— Я ему сказала, что ты идешь ко мне в гости. — Светка порозовела и кокетливо стрельнула глазками. — И просила его не звонить!
— Зачем? — Удивился Вальтер. — Неужели тебе нужна такая репутация?
— Наши девчонки давно с ребятами гуляют, — бесхитростно призналась Светка, — а у меня никого нет. Вот и дразнят.
— Тогда почему ты не гуляешь?
— У старших парней подружки уже есть, а в нашем классе гулять не с кем.
— А Чернов? Красивый, рослый парень. Чем для тебя не друг?
— Да ну его! Он к Градской клеился.
— И что? Так прилип, что уже не отдерешь?
— Что? — Света непонимающе посмотрела на спутника. — А, нет... Это — как подбирать фантик от съеденной конфетки.
— Пока меня съесть не успели, ты решила подсуетиться.
— Ну да! — Светка рассмеялась. — Ты такой няшный! Хочешь, я тебя поцелую?
— Свет, спасибо, но в другой раз. Мы уже пришли. До завтра, девочка из анимэ.
Та расплылась в улыбке.
— Буду ждать тебя утром у подъезда!
Вальтер набрал код и с облегчением закрыл дверь. После чего, из лифта, набрал Чернова.
— Влад! — Раздался в трубке радостный голос Макса. — Неужели удрал от Светки?
— Макс, детка, я говорил тебе, что занимаюсь с репетитором. Помнишь?
— Да ладно, пусть пробует. Латышев поспорил с Исайкиным, что она обломается.
— Нашли, на что спорить. Каковы ставки?
— Пять к одному на тебя!
— И ты поучаствовал! Тоже мне друг!
— Конечно, друг! Завтра на халяву вместе пообедаем! А Светке пончик купим, чтобы не расстраивалась!
— А фигура?
— Из рук любимого эльфа и розочки с кремового торта умнет, лишь бы Олька обзавидовалась.
— Давай, я уже пришел.
— До связи, Влад! Позже наберу.
Вальтер убрал телефон и нажал кнопку звонка, веселой трелью зажурчавшего в квартире.
Щелкнул замок. Вальтер еще раз вытер о коврик кроссовки и расстегнул молнию на куртке. Дверь распахнулась, и заготовленные слова приветствия вылетели из его головы. Там, за порогом квартиры, стояла высокая девушка с небрежно подколотыми к затылку волосами.
— Ты кто? — Тихо спросила она. — Младший брат Александра? Наверно, мою тетрадь принес? Прости, что не могу позвать в дом. — Неловко улыбнулась она, придерживая дверь рукой. — Я маме про нашу с ним встречу ничего не сказала.
Вальтер стоял и просто смотрел, не зная, что ответить. К тому же, несмотря на несколько встрепанный вид, эта девушка была красивой. Как жаль, что он ничем не мог ей помочь...
— Тоня, — из полутьмы коридора вышла молодая женщина. — Этот юноша ко мне. У нас занятие.
Девушка тут же отлепилась от двери и, бросив на парня странный взгляд, скрылась за углом.
— Куртку повесь на вешалку. Идем на кухню, а то у меня сынишка спит.
Женщина быстро протерла стол и принесла из комнаты учебники. Едва Вальтер открыл тетрадь, как на кухню вошла Тоня. Схватив чашку, она налила чай и начала его шумно прихлебывать.
— Иди в свою комнату! — приказала женщина. — Не мешай!
Девчонка тряхнула длинной челкой, стукнула об стол чашкой и, шаркая, медленно вышла в коридор. Где-то в глубине квартиры грохнула дверь. Женщина поморщилась, но лишь спросила у Вальтера:
— Ну и какие у тебя с русским языком проблемы?
— Детские. Мне нужно научиться писать без ошибок.
— А с логопедом в начальной школе занимался?
— Со слухом все в порядке. Так получилось, что говорить на вашем языке я начал совсем недавно. Но хожу в обычную школу, где через год придется сдавать экзамены.
— Значит, хочешь выучить за год школьную программу? Но это нереально!
Из комнаты донесся рев разбуженного младенца.
— Антонина! Подойди к ребенку! — Крикнула преподавательница.
