— Прошу... Долг Жизни! А-а-а!
Все замирает. Два светящихся красным глаза с четко видимыми вертикальными зрачками впиваются взглядом в находящиеся напротив зеленые, заполненные болью и проступившим страхом. После чего, свистящий шепот, слабо напоминающий человеческий и пронзительно звучащий в возникшей тишине, произносит:
— Я принимаю Долг Жизни... именем Соланиэль!
Невероятное изумление выплескивается из существа, перекрывая на время ужас от приближающейся смерти. Фигура несколько мгновений стоит и, не дождавшись ответа, пожимает плечами, после чего продолжает прерванное действие. Крики боли опять заполняют помещение, выплескиваясь в коридор и, наконец, в разрыв, звучит:
— А-а-а... Соланиэль, именем Соланиэль... а-а-а... да!
Что-то на мгновение меняется в окружающем мире. Какая-то глубокая, почему-то видимая даже в темноте, тень возникает в углу камеры, и едва слышный голос полный удивления произносит:
— Ну, надо же... Подтверждаю!
И тень резко рассыпается вихрем темных искорок.
...
Глава 12. Возвращение
Элинэ Сатинэль Люцифиано
Ярость резко схлынула, оставив внутри меня какую-то пустоту. Что это, вообще, сейчас было?!
— "Эли! Эли! Дочка!" - пробился в мое сознание взволнованный Даниэль.
— "Все в порядке, папа, я себя уже полностью контролирую. И... спасибо за подсказку. А кто такая эта Соланиэль?"
— "Давай позже, хорошо? Главное, дриада больше не может причинить вред и находится в полной твоей власти. Теперь можно спокойно завершить начатое, взятый Долг препятствием не будет".
— "Папа!"
— "Что?"
— "Я так не могу. Она же просила о помощи!"
— "Не понял, но ты же, только что..."
В его мысле-образах проступило удивление, хотя уже с сильной ноткой обреченности. Догадливый у меня папа.
— "Она поступила... неправильно. И была за это наказана. А теперь дриаду надо спасти".
— "Дочь, с тобой точно все в порядке?"
— "Да".
— "Хм, тогда забирай ее и уходи. Как с энергией?"
— "Э-э... а артефакт почему-то почти полный! Только какие-то странные ощущения, слегка неприятные. Но энергии много, я чувствую".
— "Странно, ну ладно, вернешься, осмотрю его, может, что-то повредилось. Давай действуй! Помнишь план подземелий? Жду тебя у северо-западного прохода, возле сливной решетки".
— "Поняла".
Вернувшись после разговора с отцом в реальный мир, я оглядел камеру, довольно спокойно восприняв увиденное в ней, способное шокировать любого, затем посмотрел на ту, что доставила так много проблем. Сейчас, находящееся передо мной существо тихо постанывало, излучая эмоции обреченности и боли. Видно его было по-прежнему плохо, и я потянулся, чтобы раздвинуть разорванные в клочья стенки кокона. Дриада резко дернулась, плеснув страхом. В принципе, скрываться перед ней смысла не было, и я спокойно произнес, используя, как и до этого, пятую форму (и почему опять приходиться в ней разговаривать?):
— Успокойся, я больше не нанести тебе вред. Наоборот, спасти буду.
Существо замерло, с удивлением и недоверием вслушиваясь в мой настоящий голос. А что? Я же невиноват, что под этой непонятной яростью, не говорил, а шипел, да и еще так жутко! Ладно, надо продолжить.
Наконец, остатки кокона разошлись, и я увидел... М-да. Больше всего "это" напоминало... ребенка. Примерно лет семи, неопределенного пола (ага, на себя посмотри), со спутанной копной зеленых волос и кожей похожей на кору. Но не как у дерева, а скорее как у молодых, только что проросших ветвей. Лицо было вполне человеческое, разве что уши немного необычной формы. И еще я, наконец, увидел, как это существо держат цепи, и был неприятно удивлен. Так как они не опутывали и не заканчивались кандалами на руках и ногах, а просто протыкали со всех сторон тело дриады. Как так можно?
