— Да! — согласился Нечипоренко — и что с того?
— Причина заключается в том, что я мазохизмом не страдаю и уж точно им не наслаждаюсь! — усмехнулся Джек, продолжая ерзать на кушетке своими накаченными ягодицами — поэтому-то купаться в радиоактивной ванне, причем, аж тысячу лет, в мои планы совсем не входило! — злорадная усмешка, имела наглость, не сходить с его лица во время всего этого разговора — так вот, я вскрыл остальные двенадцать капсул с помощью своего лучемета! Инструментов-то, у меня не было! — пояснил Редстоун, заметив новый вопрос на лице адмирала Смирнова — собрал неповрежденные ячейки с органическими симбионтами и медботами и вылил их в свою капсулу! Вот так! После чего переоделся в анабиотический комбинезон и нырнул в свое джакузи! — Джек задумчиво посмотрел в потолок — Слава Богу, что по какому-то недоразумению или, возможно, по счастливому для меня стечению обстоятельств, капсула была в полном порядке. Если не считать отсутствия системы защиты от излучений... Так вот, наноботы и микромашины вылечили мои раны, а потом вместе с симбионтами благополучно поддерживали мою жизнедеятельность, восстанавливая, повреждаемые излучением, клетки и ткани, а также дружно выводили избытки радиации наружу, где с ней расправлялись плесневые грибки. Правда, так как плесени нужно было поглощать еще и внешнее излучение, она не всегда справлялась со своей работой на все сто! Вот так, постепенно, в течение тысячи лет, я и набрал ту дозу, от которой сейчас свечусь! — "радиоактивный светлячок" вымучено усмехнулся — но, так как перед сном я накушался нужных препаратов, которые во время анабиоза из организма не выводятся, я, назло вам, Петр Владимирович — он многозначительно посмотрел на медика — остался в живых... — сидеть в одной и той же позе оказалось для него тяжело даже на продвинутой симбиотической кушетке, поэтому Джек "стек" с нее на пол и облокотился на кровать руками, продолжая сохранять на лице все тоже нагловато-безразличное выражение.
— Скорее назло всем законам биологической, физической и химической природы, а также банальному здравому смыслу! — пробормотал Нечипоренко — если верить вашему рассказу и моим данным, под воздействием ударной дозы высокотоксичных антирадинов, анабиотического комплекса и невероятной удаче, вы стали прямо каким-то радиоактивным супергероем из древнего комикса! Слава Богу, что у нас недавно прошли годы, посвященные векам, когда существовала эта странная форма графической литературы, а иначе мне было бы вас не с кем сравнить! И это еще мягко сказано, так как аналогов вашей радиоактивной выносливости в истории еще просто не было! Кстати, литературы и ее различных рисованных модификаций это тоже касается!
— Вы же понимаете, молодой человек, — добавил основной участник этого разговора — что вам на слово пока верить никто не собирается... — Смирнов многозначительно прищурился и добавил — поэтому, мы обязательно проверим все оставшиеся на "Фенрире" капсулы....
— Если бы вы сразу бросились мне на шею, — перебил его Редстоун, повернув голову вправо и хрустнув шейным отделом своего позвоночника — я бы начал сомневаться в правильности сделанного мною выбора! Честно говоря, мне бы очень не хотелось жить в государстве, в котором сыну военного преступника галактического масштаба начинают верить сразу и до конца своих дней!
— Это вы, юноша, в точку попали! — задумчиво произнес Василий Иванович — Петь, что предлагаешь сделать с нашим радиоактивным другом? — обратился он к Нечипоренко.
— Ты знаешь мое отношение к Звездной Республике! — ответил Петр Владимирович — но, я прежде всего врач, а потом уже гражданин! Поэтому в вопросах спасения жизни человека мне плевать даже на то, что передо мною сидит сын трагически-знаменитого президента Редстоуна, повинного в геноциде стольких народов...
