| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Вновь слитный залп фузилеров. Грозно рыкнули вдогонку орудия! Добавляя ужаса кочевникам среди бегущих расцветают огненные разрывы. Работают минометы мастерградцев. Всадники падают, падают! Из — за поспешно раздвинутых возков вылетает казачья и калмыцкая кавалерия. Начинается любимая забава конницы. Догонять бегущих и сечь, сечь, сечь!
На поле боя и во время преследования панически бегущих татар погибло или было тяжело ранено больше тридцати тысяч мужчин. Сотни беков, царевичей-чингизидов и мурз остались у безымянной реки. Крымское ханство обезлюдело. Такого короткого, но с такими сокрушительными последствиями сражения у татар еще не было. На следующее утро русское войско выступило дальше. На тридцатый день похода полки достигли устья Днепра, там они соединилось с армией Шеина. За спиной русского войска осталось три укрепленных магазина с гарнизонами. Они станут русскими оплотами в Диком поле. На левой стороне Днепра не осталось ни одного татарского или нагайского стойбища. Одних только овец захвачено четыре миллиона голов. Тысячи пленных и освобожденных рабов потянулись к Днепру или к Дону. Татарам и ногайцам придется ответить за все горе, принесенное ими и, их предками в славянские земли. Русские войска остановились напротив крепости Перекопа где заперлись три тысячи янычар, топчу и остатки воинов Селима I Гирея, но их никто не собирался штурмовать. За Перекопом безводные степи, пока преодолеешь половину войска погубишь. Достаточно запереть степных разбойников в Крыму. Пусть там бессильно яриться. На просторы Дикого Поля им уже не выбраться. Напротив османской крепости стремительно углублялись рвы и росли земляные бастионы русской твердыни. Основные деревянные конструкции крепости сделали еще по весне, а затем сплавили по Днепру и собирали непосредственно на месте.
На этом не закончились бедствия постигшие Крымское ханство. Донские и малороссийские казаки воспользовались уничтожением турецкого флота и отправили две морские экспедиции к берегам Крыма. Казаки повторили легендарные походы атамана Сирко, когда его войско брало штурмом Ислам-Кермен, Тягин и Очаков и губительным смерчем проходилось по земле полуострова. Только те турки и татары, кто успел запереться в крепостях или сбежать в горы, сумели спастись. Стон пронесся по Крыму. Чадно дымят прибрежные города, толпы бывших невольников садятся в казачьи струги и чайки. Покачивается в петле на воротах собственного богатого дома татарин, рядом с ним висит грек. Казаки суровы, но справедливы. А не участвуй в работорговле! Вместе с освобожденными пленниками из славянских и многих других земель переселяются и те из местных христиан: греков, готов и армян, кто хочет избавится от власти басурман. Освободившейся земли по левому берегу Днепра хватит на всех.
К осенним холодам пала последняя из татарских крепостей на левом берегу Днепра. Поставленная на 1694 год задача выполнена с блеском.
К первым утренним заморозкам 1694 г. военные действия сами собой утихли. В семнадцатом веке зимой, как правило, не воевали.Большая часть русских войск ушла на зимние квартиры в города левобережья а царь с свитой в Киев, отдыхать. Бывших рабов по их желанию или отправляли в Мастерград или селили в окрестностях Азова. Иностранцам-мастерам, освобожденным из татарского плена предлагалось выкупить свободу усердной работой. Русскому царству были нужны их умелые руки. Заключи контракт с обязательством отработать 5 лет и обучить учеников. При этом с платой не обижали. Австрийские и другие европейские мастера чесали затылок и прикидывали — 'А может, остаться здесь жить? Выписать семью. Русские щедро платят...' Вместе с армией провел холодное время года царь Петр с приближенными. В обледенелых равнинах левобережья остались только рыскавшие по степи в поисках добычи и противника летучие отряды казаков и калмыков тайши Аюки, да гарнизоны занятых у турок укреплений по Днепру, крепости, построенной напротив Перекопа, укреплений Чонгарского полуострова и Арабатской стрелки и, полевых магазинов. Зима прошла в вылазках и мелких стычках конных отрядов.
