— Я ситх! С Силой я приобретаю могущество!
— Нет. Страх.
— Что?…
— Голая Сила способна дать тебе лишь неуверенность. Вспомни своих сокурсников в Академии: они живут в вечном страхе. Временные союзы, предательства… постоянное ожидание удара в спину, постоянная грызня за «престиж»…
— Они слабы, — сгоряча заявил Дастил, следующей же фразой подтверждая мою правоту. — Когда я поднимусь выше…
— И станешь выпускником? — вкрадчиво перебил я. — Хорошо. Вспомни старшекурсников. Ты хочешь сказать, будто среди них всего этого меньше?
Парень упрямо выдвинул нижнюю челюсть:
— Это… это просто студенты. Академия и должна подготовить нас к… сделать нас сильными!
— Как сделала сильной Ютуру Бан? Кстати, когда она в последний раз подкатывала к тебе с предложением «тактического союза»?
Тут я попал в самую точку: Дастил на мгновение замер, губы его чуть расслабились, словно парень хотел, но не желал позволить себе улыбнуться.
— Уж она-то точно сильна, разве нет? — слегка насмешливо продолжал я. — Всегда такая спокойная, уверенная в себе… нет? Ученица Ультара, второе лицо в Академии… и зачем бы ей искать союзников среди студентов? Да ещё и для заговора против учителя.
Сейчас я читал мысли Дастила, как раскрытую книгу. Ютура Бан, падшая джедайка, могла произвести много разных впечатлений, но только не впечатление уверенности в себе. Вряд ли заговор против Ультара, в который Бан вовлекала Ревана по сюжету игры, ограничивался одним бывшим Тёмным Лордом… вот только Дастил, судя по его реакции (и тому факту, что парень всё ещё жив), от совместного нападения на директора отказался.
— Интересно, — задумчиво произнёс я, — а сам Ультар, наверное, ничего не боится? Ведь на этой планетке он уж точно сильнее всех, наверное, уж ему-то бояться нечего?…
Наблюдая за бурей чувств на лице собеседника, я дал своим словам время впитаться. Впитывание шло небыстро, но верно.
— Дастил, сын, — негромко сказал менее терпеливый Карт. — Послушай… послушай, он знает, о чём говорит!
— Тебе-то как об этом судить! — подался вперёд Дастил, с явным облегчением находя выход своей агрессии. — Что, ну что можешь знать о Силе ТЫ?!. И почему я должен доверять словам… неизвестно кого!
Я неторопливо протянул руку за пазуху. Парень напрягся, но я вытащил не оружие.
Маску. Маску Ревана.
— Нет никакого смысла стремиться наверх, — сказал я, задумчиво оглаживая её угловатые, стёртые временем и битвами края, — потому что с каждой ступенькой страх лишь увеличивается. Ты пройдёшь по этой лестнице и однажды окажешься на самой вершине… вершине храма, вершине мира… поднимешь взгляд ещё выше, но увидишь там только пустоту. И с тех пор станешь видеть её во всём. И во всех. Пустоту. Страх. Пустоту.
Да, вдохновение попёрло! Ну, чуточку ободрал старушку Крею. Но ведь для доброго дела! И вообще, наверное, очень искренним у меня этот мини-монолог получился, потому что Дастил застыл в кресле, переводя взгляд с моего скорбного, отстранённого лица на маску и обратно.
Вот интересно: такое множество людей знало Ревана и по Ордену, и по войне, но в лицо меня никто не признавал. Зато маска раскрывала глаза каждому встречному.
Далёкая, далёкая галактика. Мир символов, мир без памяти.
— Я — Реван, — сказал я, убирая маску. Как и положено ситху, Дастил жаждал склониться перед авторитетом: следовало дать ему такую возможность.
— Реван… — хрипло выдавил парень. — Ну да, как же. Мой само-праведный папаша в компании Лорда ситхов? Сомневаюсь…
— Это правда, Дастил, — проговорил Карт, интуитивно находя нужную интонацию (и тут же теряя её обратно). — Он Реван. Но он больше не Реван! Он вернулся к Свету.
