Она безумно наблюдательна — цепкая и внимательная настолько, насколько может быть девушка, росшая в такой специфической семье, как у нее, где почти каждый по своей биографии напоминает хищную акулу, нежели человека. Даже интересно стало, как она со своим дедом ладила. Такие, как она, опасны тем, что могут играть по правилам, которые задает игра.
Наташа отлично понимала, о чем он рассказывает. Она видела не только большой бизнес и деньги, она видела все то, что было сокрыто внутри — ее глаза в первое мгновение выдали ее, правда потом, Наташа взяла себя в руки и снова одела отчужденно-вежливую маску интереса.
Она отлично понимала, сколько он вложил в свое дело — Артем заметил это по тому, как промелькнуло в ее глазах невольное уважение и...признание, что ли. И только тогда Христенко расслабился. Он не хотел оттолкнуть ее или же наоборот, отторгнуть ее самому, как и многих остальных, наркотически больных деньгами и той властью, которую они давали.
Ни капли осуждения или зависти — а ведь бывало и то, и то одновременно. Но когда Артем переключился на ее персону, Наташа сразу подобралась вся, сразу отталкивая его и закрываясь за собственным стальным коконом. Она догадалась, что он знает что-то, и теперь станет изводить себя, хотя, видит Бог, Артем этого не хотел.
— И когда ты все успеваешь? — Ната немного приподняла голову, заглядывая ему в лицо и отвлекая Христенко от невеселых мыслей. — Вчера только прилетел, а уже и туда, и туда...
— Я уже привык, — философски признал Артем, галантно открывая Нате дверь и пропуская ее вперед, отчего девушка резко остановилась, словно уперевшись в невидимую стену и с ужасом, почти страхом уставилась на него. — Что? — нетерпеливо дернул Артем плечом, — проходи скорее, ну. Сколько мы будем тут стоять?
— Ты заболел? — с недоверием потрясенно выдохнула Ната, а когда Артем удивленно приподнял бровь, поспешила объяснить. — Ты открыл мне дверь!
Артем не сдержал раздраженного вздоха.
— Да, открыл. Но если ты и дальше будешь так мяться, то я ее сейчас закрою. Поэтому, милая, — Артем слегка подтолкнул ее в спину, заставляя пройти внутрь здания, — топай вперед.
Артем сразу же поравнялся с девушкой, которая по-прежнему смотрела на него с недоверием, как будто ждала, что он сейчас кинется на нее.
— Последний раз ты открыл мне дверь, когда мы в тот бутик поехали, — ее передернуло. — Что ты задумал на сей раз, а? Скажи сразу, чтобы я морально подготовилась.
Артем не сдержал улыбки и притянул ее к себе за талию. Наташа сначала опешила, позволив ему поудобнее обхватить себя за талию, а потом попыталась вырваться. Но они были уже в холле, где ходило много народа, и каждый второй с нескрываемым любопытством их разглядывал. Вырываться, и соответственно, привлекать к себе лишнее внимание, было глупо, поэтому Ната расслабилась, но прошипела-таки ему на ухо:
— Я так и знала, что все не просто так. И знаешь, Христенко, когда-нибудь я тебя прибью.
После этого общаться стало значительно легче. Оба были взбудоражены тем, что произошло в машине. Это было намного серьезнее их постоянных стычек и желания между ними. Каждый вторгался в личное пространство другого, заставляя болезненно приоткрывать и раскрываться против воли. А перевод отношений в сторону интимных помогло им обоим взять себя в руки — они вернулись почти на исследованное поле битвы.
— Попозже, — так же тихо выдохнул он, терпеливо наблюдая за тем, как каждый второй в этом здании считает своим долгом ее поприветствовать. Мужчин, к несчастью, было больше. — Ты их всех знаешь?
— Кого? — Ната непонимающе повернулась, и Артем кивнул на всех людей, которые словно морская волна, плавно огибали их парочку и вежливо здоровались. — Ааа, нет, даже и половины не знаю. Здесь работает не только Михаил, хотя у "Меридиана" занято три этажа. Это здание полностью принадлежит Мише, поэтому он сдает офисы в аренду остальным фирмам и предприятиям.
