Иногда сетевые новостные репортажи бросали вызов образу храбрых американцев, помогающих невинным вьетнамцам отбиваться от безжалостных коммунистов. В августе 1965 года корреспондент «Си-Би-Эс» Морли Сейфер сообщил об уничтожении южновьетнамской деревни Кам Не американскими морскими пехотинцами, хотя жители деревни умоляли их остановиться. Военные чиновники заявили, что партизаны Вьетконга, которые смешались с гражданским населением в регионе, где долгое время доминировали коммунисты, открыли огонь по морским пехотинцам. Сейфер сказал, что морские пехотинцы действовали в отместку, но сопровождающий фильм, на котором морской пехотинец использует зажигалку для поджога хижины, опроверг заявление военных о том, что дома сгорели из-за перестрелки. В своем репортаже Сейфер сказал: «Сегодняшняя операция показывает разочарование Вьетнама в миниатюре». Американская огневая мощь может одержать военную победу, предсказал он, но будет трудно убедить вьетнамского крестьянина, потерявшего все, ради чего он так усердно работал, что «мы на его стороне».52
Репортаж Сейфера вызвал дебаты в Белом доме по поводу того, что Барри Зортиан назвал «проблемой сжигания деревень». Зортиан и Сильвестр обвинили в этой проблеме неэффективность военных представителей США во Вьетнаме, отсутствие впечатляющих представителей правительства и вооруженных сил Южного Вьетнама и нехватку хороших военных корреспондентов. Сильвестр отнесся к тридцатитрехлетнему Сейферу, назвавшемуся канадцем, с подозрением, и пресс-секретарь Белого дома Билл Мойерс предположил, что более зрелые военные корреспонденты, являющиеся гражданами США, могли бы предоставлять более сбалансированные репортажи. С некоторой тоской помощник президента Дуглас Кейтер оглянулся на Вторую мировую войну, когда Эдвард Р. Мерроу и Элмер Дэвис обеспечивали спокойствие и перспективу. Примечательно, что он оглянулся на Мерроу, который вел репортаж из Европы 1940-х годов, а не на Мерроу, который вел репортаж из Кореи 1950-х годов с предупреждением о потере гражданской поддержки, которое звучало так же, как у Сейфера. Они отметили, что их задача по связям с общественностью была бы проще, если бы американские войска соответствовали принятым стандартам ведения войны. «Возможно, было бы лучше», — заметил Зортиан, — «издать приказ о том, что ни одна деревня не должна подвергаться нападению, за исключением очень исключительных обстоятельств». Гринфилд вышел за рамки военного поведения и поставил под сомнение основополагающую политику, указав: «Вы не можете завоевать людей во Вьетнаме, сжигая их деревни». Он настаивал: «Мы должны предпринять шаги, чтобы предотвратить подобные вещи, а не просто убедиться, что репортеры их не увидят». Другие согласились, отметив, что если сожжение деревни вдохновило сотню человек присоединиться к коммунистам, это было контрпродуктивно.53
Из трех обсуждавшихся вариантов — улучшить манипулирование освещением новостей, попросить военных изменить свое поведение или пересмотреть политику США — были приняты первые два. Под давлением Объединенного комитета начальников штабов Уэстморленд распорядился, чтобы жители деревни были предупреждены о воздушных или наземных нападениях «везде, где это позволяет безопасность», что не должно быть неизбирательных убийств гражданских лиц и уничтожения их имущества, и что южновьетнамские подразделения должны сопровождать войска США в качестве посредников. Кроме того, узнав, что у фотографа «Ассошиэйтед Пресс» есть снимки американских морских пехотинцев, наблюдающих, как южновьетнамские войска пытают заключенных вьетконговцев, Уэстморленд приказал: «Постарайтесь, чтобы американцы не попадали в кадр». И информационная группа рекомендовала, чтобы плохим новостям противопоставлялись рассказы о зверствах Вьетконга, лучший пиар со стороны правительства Южного Вьетнама и заявления в поддержку со стороны уважаемых граждан. «Возможно, мы не знаем, как вести войну во Вьетнаме», — заключил Честер Купер, — «но корреспонденты тоже не знают, как об этом сообщать».54
Во многих отношениях телевизионные новости отражали путаницу в отношении войны, но сообщали о ней так, как будто это имело смысл. Без подробных карт и организационных схем зрителям было трудно следить за деталями вьетнамских географических названий, американских военных подразделений и политических заявлений. Например, 15 февраля 1967 года в новостных передачах сети были показаны четыре сюжета, связанные с Вьетнамом. На канале «Эн-Би-Си» ведущий новостей Чет Хантли объявил, сколько коммунистов было убито. Во-вторых, он процитировал сообщения советского агентства печати ТАСС, в которых говорилось, что Соединенные Штаты бомбили экономические и гражданские объекты на севере. То же самое сделали «Эй-Би-Си» и «Си-Би-Эс», хотя «Си-Би-Эс» последовало за этим с заявлением Пентагона, в котором говорилось, что в его отчетах нет оснований