И ведь теперь даже не узнать, в какой стороне столица! И из города нормально не выйти. Стража на воротах будет тщательно смотреть на всех девиц, особенно одиночных и бомжеватых. Хотя... они же девчонку ищут! Взгляд наткнулся на сушащееся бельё. Одёжка не по размеру, но всё же мужская. Волосы укоротить плёвое дело, достаточно убрать все шиньоны.
Через десяток минут на улице города стоял босоногий мальчишка в серой одежде с закатанными едва ли не по колено штанами и такими же рукавами. Штаны, чтобы не сваливались, перевязаны широкой полоской коричневой ткани. Типичный бродяжка, одетый с чужого плеча во что нашлось. Только слишком чистый.
Я оглянулась, решая, куда пойти. По перекрёстку, разгоняя народ в стороны, проехал небольшой отряд в императорских цветах. Возглавлял его длинный чёрный хвост де Графа. Я торопливо побежала за ними, не обращая внимания на возмущённые крики прохожих, с которыми иногда сталкивалась. На той улице отряда уже не было, но через несколько кварталов слуги заводили во двор лошадей. Трёхэтажное здание оказалось гостиницей достаточно высокого ранга. Вряд ли лорд-защитник остановился бы в третьесортном клоповнике.
Я не успела даже подняться на крыльцо, как дорогу перегородил швейцар в красной ливрее.
— Пошёл прочь, попрошайка, — презрительно приказал он, глядя сверху вниз не только в физическом смысле.
— Мне нужно поговорить с кен де Графом. Он только что сюда зашёл, — спокойно и уверенно я проинформировала швейцара.
— Мы не беспокоим постояльцев просьбами всяких бродяжек. Пошёл прочь!
— Тогда с кем-нибудь из его сопровождающих!
— Тебе не ясно сказано? — швейцар начал раздражаться. — Пошёл прочь! Стражу позову.
Он поднял руку, намереваясь то ли схватить, то ли ударить. Я не стала выяснять, что именно, и предпочла отойти сама. Через несколько шагов обернулась. Швейцар всё ещё стоял на крыльце и следил за мной. Да уж, облом конкретный. И ведь не остаться перед входом, карауля, пока кто из отряда выйдет. Этот служака точно или сам по шее надаёт, или страже сдаст.
Я прислонилась к фонарному столбу и задумалась. Внутрь меня не пустят. Сообщение не передадут. Служебным входом вряд ли удастся проникнуть незамеченной, а там, в лучшем случае, побьют и вышвырнут. В худшем — сдадут страже. А мне туда, ой, как не хочется. Поднять ор "кен де Граф, выходи!" не мой вариант. Я, даже если будут убивать, отбиваться стану молча. Просто не смогу заставить себя закричать. Чёртово воспитание, скромность и привитая с детства боязнь привлечь на себя внимание. Остаётся бдеть всю ночь и ещё часть утра, в ожидании, пока отряд двинется дальше.
На улице маячить, это как дразнить собак. Любой патруль заинтересуется, что же я делаю среди ночи в приличном квартале. А вот воспользоваться крышей дома напротив гостиницы вполне возможно. Вверх люди смотрят редко, а задние дворы, которыми ходят слуги, будто предназначены для тренировок в домолазаньи.
Я ушла с улицы к облегчению швейцара. Он периодически выходил на крыльцо, проверяя, убралась ли я или всё ещё подпираю столб.
Вскоре удобно устроилась в стыке крыш двух домов. Снизу меня увидеть мешал карниз, из окон гостиницы напротив — надвигающаяся ночная темнота. Уже начались сумерки и я, от нечего делать, рассматривала гостиницу. Вот, швейцар опять вышел на крыльцо. Что ему на месте не сидится? В угловом окне второго этажа выясняла отношения молодая пара. Через несколько окон пожилой человек ловил последний свет, что-то читая. Похож на средней руки купца, привычно экономит свечи, хотя гостиница могла позволить лампы. Номер рядом прибирала служанка.