Но девушка из своей комнаты не вышла, а малыш продолжал орать.
— Извини.
Женщина встала и выбежала в коридор. Где-то хлопнула дверь.
— Почему ты не подходишь к ребенку? Не видишь, у меня ученик?
— Чему ты его учить собираешься? — Негромкий насмешливый голосок перебивал плач. — Памперсы менять?
— Не идиотничай! Встала и пошла!
— Ты — мать, вот сама и топай!
Ребенок заходился плачем, а взрослые выясняли отношения. Время шло.
Вальтер закрыл тетрадь и взял сумку. Не включая свет, снял с вешалки куртку, повернул ручку и выскользнул в открытую дверь. Вслед ему летели голоса, с упоением выясняющие, кто чем и кому обязан.
Выйдя из подъезда, парень достал телефон и позвонил бабушке.
— Ба, я иду домой.
* * *
Уроки Вальтер сделал быстро. Несколько раз ему звонили Светка и Макс. Один предлагал потусить в боулинге, а другая — в местном торговом центре. Но Вальтер отказался. Поизучав структуру человеческого скелета в атласе, парень посмотрел на часы. Уже семь вечера. Отложив в сторону книгу, Вальтер тихо вышел в коридор. Бабушка готовила и пела на кухне. Оттуда шел восхитительный запах пекущихся пирожков. Анатолия Ивановича не было. Час назад он сорвался к дочери с пожеланиями удачи от Лидии Петровны. Отправив жениха в ночной полет, она обняла скептически настроенного внука.
— Это хорошо, Володюшка! Любому человеку важно быть нужным. Особенно своим детям. Знаешь, как мне не хватало моего сына...
— Ба, ты говорила, что вы не общались, когда мы с сестрой родились. Почему?
— Так получилось. — Лидия Петровна легонько пожала плечами. — Когда он учился в институте, познакомился с твоей мамой. У них закрутился бурный роман... Твоего папу чуть не выгнали, а твоя мама забеременела. Знаешь, я говорила ему, что сначала надо устроиться в жизни, получить работу, и только потом заводить детей. Он психанул. Влюбленные мужчины ужасно эгоистичны. Их раздражают все, кто взывает к разуму...
Бабушка села на стул и подперла ладошкой подбородок. Лоб нахмурился, и по лицу скользнула неуловимая тень.
— Ба, а что было дальше? Расскажи, я ведь ничего о своей семье не знаю. — Вальтер подумал и осторожно положил голову ей на колени. Его младшая сестренка всегда так делала с отцом. Тому очень нравилось. Бабушке понравилось тоже. Она сразу начала перебирать светлые пряди волос.
— Да, внучек. Как хорошо, что Бог послал мне тебя! — Вздохнула женщина. — Не знаю, могло ли сложиться по-другому, если бы я не уехала... Сын сказал, что женится на твоей маме. И что жить они будут у нас. Я согласилась. Не прогонишь же молодых, у которых скоро родится ребенок! Тем более, ни один из них тогда еще не зарабатывал самостоятельно. Говорят, о покойных либо хорошо, либо — ничего. К сожалению, я могу рассказать о событиях прошлого лишь со своей точки зрения. То, что видела сама. Извини заранее, если чем-то тебя огорчу. Так вот. Твоей маме нравились поклонники, дорогие духи, новые платья... Она очень хорошо одевалась, умело красила лицо и, думаю, сын был в ее 'списке' не первым. Но, как всякий безоглядно влюбленный, старался выполнить любой ее каприз. Тем более, что она носила его ребенка и взяла в институте отпуск. А мой мальчик, чтобы содержать ее, устроился в вечернюю смену грузчиком на хладокомбинат. Она полдня спала, потом собиралась и уходила гулять с подружками. Иногда, возвращаясь поздно вечером, я ощущала запах табака и алкоголя. На мои вопросы она не отвечала. Когда я все же решилась поговорить с сыном, он сказал, чтобы я не лезла. Володюшка... Мне было так обидно! Вот тогда я и приняла решение. У меня был друг в Германии... еще по еще советской переписке. Мы, будучи школьниками, писали письма, обменивались фотографиями. Один раз его семья