— Если вытащу, ты выдержать?
Пауза, настороженный взгляд и...
— Оставь меня, все равно уже скоро умру. Ты победила (ого, сразу опознала пол, однако)! Можешь забирать Сердце! И да (возник явственно ощутимый сарказм), Долг я отдать не смогу! И "она" не поможет!
В голосе, который также напоминал детский, четко зазвучала безысходность и какое-то смирение перед случившимся.
— Зачем тогда "воззвать"?
Дриада удивленно на меня уставилась.
— Ты же сама попросить о помощь, а потом напасть. Да получить в ответ, но это не значит, что спасение не быть.
— Я не просила о помощи!
— Точно, даже мысль не было?
Она настороженно замолчала, а я повторил:
— Цепи выдернуть, не повредить?
Дриада качнула головой и выдавила из себя:
— Можно, хуже уже не будет.
Судя по стонам, процедура все равно получилась довольно болезненной, хотя и сопровождающаяся удивлением от разрываемых мною цепей. А я, кстати, наверно первый раз, ощутил свой предел. Очень уже неохотно поддавался металл, из которого они были изготовлены. Фактически только удалось, да и то с большим трудом, разогнуть несколько звеньев, надорвав их по месту стыка. Но, похоже, дриаду все равно впечатлил, приведя в состояние глубокой задумчивости. А может, дело было в кольце, от которого она, увидев, не отрывала странный взгляд.
Наконец, подхватив худенькое тельце на руки и попутно отметив, что, похоже, это действительно девочка, я вышел из камеры и направился к выходу. Неожиданно услышал довольно робко заданный вопрос:
— А можно, немного энергии? Хоть на чуть-чуть почувствовать себя сытой. И... потом... когда все закончится, выполни последнюю просьбу — закопай тело в лесу!
Честно сказать, услышанное слегка напрягло. Я внимательно всмотрелся в лежащее на руках существо, одновременно сосредоточившись на всех исходящих эмоциях и ощущениях. И понял, что дело плохо. Если сейчас что-то срочно не придумать, то до Даниэля я донесу уже просто труп. И зачем спрашивается дриада, столько сил потратила на борьбу со мной? Да еще и отгребла по полной. Чуть руки же не сломал, да и растениями она управляла, похоже, сращивая их со своим телом, вон, сколько повреждений на коже. Что же делать? Хотя... в общем, знаю что, но это явно надо делать не здесь.
И я побежал. Вскоре показался конец коридора и созданный пролом. Нет, не тот, вчерашний. Этот был совсем рядом, с кое-как восстановленной кладкой и, главное, с кучей всевозможных ловушек и сигнальных нитей. Но это не помогло, так как при проникновении сюда, я просто пробил соседнюю стену, почему-то оставленную без внимания. Странные люди.
Встав на край, посмотрел вниз. Вот тут начиналось самое тяжелое. Ведь действительно забраться наверх едва удалось. С подвохом стена пещеры оказалась. Магическим. И вообще, на самом деле была неестественного происхождения, а собрана из гигантских каменных блоков, просто, очень плотно пригнанных друг к другу и еще обработанных чем-то на стыках, ставших совсем незаметными. И действительно на ней ничего не держалось, даже вбитые пальцы начинали выскальзывать. А уж когда я обнаружил, что повреждения потихоньку зарастают... в общем, не место этой стене здесь. С такими свойствами ей нужно быть крепостной или городской, вон, даже провалы наверху, заложенные кирпичной кладкой, подозрительно сильно проемы между зубцами напоминают.