На третьем этаже горело всего одно окно. Мне был виден только столик у стены, на котором стоял поднос с едой. Тарелка фруктов, кажется что-то мясное с гарниром, булочки и кувшин. Живот возмутился от этого провокационного зрелища. За последние три дня он получил лишь одну миску каши, бутерброд охранника и вдоволь воды. Набулькалась сначала из ручья, потом из городского колодца, пытаясь обмануть голод.
К столику сел де Граф, вяло поковырял в тарелке, пощипал булочку и раздражённо оттолкнул поднос. Налил стакан из кувшина, одним глотком выпил и устало уронил голову на руки. Так он просидел несколько минут, затем встал и ушёл вглубь комнаты, где я уже ничего не видела. Свет погас.
Я ещё попялилась в то окно, но ничего больше не происходило. Медленно моргая перевела взгляд на соседние, затем вниз, на вход. До усталого мозга дошло, что отсюда я хоть и увижу, как отряд покинет гостиницу, но вовремя спуститься вряд ли успею. И то, если тупо не засну и не просплю всё на свете. В голову пришла очередная "гениальная" идея.
Окно рядом с комнатой де Графа осталось открытым, а возле удобно проходила водосточная труба. Можно забраться через него, выйти в коридор и зайти к лорду-защитнику. Даже если портье остановит, то на шум князь же должен выйти?
Дождавшись, пока совсем не стемнело, и по улице пройдёт ночной патруль, я приступила к выполнению плана. Тусклый уличный фонарь освещал только небольшой участок перед входом, оставляя нужное мне крыло здания в темноте. Водосточная труба на поверку оказалась достаточно удобной для лазанья. Страшно стало только в самом конце, когда труба чуть отошла от стены, намекая, что её крепления не рассчитаны на стенолазов и форточников.
Осторожно, стараясь не шуметь, я забралась на подоконник и спрыгнула на пол комнаты. Только разогнулась, как в шею упёрся клинок.
— Не двигаться, — произнесли из темноты.
— И вам доброй ночи, — я узнала голос де Графа.
Несколько секунд тишины. Неожиданно зажглась настольная лампа, заставив прищуриться от яркого света.
— Вы? — прозвучало ещё через секунду. Мужчина встал на колено, выпустил меч. Тот с лёгким стуком упал на ковёр. Я смотрела в лицо де Графа. Он осунулся, под глазами залегли тёмные тени, синие глаза неверяще смотрели на меня.
— Вы... как?
Де Граф протянул руку и осторожно убрал упавшую на моё лицо длинную прядь. Я не выдержала. Напряжение, скопившееся в последнее время, особенно за прошедший в городе день, взяло верх. Я обхватила мужчину за шею и, прижавшись к нему, банально расплакалась.
— Тогда, на дороге... напали, — сбивчиво, глотая слова и не прекращая плакать, я стала рассказывать о случившемся. — Эрик сказал бежать, а я не смогла далеко... А он... Эрик..., — слова закончились. Перед глазами стояло тело в луже крови.
— Всё хорошо, — де Граф неуверенно поглаживал меня по голове и спине. Действовало успокаивающе. — Эрик жив. В тяжёлом состоянии, потерял много крови, но жив.
У меня будто камень свалился с сердца, но плакать не перестала. Слишком ещё много что требовало выхода.
— Я потом всё же сбежала, — уже более связно смогла рассказывать. Но шею так и не отпустила. — Добрались сюда, думала, к страже, а там он... Гад этот как-то здесь оказался... Ждал... А потом вас увидела.
— Кто, он? — тихо спросил де Граф. Я уже перестала плакать и всё же отстранилась от мужчины.
— Начальник этих, похитителей. Ой! — только сейчас заметила, что де Граф одет в одни подштанники и торопливо отвернулась. Да, я его в таком виде уже наблюдала, но, всё равно, неприлично.
По звукам за спиной поняла, что мужчина начал одеваться.
— Можете его описать? — деловито спросил он.
— Маор. Стрижка под горшок. Высокий, примерно такой, — я подняла руку над головой. — На лице шрам. С левой стороны через бровь до подбородка. Должен быть ещё в городе, меня ловить.
Усилием воли всё-таки смогла переключиться в деловой режим, снова подавив эмоции. Слегка расслабилась и хватит.