— А тебя все знают, — немного ревностно заметил Христенко, ближе притягивая к себе Нату, когда еще один непонятный субъект решил с ней поздороваться и подошел непозволительно близко. Правда, почти сразу же передумал, стоило ему взглянуть на Артема.
— Это из-за тебя, — пожаловалась она, кивая какой-то блондинке на ресепшене и забирая у нее документы. — Всех разбирает удивление и любопытство. Убрал бы ты руку.
— Пусть смотрят, — пожал плечами Христенко и уверенно потянул Наташу к лифту. — Мне не жалко.
— Как у тебя все просто, Христенко, — приглушенно сказала Ната уже в лифте, стараясь, чтобы ее слова никто не слышал. — Кстати, зачем тебе к Мише? По поводу поляков? Так они же вроде уехали домой на Рождество.
— Я знаю, — кивнул Артем и притянул к себе Нату, когда в лифт набилось еще народу. — Мне с Мишкой надо кое-что обсудить.
— Я не знала, что вы друзья, — с удивлением заметила Наташа и прижалась к Артему еще ближе, потому что какая-то женщина впереди них уронила папку и теперь быстро собирала документы.
— Скажем так, мы приятели, — Христенко изо всех сил старался не обращать внимание на тепло ее тела, которое доверчиво прижималось к его. Так и хотелось скользнуть ладонью ниже, обхватить аппетитные бедра и сжать попку, почти вырывая из девушки потрясенный вздох. Только в тот момент он бы хотел стоять к ней лицом, чтобы видеть всю гамму эмоций, которую вызовет его поступок. — Напомни мне, почему мы едем на лифте, когда подниматься всего пару этажей?
— Я лентяйка, — под его ладонями мышцы ее живота сжались, когда женщина впереди резко поднялась и почти вплотную приблизилась к Нате, которая теперь чуть ли не дышала той в затылок. — Хотя в следующий раз пойду по лестнице. Скоро же праздники, — решила объяснить Наташа активность и суетливость сотрудников. — Все хотят побыстрее закончить и управиться, чтобы побыть с семьей.
— А ты где будешь отмечать?
Наташа напряглась и сжалась. Артем слегка повернул голову, чтобы посмотреть ей в лицо. Да уж, его вопрос явно пришелся не к месту. Девушка резко погрустнела, хотя минуту назад была какой-то возбужденно-радостной. Осунулась как-то даже. И только сейчас Артем увидел, что она устала.
— Не знаю, — ответила, наконец, Ната, когда они с Артемом направлялись к Мише. — Я обычно с Аленой отмечала где-нибудь. В клубе каком-нибудь или дома. Наверное, к Кате пойду. Она все равно дома будет. Не знаю, в общем, — уклончиво отмахнулась она. — А ты то сам знаешь, хоть в каком городе отмечать-то будешь?
В цель попала, язва. Артем поражался, как Наташа умудряется находить самые тонкие струнки и ниточки, причем не только находить, но и правильно за них дергать. И она спрашивала без какой-либо зависти, злости, а слегка насмешливо, но и не потому, что хотела действительно задеть. Христенко достаточно ее изучил, чтобы понять, что ее реакция носит защитный и оборонительный характер. Она как еж — чуть что сразу в ход пускает колючки.
— Не знаю, — просто ответил Артем. — Там, где буду в тот момент.
Наташа странно на него посмотрела, казалось, ошарашенная его словами.
— Ты что, всегда отмечаешь праздники именно так? — когда он кивнул, Ната потрясенно и неверяще выдохнула и попыталась отстраниться, как будто он ее напугал. — Странный ты какой-то. Я бы еще поняла День Рождения или еще что-нибудь, но Новый Год...
— Не знал, что ты такая традиционная, — хмыкнул Артем, подхватывая Нату за локоть. — Мне казалось, что ты к этому будешь относиться гораздо более спокойно. Да и вообще, что такого? Ты сама, как я погляжу, празднуешь не с семьей.
