Андрей Васильев Хранитель кладов

Если выберусь из этой передряги живым, разорюсь и куплю ей бутылку "Cuvée Perle d"Ayala" за науку. А потом удавлю!

Но это все потом. Сейчас надо как-то выпутываться.

— Знаю, что прозвучит банально, но все равно скажу, — я прислонился спиной к машине, ощущая, что из ног уходят противная слабость и дрожь. — Ребята, ну ведь плохая идея. Все равно вас будут искать. Опять же, о семьях подумайте. Карл Августович, несмотря на свои манеры, как мне думается, далек от идей христианского всепрощения.

— Нет у нас семей, — безразлично ответил мне Антон. — Мы детдомовские. У нас вообще ничего нет, даже квартира — и та съемная. Ну да, какие-то вещички там остались, да и черт с ними, новые купим. Полиция нам тоже не страшна, надо еще доказать, что ты в нашей машине ехал. Или не вышел сразу после хозяина.

— Для начала нас надо найти, — поправил его приятель. — А прятаться мы умеем. Верст через триста эту "лайбу" сбросим, чтобы по "маячку" не засекли, возьмем новую — и ищи нас на просторах страны. Отсидимся годик за Уральским хребтом, а после свалим в края потеплее с новыми именами и фамилиями. А тебя тем временем в пропавшие без вести переведут, если не сделаешь то, о чем мы тебя просим. Что до хозяина... Он про тебя, Валера, еще быстрее забудет. Для него люди — разменная монета, уж поверь. Нет, он-то как раз нас будет искать по полной, чтобы наказать, но не за тебя, а за то, что не по его воле поступили. Но он не господь бог, так что и тут мы выскользнем. Так что не дури, найди нам захоронку побогаче и живи себе дальше, а мы своим путем пойдем.

— Все так и есть. Ты же это можешь, — поддержал напарника Антон. — Сам же тогда в усадьбе говорил, что два клада нашел. Где два, там и третий.

Язык мой — враг мой. Права народная мудрость.

— Ребята, нет в старом золоте ничего хорошего, — еще раз попытался отговорить эту парочку я. — Поверьте, добром для вас это не кончится.

— Возможно, — согласился со мной Виталий и достал из кармана спортивной куртки витой шнурок. — Но если не выполнишь то, что мы велим, то у тебя неприятности начнутся куда раньше, чем у нас.

Ловок оказался, стервец, я даже не уловил то движение, которым он пробил мне в солнечное сплетение. От удара я согнулся, а разогнулся уже по его воле и со шнуром, затянутым на шее.

Впрочем, рефлексы, отключившиеся было после удара по голове, более-менее вернулись, тело сработало на автомате, выполняя то, что когда-то в него вколачивали на тех тренировках, на которые меня поначалу чуть ли не силком таскал отец. Я со всего маха наступил на ногу Виталия, тот дернулся и следом получил моим затылком по носу, а локтем в живот. Все, как учили, сделал, тренер, наверное, мог бы мной гордиться.

Шнур соскользнул с шеи, мне оставалось только вырубить Антона и...

И все. Антон не стал ждать, пока я его вырублю, он достал пистолет и направил его на меня.

— Просто защищался, — выставил я ладони перед собой, понимая, что теперь, увы, у меня остался только один путь. Не самый приятный, но выбора нет. — Натуру не изменишь!

— Скотина! — шмыгнув носом, Виталий со всего маха врезал мне по почкам, а после того, как я бахнулся от боли на колени, еще и ногой добавил. — Б...ь, весь кровью из-за тебя перемазался!

— Короче, — холодно произнес Антон, — Валер, решай уже. Если нет, так мы тебя здесь кончим, а после утопим. Вон там, за деревьями, имеется то ли маленький пруд, то ли большая лужа, ты в ней отлично поместишься. Думаю, ты недели две-три пролежишь, пока тебя найдут, а то и дольше. Если да, то говори, куда мы едем. Но сразу предупреждаю: если часов до четырех дня мы не станем счастливыми обладателями кучи золота, то для тебя все закончится очень плохо. Мы не звери, нам убивать не в радость, но по-другому никак.