— Но Реван мёртв!
— Реван жив, — усмехнулся я. — Реван жил, Реван будет жить.
— Здесь, на Коррибане… Вы планируете атаку на Академию?
— Мы прилетели за тобой, Дастил, — ответил я, упиваясь собственной паладинистостью.
— Ну да, как же… Ты только что говорил, что не собираешься оставлять меня в команде!
— Не собираюсь. Зачем мне Светлый, который ненавидит себя за попытку стать Тёмным? Нет, ты останешься в Академии. У тебя здесь друзья. Может быть, для них ещё не всё потеряно. Оставайся и вытащи тех, кого сможешь вытащить. Главное, будь осторожен, чтобы Ультар и Ютура…
— С чего мне помогать тебе? И с чего мне вам верить? Вы до сих пор не предоставили никаких доказательств!
— Ты найдёшь их сам, — терпеливо напомнил я. — Ведь это последний элемент мозаики, который необходим тебе, чтобы наконец признать правду. Правду, которую ты знаешь давным-давно.
Он некоторое время молчал, затем всё-таки не выдержал:
— И ты позволишь мне просто уйти… На что ты рассчитываешь: что я буду свято хранить твою тайну?
— Нет, — ответил я, вставая из-за стола. — На твой инстинкт самосохранения. Ультар уничтожит тебя сразу же, как узнает тайну… Ревана. Ведь директор Академии такой же трус, как любой другой ситх. И так же старается добыть себе хоть немного «престижа».
— Он просто придёт и убьёт тебя, — мрачно сказал Дастил. — Вот и весь престиж.
— Я Реван, — с лёгкой скукой в голосе, словно разговаривал с капризным ребёнком, заметил я. — Ничего не будет «просто». Ты уже немного знаешь Ультара: он не самоубийца. Первым делом он вызовет сюда Малака, затем отправит против меня студентов Академии. Включая тебя. После того, как я убью вас всех…
— Кхм, — сказал Дастил.
— Он это сделает, сын, — подыграл мне Карт. Кажется, тоже почувствовал, что перевербовка идёт успешно. — Он Реван. Он пережил такое… ты себе не представляешь.
— И что затем? Убьёшь мастера Ультара? Да ещё когда он будет вместе со своей ученицей?
— Ты так говоришь, словно это составляет хоть какую-то сложность. Нет, Дастил. Меня ждёт куда более могущественный противник.
Он понял намёк сразу и недоверчиво посмотрел на Карта. Тот коротко кивнул. А я возликовал окончательно: парень начал искать поддержки в «навсегда отвергнутом» отце!
Не всем дано рваться к вершине (или тому, что объявили вершиной). Сам великий и ужасный Реван разрешил Дастилу перестать притворяться «альфа-самцом», и Дастил с пусть скрытой, но огромной радостью ухватился за это разрешение.
Оставалось указать парню новый пункт назначения. Оставалось дать парню выйти из ситуации, сохранив лицо.
— Убивать — легко, — сказал я с отстранённой задумчивостью. — Тяжело — терять.
Я повернулся к Дастилу:
— Ты всегда теряешь тех, кто тебе дорог. Независимо от того, на какой ты стороне. Возможно, дело не в стороне… но если ты останешься во Тьме, то потеряешь последнее, что у тебя осталось.
И, дождавшись машинального кивка, я продолжил:
— Время, когда ты мог позволить себе подчиняться чужому выбору, прошло, Дастил. Теперь тебе пора делать выбор самостоятельно. Это всё, что мы тебе сейчас предлагаем. Не спасение с Тёмной Стороны. Не свободу: её не существует. Не доказательства, что Селину убил Ультар: их ты найдёшь сам. Мы предлагаем тебе только право выбора.
— Я ситх… — с классической неуверенностью упрямца ответил парень.
— Ситхи — это зло, Дастил! — горячо воскликнул Карт.
— Но я ситх!…
— Нельзя просто так взять и перестать быть ситхом, — согласился я. — Но нам не помешает свой человек в Академии. А ты не привык останавливаться на полпути. Очень знакомая черта, правда, Карт?…
— Я ничего вам не обещаю, — сказал Дастил, решительно поднимаясь на ноги.
