В львиной шкуре (продолжение - 3)

Обеспечением рекрутов единообразным вооружением и экипировкой озаботились с началом вербовки и потратили на это пять месяцев. Причём стоит заметить, что всё, кроме пушек, изготовили в Иване-Дальнем. Своих специалистов по пушкам пока не имелось. Правда, через годик обещали прислать. Зато маршал учёл тот факт, что в столице все производственные цеха изначально теснились поближе к дворцу и в настоящее время требовали расселения. Поэтому он чётко определил под каждый завод свою территорию. И пусть она по большей части пока пустовала, но со временем количество мастеров увеличиться и понадобятся новые цеха, а значит, предусмотрительность себя оправдает.

После того, как Сомов уговорил принца не дурить, а начать готовиться к будущей войне, потому что Баязид II ни за что не захочет поделить земли империи по-братски, как хотелось бы Джему, подготовка рекрутов усилилась. До этого с ними занимались лишь физической и строевой подготовкой. Теперь на полигоне по большей части стреляли, ходили в атаки, защищались от атак, учились строить временные укрепления и маскироваться. Заодно присматривались к бойцам, выделяя среди них будущих ефрейторов, сержантов, десятников и лейтенантов. Внедрять в полки сотрудников службы безопасности начали с момента вербовки рекрутов. Для этого в Звёздном отобрали двадцать человек, прошедших специальное обучение и проверку на верность. Как в Турции сложиться судьба Джема — неизвестно, зато внедрённые агенты смогут оказаться в нужное время и в нужном месте...

Так как в странах Ближнего Востока основным родом войск являлась конница, то Сомов уделял особое внимание по противодействию ей. Стрелки поротно учились выстраиваться в каре. Кроме быстроты построения, воспитывался ещё психологический настрой, то есть не дрогнуть, не испугаться, не побежать, когда на тебя мчится конная масса. Или же, остерегаясь лезть на штыки, с дикими криками кружит вокруг. Подобная тактика тоже выматывает, заставляя всё время находиться в напряжении. Мало того, первая шеренга должна постоянно держать мушкеты заряжёнными и применять их в самом крайнем случае. А залпом конницу обычно встречает третья шеренга, потом вторая, или же обе вместе. После чего вставляют штыки в дуло. Главное, чтобы все действия выполнялись синхронно и по команде. Иногда маршал во время тренировок заставлял стоять в каре принца. Во-первых: пусть воины видят, что их главнокомандующий с ними заодно и понимает всю тяжесть армейской жизни. Во-вторых: Джем сам получал опыт и мог воочию убедиться, каково солдатам стоять в каре, когда на них несутся кони, а то и слоны. Страх лучше переболеть на тренировках, чем поддаться ему во время реального боя. Атаку слонов с первого раза мало кто выдерживал, да и не с первого — тоже. Привыкание наступало обычно к пятому разу. Хотя были и такие, кто бегал до десятка раз. Другие и вовсе цепенели. Да, они не бежали, зато переставали выполнять команды, что тоже не есть хорошо. Как говорил Сомов: "Хоть обгадь со страха все штаны, а команду выполни! Лучше постираться потом, чем трупом лежать сейчас".

Так же пехотные каре учили чувствовать дистанцию и связь между собой. А то сдуру можно бабахнуть по врагу, а враг на одной линии с дружественным тебе полком. Да, полком, так как после построений поротно, перешли к следующему этапу. Если конная лава слишком большая, то даже самая дисциплинированная рота не выдержит атаки — сомнут. Поэтому уже требовалось более крупное восковое соединение. Во время боя дистанция между полками должна составлять два мушкетных выстрела. Таким образом, полк не ранит своих союзников, отбиваясь от атаки, зато сам враг попадает под перекрёстный огонь с двух и более сторон. Более — это когда пехотные каре наступают или отходят назад в форме треугольника: два спереди и один сзади. Неприятельская конница, просачиваясь между передними соединениями, попадает в огневой мешок, так как стрелять по ней начинают отовсюду.

Кроме стрельбы залпами, рекрутов обучали индивидуальным стрельбам, то есть акцент уже делался на точность. Да, мушкет фитильный. Да, перед выстрелом нужно зажмуриваться. Однако чем ты точнее направишь дуло в сторону врага, тем больше шанс убить его или ранить. Конечно, первое время большинство рекрутов считали мушкеты чуть ли не оружием богов... А что с них взять? Тёмные люди (причём во всех смыслах). Набирали юношей с территории от Ивана-Дальнего (Мапуту) до Софалы. Это примерно расстояние в семьсот километров. Кого-то за безделушки выкупили из рабства, кого-то сманили заманчивыми обещаниями, кто-то сам пришёл, услышав о наборе в доблестный батальон нигеров... Но ничего, обвыклись. Армия умеет вправлять мозги.