Едва солнце начало пригревать по-весеннему и непролазная грязь на дорогах подсохла, вниз по Днепру спустился караван из нескольких сотен небольших суденышек. Он перевозил почти двадцать тысяч пехоты, сто орудий и сводный мастерградский отряд. Легкая кавалерия: пятнадцать тысяч всадников следовали вдоль берега впереди. В районе будущего Днепропетровска истории попаданцев состоялся военный совет. После заслушивания мнений, как принято начиная с самых младших, царь Петр окончательно утвердил решение: переправляться через реку в отдалении от привычных переправ. Следовать суворовскому правилу: удивил, значит победил! Когда сотни суденышек подошли к правому берегу, настороженно следившие за караваном русских войск конные отряды татар отступили. Силы слишком неравные. В воду, не дожидаясь пока суда ткнуться в берег, посыпались фузилеры и гренадеры. Высадившийся сводный отряд состоял из двух тысяч ветеранов-пехотинцев прошлой компании при поддержке двадцати орудий и минометной батареи мастерградцев. Закрылись в Гуляй-городе. На второй день, получив несколько тысяч человек подкрепления, татары решились на атаку русских позиций. Крымцев встретили дружные залпы фузей и частые разрывы артиллерийских снарядов и мин. Потеряв при атаке пару сотен раненных и убитых, кочевники отступили в полном беспорядке. За это время саперы русской армии закончили строительство наплавного моста. Пестрая и шумная река из боевых возов и телег, отрядов пеших, конных бойцов и артиллерии потекла на вражеский берег. Русская армия молниеносно переправилась через Днепр. Начался великий поход в правобережье. В гарнизоне тет-де-пон остался пехотный батальон с орудиями а русская армия, далеко раскинув по сторонам щупальца кавалерийских отрядов устремилась сначала на юг, к морю, потом на запад, к Днестру.
Тет-де-пон — предмостная позиция, оборонительная позиция, создаваемая с целью прикрытия (обороны) мостовой переправы.
Татары и ногайцы вновь, как в прошлом году обратились в паническое бегство на запад, переправившись через Днестр, направились дальше на Балканы. Впрочем убежать посчастливилось не всем. Победителям достались многие тысячи пленников, бывших рабов и необозримые конские стада и овечьи отары. На рынках Малороссии и юга России цена на скот упала на порядок. События развивались также как и в предыдущую компанию, слишком стремительно для неторопливого семнадцатого века. До этого основное внимание турецкий Диван уделял войне в центральной Европе, считая произошедшее с вассалом: Крымским ханством и с Азовом лишь мелкими неприятностями на далеком северо-востоке, но напрасно. Через месяц в Стамбул пришло шокирующее известие: русский сапог топчет берега Днестра.
В начале июня 1695 года в Азовское море появился новый и грозный для османов противник. Казаки отправились за зипунами. Очень хотелось повторить прошлогодний успех. Стремительные чайки с заунывными криками носились над невиданными в здешних местах судами, то опускаясь до воды, то взмывая в голубое небо. Северо-восточный, попутный ветер шаловливо кидал в лицо матросов и казаков соленые морские брызги. Туго надувал паруса флотилии из почти сотни приземистых казачьих стругов, яростно трепал желто-коричневые мастерградские знамена на кормах и мачтах трех паровых корветов: "Победоносного", "Несокрушимого" и "Непобедимый". Корпуса корветов рассекали форштевнем упругие азовские волны в авангарде флотилии. Суда напоминали корабли, строившееся в XIX веке, только технологии при их постройке использовали современнее: более совершенные обводы корпуса, киль и штевни стальные. К началу лета 1695 года их построили по чертежам мастерградских инженеров из заранее заготовленного и высушенного дерева и подвезенных стальных конструкций на верфях под будущим Ростовом-на-Дону. Это основа военно-морской мощи России и Мастерграда на южных морях. Выдумывать нового не стали. Два вооружили почти аналогично кораблям, испытанным в прошлом году в сражении в Северном море с англичанами: двумя 76-мм. скорострельными морскими орудиями, тяжелыми минометами и картечницами Гатлинга. Последний корабль, служивший базой для гидросамолета, вооружили только картечницами. Впрочем не они были главным оружием авиаматки. Самолет вооруженный 50-кг. фугасными авиабомбами и мелкими напалмовыми, способен снести и наземные укрепления и сжечь целый флот. За боевыми судами теснилось множество стругов и морских лодок с воинскими и продовольственными припасами: мукой, крупами, макаронами и консервами для наступающей к Днестру армии.