— Мы не ждём от тебя никаких обещаний.
— Я…
— Мы просто надеемся, что гордимся тобой не напрасно.
— Гордитесь?…
— Я горжусь тобой, Дастил, — сказал Карт. — Ты не представляешь… Когда всё закончится, нам надо… поговорить. Не уверен, что всё пойдёт по-прежнему, но попытаться стоит. Я отправлюсь на Телос, мы сможем встретиться там. Когда всё закончится.
Парень молчал с полминуты.
— Дарт Малак? — спросил он наконец.
— Ты же всё понимаешь, — ответил я, качая головой.
— Я хочу…
— Нет. У каждого свой путь. У каждого своя задача. Твоя — понять, где правда. А по итогам понимания… разберёшься сам. Только постарайся, чтобы Ультар ничего не заподозрил.
Он задержался у нас ещё на полчаса, возможно, час. Мы обговаривали какие-то смутные, малозначащие детали, договорились о способах связи, я вернул Дастилу меч… До самого конца встречи он оставался сдержанным и настороженным: достойный сын своего отца.
Мы с Картом стояли у аппарели и смотрели вслед уходящему с космодрома Дастилу. Он шёл не оборачиваясь, чуть сутулясь. Провожать несостоявшегося ситха было бы почти так же глупо, как вести его за ручку. Я вспоминал «Семнадцать мгновений весны», Штирлица и Плейшнера на лыжах. О чём думал Карт, не знаю, но, вероятно, тоже о непростой судьбе шпионов.
— Мак… — сказал Онаси, не глядя в мою сторону.
— Он справится.
— Может быть, нам следовало…
— Он твой сын, Карт. Он справится.
— Да, — он поколебался, затем всё же добавил: — Мы могли бы взять его с собой.
— Нет, — ответил я. — Пусть хоть кто-то из семьи Онаси останется жив.
Карт помолчал, развернулся и, цокая каблуками, стал подниматься по аппарели. Уже почти скрывшись за рампой, он остановился и, не оборачиваясь, проговорил:
— Спасибо, Мак. Ты знаешь…
— Знаю, — ответил я, чувствуя себя очень взрослым и наконец-то полностью уверенным в лояльности Карта.
А затем я пошёл проверять, как там дела на «Ла Фудре», у Кандеруса с Заалбаром. Сварочные работы были в самом разгаре.
А утром следующего дня мы получили сообщение от Дастила.
63.
Академия готовилась к приёму дорогого гостя: Малак летел на Коррибан. Не знаю, выследил ли он меня через Силу, или всё-таки подсуетилась разведка… это не имело значения. Рано или поздно «Варяг» должен был примелькаться, рано или поздно моя незримая связь с бывшим учеником Ревана должна была дать свои вполне зримые плоды.
Решительная встреча приближалась.
Мы ускорили работы на «Ла Фудре». Навикомп деактивировали в Дрешде, затем перегнали кораблик на заброшенную стоянку в предгорьях. Никто не питал иллюзий: скрыть приготовления от разведки ситхов не удастся. Расчёт был на то, чтобы замаскировать характер этих приготовлений. В порыве вдохновения я разместил на местной доске объявлений в ГолоНете предложение о покупке торпедного аппарата и двух торпед. И уже через два дня Заалбар, строя глупую морду, щедро заплатил за них родианскому контрабандисту.
У контрабандиста бегали глазёнки. Аппарат выглядел свежевырезанным из какого-то разбитого корабля, в обеих торпедах отсутствовали боеголовки. Собственно говоря, там отсутствовали и движки. И автоматика управления тоже отсутствовала. И вообще: я сомневался, что две этих чёрных, грозных на вид трубы являлись именно торпедами, а не частью какой-нибудь местной канализации.
Думаю, родианец уходил довольный: как же, опустил лоха на крутые бабки. А я дождался его срочного отлёта с Коррибана, после чего устроил поиски кидалы, естественно, с нулевым результатом. А затем приступил к выбору следующего поставщика: на этот раз мне якобы нужна была взрывчатка для боевых частей торпед.