— И если какой фокус задумал, то имей в виду — я лично тебя грохну, — вытирая лицо клетчатым платком, проворчал Виталий. — Нам терять нечего.

— Хрен с вами, — я поднялся на ноги. — Мы сейчас вообще где?

— "Минка", тридцать шестой километр, — отозвался Антон.

Вот и не верь в судьбу. Все против вас, ребята, только вы еще об этом не догадываетесь. И не догадаетесь — не успеете.

— Есть тут у меня одно местечко... — с неохотой проговорил я. — Закурить дайте.

— На, — Антон протянул мне пачку "Винстона", а после щелкнул зажигалкой. — Травись. Что за местечко?

— Там часто "копщики" бывают, роют поляну, монеты ищут, — я затянулся сигаретой. — Ну и меня туда с приятелями занесло. Ох, я и ржал тогда! Куча народу какие-то медяки на поляне поднимает, а недалеко в лесу котел с золотыми империалами и украшениями зарыт. Просто туда никто не доходит, понимаете? Я его тогда выкапывать не стал, потому что не один был. И делиться пришлось бы, да и зачем лишние свидетели в таком деле?

— А теперь тебе этот клад жизнь спас, — бодро заявил Антон. — Если не врешь, конечно.

— Смысл? — выпустил я дымок. — Неохота мне в луже плавать, ребята. Не та это смерть, о которой мечтается.

Что пакостно — после того как я на карте показал им, куда нам ехать, они запихали меня в багажник, предварительно связав руки тем же самым шнуром. Причем крепко, я даже стал опасаться, что кровоток нарушится, про что-то такое я в детстве читал.

Но их можно понять, камеры-то везде понатыканы сейчас, а тонировки на окнах нет. Зачем им палиться? Мало того, они и ехали неторопливо, чтобы, не дай бог, их гайцы не остановили. Все-таки страшновато этой парочке, выходит, не такие уж у них и крепкие нервы.

Поляна была пуста. Даже не знаю, хорошо это или нет? С одной стороны, хорошо, все, что должно случиться, случится. С другой... Хотя ничего бы не изменилось. Или, того хуже, жертв стало бы больше и они легли бы на мою совесть. Этих двоих мне не жаль, они сами выбрали свою судьбу, а простые ребята-поисковики тут точно ни при чем.

— Ну, — Антона ощутимо потряхивало, как видно, проснулся в нем азарт, помноженный на жадность, — мы верно приехали? Куда идти?

— Верно, верно, — я огляделся. — О, "ямщики" недавно тут побывали. Вот ведь свиньи какие!

На поляне, которая в прошлый раз была ровная, как стол, красовалось два десятка свежих раскопов.

— Не беси меня, — попросил Виталий. — А то опять получишь по рогам!

— Да не нервничайте вы, — я помассировал запястья. — Лопата-то у вас есть, господа кладоискатели?

Инструмент нашелся, и я, поманив их за собой, направился к деревьям.

— Не вздумай бежать, — за спиной щелкнул затвор пистолета. — Я КМС по стрельбе, Валера, потому точно успею попасть в тебя до того, как ты в лес смоешься.

— Да не побегу, не психуй, — вздохнул я. — Ребята, может, все же заднего дадим? В последний раз советую.

— Ты меня достал! — Виталий крепко саданул мне кулаком в спину так, что я чуть в березу не врезался. — Где копать?

— Почти пришли, — пробормотал я, вертя головой. — Вон там.

— Хранитель! — чуть не оглушил меня знакомый до боли рев, а чуть позже из-под земли взметнулась вверх огромная лошадиная голова. — Вернулся!

— Вернулся, — беззвучно ответил я ей. — Что, все сидишь тут, скучаешь?

Голова раззявила рот, показав мне огромные зубы, а после лязгнула ими, таким образом подтвердив мои слова.

— Чего застыл? — начал выходить из себя и Антон. — Слушай, мое терпение кончается.

— Все еще хочешь на волю? — спросил я у призрачной твари, не обращая внимания на охранника антиквара. — Если да, отдаю тебе этих людей. Забирай, они твои. Ну а клад мой, как договаривались.

