Похоже на тихий…плач?
Медленно, очень осторожно вы подходите к проёму. Сразу за осыпавшейся каменной кладкой вы видите лежащую в куче пыльной разломанной рухляди Саманту. Её тело так же изломано и повёрнуто под неестественным углом.
Она горько плачет, сквозь пыль на щеках торят дорожки слёзы. Её руки и ноги не двигаются; они сломаны в нескольких местах, из ран торчат осколки костей. Глядя на её жалкий и страшный вид, ты понимаешь — если бы она не была Монстром, то давно бы уже умерла. Возможно, в момент удара. Но и так она не представляет собой угрозы: сейчас она — просто раздавленная и физически, и морально, женщина, у которой забрали всё.
Ты опускаешь взгляд на [Погибель] в ременной петле. Он не повреждён и всё так же функционален. Нахмурившись, ты смотришь на Блейка, и тот, сразу всё поняв, тихо говорит:
-Поступи так, как считаешь правильным, Волшебник.
Вздохнув, ты берёшь в руку кинжал и медленно подходишь к личу. Вся в слезах, она, кажется, едва тебя замечает.
Ты опускаешься рядом на колени; тело Саманты вздрагивает, и она кашляет тёмной кровью. Женщина смотрит куда-то в сторону, и, проследив за её взглядом, ты видишь лежащий у дыры серебряный кубок. Похоже, он выпал во время удара о стену; странно, но он даже не погнут, руны, высеченные на нём, то зажигаются, то гаснут, словно чары, заложенные в него, пытаются держаться за остатки жизни.
Нависнув над личом, ты привлекаешь к себе её внимание.
-Н-нет. П-пожалуйста. — жалко всхлипывает она. — Я-я могу…я отдам тебе всё, только… о Боги, его больше нет, он м-..мёртв. — лич давится рыданиями, бормоча сквозь слёзы что-то невразумительное.
Ты снова вздыхаешь, устало потирая лоб пальцами.
-Зачем?
Саманта, всхлипнув, застыла, глядя на тебя мокрыми от слёз глазами. Её прекрасные черты исказились в ужасе:
-Я не….Я никогда не..не хотела!..
-Да, ты хотела. И делала. Тебе не на что больше надеяться, Саманта, это твой последний шанс. Так скажи же мне — зачем?
-Я не хотела этого-о-о! — тихонько воет, рыдая, она. — Я не хотела стать…стать…
-Монстром.
Подавившись, она смотрит на тебя, широко распахнув ресницы, а затем зажмуривается:
-Да…да, я п-понимаю, теперь понимаю. Но я хотела покарать её, за её зло, так хотела, что я..нргх…сделала бы всё ради этого и…и… — она начинает невесело посмеиватся, перемежая смех с плачем.— Я подняла армию мёртвых. Ха. Ха. Святые боги, я даже моих мёртвых друзей сделала монстрами. О Солос, чем же я стала? Что я наделала?
Лич смотрит на тебя с мольбой в глазах:
-Пожалуйста, позволь мне уйти, позволь изменить, что я… что я сделала. Пожалуйста, п о ж а л у й с т а, я никогда ничего такого не буду делать, просто дай мне уйти, д а й у й т и умоляю! Пожалуйста?
Ты увёл взгляд в сторону, набрал в лёгкие воздуха, и тихо промолвил:
-Ты же знаешь, что я не могу так поступить.
-а-а-А-А…А-А! — в открытую рыдает Саманта.
У тебя всё внутри скручивает от жалости…
Но ты должен, ради всех, кого она унизила, растоптала…. Убила. Ты должен свершить правосудие, потому что больше — некому.
Во рту у тебя сухо, и ты сглатываешь ком в горле; взяв в обе руки кинжал, ты заносишь клинок над её грудью. Остриё дрожит, поскольку ты сам — нервничаешь, не до конца веря, что правда делаешь это.
Саманта смотрит тебе в глаза:
-Не на-…
Ты с силой вгоняешь [Погибель] в её сердце.
Тело лича выгибается дугой, рот раскрывается в немом крике, глаза смотрят в одну точку. По её жилам стремительно расползается чернота.
Именно они — глаза — чернеют последними, рассыпаясь в труху вслед за телом.