для этого утверждения. Все трое сообщили о заявлении Макнамары, который сказал, что он сомневается в том, что бомбардировки сами по себе заставят Северный Вьетнам изменить свои методы, но что это уменьшило проникновение Северного Вьетнама и укрепило моральный дух Южного Вьетнама. «Эн-Би-Си» и «Эй-Би-Си» показали фрагменты демонстрации «Забастовка женщин за мир» в Пентагоне. Большая толпа женщин из среднего класса скандировала: «Остановите войну во Вьетнаме. Приведи мальчиков домой. Прекратите сжигать детей». Заключительный сюжет «Эй-Би-Си» касался операции «Першинг» и применения напалма и бризантных взрывчатых веществ во вьетнамской деревне. На кадрах фильма было видно, как американские войска обходят сбившихся в кучу вьетнамских крестьян. Дон Норт взял интервью у солдата, который сказал, что женщины, дети и старики могли быть вьетконговцами или просто пытались сбежать. Молодой американец сказал, что он не может общаться с людьми, и добавил, что было бы полезно иметь кого-то, кто говорит по-вьетнамски.55
У зрителя может быть, а может и не быть времени до следующего выпуска новостей или рекламной паузы, чтобы задаться вопросом, почему у симпатичного солдата не было кого-то, кто говорил бы по-вьетнамски. Рассмотрит ли он или она последствия своего заявления? Американские войска не могли отличить, кто был врагом, а кто гражданским лицом. Новостные репортажи содержали мало анализа или интерпретации. Зрители «Эй-БИ-Си», возможно, заметили в передаче снисходительный тон к женскому маршу, почтение к министру обороны и симпатию к молодому военнослужащему. Конечно, авторитет Макнамары резко контрастировал с озадаченным видом солдата, окруженного жалкими сельскими жителями. Но Макнамара не говорил правды. Бомбардировки не уменьшили проникновение северных вьетнамцев.
Движение за мир опровергло официальные заявления о войне, заявив, что, ведя войну, Соединенные Штаты нарушают демократические принципы. Выражая обеспокоенность по поводу моральных последствий бомбежек, церковные лидеры призвали к переговорам. Рейнхольд Нибур, весьма уважаемый теолог, долгое время поддерживавший политику Холодной войны, признался: «Боюсь, впервые мне стыдно за нашу любимую нацию». Женщины из среднего класса присоединились к другой организации «Мать за мир», сопредседателем которой является актриса Донна Рид, сыгравшая идеальную домохозяйку в своем продолжительном телевизионном шоу. Их лозунг «Война вредна для здоровья детей и других живых существ» появился на плакатах, наклейках на бамперы и открытках ко Дню матери. Первоначально афроамериканские активисты, увлеченные борьбой за расовое равенство, не участвовали в антивоенном движении. Однако в 1967 году Мартин Лютер Кинг-младший объединил их, заявив: «Мы брали чернокожих молодых людей... и отправляли их за восемь тысяч миль, чтобы гарантировать свободы в Юго-Восточной Азии, которых они не нашли в Юго-Западной Джорджии или Восточном Гарлеме». Видные чернокожие лидеры осудили Кинга за критику внешней политики администрации, которая так много сделала для защиты гражданских прав. Однако сторонники движения «Черная сила» рассматривали расизм как фундаментальный компонент как внешней, так и внутренней политики. Афроамериканский активист Стокли Кармайкл осудил войну из-за того, что «белые люди посылают черных людей воевать с желтыми людьми, чтобы защитить землю, которую они украли у красных людей».56
В отличие от администрации, антивоенные активисты выступали за мобилизацию граждан. В общественных местах они расклеили плакаты, которые трансформировали традиционные символы войны. На одном был изображен вьетнамец Пол Ревир верхом на лошади, предупреждающий жителей деревни: «Американцы приближаются». На другом были изображены солдаты в позе Иводзимы, поднимающие флаг с символом мира. В октябре 1967 года Национальный мобилизационный комитет организовал неделю «Останови призыв». Протесты прошли по всей стране, в то время как 100 000 человек вышли на демонстрацию в Вашингтоне. Лозунг был «Поддержите наших солдат, верните их домой сейчас же!» Студенты университета провели демонстрацию против поддержки США недемократического правительства в Южном Вьетнаме и осудили то, что они считали недемократической практикой у себя дома, такой как отсутствие объявления войны, официальная ложь и призыв молодых людей в возрасте до двадцати одного года, которые не могли голосовать за войну, которую они могли не поддерживать. Кроме того, антивоенное движение поддерживало акты гражданского неповиновения, такие как публичное сжигание призывных карточек. Следуя по стопам движения за гражданские права, большинство протестующих практиковали ненасильственное инакомыслие. Некоторые активисты, вдохновленные тем, что им преподавали в университетских городках, идентифицировали себя как часть международного революционного движения против возглавляемого США империализма. Некоторые признались, что посещали демонстрации из-за вечеринок, девушек и музыки. Тем не менее, для большинства протестующих возвращение войск домой было их целью номер один.57