Помимо стрельб, новобранцев обучали штыковому бою. Тут и действия против конного воина, против пешего неприятия, против нескольких супостатов... Так же отрабатывались приёмы штыкового боя в совместном строю. Короче, соломенные чучела только успевали менять. Про психологический аспект тоже не забывали. Первое время шеренги рекрутов выстраивали напротив друг дружки с учебным оружием, чтобы сдуру не перекололи своих товарищей, и отдавали приказ на обоюдную атаку. В момент столкновения никто не имел права уйти в сторону или остановиться. Требовалось лишь поднять штык вверх и слегка развернуть корпус, чтобы протиснуться между теми, кто атакует тебя. Они делали то же самое. Шеренги, пройдя сквозь друг друга, по команде останавливались, восстанавливали строй, делали разворот и ждали команду для новой атаки... Со временем учебное оружие заменили боевым. Поэтому шанс получить "перо" в бок был достаточно велик. Правда, на рекрутов одевали тяжёлые бронежилеты — тренировали выносливость. Но всё равно — страшно, когда штык мелькает перед глазами.

Джем от таких занятий немного охреневал — маршал его тоже ставил в шеренги. Да и сам не ленился объяснить или показать новобранцам, как нужно правильно действовать. Хотя военные инструкторы, которых он воспитал, многие вещи делали намного лучше. Но тут уже в дело вступал авторитет. Или тебе упражнения показывает какой-то сержант, или целый маршал, известный по всей стране. А Сомов между тем усложнял задания. Сквозные атаки проводились не только пехота против пехоты, но и пехота против конницы. Тут стрелки могли бежать навстречу всадникам, а могли оставаться на месте. Всё зависело от того, какая команда последует. Кавалеристы в обоих случаях пускали лошадей галопом. Стрелки же в первом случае протискивались между всадниками, а во втором должны были встретить атакующих мушкетным залпом, но не ранее, чем те приблизятся на расстоянии в двадцать метров. Понятно, что стреляли вхолостую. Дальше требовалось вставить штык в дуло и встать боком, держа мушкет вертикально. А кавалеристы, не снижая хода, должны были протиснуться между стоящих стрелков. И так повторялось раз за разом. Естественно, тренировки без травм не обходились. Но по мере освоения приёмов они становились редкостью. Правда, маршалу не нравилось вот что... Здесь лошади привыкали к оружейной стрельбе, только с собой их Джем забрать не мог. Во-первых: самим не хватало. Во-вторых: перевозка такой кучи животных выходила слишком дорогой. И так пришлось потратиться на принца, хоть тот и обещал всё вернуть. Поэтому Сомов внушал ему, как только он приедет в Египет, пусть сразу приобретает нужное количество лошадей и приучает их не бояться выстрелов.

Общаясь с принцем, маршал старался привить тому новые понятия, пытался научить его думать по-другому, поступать по-другому... Прав был мамлюкский султан Каит-Бай, считая Джема посредственностью. Сомов в нём тоже полководца не видел. Скорее — хорошего рубаку. Тот очень неплохо владел булавой, часто стремился показать свою силу... Маршалу на силу было плевать. Поэтому он, словно Чапаев Петьке объяснял (правда, не на картошках), где и когда должен быть командир. И если Джем спорил, приводя в пример Александра Великого, то Сомов спрашивал, а есть ли у принца полководцы, как у Александра Великого? А что он знает о разведке Александра Великого, которая на тот момент считалась самой лучшей в мире? Если уж кому-то подрожать, то подрожать полностью! После чего расписывал структуру кавалерийской дивизии РККА (естественно с поправками на существующие реалии), и какие задачи эта дивизия должна решать. Проводил с Джемом манёвры на макетах, играл с ним в так называемую "Монополию" и всегда побеждал. Принц злился, говорил, что в жизни всё по-другому. Тогда Сомов приводил самый простой пример: полководец убит, армия разбежалась. Если уж погибать, то погибать с уверенностью, что твои воины будут биться до конца... Лишь в этом случае, оказавшись там — наверху, в кущах райского сада, можно будет действительно радоваться, а не сожалеть о бесцельно прожитых годах. На это Джему нечего было ответить, но эмоции требовали выхода и он начинал ругаться, обзывая всех предателями. Маршал опять ставил его на место: напрасным пустословием делу не поможешь... Верных соратников нужно воспитывать и желательно из тех, кто не может похвастаться ни знатностью, ни богатством, ни родовитостью. А для этого надо почаще находиться между своими воинами, а не между сладкоголосыми поэтами, упражняясь в никому не нужной поэтике. Пусть лучше поэты учатся пушки заряжать, пригодится в трудный час.