Проходит лишь несколько мгновений, и от Саманты остаётся лишь лужа отвратительно пахнущей жижи…
__
Ты сам не знаешь, сколько времени просидел вот так, на коленях, в этой дыре, среды пыли, каменного крошева и разломанных досок, сжимая в побелевших от усилия пальцах нож.
Наконец, тебя трясут за плечо.
-…ник! Волшебник, всё кончено. — это Блейк.
Ты не сразу осознал, что он говорит. Опустив взгляд на нож, ты пытаешься разжать пальцы — но… не можешь. Блейк осторожно, палец за пальцем, разжимает твою хватку и забирает нож.
Покачнувшись на ватных ногах, ты, держась за стену, встаёшь, пытаясь прочистить путающиеся в голове мысли.
Блейк тем временем подбирает серебряный кубок:
-Филактерий. Чтобы навсегда упокоить лича, нам надо уничтожить его .
Чувствуя себя жестоким чудовищем, ты выдавил:
-Давай. Сейчас.
Кивнув, рыцарь ставит кубок на пол. Ты отвернулся. За твоей спиной слышен громкий удар металла о металл. Обернувшись, ты видишь расколотую пополам чашу — по всей видимости, Блейк использовал нижнюю кромку щита. Силён он, конечно, ничего не скажешь. Руны, насеченные на края филактерия, мигнули — и погасли навсегда.
В этот самый миг тебе в лицо словно ударил порыв ветра, и ты от неожиданности чуть не упал, вновь схватившись за край разлома стены. Озадаченно моргая, ты чувствуешь, словно…словно вся жестокость, презрение, боль и отчаяние, что исходила от Саманты, просто…исчезла.
Дрожащими руками ты достаёшь [Детектор порчи]. Он больше никуда не показывает: костяшка на месте стрелки лениво покачивается при твоих движениях. Лишь в этот миг до тебя по-настоящему доходит — всё действительно кончено.
Если детектор никуда не показывает, значит, источника порчи, питающего Умертвий, не стало. Без неё нежить в скором времени израсходует свои неглубокие резервы и просто падёт, вновь обратившись в хладные трупы. Трупы людей в лесу Монстров. Звучит, конечно, так себе, ну да что поделать.
Ты присел у стены, расслабляя натруженные мышцы. К тебе семенит Бабс, забирается на колено и трогает лапкой твою щеку:
=Мужик, ты как? Держишься?=
=Да. Всё путём, только…дай мне минутку. Окей?=
=Конечно=
Крыс лезет в «свой» карман, давая тебе время подумать и перевести дух. Впрочем, совсем скоро ты слышишь, как Блейк поднимает с пола Хэлу и обращается к тебе:
-Волшебник, нам надо уходить , пока дворецкий не поднял на уши всю округу. Мне не нравится, что Хэле придётся путешествовать в таком состоянии, но мы не можем здесь больше оставаться.
-О нет! Напротив, вы о б я з а н ы так поступить.
Глава 41 часть 2
Bы оба оборачиваетеcь ко входу в помещение — в дверном проёме стоит дворецкий, с здоровенным арбалетом наперевес, нацеленным на Блейка.
-Вы останетесь ровно на тех местах, где стоите, пока я не услышу от мэра иных указаний.
Со вздохом ты указываешь пальцем на труп Дэвора:
-Вон он лежит. Спрашивай у него всё, что хочешь.
Mужчина поражённо смотрит на тело мэра, медленно опуская арбалет:
-O боги, нет, только не это. Я подвёл, снова подвёл, ещё одного…но…но я не имею права! Я должен быть верным! Я поклялся! Я не могу! Tолько не опять! Что же мне делать, ох, что же делать…
Поиграв желваками на шее, Блейк вытаскивает из-под брони знак принадлежности к Ордену:
-Тебе нужен мэр, которому надо служить? Xорошо, раз так — именем Ордена Героического Братства, я приказываю привести в исполнение эдикт номер шестьдесят шесть, а именно — временно передать власть в руки Героя в ситуации отсутствия официальных лиц, представляющих оную.
Дворецкий вытаращился на него:
-Н-но данный эдикт не оглашался ни разу в последние 486 лет!
-Верно, но разве его кто-то отменял? Eсть какие-то сомнения в его легитимности?
-Нет, конечно нет, вы правы! — мужчина буквально бросает арбалет на пол. — Мой лорд, чем могу служить вам?