сделала мне приглашение. И я поехала. Мы с Густавом очень подружились. Тогда он сказал, что если понадобится его помощь, смело могу к нему обращаться. Шли годы, я вышла замуж, потом — развелась. Густав тоже женился, у них появился сын... но мы продолжали общаться. И вот настало это непростое время... Я написала ему письмо. Он, не вдаваясь в расспросы, просто прислал приглашение. Знаешь, он так тепло меня встретил! Оказывается, жена умерла, сын, как и мой, вырос, женился и уехал в Штаты. Густав остался совсем один. Тогда он сделал мне предложение переехать к нему насовсем и выйти за него замуж. Знаешь, Володюшка, мне Густав нравился. Веселый, обаятельный, добрый. На все мои обиды он ответил, что молодые должны жить отдельно. И если сыну захочется, он всегда сможет меня навестить. Я подумала и согласилась. Мы там расписались. Вернувшись в Россию, я подала в консульство бумаги для постоянного выезда к мужу. Я думала, твой отец будет меня отговаривать... Но он обрадовался и пожелал, чтобы я никогда не возвращалась. С тех пор мы больше не разговаривали. Когда виза была готова, я собрала вещи и уехала. А незадолго до этого родилась Мария. Но меня к внучке даже не пустили... Однажды я приезжала в Москву. Тогда уже родился ты, и мне хотелось вас увидеть. Привезла игрушки... Игрушки и подарки они взяли. И единственное, о чем спросили, насовсем ли я приехала. Как думаешь, мальчик мой, что мне оставалось делать? Я уехала обратно и больше с ними не общалась.
— Бабушка, а как же ты узнала обо мне?
— Прошли годы. Умер мой Густав. Я иногда разговаривала по телефону со своей подругой Инной Владимировной. Она о сыне тоже ничего не знала. Но вот как-то случайно встретила нашу бывшую соседку по дому. Мы ведь все из одного двора. Ну и та рассказала Инне, что случилось с сыном и его семьей. Говорили, что за рулем в тот день была твоя мать... Не знаю, обманывать не стану, хоть и хочется сделать ее во всем виноватой. Она сказала, что вас забрали в детдом. И я начала вас искать. Это было сложно. Прошло так много времени! Но слава Богу, ты теперь со мной! Вот выучишься, уедем с тобой в Германию. Там хорошо, тихо и спокойно.
— А как же Анатолий Иванович? — Вальтер поднял голову и хитро улыбнулся.
— Всему свое время. Если захочет — поедет с нами. Да и ты — если захочешь...
Бабушка нагнулась и поцеловала льняную макушку внука.
Теперь Вальтер с улыбкой вдыхал запах пирогов. Как хорошо, что одинокие сердца иногда притягиваются, не давая душам окончательно угаснуть!
— Ба! — Крикнул он, надевая куртку. — Я пойду к больнице, встречу Сергея Ильича!
* * *
Доктор, увидавший приемного сына у ворот, сначала обрадовался, а потом расстроился, узнав, что занятий по языку так и не было.
— В любом случае я туда не пойду. — Упрямо сказал Вальтер, завершая свой рассказ.
— Мне рекомендовали этого педагога, как хорошего лингвиста... Даже странно. Хотя, — Сергей Ильич поежился в тонкой куртке, поскольку дождь постепенно менял ночной заморозок, — скорее всего, она чья-то родственница, которая хочет подзаработать во время отпуска по уходу за ребенком. Ну да ладно, поищу еще. Как там наши бабушки-дедушки?
— Анатолий Иванович решил снова подружиться с родственниками. Уехал, и до сих пор его нет.
— А бабушка?
— Поет и печет пирожки к Вашему приходу. Как у вас? Все хотел спросить, да забывал: в отделение, когда я выписывался, привезли после ДТП парня и девочку. Аня Погодина, кажется.
— А, мажоры? — Голос доктора повеселел. — Прооперировали, зашили. Сообщили отцу. Приехала кавалькада из автомобилей и увезла их в неизвестном направлении. С такими, сынок, не спорят, а делают то, что они скажут. И очень быстро. Думаю, с ними все будет хорошо.