Звук, который издала душа клада, описать невозможно. Тут смешались и ржание, и нечеловеческий хохот, и еще что-то, совсем уж непонятное. А следом за этим конская голова, разросшаяся до огромных размеров, нависла над Антоном, раззявила рот и заглотила его целиком.

Зрелище, признаться, было жутковатое. Охранника антиквара словно гвоздем с головы до пят пробило, он вытянулся как струна, застыл, подобно статуе, а после его глаза вдруг заполнились краснотой.

Ну а затем он закричал, тоненько, как ребенок. И такая боль была в этом вопле, такое страдание, что мне его даже жалко стало на мгновение. Что уж говорить про Виталия, который бросился к другу, вопя что-то на ходу.

В этот момент я и шагнул в сторонку, туда, где росла высокая сдвоенная береза. Потом еще дальше, еще, и когда Виталий, поняв, что с Антоном происходит что-то совсем неладное, обернулся с криком:

— Что ты творишь, мразь?! — то меня он уже не увидел.

Собственно, пока он орал, его друг благополучно покинул этот мир, мешком осев на землю.

— Антоха! — снова бросился к нему Виталий. — Брат, ты чего?

Дурак, право слово. Столько времени провести близ Шлюндта, наверняка много разного всякого увидеть и в данный момент не понять, что теперь надо не покойника теребить, а ноги делать, — это, знаете ли...

Кстати, Виталий оказался покрепче приятеля. Он не видел, кто его убивает, но добросовестно разрядил половину обоймы в белый свет, как в копеечку, причем одна пуля вжикнула где-то совсем рядом со мной. Он даже успел проорать матерную тираду, но после все равно захрипел от боли, несколько раз выгнулся, упав на землю, и на том завершил свой земной путь.

— Клад твой, Хранитель! — проорала лошадь, которую я, как ни вглядывался, увидеть уже не смог. — Свобода!

Что-то слегка грохнуло, с деревьев слетел десяток листков, ветерок донес до меня запах озона, а после я ощутил, что, кроме меня и двух трупов, здесь никого больше нет.

Вот, кстати, еще одна проблема. С телами мне что делать? Эти двое не боялись полиции, а мне разбирательства с ней совершенно не нужны. А они будут, причем непременно. И добро, если только с обычной, это полбеды, тут можно пойти по схеме покойничков — мол, я выскочил у Новодевичьего, а куда они дальше поехали, понятия не имею. Но Павел-то видел, с кем я уезжал, он до правды докопается. Ну да, самооборона, но у этих ребят из Отдела, насколько я понял, закон что дышло, как повернул, так и вышло.

— Отпустил, стало быть, кобылу клятую? — прошелестел сзади негромкий голос. — Вот спасибо тебе! Так она мне надоела!

Лесовик. Точно, лесовик. Чем-то неуловимо похожий на дядю Фому, только на этом красуется зеленая куртка с нашивками и надписью "Стройотряд 344-Ж", и вместо кепки на голове замызганная бейсболка с эмблемой "Калгари Флэймс".

— Ну да, отпустил, — я в пояс поклонился старичку. — Здравствуй, Лесной Хозяин. Прости, что пришел в твой дом без спросу и без подарков. Некогда купить было, эти двое меня против воли с собой потащили.

— Так ты и есть, стало быть, Хранитель кладов? Тебя Великий Полоз своей меткой одарил? — было заметно, что старичку моя вежливость понравилась. — От Фомы малиновка прилетала, весточку о тебе в клюве приносила.

— Так и есть, — я оттянул воротник худи, показав лесовику двух змеек на груди. — Если будете дяде Фоме ответ пересылать, от меня привет передавайте. Его советы мне сильно помогли.

— Тот, кто служит Великому Полозу, в моем лесу всегда найдет и защиту, и пристанище, — с достоинством произнес лесовик.

— Перво-наперво мне бы знать, как к вам обращаться, — сказал я. — Не дело что-то просить, не узнав имени.

— Зови дядей Егором, — поправил бейсболку лесовик, а после протопал к телам. — Худые люди были?

Хотел было сказать "не толстые", но после понял, что он имеет в виду.

— Не то слово. Хотели золото забрать, а меня убить.