Блейк, ссутулившись — видимо, и у него есть пределы сил — кивком указывает на Хэлу.
-Перво-наперво, помоги отнести её к кровати и достать медицинские препараты, а лучше — привести врача.
-Kонечно, конечно! — дворецкий заходит в бывшую лабораторию, но на полдорое останавливается: увидел труп Чакрандас.
-Меня не обманывают глаза? Это — предыдущий?...
-Меньше слов, больше дела.
Более не отвлекаясь, высокий мужчина подбегает к Блейку и они вдвоём уносят бессознательную Хэлу из помещения, оставив тебя наедине с твоим крысом и двумя трупами.
Чёрт, как же ты, всё-таки, устал.
Закрыв глаза и помассировав веки, ты оттолкнулся от стены и поднимаешься на ноги. Как бы тебе ни хотелось выпить пинту эля и завалится спать — тебе всё равно надо обыскать лабораторию на предмет ценных либо опасных вещей.
Ты кряхтишь, словно старый дед, но отдых подождёт, надо делать дело.
[Быстрым сканом] ты осматриваешь останки Саманты (ничего полезного) и битый антиквариат в складской комнатушке, где она лежала (тоже ничего приметного), а затем поворачиваешься к самой лаборатории.
Блин, если раньше она была просто грязной, то сейчас , ё-моё, иначе как полем битвы её и не назвать. Повсюду осколки, щепки от шкафов и другой мебели, столы перевёрнуты, тут и там потёки дурно пахнущих зелий, тела мэра и Чакрандас — в лужах крови, дерьма и иных нечистот.
Обыскав сундук и угол, где была прикована Чакрандас, ничего ценного ты не нашёл. В выдвижных ящиках тумб — тоже нет ничего, подходящего Волшебнику, но вот в шкафах кое-что интересное всё же в глаза бросилось. К примеру, ты нашёл несколько книг по волшебству — парочка по базовой магической теории, одна — о нежити, и одна, вся измазанная в крови (очевидно, часто используемая) — «Полевая медицина и Магия». Последнюю ты вытащил и бегло пролистал. Страницы, которые Саманта часто изучала, легко отличить — их края все в пятнах засохшей крови, словно она быстро сверялась с информацией во время своих изысканий. Похоже, поддерживать в прикованной Ламии жизнь было непростой задачей. Особый интерес вызывает раздел под названием: «Наговоры на раны», где твой взгляд сразу уцепился за заклинания, ускоряющие заживление порезов и рваных ран — возможно, удастся помочь Хэле. Впрочем, в будущем тебе стоит заменить эту книгу на новую — уж слишком она ветхая и грязная.
Крайний слева, практически целый, шкаф, дал тебе ещё пару удачных находок. Первыми, правда, ты увидел внутри несколько рядов колб, заполненных белой жидкостью. Надо же, «анти-монстриная» активистка имела собственный запас семени, как мило. Внизу, у баночек с красными жидкостями, лежит книга — «Зелья. Отвары. Эликсиры». О да, неужели, это же то, о чём ты мечтал, наконец ты сможешь-
Секундочку.
Ты открываешь книгу и на первой же странице видишь надпись: «НA ОСНОВЕ СЕМЕНИ»
Переворачиваешь на следующую — опять «НА ОСНОВЕ СЕМЕНИ».
Следующая — та же история.
Сраные монстры и их сраная, основанная на конче, магия!! Самое обидное, что эта спермо-алхимия монстров по эффективности даёт сто очков вперёд обычной, и ни один человек ещё не придумал способ добиться такого же эффекта от традиционного зелья, как от «семенного».
Полистав без особой надежды книгу, ты останавливаешься на странице с закладкой — где описываются лечебные зелья. По описанию ты находишь на полке три ёмкости с оным и прячешь их в карманы. Книгу ты, поразмышляв, решаешь оставить, где взял. Кажется, словно твои пальцы стали липкими от прикосновения к её страницам. Фу.
=Как думаешь, уже всё, мужик?=
-Думаю, да. — отвечаешь ты в голос. — здесь меньше полезного, чем хотелось бы, а лазить в мусоре сил нет.
=Могу понять.= — крыс молчит пару секунд. — =Ох и жесть же тут творилась, скажи?=
-И не говори.