Доктор задумчиво шел рядом с Вальтером, не замечая, как выпрямилась уставшая спина и походка стала тверже. Он с удовольствием вдыхал свежий воздух, любуясь бликами фонарей в лужах и проносящимися огнями машин. Скоро на его лице заиграла улыбка. А Вальтер радовался, что научился подключать человеческое тело к неиссякаемой энергии вселенной.
* * *
Глава шестнадцатая. Вовка
* * *
В большом речном порту было многолюдно. Рабочие разгружали пришедшие с моря и из верховьев реки суда. Они перекладывали товары в серых одинаковых контейнерах на телеги, а получатели пересчитывали их общее количество и расплачивались за доставку. Затем телеги медленно утягивались в сторону больших складов на окраине. Кто-то наоборот, грузился, вяло переругиваясь с таможенной службой. Кавалькада принца вытянулась вдоль дороги, поскольку грузовые платформы были объемными, а лошади, нога за ногу тянущие их, неповоротливыми. Да и сама дорога, при ее кажущейся ширине, состояла всего из двух полос — только телегам и разминуться. Поэтому гвардейцы, зорко оглядываясь по сторонам, скакали по обочине.
Вовка жадно разглядывал плещущую серыми волнами широкую реку. За всю свою жизнь он не видел столько воды. Здесь было ветрено и даже зябко. Но парню нравилось ощущение свободы, которое нес с собой сильный ветер. Над головами быстро пролетали облака. Резко кричали птицы, то и дело падавшие с высоты в большие, с барашками, волны. Наверное, это здорово: развернуться к берегу кормой и уплыть в далекие земли, где живут совершенно незнакомые люди, говорящие на другом языке... А может, где-то в этом мире тоже живут русские люди?
Кавалькада остановилась возле одного ничем не примечательного судна. Названий, как успел понять парень, на кораблях здесь никто не писал, но вместо них на носу и корме красовались различные изображения. На некоторых он заметил рисунки животных, дерево и даже красотку с сильно увеличенной верхней частью тела. На нужном им корабле скромно топырила плавники глазастая рыбка. Когда гвардейцы и Генрих спрыгнули с лошадей, Вовка последовал их примеру. Но, едва ступив на землю, тут же раскорячился. Мышцы ног ощутимо болели.
Генрих усмехнулся:
— Ничего, первую неделю помучаешься, потом начнешь получать удовольствие! Идем!
Гвардейцы остались с лошадьми. Зато принц, за ним хвостиком Вовка, взошли по трапу на корабль. Тут же какой-то молодой матрос, поклонившись, пригласил их следовать за собой.
В красивой и просторной каюте находились двое: капитан судна и худощавый молодой человек, загорелый до коричневой кожи и выцветших коротких волос. Поздоровавшись с капитаном за руку, принц крепко обнял второго мужчину.
— Тебя не узнать, Клаус. — Усмехнулся он. — Только глаза и остались: все такие же пронизывающие льдинки!
— Зато ты ничуть не изменился. Так же мрачен и напряжен. — Клаус блеснул белозубой улыбкой и голубыми глазами. — Как тут у вас?
— Без изменений.
— Это радует. — Серьезно сказал молодой человек. — Стабильность, пусть такая гнилая, все равно нам на руку.
Он посмотрел на Вовку.
— Обзавелся пажом? Не опрометчиво ли? Мальчишки — жуткие болтуны!
— Этот будет молчать, даже если его вздернут. — Серьезно сказал Генрих. — Хочу представить тебе моего спутника — Вальтер фон Шонн.
— Да ты что? — Светлые брови поползли вверх, собирая на лбу складки. — Маленький Вальтер... Откуда ты взялся?
— Долгая история. — Поморщился Вовка, пожимая протянутую руку. — Я Вас знал?
Светловолосый мужчина выпрямился и перевел взгляд на принца.
— Он многое забыл. Долгая история. — Повторил за Вовкой принц. — Это, Вальтер, мой двоюродный брат — Клаус фон Рейне. Он дружил с твоим отцом и часто бывал в вашем замке.
— А ты изменился. — Рейне скользил взглядом по лицу и фигуре парнишки. — Если бы я встретил тебя на улице — прошел бы мимо.