Трудно представить, что могло случиться такого, чтобы подобная махина ушла под землю, причем не факт, что она заканчивается на боковых, к счастью простых, стенах пещеры, а не идет дальше. Ладно, боги с ней, но вот со спуском... может, я бы и не знал, что делать, но буквально недавно полученный положительный опыт (привет конюшня) и непонятная, бурлящая энергия требовали повтора. Поэтому, пока не успел передумать, прижав поплотнее к себе дриаду, я просто наклонился вперед и упал, под раздавшийся удивленный писк.
...
Да! Они опять распахнулись! Так же как и тогда, когда я зачем-то выпрыгнул через крышу. Правда, уже ближе к полу и лопатки вновь сильно резануло болью, но тем не менее. Эх, это ощущение, пусть и короткого, но полета. Просто непередаваемо! Настроения заглядывать в "интерфейс" и узнавать, как получается и чего стоит, не было (потом как-нибудь), поэтому скосив глаза, я просто полюбовался мерцающим силуэтом сверкающих серебром и постепенно исчезающих крыльев (левое, правда, было гораздо темнее и в какой-то дымке), потом посмотрел на дриаду.
Изумление и шок! Наконец-то, хоть какие-то другие эмоции, кроме тех, что она транслировала до этого. После чего прозвучало:
— Кто ты?
— Тот, кого просить о помощи, а потом захотеть убить!
— Я... не знала.
— Не надо знать, надо верить!
— Я никому не верю!
— Даже мне?
Молчание. Еще один взгляд на кольцо. Потом обреченно:
— Не имеет значения. Но я не буду просить прощения за совершенное. Да и поздно. Сейчас меня не станет.
Тут уже я не выдержал и, спустив девочку с рук, потряс ее за плечи:
— Глупый! Маленький и глупый!
Неожиданное возмущение опять смогло пробить дриаду на эмоции.
— Я не маленькая! Знаешь, сколько мне лет?!
— Не иметь значение! Глупость, это состояние душа, а не прожитый время!
— У меня нет души.
— Тогда бы я не услышать тебя.
Может быть, наш спор продолжался еще долго, но неожиданно девочку скрутило судорогой, и она вытолкнула из себя:
— Вот и все...
Все?! Нет! Внутри опять стала подниматься какая-то темная волна и, глядя в гаснущие глаза дриады, я неожиданно жестко сказал:
— А кто дать тебе право умирать? Твоя душа — моя!
После чего я ее крепко прижал к себе, а за спиной опять раскрылись крылья, правда, почему-то серебро окутывали красные всполохи. Они сомкнулись вокруг нас, и все залил ослепительный свет.
...
Получилось! Я смог проконтролировать и уже на пределе прервал тот вал энергии, что выливался на девочку. Пусть артефакт опять показал донышко, но там оставалось достаточно, чтобы спокойно добраться до выхода из пещер без всяких превозмоганий. А дриада...
Когда я разомкнул руки, то первое, что увидел, это пылающие ярко-зеленым светом глаза, в которых была такая смесь эмоций из недоверия, удивления и внезапно возникшей надежды, что я не удержался, и опять обнял, слегка взлохматив спутанные волосы:
— Глупый, глупый Младшая...
И услышал в ответ:
— Прости, Старшая...
...
Элинэ Сатинэль Люцифиано и Даниэль Люцифиано
— Нет!
— Папа, ну пожалуйста!
— Нет, дриаде не место среди людей!
— Но ей, так быть сиротливо в лес одна, ну можно мы взять с собой? Я лично быть ухаживать!
— Это не обсуждается!
Увы, ни широко раскрытые глаза, ни специально на максимум использованный голос, не помогали. Отец не соглашался ни в какую. Блин, ну почему нельзя?! Я бы ее выгуливал в местных рощах, кормил всяким вкусным, поливал вовремя... И вообще, как можно такую "милоту" выкидывать в столь опасный и жестокий мир?! Но папа был непреклонен. Завтра (а дело шло к рассвету, поэтому уже сегодня), мы покидаем город, заходим в ближайший лес и оставляем дриаду там, потом к Охотникам, затем не останавливаясь домой. Причем мне пообещали, что весь обратный путь проведу в контейнере, запертом на замок. Чтобы еще кого-нибудь не бросился спасать.