=Да , и… Знаешь, хоть я тут и почти постоянно рискую жизнью, но...= — Бабс снова молчит, как бы стараясь подобрать слова. — =Короче, просто хотел сказать: спасибо, что сделал меня личностью, что я теперь больше, чем просто жрущий обьедки грызун=
Ты глядишь в карман, и… едва не плачешь. Нервы, всё от них. Сглотнув и отчаянно моргая, ты хрипло отвечаешь:
-Да… да не за что. И тебе тоже спасибо, малыш.
Момент слабости минул.
-Кстати, ты всё равно иногда жрёшь обьедки. — с усмешкой говоришь ты.
=Э, я же крыса, мне можно. Хотя-я, ты можешь сделать меня Гигантской крысой — и тогда я смогу жрать собак. Прикинь.=
=Посмотрим, малыш, всему своё время.=
Идя к выходу из лаборатории, ты посматриваешь на труп Чакрандас.
Хм. Несмотря на сильные повреждения, ты всё равно чувствуешь в её теле остатки магической силы. Оно же не-
Нет, нет, быть не может, это было бы чересчур странно. Но…что если?..
Прикусив губу, ты подходишь к телу, вздыхаешь и, достав [Погибель], отрезаешь от кончика её длинного, мощного змеиного хвоста кусок — диной в несколько позвонков. Сунув в карман и надеясь, что никто не заметит — хотя бы до тех пор, пока не вернёшь свою сумку — ты выходишь из помещения.
Идя к лестнице наверх, ты неспешно проверяешь комнатки слева и справа от тоннеля — никаких магических сигнатур в них не обнаружив. Просто — старые кресла, рамы от кроватей, картины, стулья… Последних прямо очень много. Серьёзно, зачем их здесь столько? Это… А знаешь — пофигу. Сейчас у тебя задача поважнее — выбраться из подземелья, не свалившись с лестницы по причине усталости.
Уже в кабинете, открыв дверь в коридор, ты сталкиваешься с проходящим мимо дворецким:
-О, господин чародей…
-Волшебник.
-Да, да, разумеется — господин Волшебник. По приказу исполняющего обязанности мэра, я организовал перенос вашей собственности из постоялого двора сюда, в поместье, и, взяв на себя инициативу, подготовил для вас комнату. Могу ли я сделать для вас что-то ещё?
Ты закрываешь глаза и выдыхаешь: боги, комната в настоящем поместье, с настоящей кроватью!
Эх, звучит просто охренительно…. Но тебе сперва надо проведать Блейка и Хэлу.
-Покажи, пожалуйста, где сейчас Б-…Исполняющий обязанности мэра, и Хэла, мистер…?
-Сэл. Фредерик Сэл.
С поклоном, он повёл тебя сначала по коридору, а затем по широкой лестнице наверх, а там — к высоким двустворчатым дверям. Похоже, хозяйская спальня.
Ещё раз поклонившись, он поворачивается уходить, но ты его останавливаешь:
-Ещё одно… Можешь ли принести мне пинту эля?
-Pазумеется. У нас всегда — свежие напитки.
Аккуратно открыв дверь, ты заходишь внутрь, и видишь большую, со вкусом обставленную спальню, с очевидно на заказ сделанными шкафами, столиком, сундуком, комодом — всё выдержано в едином стиле и расположено вокруг широченной кровати. На такую и четверо влезут без проблем.
На ней с закрытыми глазами лежит Хэла, укрытая одеялом. Рядом на резном стуле — одном из семи имеющихся в комнате — сидит Блейк и держит её за руку. Он выглядит хмурым и осунувшимся.
Когда ты вошёл, рыцарь поднял на тебя взгляд и поднёс указательный палец к губам, мол, «только тихо!». Ты устало киваешь и как можно тише подходишь к ним, глядя на спящую девушку-волка.
Её кожаный доспех свален в кучу в углу комнаты, так что, по всей видимости, под одеялами она лежит голышом. Хэла хмурится во сне и беспокойно ёрзает — но ладони Блейка не отпускает. Несмотря на то, что она — физически сильный Монстр, что убивал и поедал других Монстров в проклятом тёмном лесу, сейчас она совершенно ничем не отличается от хрупкой и нежной юной девушки, которой очень плохо и которая отчаянно держится за близких людей.