Его действительно удивило ее отношение к празднику. Агата вечно говорила ему точно также. Ругалась даже, грозилась запереть в доме, если потребуется, на все праздники. Отчитывала за то, что он так наплевательски к себе относится. А он действительно в такие дни срывался куда угодно, ехал к незнакомым людям в шумные компании, опьяненные алкоголем и предчувствием праздника. Артем не считал, что живет как-то неправильно или ему чего-то не хватает, просто иногда, в такие моменты как Новый Год, он ощущал себя неуютно, неправильно...почти одиноко. И изо всех сил старался гнать от себя такие мысли, и это с успехом ему удавалось.
Как-то раз, после очередных уговоров Агаты, он поддался. Согласился, хотя и ощущал себя не в своей тарелке. На праздник должна была остаться Русана и сама Агата. Артем вымученно улыбался, шутил, с легкой снисходительной усмешкой реагировал на восторженную радость Руськи, послушно откупорил шампанское и терпеливо ждал, пока дамы загадают желание. После этого Агата его сразу отпустила, заявив, что ей надоело смотреть на его похоронное лицо.
— Езжай и не порть нам праздник, — жестко отрезала пожилая женщина. — Только, Артемий, не увлекайся.
Из-за того случая, произошедшего давным-давно, он искренне считал, что семейные праздники просто не его. Поэтому с удивлением и настороженностью рассматривал наряженную елку в Наташиной квартире — маленькую, компактную, но пушистую и ярко-зеленую. Для него она была чем-то странным, почти ирреальным.
Они вместе с Натой вошли в приемную Михаилу, и девушка сразу аккуратно высвободила свою руку и отошла на безопасное расстояние, очевидно, рядом с ним чувствуя себя неуютно.
— Миша у себя? — приветственно кивнув секретарше, поинтересовался Артем, на ходу снимая куртку.
— Да, Михаил Иванович вас ждет, — рыжеволосая женщина поднялась и рукой указала на дверь кабинета, не забывая при этом заинтересованно коситься на невозмутимую Наташу, которая делала вид, что внимательно изучает какой-то документ. — Может, что-то хотите? Кофе, чай?
— Нет, спасибо. Наташ, — окликнул он девушку, которая сначала вздрогнула от его окрика, но сразу же обернулась, — я к тебе потом зайду. Мне надо...кое-какие документы взять.
Про документы была, конечно, уступка, еще какая. Но увидев, как ей неуютно от всех направленных на нее любопытных взглядов, Артем решил пощадить ее нервы. Она и так вчера натерпелась. Честное слово, когда он предвкушал ее реакцию на его неожиданное и нежданное появление в квартире, он продумал почти любую. И злость, и ярость, и удивление, и может быть, ну, вдруг бы повезло, радость. Но он не думал, что Ната, бледная как полотно, трясущимися руками будет удерживать огромный тесак, которые грозился в любую секунду выскользнуть из ее тонких пальцев. Это даже не страх был — животный ужас. Он сам перепугался, когда Куцову в таком состоянии увидел. Артем слабо мог вспомнить, что чувствовал в тот момент, но он точно больше не хотел, чтобы Ната еще раз испытала подобный ужас. Никогда в жизни он никого не успокаивал, и не знал, что с ней делать. Но все сомнения сразу отбросил, когда она от облегчения по стене начала сползать.
Говорил ей что-то, гладил по спине, стараясь сдержать ее дрожащее тело. То, как она доверчиво прильнула к нему тогда, что-то поменяло внутри. Артем не сказал бы точно что, но он чувствовал теперь по отношению к ней ответственность. Это было настолько странно и необычно, что в обычной ситуации он наверняка бы постарался отогнать от себя эти чувства, но вчера все его силы были направлены на то, чтобы успокоить Нату и успокоиться самому.