В ретроспективе все эти хитрости могут показаться довольно наивными. Но в тот момент я рассчитывал, что приобретение барадиума будет выглядеть мотивированным. Мол, старательный дурачок вуки подвёл командира, теперь командиру приходится срочно готовить «Варяг» к скрытной торпедной атаке. Можно было надеяться, что штаб адмирала Карата сделает верные (точнее, нужные мне) выводы.
Просто так брандер к линкору никто не подпустит. Торпеды пригодятся, только если Саул внезапно окажется идиотом и забудет врубить щиты. Абордаж… романтично, но бесперспективно. Подставить «Левиафан» под удар объединённого флота Республики? Сюжет не позволит, его величество сюжет… её величество Сила.
Согласно заветам дедушки Палпатина, я накручивал один авантюрный план на другой, пытался ставить на всех лошадей сразу. Хотя некоторые из лошадок нравились мне больше прочих.
Ремонт ХК-47 оказался неожиданно простым. Некоторые запчасти для шасси пришлось позаимствовать у купленного по цене металлолома серийного дроида протокола. Но большая часть деталей, из тех, что мы собрали возле пещеры крайт-дракона, оказалась вполне в состоянии служить и дальше. Да, возникли какие-то там проблемы с согласованием управляющих цепей сервоприводов, пришлось дорабатывать блок интерфейса «головы»… ремонтом руководил безотказный умница Тэтри, я не особенно вникал в это иногалактическое хакерство. Главное, что уже через сутки после того, как мы всерьёз взялись за дело, удалось вернуть Хикки в строй.
Когда первичная самодиагностика прошла успешно, я выдохнул с большим облегчением. Конечно, рассчитывать на то, что голову любого дроида можно просто так взять и приставить к телу любого другого дроида, как неоднократно показывалось в тех же фильмах, было бы нелепо. И всё же подобная степень унификации не могла не радовать.
— Хикки, — сказал я, склоняясь над пациентом. — Ты живой?
— Высокомерное возражение, — проскрежетал дроид, поднимая шторки фоторецепторов. — «Живой»? Жизнь есть способ существования мясных мешков. О Мастер, для меня было бы оскорблением…
— Значит, живой, — сказал я, ласково щёлкая болтуна по железному лбу. — Всё помнишь?
— Контрольные суммы банков памяти корректны на 98,7%.
— Хорошо. Для начала, мне от тебя потребуются координаты одной планетки…
Да, я с самого начала не собирался искать систему Або, где на орбите планеты Лехон располагалась Звёздная Кузня. Вернее, собирался, но не путём методичного открывания Карт. И потрошить архивы Ордена смысла не видел, тем более, что джедаи меня в них ещё и не пустили бы. Нет, я рассчитывал добыть информацию из базы данных ХК-47: ведь Реван собирал дроида-убийцу на Кузне и неоднократно посылал его на самостоятельные миссии. Значит, адрес пункта отправления должен быть известен Хикки.
Когда нашего железного друга разнесли на Татуине, я, если честно, слегка взволновался. Но тогда всё заслонили другие тревоги. А вот теперь Хикки оказался вполне работоспособен и вменяем. И выложил координаты Лехона по первому же запросу.
Мы с Картом проверили: всё сходилось. И звезда была на месте, и количество планет совпадало с требуемым, и гиперпространственные маршруты вроде как нашлись. Дыра дырой, конечно, потому и не привлекала особенного интереса. Мало ли во Внешнем Кольце таких обыкновенных, ничем не примечательных планеток? Кому они нужны в этой переполненной чудесами галактике?…
Мне, Ревану.
И ему, Малаку.
Поэтому я должен успеть добраться до Кузни прежде, чем это сумеет сделать он. После брандерного удара, когда «Левиафан» потеряет ход, у нас будет совсем мало времени на прыжок к Лехону. И я очень надеялся, что восстановленный ХК-47 тоже использует это время с умом.