— Похвальное замечание! — выдал Смирнов, хлопнув приятеля по плечу — но, ты так и не ответил на мой вопрос!
— Во-первых, я сейчас помещу его в специальный отсек, где над ним поработают наши микроскопические друзья! То есть, они сначала его побреют, причем, всего и напрочь, удалив до основания его радиоактивную волосатость. Потом наноботы покроют тело нашего пациента специальной мембраной, которая полностью блокирует выделяемую его организмом радиацию. Эта мембрана пронизана нанотрубками, внутри которых постоянно циркулирует направленный гравитонный поток, блокирующий испускаемую телом лучевого больного радиацию. Для поддержания работы данной системы, господину Редстоуну придется постоянно носить на свободном от часов запястье, специальный браслет, содержащий гравитрон или гравитонный реактор, преобразующий Общее Гравитационное Поле Вселенной в энергию и необходимые нам альфа-гравитоны...
— М-да... — пробормотал Джек — я почему-то вспомнил трагедию, которая произошла на Земле в двадцатом веке от Рождества Христова... Когда наши предки не смогли удержать в клетке атомную обезьяну, и она им за это очень жестоко отомстила! По-моему, это место называлось Чарнобуль или как-то так... Так вот, на месте взорвавшей атомной электростанции был построен саркофаг, необходимый для сдерживания радиации. Смешно, но сейчас я сам начинаю чувствовать себя таким саркофагом...
— Надеюсь, — усмехнулся Василий Иванович — что живущая в вас атомная обезьяна не выскочит и не наваляет нам всем по голове своей ядерной дубиной!
— Всему свое время! — рассмеялся Редстоун.
— Мне нравится ваше присутствие духа! — улыбнулся Нечипоренко — не каждый человек так легко смирился бы с такими серьезными ограничениями! Думаю, вы понимаете, что под внешней поверхностью тела подразумевается и желудочно-кишечный тракт, и бронхолегочная система!
— Сер! — обратился к врачу перспективный обитатель "переносного саркофага" — если вы жаждете увидеть слезы отчаяния в моих глазах, то я вас очень сильно разочарую! В моих глазах вы увидите только слезы радости, что я наконец здесь! И что у меня появился шанс постараться хотя бы частично компенсировать вам те злодеяния, которые успел совершить мой отец...
— Я ему верю... — прошептала Стирра на ухо Торону, вытирая текущие по ее лицу слезы.
— Кстати, хочу добавить еще кое-что! — с воодушевлением в голосе произнес Джек — перед полетом, я не только наглотался различных препаратов, но и прекрасно изучил вопрос обширного радиационного заражения! Поэтому, я хорошо знаю, что вы подразумевали под словом "ограничения"... Если мне не изменяет память, вы имеете в виду ультратонкую мембрану, которой покроете меня с ног до головы, включая все то, что многие считают внутренней средой организма и что вы уже так грамотно озвучили! Так вот, этот "барьер" лишит меня очень многих удовольствий! И первое, от чего вы меня почти полностью избавите, называется чувством вкуса и обоняния; во-вторых, тактильные ощущения будут снижены настолько, что прикосновение к девушке не доставит мне хоть сколько-нибудь приятных впечатлений... Кстати, доктор, упомянув дыхательную и пищеварительную системы, вы забыли еще одну, самую приятную, из нее тоже кое-что периодически вытекает...
— У нас тут девушка... — прошептал Нечипоренко, покосившись на саа'ран.