Артем и сам не заметил, как уснул у нее. И утром был, мягко говоря, в шоке, когда до него дошло, что Ната его не выгнала. Он и сам не заметил, как уснул. Вроде только на диван присел и начал все Димке о поездке рассказывать — сразу в Питер прилетел, и с другом не виделся. А после проснулся утром, окутанный ароматом ее духов. И плевать было, что шея и спина затекли.
Не дожидаясь Наташиного ответа, Артем вошел в кабинет и прикрыл за собой дверь.
— Ну неужели, — иронически протянул Миша, скрещивая руки на груди и изучающего его разглядывая. — Какие люди, наконец, до меня добрались.
— Не язви, — миролюбиво хмыкнул Христенко и кинул куртку на диван. — Я не виноват, что ты сегодня не в настроении.
— Зато ты, я смотрю, цветешь весь. Как кот обласканный светишься, — мрачно буркнул Миша, совершенно не разделявший его хорошего настроения. — Христенко, оставь в покое девку.
— А тебе то что? — холодно поинтересовался Артем, которого такой поворот весьма напряг. — Ты ей не отец, не брат, не муж. В чем проблема? — изогнул он бровь и сел напротив Михаила, который с каждым словом становился мрачнее тучи. — Мы с Натой оба взрослые люди и сами как-нибудь разберемся, без твоего вмешательства.
— Знаю я, как ты разберешься, — Михаил раздраженно поднялся и начал мерить кабинет шагами. — А ей потом с тобой работать. И вообще...Христенко, я их еще мелкими знал. Вот такими, — он показал куда-то в район своей талии, но тут же задумчиво хмыкнул. — Ну, может, и не такими, но все равно. И я ни хрена не понимаю, что происходит, — мужчина громко выругался и снова сел в свое кресло. — Одна укатила не пойми куда, не пойми к кому. А другая...
Миша махнул рукой и, тяжело вздохнув, приблизился к своему кожаному креслу.
Артема поразило поведение Миши, причем поразило как-то отрицательно. Его напрягала и заставляла настораживаться такая забота мужчины о Наташе. В конце концов, она всего лишь у него работает, пусть и на хорошей должности, но все равно, слишком он за них волнуется. Не как за обычных сотрудниц.
— Ладно, — задумчиво побарабанил пальцами по столу Миша, — разбирайтесь сами. Что я волнуюсь, в самом деле? Я с тобой обсудить хотел кое-то.
— Что?
— Куда Ильина укатила? Ты мне можешь вкратце рассказать? Трубку она не берет, Куцова... — он прочистил горло и уставился на стену поверх головы Христенко, старательно избегая смотреть ему в глаза. — В общем, до вас тоже не дозвониться было.
Артем постарался вкратце и с минимальными подробностями ввести Михаила в курс дела, изредка поглядывая на часы и отсчитывая время, проведенное в Мишином кабинете.
Примерно минут через сорок Артем, наконец, закончил рассказывать, и все, что ему хотелось — замолчать и не говорить ни слова ближайшие часа три.
— Да уж, — Миша недоверчиво покачал головой, дослушав его рассказ. — И ведь никогда бы не подумал, что такое может с Аленой произойти. Она всегда такая тихая, спокойная. У нас почти всегда в неприятности Куцова влипала...
— В тихом омуте... — хмыкнул Христенко, сосредоточившийся только на словах о Наташе. — И что, часто у вас неприятности бывают? — как бы между прочим поинтересовался он.
Миша на мгновение задумался, вертя в руках дорогую и тяжелую ручку.
— Да как сказать...периодически случаются, — тяжело вздохнул Михаил. — С мужиками на таких должностях мороки было бы меньше, если честно. Но куда этих двух теперь выгонишь, да и зачем? Все равно они лучшие, с нуля начинали. Да и привык я, — пожал он плечами, как будто это все объясняло. — Девчонки всегда хорошо работали, и не из-за них накладки выходили. В первый раз, по-моему, это было года два с половиной назад, когда мы подготавливали выставку одного неизвестного, но крайне дорогого и востребованного художника...
— Только для избранных? — с презрительной усмешкой уточнил Христенко и получил такую же утвердительную усмешку в ответ. — И дальше?