Корабли ходко шли к керченскому проливу. Мимо проплывали почерневшие от огня развалины взорванной казаками еще в прошлом году керченской крепости. Показались зеленые холмы и кипящие прибоем желтые пляжи мыса Такиль. Здравствуй Черное море.
На этот раз казачий флот не тронул обезлюдевшие берега Крыма. Брать там после прошлогодних погромов нечего. Тем более что немедленно отвоевывать его не собирались. Крым-ключ к владычеству в Черном море. Если забрать его у османов, то можно столкнуться с коалицией недовольных усилением России европейских держав. Рисковать повторением, только пораньше Крымской войны, не стали. Сначала развитие и усиление страны а потом руки дойдут и до старинной Тавриды. А пока дай бог переварить то, что уже отнято у турок и крымцев.
Корвет "Победоносный" направился в сопровождение судов снабжения вдоль полуострова и дальше к Днестру. Два других корабля пошли вместе с казачьим флотом к западному берегу Черного моря. Подобно божьему бичу на грешников обрушились казаки на богатые причерноморские города Буджака, Добруджи, Болгарии, Фракии, от Днестра до Босфора. Смерть и разорение мусульманам и свободу рабам несли они на остриях сабель. Обычно действовали так. В удобном месте к берегу приставали струги, высадившиеся казаки осаждали город. "Несокрушимый" в это время не давал разбежаться кораблям из морского порта. С "Непобедимого" на воду спускался гидросамолет. Коротко разбежавшись по волнам, взмывал в голубое небо. Снижался над городскими воротами, черный мячик авиабомбы падал. 'Бабах!' — поднимался над ними огненный цветок взрыва. Если летчик с первого раза промахивался, то процедура повторялась. В образовавшийся пролом врывались разъяренные бойцы. Короткая резня защитников, а затем город переходил на два-три дня в распоряжение казаков.
Варна испуганно притихла под жарким летним солнцем. Даже с минаретов не поют призывы правоверным к молитве усердные муэдзины. По узкой и безлюдной улице шла толпа одетых в лохмотья, по обычаю в поход надевалась сущая рвань, но богато вооруженных казаков. Двухэтажные дома нависали над дорогой, принося желанную тень. Разговоры, смех. За спинами тяжело колышутся пестрые скатерти, драгоценные ковры, туго набитые дуваном. Молодой казак позади пыхтит, еле-еле тащит полную тележку добра. Товарищи его вышучивают, а он лишь счастливо улыбается. Повезло, столько дувана нашел! Вдалеке торопливо пробегает дорогу пожилая турчанка. У противоположной стороны останавливается, бросает пугливый взгляд на казаков, но те не обращают на нее внимание. Тут молодух полно, кому нужна старуха?
Дуван— военная добыча казаков.