— Я заметил! — улыбнулся Стирре Редстоун — так вот, как я помню, следующим этапом будет введение в мой организм громадного количества репараторов, которые будут исправлять повреждения, наносимые мне радиацией. Также, в полости пищеварительного тракта, мочевыделительной системы и легких, будут помещены "дерадиаторы" — нано— и микроботы способные поглощать радионуклиды, содержащиеся в продуктах моей жизнедеятельности и выдыхаемом мною воздухе. Раз в неделю мне нужно будет обращаться в медицинское учреждение для выведения из моих полостей, отработанных дерадиаторов и менять их на новые... — на лице Джека появилась кривая усмешка — это должно быть очень приятная процедура! Да-а-а-а... — он покачал головой — как я знаю это будет продолжаться до тех пор, пока вы полностью не очистите меня от этой заразы... С моим-то уровнем радиоактивного заражения на это могут уйти годы! Три-четыре тысячи лет назад, человек на месте загнулся бы только от одной тысячной процента такой как у меня дозы облучения! А я, — он с улыбкой обвел всех мужественным взглядом — не дождетесь!
Смирнов и Джонсон переглянулись.
— Хочу вас слегка порадовать, мой юный друг, — произнес Петр Владимирович — современные достижения позволили нам существенно улучшить качество жизни радиационных больных! Во-первых, ваши обонятельно-вкусовые ощущения практически не пострадают. Во-вторых, тактильная чувствительность снизится не настолько катастрофически, как вы думаете. Ну, и в-третьих, современные дерадиаторы сохраняют свою полноценную эффективность в течение целого месяца, а не одной недели, как в ваше время! Хотя с учетом вашего аномального заражения, нам придётся применить к вам промышленные аналоги дерадиаторов и внедрить в вашу кожу и слизистые оболочки особые нити из модифицированных кристаллов углерода, схожих по строению с обшивкой разных-там кораблей-"невидимок"! Они должны будут многократно увеличить эффективность антирадийной мембраны. К тому же, за время операции я синтезирую вам парик, который будет "жить" у вас на голове до тех пор, пока вы не перестанете "светиться"!
— Вы меня очень порадовали, сер! — ответил Редстоун, растянув выражение радостной физиономии на все свое аристократическое лицо.
— Могу вам сказать, молодой человек, что нам еще нужно время на проверку достоверности всего того, что вы изложили нам сейчас. И всего того, что прозвучало в вашем сообщении, записанном в бортовом компьютере "Фенрира"! — подсыпал каплю дегтя Василий Иванович — только после этого Император Тиберий Цезарь Крон примет решение относительно вашей дальнейшей судьбы... — в голосе Смирнова чувствовались смешенные эмоции.
Было похоже, что сила и мужество этого героического юноши, совершившего не много ни мало, а самый настоящий подвиг, заставили даже такого скептика, как Смирнов, начать сомневаться в какой бы то ни было подоплеке происходящего.
— В любом случае — покачал головой Василий Иванович — судьба Национального Героя вам не светит! Я думаю, что эта причина понятна всем присутствующим... — адмирал обвел сидящих многозначительным взглядом — если Звездная Республика узнает, что мы нашли их корабль "САН" с грузом бомб "Рагнарок" на борту, и в придачу сына бывшего президента, предавшего своего отца и свое государство...
— Это может спровоцировать начало Четвертой Галактической Войны! Я знаю! — ответил Джек — сказать по правде, я с самого начала не надеялся на то, что за спасение вашей Солнечной Системы вы задарите мне какую-нибудь планету и до конца моих дней будете приезжать туда ради моего ногоцелования и попаподтирания! — добавил Редстоун усмехнувшись — единственное, чего я искренне желал тогда и хочу сейчас, так это просто служить на Солнечном Флоте, каждый миг своей жизни доказывая, что я не такой же Редстоун, каким был мой отец и — он покосился на Стирру — моя двинутая сестра!
— Я рад, что мы поняли друг друга! — улыбнулся Василий Иванович — а что до Солнечного Флота... Это неплохая идея! Если все получиться, то вы будете служить на моем корабле... Кстати, какое у вас звание?
— Полковник, сер! — отчеканил Джек.
— Могу предложить капитана! — протянул руку Смирнов.