— Я понял, — ответил лорд-защитник. — Я скоро вернусь, не исчезайте никуда, пожалуйста.
Я осталась в номере одна и, запоздало сообразила, что гостиница всё же достаточно высокого ранга, чтобы иметь номера из нескольких комнат. Может, здесь есть и на большее их количество, но этот состоял из гостиной и спальни, куда я влезла. А в гостиной должен ещё стоять почти нетронутый ужин. Не думаю, что хозяин будет возражать.
К возвращению де Графа я разделалась с отбивной, половиной гарнира и допивала третью кружку из кувшина. Судя по запаху, там был яблочный сок. На вкус тот же сок, только слегка газированный. На сытый желудок стало сильно клонить в сон, но я старательно прогоняла его, решив дождаться хозяина номера.
Когда он вернулся, я клевала носом стол, обеими руками держась за кружку. Де Граф подошёл, заглянул в кувшин, оценивая, сколько там осталось и, устало и как-то обречённо вздохнул.
— Ещё и напились...
Он забрал кружку и отставил её в сторону. Я полусонно и не совсем понимающе посмотрела на него. И правда, умудрилась напиться этим соком — комната слегка кружилась, в голове какая-то лёгкость, но хотеть спать не мешало.
Мужчина легко поднял меня на руки и понёс в спальню. Мне стало стыдно. Опять ему приходится возиться со мной, когда я в непотребном виде. Почему, как позориться, так при нём?
— Бракованный вам император достался, — язык сам озвучивал мысли, минуя мозг. — От меня одни проблемы и неприятности. Прибили бы спокойно и выбрали нового, нормального. Зачем я вам такая дурная.
— Завтра об этом поговорил, — терпеливо ответил мужчина и уложил в постель. — Спите, вам надо отдохнуть, — он накрыл меня одеялом.
— Вам тоже надо выспаться, — сонно и не открывая глаз, ответила я. — Ложитесь, обещаю, приставать не буду.
Не дожидаясь реакции, повернулась на бок и уснула.
Проснулась поздним утром. До полудня оставалось около трёх часов. Обычно к этому времени успевала провести тренировку с Эриком или Крисом, позавтракать и начать работать. Уроки в основном уже закончились, мелочи узнавала по мере необходимости. Де Граф спал в кресле, уронив руку с подлокотника и неудобно уткнувшись головой в стену. Сидел, караулил меня, и заснул. Хотел бы лечь спать, так в гостиной есть диван. И здесь я виновата. Во сне суровая складка между бровей разгладилась, и он выглядел как спокойный, безмерно уставший человек. Сколько же он не отдыхал? Я осторожно подложила ему под голову подушку и накрыла одеялом. Ночью прошёл дождь, и спальня выстыла с незакрытым окном.
Часа через полтора в дверь постучали. Я открыла. За порогом стоял один из гвардейцев, удивлённо переводя взгляд вниз. Ну да, ожидал увидеть высокое во всех смыслах начальство, а тут я, бомж недоделанный.
— А... господин де Граф?.. — гвардеец несколько растерянно посмотрел на двери, потом снова на меня.
— Спит. Если дело срочное, можно разбудить, — я отошла в сторону сделав приглашающий пройти жест.
— Слава стихиям! — неожиданно обрадовался гвардеец. — Трое суток без сна. Не будет вам сложно передать ему...
— Что передать? — хриплый со сна голос де Графа оборвал фразу на полуслове. Мужчина стоял в дверях спальни и рукой пытался пригладить выбившиеся волосы.
— На Лесных воротах задержали человека, подходящего под описание! — вытянулся по стойке смирно гвардеец. — Пытался покинуть город.
— Где он сейчас? — де Граф подобрался, как хищник, почуявший добычу.
— Там же, под охраной. Причину задержания ему не сообщали, — отрапортовал гвардеец.
— Седлайте коней, — приказал лорд-защитник. Гвардеец коротко поклонился, принимая приказ, и быстро ушёл. Де Граф скрылся в спальне и всего через несколько минут вышел уже в своём обычном собранном виде.
— Пойдёмте. надеюсь, вы его опознаете.
Проходя мимо портье, он немного задержался.