— Так на то ты и Хранитель кладов, — бодро заявил дядя Егор. — Тех, кто тебя убить захочет, завсегда будет больше, чем тех, кто руку протянет. Особливо среди людей.

— Есть такое, — вздохнул я. — Но это ладно. Что мне теперь с этими двумя делать, в ум не возьму. Закопать, что ли?

— Тела прибрать? Велика важность, — отмахнулся от меня дядя Егор. — Сейчас мурашей да иную живность призову, они от них к полудню одни костяки оставят. А те кроты по норам растащат, так что и следа не останется. Но вот железки разные да повозка, что на поляне стоит, — с ними никак не пособлю. Это ты сам как-то решай.

— Ого! — обрадовался я. — Главное — тела, с остальным проще.

Собственно, вопрос-то решился. Затереть в машине свои отпечатки да снять видеорегистратор от греха — и все. Эти идиоты сами меня в багажник запихали, так что ни одна камера ничего не покажет. А чего их сюда потянуло, с какого перепуга — пойди разберись.

Вот тоже интересно, а куда мой металлоискатель делся? Я же его так и не забрал, не успел. Ладно, это потом можно выяснить, сейчас других дел хватает.

Например, тела обобрать. Стволы, ремни, ключи, смартфоны...

Когда я вернулся с поляны к дяде Егору, то застал интереснейшую картину: он, сидя на пеньке, с деловитым видом раздавал указания муравьям, каким-то мелким грызунам и трем кротам, которые высунули свои слепые морды из свежих раскопов, причем вся эта фауна его внимательнейшим образом слушала. Зрелище, конечно, из тех, после которых в психушку отправляют. Я много чего повидал за последнее время, но все равно впечатляет.

Мешать я им не стал, извлек из рюкзака пакет, который всегда у меня лежит в одном из отделений, и, морщась от брезгливости, начал обирать тела.

Жалко ли мне было эту парочку? Нет. Я давал им возможность все вернуть в первоначальное состояние, отговаривал как мог, но они упорно шли к своей смерти. Что я еще мог сделать? Умереть ради того, чтобы они жили дальше? Вот уж нет. К тому же, если бы я не сделал то, что сделал, сейчас под этим деревом лежало бы мое тело, надежно забросанное землей.

И это не оправдание себя в своих же глазах. Это правда. Неприглядная, но правда. И хороший урок на будущее.

Ну а счет к Стелле теперь изрядно увеличился. На мою душу лег ее грех.

— Все, — я подошел к дяде Егору, убирая пакет в рюкзак. — Можно начинать.

Тот шевельнул пальцем, и тут же из леса потянулись колонны муравьев, а следом за ними поскакали мелкие зверюшки. Те, которые слушали инструктаж, похоже, были кем-то вроде бригадиров.

— Злато брать не станешь? — дядя Егор спрыгнул с пня и подошел к дереву, под которым был зарыт клад.

— Пусть лежит, — отмахнулся я. — Мне он пока без надобности. Ну а коли кто его найдет — так и ладно, не обеднею. Хотя, конечно, лучше бы он меня дождался.

На самом деле я бы взял, но здесь есть два серьезных "но". Первое — свежий раскоп, который вызовет массу вопросов у тех, кто довольно скоро приедет выяснять, куда делись владельцы брошенной машины. И тот факт, что по соседству находится изрядно перерытая поляна, может не сработать. Второе — таскаться в моей ситуации с драгоценностями за спиной — это уже где-то за гранью добра и зла.

Было видно, что лесовику ответ понравился, он, сопя, потоптался еще немного, а после спросил:

— Может, тебя куда вывести? На станцию, там, или к поселку какому?

— Станцию? — заинтересовался я. — Железнодорожную?

— Ну да, — кивнул дядя Егор. — Одна подальше, до нее с полчаса топать, другая поближе, минутах в десяти ходу. По моим тропам, понятное дело.

После недолгих расспросов я выяснил их названия, после через смартфон посмотрел расписание электричек и совсем уж приободрился. Дальняя станция находилась километрах в двадцати отсюда, и это давало мне в руки дополнительные аргументы, случись с кем объясняться. Надо только будет придумать, зачем я вообще на эту станцию поперся.