Путь казаков проходят перед стоящим в роскошном саду особняком с растительными узорами на стенах. С пирамидального тополя перед домом свисает пеньковая веревка. В петле от порывов горячего южного ветра покачивается прежний хозяин особняка: богато одетый, пузатый турок. Распухший язык свисает на сторону. На одной ноге каким-то чудом осталась расшитая бисером турецкая туфля с загнутым носком, другая нога голая. Ворон успел выклевать покойному глаз, оставив вместо него алую дыру и теперь кажется, что турок подмигивает кровавым глазом. При виде людей птица с недовольным карканьем взмывает ввысь. Сейчас ее время! Прочь людишки-вороний корм! Дурак турок! Надо понимать, что лучше отдать богатства чем жизнь! Находники миновали особняк, на миг останавливаются у необычно низкой, так чтобы не превышать высотой всадника, церкви. Турки запрещали покоренным болгарам строить храмы выше. Руки казаков привычно обмахивают крестом. Путь их идет дальше, к порту, где поджидают струги.
Казачья флотилия пограбила все западное побережье Черного моря и к августу подошла к проливу Босфор. Там ее уже поджидала эгейская эскадра осман. Когда на горизонте показались многочисленные паруса, с авиаматки спустили на воду гидросамолет. После недолгой пробежки по ласковым черноморским волнам машина взмыла вверх. 'Ого!' — удивленно присвистнул летчик, облизал пересохшие губы. Перед входом в пролив теснились туши десятков галер, галеасов, нескольких трехдечных линейных кораблей и парочки фрегатов, — 'Будем топить!'.
Доложив на корабль об обстановке, подлетел поближе, снизился. В бинокль видно что и на турецкой эскадре заметили летучего врага: на палубах людская суета, пытаются перерубить якорные канаты. Поздно! Летчик хищно улыбнулся. В прицеле стремительно надвигается деревянный корпус большой морской галеры. Что-то там неправильное, но глаз не успевает различить что. Пора! Из открытого бомболюка горохом понеслись на встречу с палубами мелкие напалмовые бомбочки.
'Бабах! Бабах!' — загремели в ответ установленные вертикально вверх орудия турецкого корабля. Килограммы картечи бессильно разлетаются, немного не доставая до корпуса самолета. Отточенные рефлексы пилота не подвели. Летчик отчаянно рванул штурвал на себя, одновременно дергая рычаг управления двигателем. Самолет послушно начал подъем. Он оглянулся. Галера ярко пылала в нескольких местах, по палубе метались обезумевшие матросы, прыгали в море.
— Вот уроды! — прошептал летчик вытирая липкие от внезапного стресса руки о штанины.
Еще дважды вылетал гидросамолет к турецкой эскадре, но из-за того, что пришлось держатся на большой высоте эффективность бомбежки стала намного ниже. Пришлось подключиться орудиям Несокрушимого. Спастись от уничтожения, улизнув в Босфор, удалось лишь нескольким галерам.
Вояж русской флотилии по Черному морю произвел неизгладимое впечатление на турок: летающие корабли, стремительность действий, навели на них почти инфернальный страх. Флотилия остановилась на якорную стоянку у входа в Босфор. Последним пунктом набега по плану должна стать демонстративная бомбежка султанского Сераля. Пугать для принуждения к миру... так по полной, до испачканных штанов у султана! В Европе пусть продолжают воевать а на востоке османы должны согласиться на русские условия и немедленно!
Сияющий шар солнце в зените, безжалостно палит. Внизу, в его лучах блестит темно-синее Мраморное море, белоснежные барашки волн непрерывной чередой бегут по воде, изредка мелькнет одинокий парус рыбачьей фелюги. На горизонте почти угадываются смутные очертания береговых линий. Успокаивающе, негромко гудит мотор, в кабине самолета какофония запахов-бензиновая вонь смешалась с 'ароматами' перегретого металла и взрывчатки. Летчик отрешенно смотрит на бесконечную морскую гладь, изредка взгляд падает на приборы. Там все в порядке. Крайнее задание, потом домой. Как только в Азов прилетит дирижабль со сменщиком, с ним же в отпуск в Мастерград. Мечтательная, так не подходящая суровому мужчине улыбка промелькнула по губам. Наконец отдых! За лето постоянных боев он устал и соскучился по семье...
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
