

— Не думаю, что тебе нужны новые идеи.

Напрасно он это сказал. Ведь теперь не отвяжусь от него, пока все не выпытаю. Не сразу, но студент все-таки сломался.

— Денис, думаешь, я не делал глупостей, когда был в твоем возрасте? Надо мной тогда в школе все издевались, а я терпел, терпел, до одного дня, когда наконец не дал главному гонителю отпор. Вот только потом пожалел об этом, вот как ты жалеешь сейчас. Потому что то, что я сделал, было неправильно, и...

— Тебя гнобили, потому что ты был жир... пухлявый? — в последний момент я успел прикусить язык.

— Откуда ты знаешь? — шевелюра у Ника полезла вверх вместе с бровями. — Погоди, тебе что, мама успела рассказать?

— Ага, — торопливо закивал я. Блин, чуть не спалился! — Так что ты там такое ужасное сделал?

Студент вздохнул:

— Ужасное не ужасное, но я этим точно не горжусь. Понимаешь, я тогда в первый раз волосы покрасил. Стал почти белым. Модно тогда это было. Пришел в школу, а парень этот, Матиас, тут же ко мне цепляться начал пуще прежнего. Обозвал ершиком туалетным и пообещал меня в унитаз засунуть. Я бы наверное стерпел, как всегда, но рядом оказалась девочка, которая мне очень нравилась. Да и покрасился я, в общем-то, ради нее. Так что ершик этот стал последней каплей, — Ник вздохнул еще тяжелее, прямо как грешник на исповеди. — Я бросился на Матиаса. Он, видно, не ожидал такого от... пухлявого. Мне удалось повалить его на пол. И тут обнаружилось, что мой вес может быть преимуществом. Я придавил парня своим телом, поставил колени ему на руки и...

Студент отвел глаза и опрокинул в рот остатки колы.

— И что? — не выдержал я.

— Достал зажигалку из кармана и поджег ему волосы.

— Чего ты сделал?! — у меня челюсь прямо на грудь хлопнулась. И это Ник? Этот ангел, скаут, спаситель белочек и старушек?

— Ты слышал, — Нику явно было неприятно говорить об этом.

— И чо парень тот? Ну, который тебя чморил? Загорелся?

— Как свечка, — студент совсем помрачнел. — Но у меня ума хватило волосы потушить.

— И тебя с тех пор не гнобили, — подытожил я. — А отец тебе как потом, дал люлей?

— Меня потом пироманом звали до конца школы и шарахались. Несчет люлей, не знаю, что они такое. Но отец отвел меня в секцию бокса. Это было лучшее, что случилось со мной за все школьные годы. Понимаешь, в секции меня не только защищаться научили, но и дисциплине, и самоконтролю. Кстати, а ты не хочешь попробовать?

— Что? — я чуть пиццу не выронил. — Людей поджигать?

Ник закатил глаза:

— Бокс! Я не только тренируюсь, но и помощником тренера работаю. У меня ключи от зала. Хочешь, сходим туда завтра? Сейчас каникулы, там никого не будет.

Я вспомнил свои танцы с грушей под прицелом фотокамеры. Ник, конечно, он них ничего не знал. Нет, я рассказывал ему о "модельном агенстве", как же без этого. Но подробности опустил. А когда до них дошло в полиции, Ника давно сменил профессиональный переводчик — закаленный мужик, которого копы использовали для таких дел. Если честно, я был страх как рад, что Нику не пришлось выслушивать эти "В каком положении ты находился, когда он ввел тебе половой член?" или "Что делал такой-то и такой-то, пока такой-то и такой-то принуждал тебя к оральному сексу?"

Я покачал головой:

— Да мне бокс как-то не очень... То есть, не то, чтобы я пробовал, — заторопился я уточнить. -Просто я это... против насилия.

— Конечно, брелоком лицо распороть — это гораздо гуманнее, чем честный поединок в перчатках, — кивнул студент.

Блин, он же ездил в Грибсков, как я забыл! Слили меня там, сволочи!

— А насилие над мешком с песком тоже претит твоим пацифистским чувствам?

— Над мешком — моим пацанским чувствам в принципе не претит, — я сыто рыгнул, едва успев прикрыть рот ладошкой. — Но...

— Ну вот, решено. Завтра пойдем в зал. Кстати, чуть не забыл! У меня тут кое-что для тебя есть.

Нет, неужели снова подарок?!

Но Ник, покопавшись в карманах, вытащил на свет какую-то бумажку и протянул мне.

— Что это? — я удивленно развернул листочек.

"Ася Крылова" значилось там аккуратным почерком, а потом шло что-то вроде интернет-адреса.

— Я нашел Асю, — глаза Ника радостно блестели и уголки рта подергивались, будто он с трудом сдерживал улыбку. — Знаю, ты не хотел но... Я полазил по соцсетям и вот — наткнулся на ее профиль. Подумал, вдруг ты передумаешь.

— А ты уверен, что это та самая Ася? — я неловко вертел бумажку в пальцах. Хотелось сунуть ее обратно Нику, но руки не поворачивались.

— Уверен, — Ник не выдержал, и спущенная на свободу улыбка расползлась до ушей. — Там ее фото. Очень похоже на твой рисунок.

Вот так. Все просто. Нормальная жизнь. Профиль в ВК. Друзья и лайки. А тут вдруг я... со своими тараканами.

— Забери, — я протянул листок Нику. Он мелко дрожал, и я уронил его на стол. — Мне это не нужно.

— Может, сейчас и не нужно, — согласился студент. — А позже вдруг понадобится? Оставь себе, — он легонько подтолкнул злосчастную бумажку через стол и, как ни в чем не бывало, подлил колы в мой стакан. Поднял свой и чокнулся о запотевший край:

— С днем рождения!

Ночевала тучка золотая...

Мне удалось убедить Ника, что я смогу спать на диване, не вскакивая посреди ночи и не кидаясь на кухню за ножом. Еще бы! Ножик-то лежал у меня под подушкой. Тот самый, скаутский. Только его хозяин, конечно, ничего об этом не знал.

"Это просто талисман, — говорил я самому себе. — Вроде ловца снов. Придает уверенности в себе и отгоняет кошмары". Спать я завалился не поздно, уж больно вымотался за день. Ник, чтобы не мешать, уперся с ноутом к себе в комнату. Это тоже очень меня устраивало. Не будет соблазна потихоньку залезть в комп и зайти на Асину страничку. Просто чтобы проверить, как она там. А как она? Наверняка, все ништяк. Она же такая... классная. Наверняка, куча друзей. Вечеринки. Может, даже парень у нее появился. Не такой, как этот обсос Торбен. Нормальный. Надежный, спортивный, верный. Чтоб защитил, если что. И заботился. И руки не распускал.