Обижались ли на Сомова? Если честно, то его ненавидела вся свита принца, потому что он каждому нашёл дело. Ему же было плевать на знатность и обиды... Например, жене Джема было поручено следить за питанием солдат. Достойная супруга обязана разделять все тяготы жизни мужа. Поэты, вместо приятного и весёлого времяпровождения, совершенствовались в артиллерийском мастерстве, стреляли из мушкетов, верхом на лошади рубили лозу и кололи пикой мишени, учились плавать. А тех, кто не желал исполнять приказы, маршал грозился повесить. Причём на городской площади имелась реальная виселица, и на ней время от времени оказывалось чьё-нибудь тело. Обычно это был манекен, но чересчур реалистичный. Процедуру "казни" никто (кроме исполнителей) и никогда не видел. Лишь утром глашатай оглашал ужасные проступки казнённого, напоминая, что правосудие не дремлет и всем воздастся по заслугам. В общем, маршал умел нагнать жути.

— Хвала Аллаху, я выиграл! — воскликнул счастливый Джем.

— Когда? — с невозмутимым видом спросил Сомов.

— Да вот же, только что!

— Странно, а я даже не заметил, — продолжал ёрничать маршал. — Кстати, уважаемый принц, а вы хоть раз видели, чтобы я, обыграв вас в нарды, так бурно выказывал радость?

— Ни разу не видел, — улыбка сошла с лица Джема. — А почему вы, дон Иван, не радовались?

— Потому, что мне было грустно от того, что вы проиграли...

— Хм, странно... Ну, тогда бы поддались мне...

— Тогда бы грусть моя удвоилась...

— Почему?

— Потому, что это уже было бы обманом. А мне не доставляет радости вас обманывать. Я не хочу, чтобы вы привыкли к мысли о том, будто бы победа достаётся легко. Это расслабляет, заставляет человека быть беспечным и приводит его к печальному концу. Запомните, уважаемый принц, никогда нельзя думать, что ты самый сильный, ибо всегда найдётся тот, кто окажется сильнее...

— Но в таком случае, кто-то же должен быть самым сильным?

— А вот и нет... Глядите, возьмём для примера троих людей... Пусть это будут Ахмед, Фатих и Карим... Ахмед всегда побеждает Фатиха, но проигрывает Кариму. Зато Карим никак не может победить Фатиха... Так кто здесь самый сильный?

— Э-э, — завис принц. — Не знаю...

— Самым сильным будет тот, кто станет использовать Ахмеда против Фатиха, Фатиха против Карима, а Карима против Ахмеда. Государством, дорогой Джем, управляет не сила, а ум... Так же и полководец перед битвой должен сделать всё, чтобы его сильные полки оказались напротив слабых полков неприятеля. Вот что было вчера на манёврах? Вы привыкли считать, мол, только конница способна совершать обманные отступления. Зато если бежит пехота, то её надо догонять и рубить... В результате ваша кавалерия угодила под картечный огонь пушек, куда её заманила отступающая пехота. А последующая контратака моих всадников окончательно уничтожила вашу потрёпанную и деморализованную конницу. Причём заметьте, вы обладали четырёхкратным численным превосходством...

— Дон Иван, а почему вы не хотите стать моим полководцем? Я уверен, что вместе мы бы легко разбили все войска моего брата...

— Во-первых: я стар, чтобы бегать по горам и пустыням. Во-вторых: у меня и здесь хватает дел... Как вы заметили, я строю город. Большой, красивый город... А войной пусть занимается молодёжь, мне она уже давно неинтересна...

— Зачем же тогда вы продолжаете заниматься обучением солдат? — удивился Джем.

— Затем, что я не хочу, чтобы пришёл кто-то посторонний и захватил мой город. Это моя земля! И других земель мне не надо... Вы ведь тоже не стремитесь захватить чужие земли, а желаете лишь возвратить своё, так?

— Да! Я хочу возвратить то, что принадлежит мне по праву...

— Тогда учитесь побеждать, дорогой Джем... Ещё партию в нарды?

— Ещё партию!

========= ===========

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ

========= ===========