— Любезный, мы скоро вернёмся. Постарайтесь найти более приличную одежду на это, — он указал на меня. Портье удивлённо кивнул и также удивлённо смотрел нам вслед, пока спускались по лестнице.
— Я не "это" — возмущённо прошипела уже сидя в седле перед де Графом. Обижаться и выяснять отношения при посторонних — дурной тон.
— Ребёнок, — мне показалось, или в почти всегда бесстрастном голосе брюнета промелькнула насмешка. — Вы себя в зеркале видели?
Я не стала отвечать, только фыркнула. Ну да, не красавица, но ведь обидно!
Маор сидел на лавке в арестантской, закинув ногу на ногу. Всем своим видом он показывал презрение и уверенность, что задержание — досадное недоразумение и его вот-вот отпустят с извинениями. На подошедшего к решётке де Графа он едва взглянул, по мне тоже только мазнул взглядом.
— Он, — я вынесла вердикт, оглядев маора. Хотя они для непривычного глаза все похожи, но этого узнать было легко. Услышав мой голос, он встрепенулся и пристально на меня уставился.
— Ты же девка, — как-то неуверенно произнёс он и сразу потерял самоуверенность и обречённо ссутулился, поняв, что выдал себя.
— Ещё кто-нибудь с ним был? — спросил де Граф у стражников. Те переглянулись и отрицательно помотали головой
— Никак нет, один ехал.
Де Граф вопросительно посмотрел на меня. Я тоже мотнула головой.
— Не признаю. Я их не разглядела.
— Жаль. Двое. Нет, трое, — лорд-защитник повернулся к гвардейцам. — Охранять, чтобы не сбежал и с собой ничего не сделал!
Через почти два часа отряд в полном составе стоял у сторожки. Указание по поводу одежды портье выполнил в точности и с поразительной скоростью. Теперь при отряде болтался не непонятный побродяжка, а вполне обычный пацан из респектабельных горожан, если не из младшего дворянства.
Много времени ушло на оформление бумаг и ожидание, пока приготовят тюремный экипаж. В него сейчас под конвоем вели пленного. Неожиданно он вскинул руки и что-то прокричал. Вокруг него вспыхнуло, расширяясь, бело-голубое кольцо, с электрическим треском расшвыряв и оглоушив людей, находящихся рядом с маором в пределах пяти-семи шагов.
Де Граф отреагировал мгновенно, но как-то странно. Он оттолкнул меня в сторону с такой силой, что остановилась только на противоположной стороне улицы, и замер на пару секунд, вытянув в мою сторону руку. Пока я пыталась понять, что происходит, вокруг меня, выворачивая камни брусчатки, полукругом поднялась земляная стена. Подробностей схватки я не видела — стена закрыла обзор. Слышалось шипение испаряющейся воды, как если бы ею заливали огонь, выкрики маора, испуганные крики случайных прохожих и ещё много чего, не поддающегося опознанию.
Закончилось всё так же быстро, как и началось. Земляная стена, будто потеряв опору, осыпалась неаккуратной кучей. Участок улицы напротив походил на двор после ликвидации пожара — грязно, мокро, в подпалинах и поднимающимся паром.
Гвардейцы связывали контуженного маора. Он выглядел так, будто его придушили, макнули в канаву, а потом с размаху ударили об стену. Хотя, об стену, кажется, всё-таки ударили — на светлой штукатурке дома выделялся свежее мокро-грязное пятно.
Я подошла к де Графу, спокойно рассматривающему подплавленную пуговицу на манжете.
— Что это было?
— Он оказался сорсером, — спокойно, будто ничего не произошло, ответил мужчина.
— И кто это? — термин ни о чём не говорил.
Де Граф слегка удивлённо посмотрел на меня.
— Сорсеры, это маги, использующие силу камней. Сорсов. — соизволил пояснить он.
К нам подошёл гвардеец и протянул горсть перстней, снятых у маора или изъятых при более тщательном обыске. Большинство камней в перстнях отливали насыщенным чёрным цветом. Остальные варьировали от почти прозрачного голубого до тёмно-синего. Князь брезгливо взял один перстень с чёрным камнем и осмотрел его.