Телевизионные камеры сфокусировались на наиболее ярких хиппи, которые отвергали взгляды основного общества на правильную одежду, гигиену и манеры. В Пентагоне во время акции протеста 1967 года чисто выбритые солдаты 82-й воздушно-десантной дивизии столкнулись с длинноволосыми демонстрантами, одетыми в их собственную униформу из рваных джинсов. Некоторые протестующие несли флаги Вьетконга или плакаты в честь Хо Ши Мина. Поощряемые Белым домом, СМИ публиковали истории о радикалах, которые бросали в солдат цветы, яйца и мешки с экскрементами, о парах, которые занимались сексом на территории Пентагона, о попытке Эбби Хоффман поднять здание в воздух и об аресте Джерри Рубина за то, что он помочился на него. Освещение в прессе проигнорировало основную мирную демонстрацию у мемориала Линкольна и чрезмерную силу, примененную солдатами против протестующих, когда они очистили территорию после того, как СМИ ушли на ночь.58
В дополнение к привлечению внимания средств массовой информации к поведению меньшинства протестующих, которое, несомненно, вызовет отвращение у большинства американцев, Белый дом пытался бороться с антивоенным движением несколькими способами. Оно направило так называемые «отряды правды», группы правительственных чиновников, в кампусы колледжей и университетов для противодействия антивоенной критике. Это помогло за кулисами организовать парад «Поддержите наших парней во Вьетнаме» с участием 70 000 человек в Нью-Йорке, парад, рекламируемый контрастными изображениями демонстрантов-хиппи с мертвыми солдатами. Также за кулисами Белый дом учредил Национальный комитет за мир и свободу во Вьетнаме, возглавляемый почетными председателями Гарри Трумэном и Дуайтом Эйзенхауэром, чтобы выразить двухпартийную поддержку умеренных «разумной» политики США.59
Тем не менее, президент и его советники решили, что они должны рассказать историю получше. «Мы должны занять оборонительную позицию в пропагандистской битве», — призвал старый друг и советник Джонсона Эйб Фортас.60 Неуверенность общественности в отношении целей войны США во Вьетнаме была озвучена в июле 1967 года Эриком Севарейдом на канале «Си-Би-Эс». Именитый комментатор попросил телезрителей в честь Дня Независимости вспомнить павших солдат. «Чего именно достигли их смерти», — сказал он, «мы не знаем». К лету 1967 года американцы все больше верили, что война была ошибкой, включая некоторых членов администрации Джонсона, которые так усердно работали, чтобы заручиться ее общественной поддержкой. Макнамара, например, хотел уйти и в ноябре был назначен президентом Всемирного банка. Опрос, проведенный Луисом Харрисом в августе 1967 года, показал, что 24 процента американцев считали, что Соединенные Штаты должны добиваться полной военной победы, 37 процентов хотели, чтобы Соединенные Штаты боролись за достижение мира путем переговоров (позиция администрации), и 34 процента считали, что Соединенные Штаты должны уйти как можно быстрее. Представитель Госдепартамента Филип Хабиб из администрации выступил с сокрушительной критикой ее информационной кампании. «Данные не объясняют тревогу по поводу наших собственных цифр потерь», — отметил он. «Они не отвечают тем, кто сомневается в том, что в наших национальных интересах делать то, что мы делаем, по той цене, которую мы платим». Но его единственным решением было сделать больше того же самого. Он писал: «Людям нужно снова и снова объяснять, почему мы здесь».61
Кампания «Прогресс»
АДМИНИСТРАЦИЯ НАЧАЛА кампанию «Прогресс» в сентябре 1967 года. Хотя генерал Уилер признал: «Мы не уверены, кто владеет инициативой в Южном Вьетнаме», Белый дом хотел, чтобы брифинги и статистические данные свидетельствовали об успехе. Официальные лица сообщили, что 67 процентов южновьетнамцев жили в безопасных районах, что южновьетнамцы хорошо проявили себя в боях и что коммунисты понесли тяжелые потери и отступали. Генерал Уэстморленд вернулся домой в ноябре, чтобы сообщить конгрессменам, прессе и общественности, что прогресс означает, что в течение двух лет они смогут оставить южновьетнамцев у руля. Генерал Уильям Сайдл, новый глава информационного управления MACV, увидел, что пресс-корпусом становится все труднее управлять. Несколько репортеров-ветеранов не доверяли официальным брифингам, а сотни других прибыли свежими, с небольшим опытом и меньшими знаниями. Осознавая, что сами военнослужащие либо в интервью, либо своими действиями часто предоставляли корреспондентам истории, противоречащие сообщению о прогрессе, он позаботился о том, чтобы офицеры сопровождали репортеров и операторов на местах, чтобы солдаты подвергали себя цензуре, практика, которая повторится во время войны в Персидском заливе 1991 года.62