— Договорились! — ответил Редстоун — руку я вам жать не буду, потому что пока на мне нет защитной пленки... — объяснил он, свое нежелание отвечать на рукопожатие адмирала — кстати, я думаю, что капитан Гринвуд будет звучать более привлекательно, чем капитан Редстоун, сер! — добавил он, посмотрев в глаза своему перспективному начальнику.
— Приятно познакомится Джек Александр Гринвуд! — произнес Василий Иванович, не сводя с него своих ледяных глаз.
Все, кроме оставшегося с Джеком Нечипоренко, покинули медотсек, вежливо попрощавшись с Редстоуном. После выхода из помещения, техники откланялись, улыбнувшись, когда Смирнов пригрозил убить их самих и их семьи за разглашение разговора, при котором они присутствовали. Арнак и Стирра отправились обратно на "Прометей", чтобы предаться очередному акту страстной любви. А темнокожий зять вместе со своим высокопоставленным тестем отправились в кабинет последнего, для обсуждения наболевших и неожиданно появившихся вопросов.
— Папа, вы с ума сошли! — выпалил Джонсон, как только за ними закрылась сдвижная бронированная дверь — брать себе в команду потенциально-опасного для Солнечной Империи субъекта, это же полный бред сцинтиотского шамана, объевшегося перебродившими грибами после того, как его укусила в задницу плотоядная шиш-штарская ящерица во время своего брачного сезона!
— Держи друзей близко, а врагов еще ближе! — рассудительно произнес Смирнов, идя по темному залу — ты, кстати, заметил, что он такой же ментально-непрошибаемый, как и наш вундеркинд?
— Ты хочешь сказать... — не успел закончить Эрик.
— Именно это я и хочу сказать! — ответил Василий Иванович — они похожи как родные братья, у обоих нечеловеческие глаза, и их мысли совершенно невозможно прочитать! Не уверен, что у них был общий отец, но то, что их папы были представителями одного народа, это мне кажется абсолютно очевидно! При таком раскладе, нам нужно держать их в одной обойме, надеясь, что они не поубивают друг друга и не решат дружно поубивать всех нас!
— За нашего подопечного я готов ручаться! — Джонсон посмотрел на потолок "папиного" кабинета, на поверхность которого проецировалась картина звездного неба — а что до этого новоявленного индивидуума... Его несравненная хитровыдуманность написана у него прямо на его наглой физиономии! Уж больно все складно! Аж до тошноты! Эдакий радиоактивный святой из готического гробика! Всех нас спас, а самому ничего не надо! Не верю сейчас и не поверю никогда! Папа, можете и не уговаривать...
— А я и не собираюсь! — ответил Смирнов — кто же вы — Арнак Максимилиан Торон и Джек Александр Редстоун? — пробормотал он, почесав затылок — и для чего вы здесь?
— Похоже, что это не выясняемо! — усмехнулся Джонсон — по крайне мере сейчас! — добавил он, посмотрев перед собой, где уже забрезжил громадный письменный стол его влиятельного родственника.
Глава 22
Наследница престола
Арнак лежал на кровати, а на его груди мурлыкала спящая Стирра. Своих друзей он, по возвращении на "Прометей", так и не видел. Судя по всему, Смирнов лично связался с "Томми Ганом", шефом его нареченных телохранителей, и, обрисовав картину в наилучшем виде, попросил: "молодых не беспокоить"!
— Что же будет дальше? — пробормотал Торон себе под нос, а затем взглянул на голографический монитор коммуникатора "Прометея", висящий в воздухе рядом с дверью, часы которого показывали начало седьмого утра.
— Капитан Торон, немедленно явитесь ко мне в кабинет! — послышался голос Джонсона в его ушном зонде.
— Есть, сер! — прошептал Арнак, аккуратно снимая голову любимой со своей груди.
— Ты куда? — пробормотала она спросонья.
— Скоро вернусь! — улыбнулся Торон, почесав ее за ухом.