...
Кстати, мы были уже в гостинице, в своем номере. Более того, в это время Кайнэ в специальной комнате, отмывала девочку в ванне, так как по прибытии встал вопрос об одном важном моменте. Путь она и "милота", но воняет! И сильно! И я даже не буду говорить вслух, чем. Скажем так, на кладбище и то лучше пахнет. Так что срочно организованная ванна с водой (большое уважение к служанкам гостиницы, безропотно среди ночи принявшим заказ и мгновенно его отработавшим) стала нашим спасением. Правда, сначала в ней по-быстрому ополоснулся я, но это так, частности.
...
А до этого была эпическая встреча, когда Даниэль с нескрываемым волнением ждал меня возле уже снятой решетки и едва увидев, обнял, чуть не задушив, не обращая внимания на вцепившуюся сзади за одежду настороженную дриаду. Потом все повторилось, но уже с Кайнэ, только девушка еще дополнительно порыдала на моем плече, пришлось гладить по волосам и успокаивать. Происходящее не удивило, так как первое, папа по-настоящему за меня перепугался, а травница это явно почувствовала, и второе, как я понял, после "подтвержденного" Долга Жизни, дриада ничего без моего разрешения делать не могла и опасности больше не представляла, что навевало определенные ассоциации. Но вот оставить ее себе... тут он оказался непримирим. Когда же я напомнил об ограничениях, то получил в ответ, что, мол, объяснишь правила поведения на землях людей, и она будет их выполнять. А постоянного нахождения рядом Долг не требует, достаточно устного разрешения от "взявшего" его. Правда, меня немного удивил один интересный, но, увы, оставленный без продолжения момент. Когда "обнимашки" прекратились и Даниэль обратил внимание на дриаду, то она, посмотрев на него странным взглядом, со вздохом произнесла:
— Отступник, теперь мне все понятно, — после чего без объяснений сказанного, девочка опять спряталась за мою спину, вцепившись в рукав.
Папа, промолчал, хотя в эмоциях и проскользнула тень застарелой боли. Вместо этого, он глубоко вздохнул, очевидно, чтобы успокоить нервы, потом замер и снова наклонился ко мне. Но, не пытаясь обнять, а почему-то принюхиваясь. Потом осторожно спросил:
— Дочка, а ты что ела?
Удивленный этим вопросом, честно рассказал про вкусную кашу, которой меня угостили (услышав от дриады непроизвольное и резкое урчание в животе).
— И все?
— Ну, еще Талика орешки угостить...
— Хм, значит орешки... Такие продолговатые, коричневого цвета с ямочкой сбоку?
— Э-э, да.
После этого, Даниэль, необычно звучащим, очень спокойным и ласковым голосом поинтересовался — когда и сколько я их съел. А по связи стал транслировать, ну очень подозрительное участие и дружелюбие, одновременно активировав зачем-то свои печати и наставив их на меня. Ну, ответил, мне нетрудно, хотя и удивился такой реакции. Причем тут орешки? Однако, спустя некоторое время, папа облегченно выдохнул и успокоился. И, наконец-то, мы отправились в гостиницу. В ждущий нас экипаж, кстати, дриада села с сильным затаенным страхом, фактически повиснув на моих руках, и не отцеплялась всю дорогу. Похоже, были неприятные воспоминания.
Вообще, только напрямую приказав, я смог ее оставить с Кайнэ. А так, за меня держались, стараясь ни на мгновение не отпускать. Даже когда после ванной в неимоверных объемах поглощала принесенную еду (еще раз спасибо служанкам, умницы, даже не спросили, зачем столько, только поинтересовавшись, нужно ли еще). Причем я не особенно отставал. Лишь немного замедлился на третьем подносе с пирожками. Девочка же продолжала трескать вовсю и также все, до чего дотянется, и неважно, что именно. И куда только влезало?
